В один из особо жарких дней, когда от жары умирал даже Джо, Рэки снова подошёл к Ланге, чтобы, несомненно, попытаться вывести его из себя. Это стало его любимым занятием — Хасегава был уверен.

— Ланга, давай погуляем после репетиции. — Примерно неделю назад Каян начал звать его по имени. Не то чтобы Ланга сильно протестовал — всё-таки в Канаде все всегда обращались друг к другу по именам, так что для него это было более чем приемлемо.

    Но ведь в Японии было совсем не так.

    Действия Каяна будто кричали: «Только посмотри, что я себе позволяю! Неужели ничего не скажешь на это? Просто проигнорируешь?». Впрочем, Ланга не намерен был делать с этим хоть что-то. Исполнять желания Рэки Каяна, даже придуманные самим Лангой, не входило в планы.

    Несмотря на то, что удовлетворить кое-какие желания, связанные с ним, ему всё-таки хотелось.

    Зависнув на этой мысли, Хасегава вспомнил свой недавний сон. Он мог только надеяться, что внезапного покраснения щёк никто не заметит.

    Мозги медленно плавились — стояла ужасная жара, так ещё и этот рыжеволосый засранец продолжал звать его по имени, больше, кажется, даже не надеясь на ответ. Выглядело так, словно он ушёл в свои мысли и лишь по привычке продолжил звать его. Ланга мстительно ухмыльнулся про себя.

— Рэки? — В конце концов, в эту игру могли играть двое. И нет, он совсем не поддался воображаемому Каяну у себя в голове, ни в коем случае!

    Сакураяшики, записывающий что-то себе в блокнот, недоумённо поднял бровь, но даже не посмотрел на них. Джо уже полчаса как спал на диване, прикрыв лицо рукой.

    Реакция Каяна превзошла все ожидания. Он перестал качаться на стуле, чуть не упав. Несмотря на то, что лицо его оставалось невозмутимым, Ланга заметил, что уши его очень сильно покраснели.

— Д-да? — Хасегава почти засмеялся, но всё-таки смог сдержать этот порыв. Он заикнулся! Кажется, тактика ответного нападения работала намного лучше, чем тактика игнорирования. Стоило взять на заметку, ведь что-то подсказывало, что иметь хоть какую-то власть над рыжеволосым было полезно.

— Ты уверен, что хочешь гулять? — Он кивнул в сторону открытой двери, намекая на то, что стояла практически тридцатиградусная жара, а повсюду слышался стрёкот цикад, подтверждающий это.

— Вместо этого можем пойти к тебе. — Но, видя его скривившееся лицо, добавил. — Или ко мне?..

    Мозги и правда плавились. Ланга представил, как приходит к Каяну домой, на совершенно незнакомую территорию, и тот делает с ним что-то страшное.

    Или что-то приятное.

    Нет уж, лучше он пустит его к себе и будет уверен в своей безопасности. Хотя не то что бы парень подавал какие-то неоднозначные намёки. В конце концов, Ланга понимал, что все эти «заигрывания» — просто глупые шутки.

— Давай ко мне. — Каян так резво подскочил, что задел стоящий на столике стакан с водой. Тот, конечно же, упал прямо на Рэки.

    Парню удалось его поймать, так что стекло не разбилось, но вся вода, что было вполне предсказуемо, оказалась на нём.

    Ланга разочарованно вздохнул. — Ну и что с тобой делать?

— Любить и обожать? — Рэки хитро улыбнулся, хотя уши его всё ещё пылали. — Вода холодная, в жару самое то! Всё хорошо. — Он встал и пошёл к выходу. Хасегава поспешил за ним, кивая на прощание Каору, который соизволил на пару мгновений оторваться от своего блокнота.

    На самом деле, ничего хорошего не было.

    Всё было очень плохо.

    На Рэки была белая тонкая футболка, которая из-за попавшей воды стала прозрачной. Ткань облепила всё тело, благодаря чему взгляду Ланги открылся на удивление чёткий рельеф мышц. Соблазнительную картину завершала поблёскивающая в свете лучей солнца цепочка с буквой «S». Почему-то на нём она никогда не выглядела так хорошо…

    Хасегава тяжело сглотнул.

    Кажется, его мозги окончательно превратились в кашу.

***

    Всю дорогу Рэки был непривычно тих. Ланга не спешил нарушать это молчание, считая его вполне уютным. Это было весьма странно, потому что он всегда смущался подобного, хотя сам при этом никогда не прерывал паузу первым.

