Вика приезжает утром, и они с Владом тихо сидят на кухне, пока Шепсы ещё спят. Она греет ладони о кружку горячего кофе, пока Череватый пересказывает ей вчерашний вечер.

Райдос в этой ситуации не нравится ничего: ни потерянная способность Олега, ни ранение Саши, ни новый Хранитель, которым Илья быть, кажется, совершенно не готов, а о Гецати она старается не думать вообще. Но больше всего ведьме не нравится то, что Виктор не объявляется с самых съёмок.

Она в последний раз видела своего фантома в тот момент, когда он ударил Влада. И Вика не знает, находится ли он до сих пор под властью Артёма или просто боится показаться, чтобы не навредить. Она делится с Череватым своими переживаниями, но тот лишь молча сжимает её руку в ответ.

Влад ловит себя на мысли, что не знает, что ей ответить. Он вообще не знает, что делать дальше, и его безумно злит и расстраивает то, что он не может успокоить ни Вику, ни Олега. Череватый вдруг удивляется сам себе, потому что думает, что сейчас ему бы не помешал совет Саши.

Чернокнижник старшего Шепса знает не так хорошо, но Олег всегда говорил о нём, как о взрослом, рассудительном и надёжном человеке, несмотря на его сложный характер. Влад чувствует себя потерянным ребёнком и впервые жалеет о том, что у него самого такого старшего брата нет.

— О чём ты думаешь? — тихо спрашивает Вика, замечая, как Череватый пустым взглядом смотрит куда-то в сторону.

— Мне страшно, — признаётся Влад. — Я ненавижу чувствовать себя слабым, а сейчас…

— Ты не слабый, — мягко перебивает его Райдос. — Ты просто привык решать все проблемы сам. Но сейчас это не обязательно.

Череватый поднимает на неё глаза, и ведьма улыбается, добавляя:

— Мы все уже связаны. И мы выберемся из этого вместе.

Спустя пару часов они все располагаются в небольшой гостиной, слушая рассказ старшего Шепса. Саша лежит на диване и говорит с трудом, потому что рана задела лёгкое, и оно заживает медленно, всё ещё мешая нормально дышать. Олег сидит на полу около него, придерживая за руку, и бегает глазами по комнате, то и дело встречаясь взглядом с Владом.

Череватый так же сидит на ламинате напротив, спиной опираясь на кресло, в котором, подперев голову рукой, расположилась Вика. А в дверях, опираясь о косяк, стоит Илья.

Ларионов чувствует себя чужим в этой компании, но не находиться здесь не может. Он всё ещё не доверяет никому из них, но в эти минуты смотрит на каждого каким-то новым взглядом.

У Саши подрагивает голос, он передаёт фразы Кости, перемешивая их со своими мыслями, и Илья думает, что это совсем не похоже на заученную речь, подготовленную специально для него. Старший Шепс выглядит абсолютно искренним, а в каждой его цитате Ларионов легко узнаёт Гецати, с которым он близко общался весь последний год.

Райдос выглядит то ли растерянной, то ли испуганной, и Хранителю непривычно видеть эту всегда собранную ведьму такой. Он знает Вику уверенным воином, и сейчас понимает, что думать так было глупо, но всё равно удивляется, отмечая, что в кресле на другом конце комнаты перед ним сидит обычная хрупкая женщина. И эта женщина, несмотря на весь парадокс, определённо чувствует себя максимально комфортно в компании своих вампиров.

Олег и Влад вообще разрывают в голове Ильи все шаблоны. Он вскидывает брови, когда вдруг замечает, что они неосознанно сидят друг напротив друга в абсолютно одинаковых позах. В комнате идёт тихое обсуждение, и Ларионов внимательно слушает каждого, но то, как эти двое дополняют почти каждую фразу друг друга, приводит его в замешательство.

— Илья, — Олег поворачивается к нему, выдёргивая из размышлений, — нам нужно переносить съёмки. Саша не сможет поехать в готзал.

