Lady's Secret

    Стэнли всегда знал, что его черты лица… не самые мужественные. Тело? Да. Характер? Да. Но не лицо. И это никогда не было проблемой. Ну, подумаешь, часто с девчонкой путали лет до двенадцати. А кого нет? Все дети выглядят гендерно-нейтрально, если намеренно не наряжать их в юбочки и бантики. Стэну такие аксессуары не то чтобы нравились, но иногда выбора не было, особенно когда приходилось донашивать пёстрые футболки за старшими сёстрами. Но Стэн не жаловался. В том числе, когда в школе его из-за этого дразнить начали только активнее.

    Стэн рано научился драться. Не только из-за всего этого, но и потому, что в их районе это было нормально – уметь драться в шесть. Как и в семье Снайдеров тоже, ведь стрелять отец начинал учить уже лет с восьми, а если бы не строгие наставления матери, то начинал бы с пелёнок. Так что у Стэна в школе проблем не было. Проблемы были в армии, но и те не на долго. Раньше можно было заткнуть шутника даже не ударом, а угрозой, но тут… что ж, у Стэна были большие планы на военную карьеру, которую не хотелось портить из-за пары идиотов и их глупых высказываний о внешности. К слову на индивидуальных спарингах ещё не один тот шутник не уложил Стэна на лопатки. Ржать они переставали обычно как раз после этого.

    Да и сейчас, честно говоря, Стэну абсолютно всё равно. Особенно сейчас, на третьем десятке лет и со званием командира военно-воздушных сил отряда специального назначения, получив его в самом молодом возрасте, став частью истории. И в итоге Стэн не просто принял эту особенность своей внешности, но и искренне полюбил, заимев в собственном арсенале не только коллекцию оружия, но и небольшую косметичку. Ему незачем кому-то что-то доказывать. Он живёт не для этого.

    Да, Стэну абсолютно всё равно. В отличие от Ксено.

    – Я поверить не могу, что тебе действительно так всё равно…

    – Я не понимаю, почему не всё равно тебе.

    Ксено в очередной раз взмахнул руками, проходя вглубь квартиры. На часах семь утра. Через час ему нужно быть на работе, поэтому внезапно всплывшая тема дискуссии действительно ошарашивала.

    Стэн в это время лениво пил свой утренний кофе в кресле гостиной, наблюдая за ходящим туда-сюда мужем уже в рубашке и брюках, но ещё без галстука и пиджака. Из ванной послышался характерный звук, с которым каждое утро Ксено наносит парфюм, а затем шум лака для укладки. Стэну показалось или Ксено прошёл мимо него только в одном носке? Боже…

    – Не знаю, – прикрикнул голос из глубины квартиры, не отрываясь от утренней рутины. – Просто думаю, что меня бы это задевало. А если бы тебя не просто дразнили, а действительно приняли за девушку?

    Стэн устало вздохнул, глотая новую порцию утреннего напитка. Хотя бы у одного в их паре мозг от хронической усталости не поплыл.

    – Начнём с того, что я уверен, что такое уже было. Закончим тем, что мне феерический плевать на мнение окружающих, – в тон ему прикрикнул Стэн, устраиваясь в кресле поудобнее, быстро решая, залезть ли на него с ногами или всё же нет. В компромисс он закинул ноги на деревянный кофейный столик.

    – А доказать сможешь? – с усмешкой бросил голос уже откуда-то из кухни.

    Стэн растянул улыбку от этой формулировки. Ксено азартный человек, в отличие от Стэна, но потакать мужу уже что-то вроде естественного желания или потребности в Снайдеровской крови. Может быть это даже было в их брачном контракте, сейчас вспомнить уже сложно…

    – Смогу, – в тон ему ответил Стэн, слушая, как спешные шаги быстро зашли в спальню, но не продержались там и минуты.

    – Тогда, – громогласно начал голос, входя в гостиную, – я сам выберу платье. К субботе, – уверенный тон голоса сменился недовольным выражением лица. – Ноги со стола убери.

    Стэн цыкнул, но всё же сделал то, что сказали, ставя на место собственных ног небольшую кружку американо.

