Азирафель бережно выложил на стол свое новое сокровище — бесценную книгу с прорицаниями. Он благоговейно снимал с нее несколько защитных слоев бумаги, когда сверху сначала раздалось неопределенное хмыканье, а потом насмешливый, но очень теплый голос негромко сказал:

    — Мои поздравления, Ангел.

    Азирафель поднял голову. Демон с улыбкой наблюдал за ним с площадки второго этажа, небрежно облокотившись о поручень.

    — Неужели только одна книга? Теряешь форму. — Он снова хмыкнул и стал спускаться по лестнице. Ангел было заулыбался, но его вдруг кольнуло, что голос Кроули прозвучал как-то непривычно и странно, к тому же его друг, похоже, не слишком твердо стоял на ногах… Азирафель пригляделся внимательнее… Действительно, Демон был сильно пьян.

    Ого… такое случалось нечасто, при их повышенном метаболизме и способности к регенерации для подобного состояния требовалось выпить весьма немало… да и в предыдущий раз причина оказалась существенной. Что же здесь такое произошло, пока он отсутствовал?

    Азирафель отложил книгу в сторону — это точно могло подождать. Все более чем серьезно.

    А Кроули уже спустился вниз, и от него так явственно струилось напряжение — практически сбивало с ног. Невольно захотелось передернуть плечами и сделать пару шагов назад… Но Ангел напротив мягко приобнял друга за плечи.

    — Давай-ка я сварю кофе, — он повел Демона к столу. — И ты мне расскажешь… ооо, — он на секунду изумленно замолчал, разглядывая разложенные на столе бумаги с чертежами и расчетами, — расскажешь, что это такое, и что я сейчас пропустил, — продолжил Азирафель.

    — Заходили Асмодей и Вельзевул… и есть новости, — кивнул Демон, усаживаясь за стол. — Но, боюсь, и тебе они совсем не понравятся, — он усмехнулся.

    Сколько же еще им предстоит таких «новостей»… Азирафель вздохнул и решительно проговорил:

    — Сначала будет кофе. Что бы там ни случилось, полагаю, ты что-нибудь придумаешь… Мы что-нибудь придумаем! — он крепко сжал напряженные пальцы друга. — И для этого нам очень нужна твоя ясная голова, — чуть улыбнувшись, добавил он. И ощутив ответное крепкое пожатие горячих пальцев, он уже с более спокойной душой пошел варить для Кроули кофе.

    Демон нашел в себе силы заговорить, и рассказал не только о воспоминаниях Асмодея, но и о сражении, и о казни (да, да, только так это и можно было назвать). Ангел слушал, кусая губы — мучительные воспоминания как живые вставали перед глазами.

    Почему же Всевышняя, зная о заговоре Люцифера, позволила ангелам вступить в это сражение? Сколько близких, разделенных непримиримыми противоречиями, скрестили мечи. Видимо, под конец Азирафель совсем переменился в лице, и Кроули снова сжал его руку.

    — Ангел?

    Азирафель тяжело вздохнул. Как бы ни было тяжело, но он тоже должен до конца все рассказать. Это важно для них обоих.

    ***

    До начала времен

    Азирафель уже давно закончил проверку в Эдемском саду, но засиделся у Древа Добра и Зла — так задумался, что совсем не следил за временем.

    Для посещения Земли они использовали созданные человеческие тела, чтобы иметь возможность ощущать материальность человеческого мира, и сейчас он щурился на непривычно яркое для человеческих глаз солнце. Изумрудная трава была свежей и мягкой, в воздухе стоял дурманящий аромат цветов, а в глубине мощной кроны древа мелодично перекликались птицы.

    Триэль поработала превосходно — сад превзошел все их ожидания. У Асмоделя с человеческими телами тоже все уже было готово, и буквально на днях Всевышняя планировала Вдохнуть Жизнь в людей.