    Долго думать об этом он не стал — впереди показался его дом. Внезапно захотелось убежать, а всё спокойствие и безмятежность, которые появились в пути, испарились. Честно сказать, Ланга немного устал от этих эмоциональных качелей.

— Мы пришли. — Вот и всё, на что его хватило.

    Стоило только ему открыть дверь, как Рэки заорал, да с такой силой, что наверняка слышали соседи, живущие на приличном расстоянии от их дома.

— Извините за беспокойство!

— Каян! — Его возмущению не было предела. Ланга хотел настучать чем-нибудь особенно тяжёлым по его тупой башке. На кой чёрт так орать?

    На шум, что вполне естественно, пришла мама — не могла не прийти, ведь он возвращался домой настолько тихо, насколько это вообще возможно. При виде незнакомого парня её лицо выглядело весьма озадаченно, но после сразу же прояснилось. Кажется, теперь её расспросы про его друзей обретут новый масштаб.

— Добро пожаловать! — Женщина улыбнулась, чего не происходило очень давно. Ланге даже стало немного стыдно, мама ведь так о нём заботилась и очень переживала, а он не мог даже немного времени уделить ей и рассказать, как у него дела. Хотя обычно дела у него были весьма и весьма плохо. — Я Нанако Хасегава, мама Ланги.

— Меня зовут Рэки Каян, приятно познакомиться. — И сколько уверенности было в этом голосе!

— Взаимно! Я так рада, что Ланга привёл друга домой! — Она наклонилась к нему, словно собиралась рассказать какой-то секрет, но при этом совершенно обычным голосом продолжила. — Сказать по правде, раньше он никогда никого не приводил, даже когда мы жили в Канаде.

— В Канаде? — Не сдержал восклицания парень, а после сразу же закусил губу. «Друзья» — ага, как же! Ну какой друг мог не знать этого?

    Женщина заметила смущение парня, потом перевела взгляд на скривившееся лицо сына и поспешно отошла на пару шагов назад.

— Ну, проходите. Если вам что-то понадобится, я буду в зале. — И ушла. Рэки ещё пару секунд смотрел ей вслед, пока Ланга не толкнул его плечом.

— Пошли, моя комната на втором этаже.

    Когда они зашли, Рэки тут же разочарованно вздохнул.

— Хэ-э-эй, в твоей комнате нет совсем ничего интересного! — Он бесцеремонно плюхнулся на кровать и надул губы.

— А что ты ожидал увидеть? — Ланга не смог подавить смешок. — И нормальная у меня комната, как у всех.

— А вот и нет! У всех подростков в комнате есть своя изюминка. У меня вот полно скейтов, даже несмотря на то, что под это дело мама выделила отдельное помещение! У тебя тут совсем ничего нет, кроме кровати, шкафа и стола. А как же уют? Личные вещи?

    Ланга хотел грубо ответить, чтобы он проваливал, раз ему так не нравится эта комната. Но на самом деле он понимал подобную реакцию парня. Хасегава практически всегда игнорировал все попытки Рэки поговорить с ним, а сейчас, когда тот смог напроситься к нему домой, не увидел ничего, что могло быть хоть как-то охарактеризовать Лангу и помочь в общении. Парень и сам понимал, что его комната выглядело так, словно тут никто не живёт. В чём-то это даже было правдой. Большую часть времени он проводил в школе, клубе или просто бездумно шлялся по улицам.

    Ему не хотелось обживать эту комнату. Она не была его.

    Потому что его комната осталась там, в Канаде, полная плакатов со сноубордистами и семейных фотографий. Дом в Окинаве ему не принадлежал, и он не хотел находиться в нём дольше, чем мог себе позволить.

    Он не хотел тут жить. Но выбора не было.

— Я принесу воды. — Это было единственным подходящим предлогом, чтобы сбежать и привести себя и свои мысли в порядок.

— Тебе помочь? — Ланга посмотрел на него, как на идиота, и вышел. Рэки Каян остался один в чужой комнате.

    Мама всегда говорила, что он излишне любопытен.

***

    Рэки честно старался просто ждать, ничего не делая. Но, как он сам прекрасно знал, у него было шило в одном месте. Подождав две минуты и убедившись, что звука шагов пока ещё не слышно, он поднялся с кровати и ухмыльнулся. Раз Ланга решил задержаться, не стоило терять такое драгоценное время. Исследование начать он решил со шкафа. Конечно, копаться в чужих вещах было не вежливо — да и владелец этих самых вещей явно был бы против, но что у него могло быть такого страшного? Всё-таки Ланга Хасегава был обычным подростком, несмотря более закрытый и стеснительный характер.