    Ксено стоял уже в пиджаке и двух носках, но галстук продолжал небрежно свисать по обе стороны от бледной шеи. Стэн лишь хмыкнул на это, вставая с кресла совсем. Два шага, и пальцы уже заученно вяжут красный шёлк поверх белой рубашки. Кусочек любимой рутины Стэна во время отпусков…

    – По рукам? – спросил уже не такой громкий голос Ксено, вглядываясь в едва сосредоточенное лицо мужа.

    – По рукам, – без толики сопротивления ответил он.

    Ксено победного улыбался, а у Стэна в голове роилась только одна мысль…

    Нужно ли делать для этого ивента маникюр.

    ***

    Стэн прекрасно видел, как распирает от любопытства и горделивости мужа всю грядущую неделю, пока дни мерно капали, унося подальше от рабочих будней и поближе к выходным. Нет, Стэн не переживал. Чувство стыда, как и чувство неловкости, у него, кажется, атрофировано уже лет десять, если не пятнадцать, а вот понаблюдать за Ксено в его же игре было бы… ну, как минимум увлекательно. Даже забавно. Стэн знал, что выиграет этот спор, даже если Хьюстон притащит ему блядское экстремальное мини с декольте до пупка, потому что при примерке покраснеет точно не Стэнли…

    Платье ему явили ещё вечером пятницы. Можно подумать, что Ксено решил проявить себя, как джентльмена, дав Стэнли время на подготовку остального образа, но мотивы были точно не таковы. Ксено упивался этой задумкой. И он всегда был слишком хвастливым, чтобы не рассказать Стэнли свою придумку чуть раньше срока, чтобы увидеть его реакцию первым. В детстве это выражалось в его инновационных (по меркам школы) космических разработках, вроде той ракеты, что они запустили в космос, когда им двоим было по четырнадцать. Стэн не был уверен, что она действительно долетела, а не сгорела в атмосфере, но Ксено до сих пор уверял, что она точно добралась до пункта назначения. Но суть не в этом! В детстве это было хвастовство баллистическими ракетами и электромагнитными пистолетами, а спустя десять лет брака род хвастовства… сменился, хотя природа и осталась той же.

    Стэн скорее наблюдал, как высоко Ксено задирает нос, демонстрируя ему чёрное атласное платье в пол, чем на струящуюся у него в руках дорогую ткань, сшитую в предмет одежды точно по параметрам Стэна. Иначе и быть не может…

    Но платье действительно было красивым. Во вкусе Ксено. Стэн уже было подумал, что тот ради победы в заранее проигранном споре найдёт самый откровенный товар в городе, прошерстив все секс-шопы один за одним, но тот действительно остался верен своим идеалам. Ксено всегда был большим эстетом. Нарядить Стэна и приодеться самому на какую-то церемонию было его любимым хобби, поэтому вечернее платье было шикарным, без сомнений.

    Чёрный атлас доходил Стэну до щиколоток, открывая ногу в пикантном разрезе до бедра. Вместо лямок были чёрные ленты, которые Ксено любезно помог ему завязать в красивый бант на шее, невзначай скрывая кадык. На спине ткани почти не было, открывая и широкие плечи, и сильную спину любому, кто проводит Стэна взглядом. Ткань чуть шла складками на груди, скрывая твёрдость мышц, делая их похожими на не самую большую женскую грудь, что сейчас было лишь на руку. Выглядело элегантно. Поистине завораживающее вечернее платье. Иное Ксено бы и не выбрал. В пару к нему тот протянул чёрные лодочки на небольшом каблуке. На шпильках Стэн ходить не умел, да и большой каблук лишь сильнее подчеркнёт рост, чего не было в задачах на вечер. Ноль смысла. Пара тёмных браслетов и предложенная помощь в том, чтобы наклеить накладные ногти. От неё Стэнли отказался, оставляя последующие приготовления за собой. Ведь зачем портить Ксено сюрприз?

    Всегда важны штрихи. Всем же известно, что в деталях Дьявол, а красота в мелочах. Стэн воспользуется всеми опциями, чтобы увидеть неподдельную реакцию мужа на это шоу.