— Это я не могу решать, — немного виновато отвечает Ларионов. — Позвони редакторам.

Олег делает короткий звонок и, не вдаваясь в подробности, говорит, что Саша не сможет присутствовать на съёмках по состоянию здоровья. Редакторы обещают найти выход из ситуации, и буквально через десять минут Илья отвлекается на пришедшее сообщение.

— Они решили снять новое испытание, чтобы подстраховаться, — говорит он. — Если Саша не успеет поправиться, то готзал снимут без него, поменяв испытания местами. Так что завтра я еду в Тулу.

— Кто в тройке? — спрашивает Олег.

— Блять… — тихо роняет Влад, читая сообщение, пришедшее уже ему. — Видимо, я.

Они все переглядываются, понимая, что уведомление о выезде не пришло больше никому, и Олегу совсем не хочется думать о том, каковы шансы, что в тройке Влада окажется Краснов.

Илья уточняет состав у редакторов, а Вика вдруг задумывается, что новый Хранитель так и не представился Артёму, и это выглядит подозрительно. Она не успевает выразить свою мысль, как Ларионов вдруг меняется в лице, читая вслух три фамилии, от последней из которых вздрагивают все:

— Череватый, Егорова, Краснов.

В комнате на несколько секунд повисает молчание, а затем его нарушает железный тон Олега:

— Я еду с тобой.

— Нет! — в один голос почти вскрикивают Саша с Владом, и Илья снова поражается тому, что впервые видит их всех такими.

Олег спокойно поднимается с пола и отвечает обоим, но смотрит только на Череватого:

— Я сказал, я еду, и это не обсуждается.

Влад хочет возразить, но светлые глаза смотрят как никогда уверенно, и он решает отложить разговор до момента, когда они останутся вдвоём.

— К Краснову должен прийти Хранитель, — Вика всё-таки переводит тему, чтобы снять напряжение. — И, учитывая, кто завтра едет на испытание, я не считаю, что раскрывать Илью — хорошая идея.

Все понимают, что Райдос права в том, что убийца прошлого Хранителя не может остаться безнаказанным. За ним должны были прийти ещё в первый день, и они непозволительно тянут время, давая повод для подозрений.

Как вообще фантом в теле Артёма воспримет нового Хранителя, кто бы это ни был, тоже не знает никто. Закончилась ли его месть на Гецати, или этот призрак с такой же лёгкостью убьёт и следующего? У них в головах одни и те же вопросы, но ни одного ответа.

Илья медленно собирает в голове факты и понимает, что ситуация прозрачна, и он не может позволить вампирам продолжать этот абсурд.

— Я пойду сам, — твёрдо говорит Ларионов.

— И тогда завтра на испытание нам придётся искать другого ведущего, — хмыкает Влад.

— Завтрашнего испытания вообще не должно быть, — парирует Хранитель. — Я давал вам время, мы разобрались. Если вы не доверяете мне, то вспомните, что сказал Костя. У Олега и Саши больше нет способностей, чтобы выгнать Германа из тела Артёма. А у меня больше нет других вариантов. Краснова нужно убить.

— Но Артём не виноват, — резонно возражает Вика. — Он не убийца.

— Другого выхода нет, — отрезает Илья.

— Есть, — тихо говорит Череватый, и все резко переводят взгляд на него.

Влад не хочет говорить то, что вдруг понял после слов Ларионова. Ему не нравится защищать Краснова, но Райдос абсолютно права: Артём не убийца, а остальное — это лишь их личные претензии друг к другу. И он просто не может промолчать, видя, как решительно настроен Хранитель.

— Бесы могут вернуть способность, — наконец-то поясняет он. — Но это очень сложный ритуал.

Олег буквально кожей чувствует, что Череватый что-то не договаривает. Влад нервно бегает взглядом по комнате и смотрит куда угодно, но не на него.

— Ты можешь это сделать? — спрашивает Илья.