    Но думал Азирафель сейчас о другом, ему все не давали покоя слова друга о том, как по разному они чувствуют. Он потом подробнее объяснил свою мысль: Адоелю привычно творить, а ему, Азирафелю, все упорядочивать, поэтому они так по разному смотрят на следование установленным правилам.

    И, конечно, Самаэль прав, люди действительно не смогут ничего создать, не умея сделать свой выбор. Так почему же Всевышняя решила иначе, каков Ее непостижимый план? Но в любом случае, мятеж… разве это выход?

    Азирафель покачал головой. Наверное, этого ему никогда не понять.

    Ему пора было возвращаться. Азирафель поднялся с травы и махнул рукой, в ту же секунду оказываясь на краю Серебряного города… и в самом центре уличного сражения, с ужасом осознавая, что мятеж все-таки начался. Его оглушил звон мечей: несколько десятков Воинов противостояли явно превосходящему их числу мятежников.

    В полном ошеломлении он медленно отступил к стене. Разумеется, он был без оружия. Да и мог ли он вступить в бой? И как? Против мятежников? А если он вдруг столкнется с другом в этом бою? Это было совершенно исключено. Но и участвовать в мятеже он тоже никак не мог, он никогда не посмеет пойти против Нее.

    Но ведь разгоряченные сражением бунтовщики явно не будут с ним церемониться и слушать его аргументы, почему он не хочет вступать в бой. Они как раз закончили разбираться с Воинами — кто-то был серьезно ранен, остальные связаны — и обступили Азирафеля.

    — Ты с нами? У нас есть для тебя оружие.

    Азирафель в панике переводил взгляд с одного на другого и мучительно соображал, как правильно сказать им, что не может сражаться, как тут появился еще один боец, судя по отличительной повязке, их командир. И в нем Азирафель с изумлением узнал Асмоделя.

    — Они взяли Самаэля и Триэль, и практически весь ее легион, остальных здорово теснят, и они отступают в нашу сторону. Будьте готовы! — он говорил зло и разочарованно, но явно не собирался прекращать бой. — Азирафель? — Асмодель заметил его, зажатого у стены своими соратниками, и удивленно приподнял брови.

    А до Азирафеля как раз дошел весь ужас сказанных им сейчас слов…схватили Триэль, а значит, вероятно и его друг был схвачен вместе с нею. Наверное, он здорово побледнел, поскольку Асмодель внезапно нахмурился и спросил:

    — Там был Адоель?

    Азирафель молча кивнул, не в силах проговорить ни слова. И глядя ему в глаза, Асмодель принял решение — взмахом руки приказал бойцам его отпустить.

    — Иди. Насколько я понял, всех собирают на площади, — сказал он, а потом сразу повернулся к своим бойцам. — Взводных ко мне. И быстро! Будем занимать оборону.

    Азирафель только и смог, что кинуть благодарный взгляд. Он по прежнему не мог произнести ни слова, слишком больно сжималось и переворачивалось все внутри. Расправив крылья, он быстро полетел в сторону площади, с отчаянием оглядывая с высоты охваченный мятежом город. Тут и там кипели яростные бои, но мятежники действительно отступали. Время от времени отбившаяся от своих группа бойцов стремительно взлетала в воздух, чтобы сориентироваться и найти свой отряд. Именно на такую группу, к несчастью, и наткнулся Азирафель. Его сбили прямо в воздухе. И вместе с напавшим на него мятежником он рухнул на ближайшую крышу. От удара хватка бойца ослабла, и Азирафелю удалось откатиться в сторону. Но следом опустились еще двое, и вид их не предвещал ничего хорошего — слишком они были озлоблены и измучены.

    — У меня нет оружия. И я не хочу сражаться, — Азирафель поднялся на ноги. Он старался говорить спокойно и убедительно, хотя время утекало сквозь пальцы, и от этого волнами накатывала паника. С крыши было немного видно площадь, и там явно что-то происходило. Ему нужно было поторопиться.