    Фиолетовая помада шла по губам уже совершенно заученным движением, перекрывая родной розоватый оттенок. Янтарные глаза уже были умело подведены каялом, создавая лёгкий дымчатый смоки. От природы длинные ресницы были накрашены ярче обычного, становясь почти бесконечными. Единственное, о чём жалел Стэн, это об отсутствии проколов в ушах, чтобы надеть серьги. Консилер скрыл небольшие шрамики, хайлайтер сакцентировал внимание на точёных скулах и кончике ровного носа, делая феминной лицо лишь женственнее.

    Ногти он специально выбрал накладные, а не нарощенные. Второе бы выглядело лучше, но ему не нужно что-то долговечное. Ему нужно что-то со сроком в один вечер. Стэн, в общем, уверен, что на нём нет ничего, что останется цело к ночи, и подтверждением этому служил блеск чёрных глаз, когда Стэнли наконец вышел в гостиную, демонстрируя полный образ уже собранному мужу. Он знал, что уже победил.

    На этих каблуках Стэн стал выше Ксено. Как там это называется… «итальянская пара»? Те дуэты, где девушка ощутимо выше мужчины. Стэн совсем не похож на итальянца, да и Ксено тоже, но название красивое. В тот момент Ксено лишь уверенно протянул ему локоть, стоя в своём обычном, хоть и идеально сидящем, чёрном смокинге с фиолетовым галстуком в тон к помаде Стэна. Почти так же уверенно и без толики раскаяния у сопротивляющегося Стэна отняли ключи от машины. В ответ на собственное недовольство, ведь водит обычно он, Стэн получил граничащее со смехом «Не шипи, киса, за дамами принято ухаживать» и игривый шлепок, на что Стэн лишь закатил глаза.

    Кажется, правила сегодняшней игры становятся всё более очевидными.

    Настолько же очевидными, как и осуждающий взгляд их соседа напротив, когда Ксено с полным официозом помогал Стэну сесть на переднее сидение машины. Это забавляло.

    Настолько же очевидными, как и сжирающий его взгляд чёрных глаз, которые очень старались следить за дорогой весь путь до дорогого японского ресторана, о котором Ксено не умолкал уже месяц.

    Настолько же очевидными, как и желание…

    Уже на просторной парковке того самого ресторана, Стэн лениво поправлял причёску в зеркале заднего вида, пока Ксено смиренно ждал, почти не пряча то, как взгляд небрежно гуляет по струящейся вниз чёрной ткани к бедру, которое сейчас из-за сидячего положения было совсем открыто, оголяя сильную ногу. А Стэн лишь намеренно дольше поправлял и так идеально лежащие чуть завитые пряди, убранные назад почти полностью, если не считать непослушной чёлки, а ноги как будто случайно раздвинулись чуть сильнее. Это его ход в этой игре. Ксено от этого как-то судорожно вздохнул и попросил поторопиться.

    Шах.

    На входе в ресторан их встретил высокий парень-администратор, который лучезарно им улыбнулся, оглядывая их обоих с головы до ног оценивающим взглядом, и, чуть подумав, обратился к Ксено.

    – Добрый вечер, вы бронировали столик?

    Ксено отразил вежливую улыбку.

    – Да, столик на семь вечера на имя «Ксено».

    Взгляд администратора опустился на экран компьютера, проверяя бронь, но почти сразу же поднялся, снова с той же великой вежливостью.

    – Пройдёмте.

    Стэн сразу же почувствовал, как ладонь Ксено уверенно легла ему на талию, утягивая фигуру на каблуках в направлении, которое им указали. Никакого сопротивления. Стук каблуков раздавался сквозь тихо переливающуюся музыку заведения, пока всё ещё играющий в джентльмена Ксено не отодвинул один из резных стульев, предлагая присесть. Стэн позволил за собой поухаживать. Так ведь даже лучше. Больше пространства для манёвра, когда Ксено так увлечён ходами Стэна, что забывает про свои. Несколько небрежно брошенных прямо при официантах «дорогая» и «милая» были пикантно-трепетными, но были произнесены, только чтобы потом разбиться об довольно низкий голос Стэна, без толики стеснения просящий к собственному напитку трубочку, чтобы не портить помаду. Лучше реакции мужа на это была лишь на томные прикосновения носка лодочки к щиколотке под столом, намеренно забираясь выше под брючину, чтобы Ксено сдавленно прошипел, что на столах нет скатертей. Стэну всё равно. Важным было лишь наличие румянца на стабильно бледном лице мужа, хоть тот его и игнорировал всяко, но, по мнению Стэна, безуспешно. Краска густела всё ярче и ярче, пока носок лодочки поднимался выше и выше по брючине, оставляя попытки коснуться голой кожи. Стэн нацелился на иное. Медленные игривые движения были почти как мазки по холсту. А Стэн, подперев голову рукой, довольно смотрел на реакцию Хьюстона даже в тот момент, когда остроносая туфля, поднявшаяся до самого колена, была решительно остановлена рукой под столом. Стэн лишь хмыкнул. Патом он сегодня доволен не будет, но время на мат ещё есть.