— Я — нет. Бесы не могут забрать чужую силу, — он тяжело вздыхает и наконец-то поднимает глаза на Олега. — Но могут вернуть хозяину — свою.

Вика с Сашей поражённо открывают рты, а Ларионов совершенно не понимает реакции, замечая, как моментально меняется взгляд младшего Шепса.

— Нет, — холодно бросает Олег и тут же выходит из комнаты.

Влад уходит следом, а Илья наконец-то понимает суть, когда Вика отвечает на его немой вопрос. То, что Олег Шепс — не только медиум, но и чернокнижник, переворачивает мировоззрение Ларионова в очередной раз.

— Давай спокойно поговорим, — тихо просит Череватый, находя Олега в спальне.

Шепс стоит к нему спиной, уставившись в окно, и просто молчит. У него не укладывается в голове то, о чём Влад хочет его просить.

Олег прекрасно понимает, что ритуал, о котором идёт речь: магия невероятно тёмная, сильная и обязательно будет иметь немаленькую цену. И во всём этом медиума больше злит даже не сам факт обращения к нечисти, а то, что Череватый думает, что он на это согласится.

— Ты правда считаешь, что есть о чём разговаривать? — Шепс наконец-то поворачивается к нему.

— Олег…

— Влад, ты знаешь, что я не буду этого делать, — он закипает, повышая голос. — И я не понимаю, почему ты считаешь это выходом. И почему ты вообще озвучиваешь это при всех.

— Олег, послушай…

Череватый подходит ближе и берёт его за плечи, но медиум тут же перебивает:

— Убери руки.

Влад вздыхает, но не шевелится. Он знал эту реакцию ещё до того, как сказал о ритуале, и поэтому до последнего надеялся, что они найдут другой вариант.

— Я сказал, не трогай меня, — чуть тише говорит Олег и дёргается, сбрасывая его руки, но Череватый тут же возвращает их обратно.

— Я не прошу тебя делать этот ритуал. Я знаю, что не имею на это права. Но я хочу, чтобы мы это обсудили.

— Я не хочу сейчас ничего обсуждать, — зло бросает Шепс. — Ты меня выбесил. Я сейчас вернусь туда, и они будут смотреть на меня, как на спасителя. А я не готов делать то, что они теперь из-за тебя от меня ждут.

— Ну, хочешь, ударь меня, — спокойно говорит Влад.

— Честно, очень хочу!

— Ударь, если тебе станет легче.

Олег злится уже больше на себя, потому что и правда не может поговорить спокойно из-за своих эмоций. Он смотрит в чёрные глаза и понимает, что, конечно, ему не станет легче, если он причинит Владу боль. Шепс снова отворачивается, пытаясь успокоиться, а Череватый выдерживает небольшую паузу и так же тихо продолжает говорить:

— Я не собираюсь на тебя давить. И никому не позволю этого делать. Это решение, которое только ты можешь принять. Но разве ты простил бы меня, если бы я промолчал?

Олег понимает, что Влад прав. Он никогда не простил бы себе, если бы после смерти Артёма узнал, что мог его спасти. Шепс к Краснову ненависти не испытывает, а вдобавок осознаёт, что во всей этой ситуации есть и его немаленькая вина.

— Я не знаю, что мне делать, — выдыхает он и разворачивается, ныряя в тёплые объятия. — Я не могу… я не готов…

— Я с тобой, — еле слышно шепчет Череватый и больше не говорит ни слова, позволяя Олегу успокоиться в его руках и вернуться к этим мыслям позже.

Они возвращаются в гостиную, и Ларионов почти сразу с небольшим недовольством подводит итог разговора:

— Я готов подождать какое-то время. И ещё я согласен на предложение Виктории. Возможно, так мы сможем узнать что-то ещё.

— Какое предложение? — непонимающе хмурится Олег.

Ведьма поднимает на них уверенные глаза и произносит то, от чего Владу тут же становится холодно:

— Я представлюсь Краснову Хранителем вместо Ильи.