Асхильда кинулась вперед, пока Джереми осмысливал произошедшее. Он не успел окончательно осознать его, когда рефлекторно бросился следом. Тело Клары оседало на пол. Асхильда скользнула мимо него, даже не взглянув. Джереми замер рядом, оценивая обстановку.

Знакомый медный корпус, похожий на перечницу в пупырышках, совсем не казался смешным. Синий объектив разворачивался вслед за Асхильдой.

Ядомикс-пушка прыгнула в руку. Джереми привычно залепил паутиной далеку обзор. Ненадолго, но времени хватит, чтобы…

Далек выстрелил вслепую — вспышка прошла точно между Джереми и Асхильдой, угодив в пол и оплавив камень. От объектива пошел дым — паутина сгорала, освобождая зрение. Не так быстро. Джереми ослепил далека второй раз. Ключ с его пояса скользнул в Ядомикс-пушку, и разгорающийся фиолетовый свет добавил оттенок белому.

Тем временем Асхильда добралась до далека. И точными, привычными движениями вскрыла его броню двумя светящимися кинжалами. Пластины разъехались. Изнутри, вместе с вылетевшим смрадом, на них взглянуло единственным глазом склизкое существо. Его зрачок был средоточием ненависти. К рычагам брони тянулись щупальца.

«Спруты в доспехах». Осьминог в воде.

Все это сопоставилось в голове Джереми, пока он нажимал на спусковой крючок. По стене мелькнул отблеск яркого фиолетового сгустка энергии. Свет прошил далека извивающимися ядовитыми нитями. Спрут издал истошный, режущий уши крик и затих. Эхо ненадолго продлило жизнь вопля.

— Неплохое оружие, — одобрила Асхильда. Слишком спокойным, даже беспечным тоном.

Джереми быстро огляделся, проверяя, нет ли поблизости еще далеков. Асхильда уже неслась к Кларе — контрастно быстро, учитывая ее спокойный тон. На самом деле, в этом не было ничего удивительного — шок у людей проявляется по-разному. Асхильда опустилась рядом с Кларой. Джереми подошел к ним.

— Асхильда…

— Я, — поправила она, словно отмахиваясь. — Я забыла — если тебя убить, ты воскреснешь?

Максимально неожиданный вопрос.

— На всякий случай воздержусь от ответа.

Асхильда дернула головой, явно не слишком интересуясь сказанным.

— Если умираешь много раз за вечность, к этому привыкаешь, — сбивчиво, подрагивающим голосом говорила она. —Просто немного боли, темнота, и жизнь продолжается. Но у нее это первый раз. Я помню первый раз. Это было страшно.

Клара дернулась.

Судорожно вдохнула.

И села рывком. Ее глаза были так широко распахнуты, что занимали чуть ли не пол-лица, а тело сотрясала крупная дрожь.

— Клара!!! — Асхильда обняла ее порывистым движением. Когда она разомкнула руки, Джереми увидел на ее глазах слезы. — Мы правильно думали, тебя нельзя!.. — Асхильда глубоко вдохнула и заговорила спокойнее. — Все в порядке. Все хорошо. Боль скоро пройдет, просто смотри на меня и дыши.

— Ты что… — Клара глотала воздух так, точно пыталась собрать пожизненный запас кислорода, — каждый раз это переживаешь?!

— Нет, иногда не так больно. Моя любимая смерть — от утопления, там ты просто засыпаешь. А вот от далека мне тоже не понравилось. Но боль скоро пройдет, все это будет в прошлом и забудется.

Скривившись, Клара вжала ладони в грудь.

— В меня как будто десяток квантовых воронов влетело. — Она растирала кожу напротив сердца. — Или я узнала, что должна провести открытый урок.

Асхильда едва заметно дернулась на упоминании ворона. Шутку она, казалось, пропустила мимо ушей.

Давая ей успокоить Клару, Джереми огляделся еще раз, ища далеков. Кого он обманывал — он делал это в первую очередь для себя. Собственное сердце прыгало у горла.

«Там… немного сложно, но с ней все хорошо», — со светлой грустью говорила ему Доктор когда-то давно, перед первым приключением. Нужно было расспросить ее. Все-таки нужно было!..

