К станции подъехал поезд, целиком и полностью сделанный из дерева. Даже двигатель, даже колёса — всё было деревянным. Из поезда вышли люди и устремились к нетронутым машинам без крыш, тоже собранным из дерева, прямо как игрушки. Кому какая попадётся, тут уж решать не им. Кому-то красивая, блестящая, кому-то быстрая, а кому-то бракованная, такая, что даже не сдвинется с места. Человеку, за которым мы наблюдаем, досталась самая обыкновенная машина. А больше и не надо — всё отлично работает: фары светят, сиденья мягкие, сигнал бибикает, да ещё как. Человек поехал вперёд, как и все, не спеша, только познавая вождение.

Порой машины сталкивались, но не сильно. Хозяева останавливались и быстро латали царапины и вмятины, сами справлялись. Путь продолжался. Но тут человек заметил, как слева издали катится зубчатое колесо, огромное такое. Через какое-то время оно добралось до грунтовой дороги, и машины прибавили ходу, чтобы убежать от него. Фух! Все успели. Какое же оно страшное.

А тем временем человек едет дальше и решил немного поиграться, повилять машиной. Так вилял, что не заметил, как наехал на острую железку, и шина лопнула. Была-то она не деревянной. Ехать дальше водитель не смог, пришлось остановиться. А было страшно, так и мерещились зубчатые колёса, что иногда переходили дорогу, оставляя за собой квадратные следы. Но тут подъехала большая машина, погрузившая на себя пострадавшего, и повезла его дальше, по пути меняя шину на новую. Человек был очень благодарен и помахал ей рукой, когда его транспорт опустили обратно на дорогу.

Отныне он был внимательнее и остановки делал лишь тогда, когда нужно было заправиться. Но как-то слишком сильно устал и не заметил, как зубчатое колесо прокатилось прямо перед ним. Резко затормозил, но увидел, как не успела сделать то же самое другая пара машин... Одна оказалась меж зубцов и так уцелела, но вторая попала прямо под колесо и была раздавлена вместе со своим хозяином. От них только красные щепки и остались. Надо быть очень внимательным. Эх, если б можно было сдать назад, столько бы людей могли спастись от этих чёртовых колёс.

Но назад можно только оглянуться или посмотреть в зеркало заднего вида. Начала пути там уже и не было видно.

Чем дальше ехал человек, тем больше таких колёс становилось на пути. Приходилось думать как следует, чтобы не стать жертвой металлического монстра. Так ещё и другие люди могли случайно, или нет, врезаться — попортить машину. Приходилось договариваться, как кто будет ехать, чтобы держать безопасное расстояние. На пути человека так или иначе были поломки, даже, если не от машин, то сами по себе. Она ж деревянная, всё-таки. Тут доска иссохнет, трескаться начнёт, там сотрётся деталь. Поршни вообще улетали только так. То и дело приходилось ждать чудо-машину, которая помогала, всё налаживала.

Но такой ремонт своего «коня» краше не сделает. Так или иначе корпус оставался своим, да и некоторых деталей у машины-мастера просто не было. Приходилось ехать аккуратнее и надеяться, как бы не вышло что-то из строя, как бы не хрустнуло где-то там, под капотом. Как бы не остановиться прямо на пути у колеса... У колеса.

Человек часто глядел в зеркало, вспоминал, как только сел в свою машину впервые. Вернее, помнил это он очень смутно, еле-еле. Но какие-то моменты навсегда въелись в память, и от них никуда не денешься. Например, как он сам попробовал топливо, которым заправлял свой транспорт. Вкус противный был, но необычный, это было забавно. Вспомнил, как решил наперегонки поездить с другим человеком, и это стоило ему детали — как безрассудно. Но с высоты пройденного пути это всё было приятными воспоминаниями.

Однажды впереди человек что-то заметил. Чёрная полоса на горизонте, она приближалась, становилась шире и выше. Ехал водитель медленно, но это заставило его совсем притихнуть ходом. Там, где была чернота, заканчивался путь: в прямом смысле дорога обрывалась, земля тоже. Просто край, а перед ним железная дорога поперёк, и железный барьер перед ней. Делать нечего, надо было ехать, колёса поджимают.

Он видел, что машины перед барьером останавливались, будто ждали чего-то. Вскоре стенка со скрипом неохотно поднималась вверх, держась за столбы по краям, и автомобили медленно заезжали на металлические пластины, которыми была выложена дорога дальше. Была она совсем коротка, и большую её часть занимал путь через рельсы, но не простые, уложенные аж в четыре ряда.