    — У тебя два варианта: ты идешь с нами как союзник или как пленник. Выбирай, — сбивший его мятежник говорил зло и серьезно, он тоже встал на ноги и подошел ближе. — Они только что забрали почти два легиона, и ты серьезно думаешь, что мы тебя просто так отпустим? — спросил он и с горькой усмешкой покачал головой.

    Азирафель уже открыл рот, чтобы сказать, что в одном из взятых легионов вероятно был его друг, как над площадью появилась огромная голова Метатрона. От неожиданности Азирафель вздрогнул, и мятежники тоже недоуменно обернулись. А Метатрон начал зачитывать приговор, и голос его широко разнесся над городом.

    Азирафель не верил своим ушам. Он не понимал значения некоторых пунктов наказания, но оставшихся было вполне достаточно, чтобы окончательно прийти в ужас. На секунду он крепко зажмурился, а открыв глаза, увидел побелевшие от гнева и ненависти лица бунтовщиков — его самого приговор парализовал, а на них произвел ровно противоположное действие. Зачем же Метатрон сейчас это сделал? Ведь теперь они пойдут до конца — им больше нечего терять , и они будут мстить за своих товарищей. Еще Азирафель понял, что теперь его не только никто не отпустит, а даже не факт, что возьмут в плен. А ему необходимо было срочно попасть на площадь.

    И тогда он решился применить ангельский нимб. Использовать его как оружие разрешалось только во время войны, да и то только в исключительном случае. Кажется, у него сейчас совпали оба этих условия… Азирафель вздохнул, поднял руки, обхватывая голову и мысленно вызывая образ, пока кончиками пальцев не ощутил вещественность и материальность огненного кольца. Когда мятежники снова повернулись в его сторону, нимб уже ярко светился в его руках.

    — Нет, ты не посмеешь, — сказал растерянно один из бойцов, остальные молча замерли, понимая, что от этого им никак не скрыться.

    — Простите, но я должен быть там, — и с этим словами Азирафель мягко отправил нимб в их сторону.

    Ему еще ни разу не доводилось видеть, как это работает — яркая вспышка, и сияние полностью поглотило бунтовщиков — они просто исчезли. Ангелы бессмертны, их невозможно убить, но вполне можно развоплотить, и тогда происходит перерождение, а это очень сложный и весьма небыстрый, а также, говорят, довольно болезненный процесс. Но сейчас просто не было другого выхода — где-то там на площади был Адоель… и Азирафель должен был быть с ним рядом.

    Азирафель снова метнулся в сторону площади, правда, вскоре пришлось опуститься, и дальше уже идти пешком. В зоне площади сейчас было запрещено подниматься в воздух — за порядком следил специальный караул из Воинов.

    Пространство площади полнилось безнадежностью. Она неуловимо просачивалась внутрь, обжигала и лишала сил. Но самым ужасным были опустошенные лица тех ангелов, которые уже потеряли своих родных. Смотреть на них было абсолютно невыносимо.

    Азирафель, наконец, смог пробраться сквозь замершую толпу к самому центру, где на возвышении клубился тьмой жуткий портал, и стояли и сидели захваченные мятежники. Он вглядывался в такие разные лица, видел горящие решительностью глаза, и глаза полные ужаса и растерянности, но в отчаянии понимал, что там нет ни Адоеля, ни Триэль.

    Рагуил повел очередного пленника к порталу, и Азирафель зажмурился и вдобавок плотно закрыл руками глаза, не в силах больше смотреть, как вспыхнут огнем прекрасные белые крылья. Боже… Боже… Неужели он опоздал?

    ***

    Наши дни

    Она совсем ничего не сделала, чтобы это предотвратить, но зато заранее продумала наказание. Осознавать это было действительно очень больно, а демоны при таком раскладе, наверное, чувствовали себя вдвойне отверженными.

    Буквально застывший на время рассказа Кроули внезапно отмер и молча на пару секунд крепко притянул к себе Азирафеля. Да, им обоим нужно было все проговорить вслух, чтобы это больше не разъедало их изнутри, чтобы между ними не осталось никакой недосказанности.