Джереми услышал свое имя и обернулся. Клара с облегчением вздохнула.

— Значит, никто не пострадал, — сказала она. Ее дрожь утихала, голос стал тверже.

Джереми сел рядом. Клара посмотрела ему в глаза.

— Кажется, от объяснений на этот раз не отвертеться, — спокойно, даже с облегчением проговорила она.

— Итак, ты бессмертна, — не спросил Джереми.

— Не совсем, — неожиданно покачала головой Клара. — Я умру. Когда-нибудь, в один определенный день, я должна умереть.

— Ты умеешь говорить красивым подтекстом, но сейчас он меня тревожит. Ты бессмертна, и в этом замешана Доктор. Верно?

Клара помедлила с ответом.

А затем, решившись на что-то, протянула руку.

— Возьми меня за запястье. И вслушайся.

Джереми помнил один момент, связанный с запястьями. Во вневременье, когда они с Доктором пришли туда, чтобы вытащить Гиру из лап Дагдэда. В место, где не было времени, и поэтому…

Он положил два пальца на пульс Клары.

Его собственный ускорялся с каждым мгновением, каждым толчком обостряя понимание, что что биения под пальцами нет.

— Клара…

У нее не было пульса. Она воскресла после того, как умерла. На его памяти было только одно существо, которое могло так. Гроди. Шут Дагдэда, живой бессмертный мертвец с мертвым разумом, движимый лишь желанием убивать всех вокруг.

Джереми всмотрелся в Клару. Она не вела себя как Гроди, ее слова и поступки принадлежали живому человеку с сердцем и памятью, и все же он не мог прогнать страх, ему нужно было подтверждение.

Ее глаза напряженно блестели. В них светилось беспокойство.

И жизнь. Не мертвая пустота. Стиснувшие легкие и сердце тиски медленно разжимались. Наконец Джереми смог задать вопрос:

— Это… сделала Доктор?

Клара сделала несколько кивков — мелкие движения, постепенно набирающие уверенность.

— Я умерла. Много лет назад. Неважно, как это случилось, главное, что никто не виноват. Я погибла по собственной глупости. Или даже… потому что стремилась… нет, давай не об этом.

Похоже, он уже знал продолжение:

— Но Доктор не смирился с этим. Он потерял слишком многих и не хотел терять еще одну подругу.

От Клары все сильнее веяло грустью. Ее утягивало на дно тяжелых воспоминаний.

— Мы… были очень привязаны к друг другу. Не могли жить друг без друга. Это была не связь возлюбленных, а нечто большее. Я прыгала в его поток времени, видела всю его жизнь, и это… не может сделать отношения немножко более особенными. Я умерла, и Доктор… перешел грань. У Повелителей Времени есть технология, позволяющая вытаскивать людей из последнего мгновения. За миг до смерти. Биологические процессы замыкаются во временной петле и… я так и не поняла, как это работает, даже не буду пытаться объяснить. Доктор вытащил меня из моего последнего мгновения. Нарушил законы времени — потому что я обязательно должна вернуться в момент смерти, а он не собирался этого допускать, и из-за этого время могло разорваться. Но ему… ему было важно лишь чтобы я осталась жива.

Кусочки мозаики собирались в единое целое, и только одно Джереми еще не мог понять. Клара уловила его замешательство — или ее рассказ как раз подошел к нужному моменту.

— Доктор был готов разрушить ради меня Вселенную. Я бы не дала ему такого допустить, он знал, что я бы не дала ему это сделать, он сам понимал, что нельзя так. Поэтому он решил вернуть меня домой. И стереть мне воспоминания. Чтобы я не скучала по нему. А он бы волевым усилием держался подальше от меня. Но я не захотела отдавать свои воспоминания. — Глаза Клары зажглись лихорадочным огнем. — Это были лучшие годы в моей жизни, они принадлежали мне, я не хотела их лишаться, он не имел права отнимать их у меня. Доктор ничего со мной не обсудил, украл у Повелителей Времени прибор, который мог стереть мне память. Но я обратила полярность. Точнее, я хотела ее обратить, но сделала что-то не совсем правильно. Теперь, если бы Доктор использовал этот прибор на мне, что-то бы случилось с памятью… одного из нас. Лотерея.