Стоило колёсам деревянных ступить на порог, земля задрожала, а вдали сверкнул фонарь. Сюда мчался огромный локомотив, весь из железа, без окон и дверей, а спереди морда, будто жвалы шевелятся. Он грохотал, и этот грохот пронёсся по округе, засев в сердце надолго, а барьер, услышав это, резко упал вниз, как гильотина. Не жалея никого, монстр пронёсся по широким рельсам, на скорости сбив все машинки, а те, которые были рядом, просто смёл в щепки. Совсем не сбавив скорости, палач помчался дальше, оставив после себя сиплое дыхание рельс, на которых уже исчезли следы автомобилей и их хозяев.

Так вот, где заканчивается путь. Неужели там дальше ничего нет? И туда надо ехать... Надо, надо. Не собьёт локомотив, так машина сама развалится или сгинет под зубчатым колесом. Куда деваться?

Дрожащая нога нажала газ. Эта группа была предпоследней. Барьер поднялся вновь, провожая свежие жертвы старческим кряхтением. Когда и с теми было покончено, ох, как же страшен тот локомотив, настал черёд и нашего человека. За то время, что он подъезжал к барьеру, в голове успел пронестись весь путь, от самого-самого начала и до сегодняшнего дня. Это было так прекрасно, что человек был готов к тому, что судьба уготовила. Да, несомненно готов.

Но вдруг машину взяло в тиски. Что-то позади волокло её, и, оглянувшись, человек увидел незнакомую ему ремонтную мастерскую. Та выглядела чересчур по-новому, даже немного пугающе. Слепя белыми огнями, она затащила пожилой автомобиль в свой корпус и закрыла дверь. Человек запаниковал, ведь приготовился к тому, с чем уже был знаком, что принял как истину. Хуже этого только леденящая неизвестность...

Из стен вылезли манипуляторы, шланги, иглы, смотря на живого лазерными глазами. Они набросились и на машину, и на хозяева, начав перекраивать их на свой лад. По очереди они заменяли машине детали, вставляя на их место металло-пластиковые, а водителя постепенно вживляли в его обновлённый транспорт. Из-под его кожи доставали сосуды, присоединяя их к трубкам, в голову проникли тонкие лески проводов, к костям приращивали жилы, припаянные к механизму, а в тело вкололи какую-то жидкость. На какое-то время человек потерял сознание, а очнулся, когда снова сделали укол, чтобы его взбодрить.

Где он? В машине, у которой нет ни руля, ни педалей, но есть сердце, бьющееся в одном ритме с её живым существом. Кто он? Теперь он сам не знает. Его лицо, пронизанное трубками и нервами-проводами, теперь скрыто от мира за глухим тонированным стеклом. Его не видит никто, но он видел всё вокруг себя, когда ремонтная мастерская выпустила существо на волю, всё перед тем же барьером. Человек не мог ни с кем общаться, физически не мог ничего сказать или же показать руками. Только собирал удивлённые взгляды окружающих и новые чувства, которые до этого момента не навещали тело.

Барьер начал подниматься, и тогда человек вспомнил, в чём был его смысл. Ехать вперёд. Но для чего его так изменили? Срастили с собственным транспортом. Для чего, если очень скоро, — о, там, вдали уже сверкнул алчный глаз локомотива, — придётся полечь под его гремящими колёсами?

Машина, настолько новая, будто стояла в начале пути, тронулась и выехала вместе с остальными на широкий переезд. Дряхлые авто не могли бы его пересечь, а если б поддали газу, непременно что-нибудь, да сломается. Локомотив подбирался, не давая никакого шанса. Но человек, чувствуя под колёсами стальные пороги, заметил, что ехал лишь в полскорости. Он вполне мог пересечь железную дорогу, ну а потом... Там ничего нет, просто чернота.

Но всё-таки он ускорился, колёса вскрикнули и понесли машину вперёд, но она не провалилась в бездонную тьму, а поехала по ней, будто лежала там невидимая земля. Вперёд и только вперёд, ехала, отдаляясь от дороги, по которой прогремел локомотив, пожиная свежую рухлядь. Можно было ожидать, что он уедет дальше и пропадёт в тени, но внезапно механический монстр сошёл с рельс, не выпуская из взгляда упущенную добычу. Взревев яркими искрами, он развернулся и погнал за беглецом, которому пришлось нарастить скорость.

Началась долгая погоня. Локомотив был невероятно быстр, но водитель смог быть на шаг впереди. Позади слышался лязг, желтоватый свет фары пугал, но ещё больше страха нагнетала пустота, которую освещала эта фара впереди. По бокам в пространстве появились зелёные линии, пляшущие каждый раз, как билось полу-живое сердце. Гонке не было конца, человек уже привык к шуму его вечного спутника, а когда ослабевал сам и думал — вот и всё, рядом появлялась мастерская и чинила его прямо на ходу, не давая попасть под колёса чудища.

Рядом нет никого: ни людей, ни домиков, ни воспоминаний, ни даже тех зубчатых колёс. Только безбрежная тьма, механическая оболочка и ужас, преследующий по пятам. Даже не видно цели, даже конца не видно.

Нужен ли ему такой путь?