    Ангел посмотрел в необычайно серьезные желтые глаза, а потом придвинул к себе один из чертежей, явно сделанный хорошо знакомой ему рукой.

    — Расскажешь теперь про кольца трансформации? — Он знал, что Кроули давно изучает этот вопрос, но раньше это все относилось к запретной теме, они это не обсуждали и никаких схем и расчетов Демон ему, разумеется, не показывал.

    Кроули одним глотком допил уже остывший кофе и начал рассказывать.

    С опаленными крыльями, оглушенные ужасом и болью, и он сам, и Вельзевул, и Асмодей все же достаточно четко запомнили весь процесс. Колец было семь. На каждом очередном витке движение (время?) замедлялось, наполняющие портал сгустки тьмы концентрировались в единую плотную массу, создавая совсем непроглядную мглу, не банальную темноту, а полное отсутствие света. Почти нереально оказалось передать это словами, все балансировало на уровне ощущений, но Азирафель его понял и серьезно кивнул в ответ.

    И Демон продолжил рассказ.

    ...

    — Я думал, что кольца нас изменили, — поделился своими мыслями Асмодей. — Но теперь вижу, что нет, они только поменяли полюс силы. И еще каждого из нас…

    — Обособили… — закончил вместо него Кроули.

    И Асмодей вскинул на него глаза.

    — Ты тоже это уловил?

    Кроули кивнул. Он долго обдумывал ощущение от колец — в тот момент он словно перестал быть частью чего-то общего и целого. И с каждым новым витком ощущение это только усиливалось.

    — Насчет «обособили», я, пожалуй, согласна. Но не изменили?.. — с сомнением сказала Вельзевул. — А как же эта наша обретенная способность к трансформации?

    — Это своего рода защита, — Асмодей обернулся к ней. — Мы бы без нее не выжили там внизу. Но есть нюанс. Я видел ошибку в расчетах, но так и не смог исправить «баг». Чем дольше ты находишься в этом состоянии, тем больше меняется сознание. И чем ты уязвимее в этот момент, тем сильнее будет влияние и изменение.

    ...

    Азирафель встрепенулся, прерывая рассказ друга.

    — Я помню, ты говорил, что не любишь оборачиваться змеей… делаешь это только в крайнем случае. Вероятно, дело именно в этом.

    — Да, — Демон пожал плечами. — Мне сразу не понравились ощущения. — Он задумчиво кивнул. А потом поднял на Ангела глаза и признался:

    — Знаешь, как-то даже мелькнула мысль, что вдруг я забуду, как превратиться обратно.

    — О…

    Азирафель очень впечатлился его словами, а потом негромко проговорил:

    — Тебе не кажется, что это слишком серьезно просто для… хмм… как его назвал Асмодей?.. для «бага». Тем более, что он так и не смог его исправить.

    Кроули приподнял бровь, обдумывая такой вариант.

    — Вообще, очень на нее похоже. — он согласно кивнул. — Вот тебе защита, но если ты будешь ее часто использовать, расплатишься частью себя! — с усмешкой проговорил Демон, поднимая указательный палец вверх.

    — Скорее, если будешь этим злоупотреблять, — мягко поправил его Азирафель.

    — Пожалуй, — Кроули еще больше оживился. Кофе на пару с метаболизмом почти очистили его мозг от алкоголя, и он стал лучше соображать.

    Демон вообще не думал, что сможет когда-нибудь об этом заговорить. Он не ощущал никакой вины, так что не потерпел бы к себе и жалости. Жалость он совершенно не выносил. Азирафель сейчас поделился с ним самым тяжелым для себя воспоминанием. И они смогли это все бережно разделить, без всякой жалости, и сразу стало значительно легче.

    — Знаешь, Асмодей прав, по другому мы бы просто не выжили, — Кроули облокотился о стол и продолжил свою мысль, — сразу после Падения мы были очень уязвимы и просто лежали в пыли. Но одни демоны, едва очнувшись, тут же перекидывались в привычный облик, а кое-кто превращаться совсем не спешил…

    Он внезапно подумал о том, как сам затягивал раны у товарищей, оказавшихся тогда рядом, в частности у Асмодея и Вельзевул, и тем самым значительно сократил их пребывание в измененном облике. Теперь-то он хорошо понимал, какую роль это сыграло.