    Но, к большому неудовольствию Каяна, в шкафу он ничего интересного не нашёл. Там был стандартный набор базовых чёрно-белых вещей, несколько голубых футболок и школьная форма. В бельё парня Рэки всё же решил не лезть, смутившись. Понимая, что времени остаётся всё меньше, он на цыпочках подкрался к пустому с виду столу — уж там-то должно что-то быть!

    И не ошибся.

    Открыв первый выдвижной ящик, он наткнулся на школьные тетради, которые совершенно его не заинтересовали. Чего он там не видел? Зато во втором был такой сильный беспорядок, что Рэки даже подумал — не переместился ли он к себе в комнату? У Ланги было немного вещей, а те, что были — находились в строжайшем порядке, даже немного излишнем на взгляд Каяна. Видимо, этим ящиком Хасегава пользовался куда чаще обычного. Парень взял в руки верхний лист и вчитался в текст, состоящий на половину из криво написанных японских иероглифов, на половину из английских слов.

    Несмотря на затруднения в разборе неаккуратного почерка, Рэки всё же смог понять основной смысл. Лицо его сразу же засветилось от радости — наконец-то он нашёл хоть что-то, касающееся Ланги напрямую! Настроение стремительно поднималось, а на душе стало так тепло, словно сам хозяин этих текстов решил поделиться ими с Рэки.

    Достав ещё несколько листков из ящика, он завалился на кровать и принялся за чтение. Когда он заканчивал разбирать последний, в комнату вернулся Ланга. По началу он не обратил на Рэки внимания, видимо, смирившись с его наглостью. Но, когда он поставил стакан с водой на стол, то заметил открытый ящик и тут же переменился в лице. Каян, наблюдающий за его реакцией краем глаза, подскочил от неожиданности. Что ж, пришло время расправы за собственное любопытство. Хасегава покраснел и так сильно, так резко рванулся в его сторону, что не удержал равновесия и упал на Рэки сверху. Послышался шорох помятой бумаги.

— Что ты себе позволяешь, мать твою?! — Каян даже подумать не мог, что этот

холодный и невозмутимый парень может так разозлиться. Ланга поспешно поднялся с кровати и вырвал из его рук листы.

    Мозг экстренно искал выходы из сложившейся ситуации. Как стоило себя вести с таким Хасегавой — было неясно.

— А я что? Что я сделал такого?

— «Что» ты сделал?! Не понимаешь? — От неуклюжего падения волосы его растрепались, и чёлка теперь лезла в глаза. Он раздражённо подул на неё и продолжил, с каждым словом повышая голос. — Ты рылся в моих вещах и читал то, что не предназначено для тебя!

— А для кого тогда они предназначены, если я, будучи в одной группе с тобой, не могу их прочитать? — Рэки тоже начинал злиться. Он не понимал, зачем нужно было делать из всей этой ситуации такую трагедию. Да, с его стороны такой поступок был не очень уважительным, но стоило ли так ругаться из-за подобного?

— Ни для кого!

— Ха? Зачем же ты тогда пишешь песни, если не хочешь никому их показывать?

— Тебя это не касается!

— Пусть так, но зачем злиться и нервничать? Если у тебя есть что показать, то показывай. Если боишься осуждения, то напрасно — мы всегда тебя поддержим. В конце концов, мог бы не звать меня к себе!

    Ланга уже был готов заплакать от ярости и бессилия. В какой момент один единственный Рэки превратился в «мы»? И разве это было не его право — хранить текста, в которых выражена боль от потери отца и чувства к Рэки, в тайне?

    Видя упрямое лицо напротив, он сделал медленный вдох, а потом выдох. — Не важно, ты абсолютно непробиваемый. Уходи.

— Что? Но я же только пришёл! — Кажется, их состоявшаяся ссора для рыжеволосого не была достаточным предлогом для того, чтобы покинуть дом.

— Каян, если ты не понял, то я выгоняю тебя. Проваливай!

    Рэки подождал ещё несколько секунд, будто бы был уверен, что сейчас Ланга передумает. Но этого не произошло, поэтому он встал с кровати и в несколько шагов добрался до выхода из комнаты. Хасегава, так и не сдвинувшийся с места, слышал отдаляющиеся шаги и быстрое «Мне уже пора домой, до свидания», адресованное его маме.

    Ну вот. Теперь он остался один — как и хотел. Но почему-то на душе стало ещё паршивее.

***

    Пролежав в кровати час, парень решил, что ему экстренно надо проветриться. Тупое рассмотрение потолка ответов на вопросы не дало.