    Вечер шёл практически обыденно для свидания. Колени не так уж и нечаянно вечно касались друг друга под столом, а пальцы где-то в перерывах от палочек, сплетались вместе. Наверное, леди так не делают, но Стэн не мог отказать себе в удовольствии нежно водить круги по тыльной стороне ладони мужа, пока тот пытался пересказать последние новости с работы, но слишком часто отвлекался, а если отвлекался не по нужному поводу, то мерный как бы фоновый стук ноготков об дерево стола всегда возвращал Ксено в нужное настроение…

    Было странно, что их не выгнали из ресторана. На самом деле их уже однажды выгоняли, когда грязно флиртующий Стэн немного перебрал с выпивкой, перестав оценивать границе дозволенного в публичном месте, но это, кажется, было лет десять назад, если не больше. В этот раз счёт они закрыли по своему желанию, оставив пачку чаевых немного смущённому официанту, который продолжал странно поглядывать на Стэна с момента, как тот попросил трубочку.

    Уже на парковке Стэна уверенно вжимали бёдрами в дверь машины, дыша горячо и явственно чаще приличного. Гладя талию и бёдра так привычно, что тело рефлекторно реагировали само. Но Стэн не поддался. Немного рано для идеальной победы. Потому Ксено получил беглый поцелуй в уголок губ, а затем Стэн сел в машину так, будто впервые в жизни проигнорировал очевиднейшую просьбу мужа о поцелуе. Что ж, пожалуй он именно это и сделал, но всё для финала.

    Уже на первом светофоре бледная рука пролетела над коробкой передач и легла на любезно выглядывающее из под атласной ткани платья колено, начав поглаживать кожу ещё до второго светофора.

    Рука приятная. Чуть прохладная, но такая родная. Стэн довольно раздвинул ноги чуть шире, отчего рука, будто и без воли владельца, начала гладить выше, постепенно переходя на внутреннюю сторону бедра, где нежная кожи изнывала от отсутствия родных касаний. Кровь начала по чуть-чуть приливать к паху. Нет ни единого шанса, что такая ткань сможет скрыть от чужих глаз эрекцию, с другой стороны, чужих глаз тут и не было…

    – Знаешь, леди обычно не дают своим кавалерам на первом свидание… – с усмешкой протянул Стэн, ощущая, как рука уверенно гуляет по нежной коже бедра подушечками пальцев и ногтями.

    Ксено молчал несколько мгновений.

    – Мы женаты десять лет.

    Стэн закатил глаза. Вообще-то эти правила создавал не Стэн, чтобы сейчас так грубо ломать имеющийся сценарий…

    Он не дал руке двинуться выше. Каждый новый светофор и перекрёсток пальцы Ксено становились всё более наглыми, пока не пришлось за запястье вернуть бледную руку обратно на коленку. Ещё не время. Ксено от этого как-то раздражённо цыкал, но слушался, продолжив гладить предоставленное колено.

    Было логично и очень закономерно, что после сдержанной (пусть и ненужной) помощи дойти от машины до дома так, словно Стэн плохо шёл на каблуках сам, его моментально вжали в стену в коридоре. На этот раз Стэн не стал возражать, когда настойчивые губы накрыли собственные, сразу проникая языком внутрь. Колено в брючине встало между чуть раздвинутых ног Стэна, давя на пах бедром, а бледные руки совершенно беззастенчиво лапали за ягодицы, гуляя по ткани платья пошло и желанно.