    — Полагаю, что это было тоже своего рода испытанием… — задумчиво проговорил Ангел.

    — Скорее уж ловушкой для любителей легких путей, — Кроули хмыкнул.

    — Да, мой дорогой, пожалуй, ты выразился точнее, — усмехнувшись, согласился с ним Азирафель. Он внимательно посмотрел на чертеж колец, а потом поднял глаза и негромко сказал:

    — Я же не ошибаюсь? В итоге вам удалось разобраться с устройством?

    — Да, — мрачно кивнул Кроули. — Только мою проблему это не решило. Я думал, что с их помощью смогу вернуть утерянные способности и знания. Но выходит, что кольца их у меня и не забирали… и я снова вернулся к тому, с чего начинал. — Он раздраженно передернул плечами и тряхнул головой.

    Ангел чуть улыбнулся и положил руку ему на плечо.

    — А как же устроенное тобой затмение и метеоритный дождь?(*Эти события описаны в работе "50 оттенков ответственности") Я бы точно с таким не справился.

    Кроули кивнул головой на лежащий поверх стопки расчетов свой старый рабочий инструмент, который он обнаружил возле Туманности, и неспешно с усмешкой проговорил:

    — А вот эта история тебе понравится, Ангел.

    — Я помню, ты нашел его возле Туманности… — Азирафель с интересом проследил взглядом, как Кроули взял в руки мягко отливающий серебром изогнутый стержень, и теперь длинные демонические пальцы задумчиво крутили небесный инструмент над столом, и это неторопливое движение завораживало. — Но это же не ты его там оставил… — Ангел покачал головой.

    — Может Уриил? — Кроули скривил губы. — Вроде же, как на нее возложили мои обязанности.

    Азирафель вздрогнул вместе с ним, когда Демона передернуло от одного только предположения, что Уриил брала его инструменты и вносила изменения в отлаженную систему Туманности. Кроули тряхнул головой, отгоняя непрошеные образы.

    — Я так не думаю, — Азирафель придвинулся чуть ближе, практически касаясь друга плечом, и взял из его рук инструмент. Гладкий, приятно прохладный на ощупь, он был тяжелее, чем казался. Ангел повернул его, вглядываясь в поверхность — никаких знаков и отметок, но сразу почувствовал легкую вибрацию, зародившуюся где-то в самой сердцевине стержня. Инструмент приветствовал его.

    — Мне определенно это знакомо, — пробормотал Азирафель, с интересом прислушиваясь к ощущениям. Он заулыбался, наконец, улавливая саму суть. — Бентли…

    Желтые глаза чуть прищурились, и Кроули хмыкнул.

    — Я уж думал, ты не догадаешься!

    — В самом деле, мне давно следовало поинтересоваться, откуда в ней столько самостоятельности… — продолжая улыбаться, Азирафель загляделся в отливающие золотом глаза. — Даже с учетом твоих вольностей с чудесами… И я жду эту историю, мой дорогой.

    — Разумеется, — Кроули засмеялся.

    ***

    1926 год, Лондон

    Демону нравилось жить на Земле, нравилось все больше и больше. Невероятный в техническом прогрессе двадцатый век разгонялся с невероятной скоростью, привнося в человеческую (а заодно и демоническую) жизнь всё бОльшие удобства и блага. Чего только стоили эти новые средства передвижения – автомобили. Они оказались весьма удобны. Правда, поначалу большинство выглядело весьма уродливо. Но все меняется, и этот вопрос тоже благополучно решили.

    И сегодня Кроули чувствовал себя особо счастливым. Он наконец-то обзавелся машиной. Да не абы какой! Сияющая полировкой восхитительная черная Бентли. Изящная. Новая. И только ЕГО.