    Почему Ланга так разозлился, если рыжеволосый даже не осознал истинный посыл текстов? Почему Рэки не может понять его позицию? Как теперь быть?

    Мама продолжала сидеть в зале и смотреть телевизор, хотя с первого взгляда на неё было видно, что женщина ушла глубоко в себя, скорее всего из-за мыслей о работе. Она отвлеклась лишь на звук шагов Ланги, который угрюмо топал к выходу из дома. Нанако печально посмотрела на сына. Ей были прекрасно слышны крики со второго этажа, а после растерянно-обиженный вид Рэки подтвердил, что ссора была серьёзная.

    Женщина надеялась, что в этот раз Ланга подойдёт к ней и расскажет, что у него на душе, или попросит совета. Но он лишь кивнул и поспешно прошёл дальше. Хлопнула входная дверь.

— Ха… Оливер, что я делаю не так? — Нанако с затаённой болью в глазах посмотрела на фото мужа. Он бы точно смог разговорить сына и помочь ему. Не то, что она…

***

    Вечерело, но прохладней не стало. Ланга раздражённо оттянул ворот футболки, краем глаза замечая компанию трёх девушек, пристально наблюдающих за ним. Хасегава провёл языком по нижней губе, чувствуя лёгкое жжение — в порыве злости он случайно её прикусил. Одна из девушек, не отрывающая от него взгляда, споткнулась о собственные ноги и упала. Её подруги тут же отвернулись и стали помогать бедняге.

    Ланга мстительно усмехнулся. На какую-то долю секунды его напугала собственная злость и чёрствость, но он быстро отбросил эти мысли. Даже если он выглядел как ледышка, это не значит, что внутри него было так же холодно. Моментами Хасегаве даже казалось, что переполняющие сильные чувства сведут его с ума — именно поэтому он начал писать. Сначала из-за сильнейшей тоски и одиночества, после из-за глупой подростковой влюблённости в парня.

    И почему ему вообще понравился Рэки?! Этот идиот был бестактным, чересчур общительным, беззаботным и слишком много улыбался. Но, скорее всего, именно поэтому и понравился, засранец… Сам Ланга так не мог, даже несмотря на то, что в последнее время стало немного легче — вставать по утрам, учиться, дышать. Жизнь продолжалась, даже если Канада осталась позади.

    Впереди Лангу ждал ещё год учёбы в японской школе, долгие прогулки подальше от дома и, как видно — неизбежно, встречи с Рэки в «S».

    Может быть, стоило относиться ко всему происходящему проще. Плевать на прошлое, плевать на смотрящих на него людей, плевать на ссору с Каяном.

    Всё-таки Ланге было всего 17 — он продолжал жить; и если какие-то идиоты не признавали своей ошибки, то это была совсем не его вина.

    Да.

    В честь этого захотелось даже набросать пару-тройку строк. Присев на скамейку в самом отдалённом месте парка, Хасегава открыл заметки в телефоне и время для него перестало существовать.

***

    Нанако в который раз за десять минут посмотрела на часы. Уже скоро был комендантский час — Ланга никогда так поздно не возвращался. Женщина звонила несколько раз, но отвечал лишь робот, предлагавший перезвонить позже. Волнение росло.

    Но, через три минуты, тянувшиеся целую вечность, открылась входная дверь. В кухне показался смущённый Ланга.

— Прости, я забыл о времени. — Это было что-то новенькое! Раньше он мог даже не поднять глаз от телефона, когда возвращался, или просто пройти мимо неё. Но, несмотря на это, женщина не ругалась и не обижалась. Возможно, это было неправильно с её стороны, но Нанако понимала, почему поведение сына так поменялось — он был очень близок с Оливером.

    Именно поэтому сейчас она лишь покачала головой и встала, чтобы разогреть давно остывший ужин.

— А на телефон почему не отвечал? — За спиной послышалось покашливание. —

Ладно, без разницы, раз уж с тобой всё в порядке. — Невысказанный вопрос «а в порядке ли?» повис в воздухе. — Просто в следующий раз предупреди, что задержишься.

— Хорошо.

    Ели они в тишине, как и всегда. Но что-то поменялось — Нанако чувствовала. А когда перед тем, как уйти в комнату, Ланга пожелал ей спокойной ночи, то она точно убедилась в своих предположениях. Что бы не произошло за несколько часов его отсутствия, изменения уже были заметны.

    Возможно Ланге не были нужны её советы. Возможно, он мог справиться со всем сам.