— И случай… выбрал Доктора.

Снова мелкие кивки Клары. Ее глаза блестели уже не от лихорадочного огня. Его погасили слезы.

— Он пришел ко мне в закусочную. В мою ТАРДИС. Уже не помня меня, моего лица, голоса, рассказывал историю о себе и Кларе мне же. Он сказал мне, что узнает меня, едва увидев, он пристально смотрел на меня при этих словах и видел… лишь незнакомку. И это было… очень больно. Я смотрела на него, моего Доктора, и понимала, что больше он не мой. Он пойдет дальше, не помня меня, и кто-то другой займет мое место. Вот почему я не хочу встречаться с Доктором. Я не хочу видеть эту пустоту в его… теперь ее глазах.

— Но она помнит тебя.

— Она помнит мой абстрактный образ, — повторила Клара. — Клара Освальд, невозможная девушка, ради которой он когда-то был готов пожертвовать всем. Но, посмотрев на меня, она не вспомнит.

— Она вспомнит, если сказать ей об этом.

— Нет! — рявкнула она.

Крик отлетел от стен. Клару трясло. Ее глаза распахнулись и бешено сверкали. Она отшатнулась от Джереми, точно он причинил ей боль или… боялась причинить ее сама. Джереми неподвижно сидел, не сводя с нее взгляд. Ее крик оставил тишину снаружи и внутри.

— Не смей. — Гнев Клары стих до упрямой просьбы. — Не смей говорить ей. Прошу. Ради нее.

— Но почему? — как можно мягче спросил Джереми.

— Потому что им нельзя быть вместе, — вмешалась молчавшая до этого Асхильда. — Клара не все рассказала.

Клара кивнула — уже полноценно.

— У Повелителей Времени существует… пророчество.

— О гибриде, — продолжил Джереми. Клара дернулась от изумления.

— Ты слышал его?!

— Я его создал.

Джереми, конечно, ожидал взрывной эффект, но не настолько. Глаза Клары стали еще больше. Асхильда стремительно развернулась к нему.

— Я создал его, — повторил он. — Но это было не пророчество. Однажды мы с Доктором пережили одно приключение. Печальное, страшное, трагическое приключение. Оно было о существе, чьим смыслом жизни был лишь один человек, существе, которое потеряло все в своей жизни, кроме единственного друга, ради которого он уничтожил мир. Лишь чтобы быть с ним рядом. Почти как… твой Доктор, если бы он не остановился. Я нарисовал эту историю на фреске в далеком прошлом Галлифрея, куда мы с Доктором прилетели после этого приключения. Эта история стала пророчеством о гибриде. Как-то так.

— Что это было за существо? — спросила Клара, внимательно следя за ним.

Непроглядная пустыня в душе и единственный теплый оазис по имени Гира… Мог ли Доктор испытывать похожие чувства?

— Я расскажу эту историю позже. Сейчас для нее неподходящее время.

— Не может быть, чтобы пророчество было не настоящим, — возразила Асхильда. — Повелители Времени не настолько глупы. Чтобы каждый призрак в Матрице твердил пророчество, которого нет?

Джереми вспомнил некоторые рассказы Доктора о Повелителях Времени. Они сопровождались закатыванием глаз, ворчанием и словами «кто бы мог подумать, что я оказалась права, а Рассилон нет».

— Видимо, Повелители Времени и не настолько умны, — усмехнулся он.

— Пророчества… не существует? — повторила Клара.

— Нет, Клара.

— Не может быть, — почти скопировала она тон Асхильды. — Кто тебе это сказал?

— Доктор.

— Доктор может ошибаться.

— Она узнала фреску. Позже она рассказала мне, что на ней, в частности, и основывалось пророчество о гибриде. Но даже если оно правдиво — причем здесь ты?..

Джереми осекся. В памяти всплыли слова Доктора.

«Нас было трое бессмертных в конце Вселенной, и они обе — по моей вине».

Слова выплеснулись вместе с осознанием:

— Ты думала, что ты гибрид.