    Ад не имел к ней ни малейшего отношения. Кроули выложил за машину немалую сумму — пришлось напрячься и провернуть несколько рискованных и тонких дел. Но оно определенно того стоило.

    Прежде чем сесть за руль, он несколько раз обошел красавицу с разных сторон, разглядывая большие круглые фары, поправил сверкающие зеркала, полюбовался на свой силуэт в полированном отражении. Она была совершенна!

    — Назову ее Бентли, — резюмировал Кроули, и продавец-консультант согласно закивал на причуду богатого покупателя, в свою очередь, не сводя влюбленных глаз с черной красавицы. Он не меньше получаса с жаром живописал Демону достоинства роскошного автомобиля, а теперь услужливо открыл водительскую дверь.

    — Прошу Вас.

    Кроули скользнул в салон. Сидеть оказалось удобно, даже несмотря на высокий рост и длинные ноги Демона. Консультант, по-прежнему обмирая, смотрел, как покупатель с комфортом устраивается за рулем. Но при этом, надо сказать, что он ничуть не завидовал, а полностью разделял восторг и счастье новоиспеченного автовладельца.

    «Ты и во сне себе на такую не заработаешь», — пронеслось в голове у Кроули, и он еще не успел додумать до конца эту мысль, как пальцы сами нарисовали в воздухе знак «бесконечность».

    Ох уж эта перенятая за время Соглашения с Ангелом привычка разбрасываться благословениями! Особенно она донимала Демона в моменты душевного подъема, вот как сейчас. Отличная неделя продавцу была обеспечена, а может даже и месяц, тут как повезет. Кроули никак не мог рассчитать необходимое количество силы, и вечно немного «преувеличивал».

    Такую машину продавец себе, конечно, не купит… хотя… если додумается отправиться сейчас в казино, то сможет купить себе не только машину.

    Погладив кончиками пальцев руль, Демон с наслаждением вдохнул аромат новенького автомобиля. Повернул ключ, переключил передачу и с некоторым трепетом нажал на газ. Поехали!

    Бентли оказалась весьма быстрой и юркой, она повиновалась малейшему повороту руля, и чутко реагировала на педали тормоза и газа. Кроули попетлял по городу, с восторгом распугивая клаксоном зазевавшихся пешеходов и объезжая едва ползущие по дороге драндулеты. Но это все казалось совсем не тем, вся его сущность требовала настоящей скорости.

    Быстро выбравшись за городскую черту, Кроули с наслаждением втопил педаль газа в пол, выжимая максимум из рванувшего вперед автомобиля. Но через пару миль машина резко сбавила скорость, а потом мотор и вовсе заглох, так что Демон едва успел вырулить на обочину.

    — Что за ч-ч-черт? — зашипел Кроули, нетерпеливо поворачивая ключ зажигания. Никакого эффекта. Только сухо трещал стартер. Демон щелкнул пальцами, пытаясь чудом запустить мотор. Двигатель на мгновение дрогнул и… замолчал. И на этот раз окончательно. Просто перестал подавать какие-либо признаки жизни.

    Кроули изумленно приподнял бровь. Как так? Нет, такое возможно… если бы проверяющий с любой из сторон использовал сейчас блокиратор чудес. Но для этого проверяющий должен быть здесь, и иметь какое-то основание для запуска этого блокиратора.

    Кроули выбрался из машины и огляделся. С одной стороны вплотную к дороге подходил лес, с другой — за узкой полоской деревьев виднелись поля до самого горизонта. До ближайшего населенного пункта миль пять. В обозримом пространстве абсолютно никого не было. Ни единой души. Ни живой, ни оккультной.

    Это, конечно, смешно, но чтобы убраться из зоны действия неведомого блокиратора придется применять человеческие возможности. Сам Кроули когда-то, пусть и давно, запускал звездные системы и галактики. Что ж, он с каким-то механизмом не справится?

    Демон решительно обошел автомобиль. Он как-то наблюдал, как люди заводят заглохший мотор: нужно просто найти под капотом ручку и крутить ее, пока двигатель не запустится. Но тут-то его и ожидал подвох. Кроули в задумчивости разглядывал пустое отверстие — необходимой ручки на месте не было.

    Где же ему раздобыть чертову ручку?

    И вот тогда внезапно пришло озарение. Его инструмент!

    Нет никакой проблемы хранить при себе чудесную вещь, если знаешь хоть немного про пятое измерение. Несколько секунд ушло на то, чтобы извлечь серебряный стержень, приятной прохладой скользнувший в ладонь. Но Демон не успел ничего сделать, как его накрыла очередная вспышка. Благо она оказалась совсем короткой.

    Мягкие ангельские руки держат чертеж, а в его собственных руках серебряный изогнутый стержень…

    Ну, конечно, именно так он и запускал «движок» у галактик, звездных систем и туманностей. Демон ошеломленно покачал головой, промаргиваясь и восстанавливая дыхание. Не мешкая, он вставил один конец в разъем, уже не удивляясь, что стержень вполне подошел по диаметру. Машина завелась с полоборота — и вот Кроули снова сидел за рулем.

    Пару дней спустя.

    Исполнение прямых приказов ада всегда приводило Демона а "алкогольное настроение". Случалось, что не удавалось схитрить, и он вынуждено делал вещи, которые делать было положено, но совсем не хотелось. А потом ему срочно требовалось об этом забыть.

    Кажется, это был пятый по счету паб, и черт-знает-какая по счету порция виски. Кроули уже достиг необходимой кондиции и собирался отправиться прямиком домой, чтобы погрузиться в блаженный сон минимум на трое суток, не меньше.

    Уже на выходе в пьяную голову Демона явилась гениальная мысль, что он же теперь за рулем, и совершенно об этом забыл, пока в компании золотой молодежи сравнивал лучшие сорта виски. Машина осталась еще перед первым пабом где-то в паре-тройке кварталов отсюда.

    Пошатываясь, Демон вышел на улицу, размышляя, в какой стороне этот чертов паб и… с изумлением уставился на свой роскошный автомобиль, припаркованный почти у самого входа.

    Кроули медленно вдохнул порцию холодного воздуха и пару раз моргнул — картинка не поменялась. Это определенно была его красавица Бентли.

    Демон хмыкнул и отвел рукой упавшие на лицо рыжие пряди.

    — Хм… ну допустим… — он медленно спустился с крыльца, касаясь рукой горячего полированного бока машины, и пальцами ощущая в ответ небольшую вибрацию. Приподнял бровь. Теперь он с недоверием вглядывался в фигурку крылатой B (*Логотип Bentley) впереди на капоте — блестящие крылья прямо у него на глазах неожиданно поменяли расцветку на черную.

    — Заигрываешь или шалишь? — протянул он негромко, а губы уже сами собой расползлись в улыбке.

    В ответ водительская дверь немедленно распахнулась, приглашая его забраться в салон и устроиться на удобном кресле.

    — Заигрываешь, — удовлетворенно кивнул Демон, забираясь на водительское место.

    Дверь тут же бесшумно захлопнулась, загудел мотор, и Бентли мягко тронулась, устремляясь в направлении дома.

    «Вот это, я понимаю, сервис!» — с восхищением подумал одурманенный алкоголем Кроули.

    ***

    — Какая же она умница, — заулыбался Азирафель, растроганный чудесной историей. — Жаль, я не расспросил тебя об этом раньше. Но мне не дает покоя, что остановило машину и заблокировало возможность творить чудеса?

    — Он и остановил? — Кроули кивнул на инструмент в руках Азирафеля. — И заблокировал. У него явно достаточно возможностей… о которых я ничего не помню. — На последних словах Демон скривил губы.

    — Кроули, а ведь из того, что ты рассказывал... Он уже не раз помогал тебе вспоминать, — Ангел опустил взгляд на внезапно потеплевший в его руках стержень, — о, смотри-ка, похоже, он с этим согласен.