Ответила Асхильда:

— Было два варианта. Гибридом могла быть я. Человек с частичкой майра внутри. В пророчестве говорилось о ребенке двух воинственных рас, люди и майры идеально подходили.

— А второй вариант, — продолжила Клара, — я и Доктор. Никто не говорил, что гибрид должен быть одним существом.

Она замолчала, не продолжая. Но Джереми уже собрал недостающие фрагменты мозаики. Двое любящих друзей, один из которых, потеряв другую, был готов пожертвовать миллиардом миллиардов сердец, чтобы запустить ее сердце и свое. Болезненная привязанность, угрожающая структуре времени. Как бы близко Доктор ни подбиралась к краю… она не могла через него перешагнуть. Или же ей не давали это сделать. Они с Кларой испугались того, что принимали за пророчество, и сделали все, чтобы оно не сбылось.

«Нет, Джереми, ты не виноват, — раздался недовольный голос Доктора в голове. — Мы сами приняли решение. Даже если именно ты нарисовал фреску, которую эти идиоты приняли за пророчество, я на самом деле могла уничтожить Вселенную и не должна была этого допустить».

Наверное, она бы отреагировала на его чувство вины именно так. Как будто он умел так легко от него избавляться.

— Клара, — напряженно позвала Асхильда.

Джереми помог Кларе встать. Она уже вполне уверенно держалась на ногах и разве что казалась бледнее обычного — или это была вина белого света. Они подошли к Асхильде. Она застыла в напряженной боевой позе.

Джереми отлично ее понял.

— Твоего ж французского, — непонятно, но емко высказалась Клара.

Под поверхностью белой жидкости колыхались тени. Вытянутые тела, окруженные ореолом щупальцев. Иногда они всплывали на поверхность — белые капли скатывались с бледных склизких тел. Глаза — один глаз посередине каждого тела — были закрыты.

Они были меньше, чем тот, которого убили Джереми с Асхильдой, и тот, которого Джереми повстречал в воде. Их тела были более гладкими, а щупальца коротенькими. Но мороз по коже пускали так же хорошо.

— Что здесь делают далеки… — проговорил Джереми мысль, которая волновала их троих.

— Мне кажется, это не тот вопрос, — шепнула Клара.

— Тогда, До… — Джереми поспешно поправился, — Клара, зададим правильный — «что это за жидкость?».

Одна из трещин проходила рядом с ними. Асхильда уже знакомым жестом провела по ней пальцем и осмотрела белый влажный след на нем. Потерла между пальцев.

— Так и не вспомнил, где мог видеть такое? — спросила она.

— Увы. Но могу сказать одно. Почему-то это смутное воспоминание меня тревожит.

— Успокаивающе, — пробормотала Клара.

— Мы забыли об еще одной странной вещи, — напомнила Асхильда. — Табличка, которую мы видели. На ней было предупреждение, относящееся к настоящему. К нам. Почему?

— Табличка? Какая? — переспросила Клара.

Оглядываясь на озеро плавающих далеков, они подвели ее к надписи, выдолбленной в камне. Клара осмотрела ее.

— Временная петля, — предположила она. — Доктор рассказывал мне одну историю про то, как его с подругой заперли в прошлом плачущие ангелы. Он связывался с настоящим, оставляя послания. И он знал, какие нужно оставить, потому что девушка, которая помогала ему вернуть ТАРДИС, сама ему рассказала, что надо писать и говорить. Здесь уже появлялась будущая я. Может, это она?

— Пока у нас нет других данных, оставим этот вариант, — согласился Джереми.

Внезапно Клара потянулась к табличке.

— Смотрите! Здесь есть еще слова.

Она смахнула с камня тонкий слой земли, обнажая строки. Одну. Короткую и емкую.

«Связь».

Наушник Джереми затрещал помехами. Джереми дернулся от неожиданности. Клара подскочила, реагируя на его движение. Асхильда молниеносно выхватила кинжалы и спустя мгновение пробормотала: «Можно и не пугать».

— Джереми! — Сквозь помехи пробивался голос. Он становился отчетливее, белый шум утихал. — Джереми, слышишь меня?

— Доктор!