    Бёдра тёрлись о бёдра, пока воздух в лёгких постепенно кончался. Язык горячий и юркий не играл с ним, гуляя по зубам или нёбу, а намеренно сплетался с собственным языком Стэна в страстном манере. Сам Снайдер тянул мужа за талию ближе, не позволяя отстраняться от приятного трения ткани о ткань, которое сейчас пускало волны возбуждения от кончиков пальцев ног до макушки, утягивая в приятный морок сознание. Дойти до спальни было тяжёлым испытанием. Скинув по пути торшер и даже собственный пиджак Ксено, Стэна повалили на матрас лопатками.

    В комнате света нет, только полутьма ночи, нарушаемая светом Луны и дальних уличных фонарей, но даже этого было достаточно, когда Стэн всё ещё на каблуках и в платье намеренно широко раздвинул ноги, наблюдая, как от этого жеста темнеет взгляд мужа, нависшего сверху. Платье чуть задралось, но не настолько, чтобы сделать картину неприличной. Волосы золотым ореолом лежали на бардовых простынях. Напомаженные идеальные губы всё ещё приоткрыты, готовые ловить все новые поцелуи, что им хотят подарить. Грудь под атласом вздымается чуть чаще. Янтарные глаза смотрят в чёрные, но чёрные разглядывают не их… Они нагло гуляют по складкам платья, как делали это весь этот чёртов вечер, гладя взглядом сильные мышцы под загорелой кожей. Одно из бёдер быстро оказалось на плече, а самого Стэна стянули ниже так, что бёдра плотно прилегали к паху. Взгляд чёрных глаз сверху вниз, пока губы Ксено почти не отдавая отчёта владельцу целовали бедро на плече.

    – Признай, что ты проиграл, – вполголоса проговорил Стэн, наблюдая за тяжело вздымающейся грудью под белой рубашкой.

    Бледные пальцы ловко подцепили собственный галстук, снимая его одним движением.

    – Стэнли, будь хорошей девочкой и заткнись к чёртовой матери…

    Сдержать смешок от нового прозвища не получилось, но сразу после него был несдержанный вздох. Ксено резко наклонился ниже, благо растяжка Стэна позволяла. Горячий язык сразу оказался на шее, сменяясь зубами в лёгком укусе почти моментально. Затем ещё. И ещё… Пока бёдра Ксено так удачно тёрлись через тонкую атласную ткань… Пока его руки уже залезли под подол, поднимаясь всё выше и выше и выше… Чёрт возьми…

    – Ты пахнешь моим парфюмом… – куда-то в шею проговорил низкий голос Ксено, пока губы продолжали оставлять засосы по всему периметру. Это очень приятно…

    – Не жадничай, – на вдохе произнёс Стэн, подаваясь собственными бёдрами в бёдра мужа, чтобы увеличить стимуляцию, от чего в районе шеи послышалось что-то отдалённо похожее на жаркое «умница». Стэну пришлось набрать в грудь воздух ещё раз. – Мой не подходил к образу, слишком тяжёлый…

    Укус за плечо был болезненнее предыдущих, пустив по телу Стэна мурашки.

    – Мой тоже тяжёлый.

    И это правда. Он мускусный с какими-то совершенно непонятными Стэну нотками, но дорогой и нишевый. Таким в жизни Стэна пользуется только муж.

    – Но теперь я словно пропах тобой…

    Ксено снова припал к его шее, жадно вдыхая аромат носом. Стэн почувствовал, как после этого его начали лишь отчаяннее притягивать ближе за бёдра. И от этого чувства сносило голову лучше, чем от экстази…

    Собственные пальцы начали чуть несдержанно расстёгивать белую ткань рубашки, спускаясь всё ниже и ниже. Нужно было больше. Нужно было, чтобы кожа к коже. Почти сердце к сердцу. Нужно чтобы близко, чтобы без ограничений…

    Это всё не новые чувства, но одни из лучших в жизни Стэна. Одно из самых важных по меньшей мере. Это чувство, когда к нему относятся с любовным упоением, занеживая в постели до звёзд перед глазами и сорванного голоса. Одновременно трепетное и очень жаркое чувство, ощущение себя любимым, от которого глаза сами блаженно прикрывались, а губы даже не пытались глушить несдержанные вздохи.

    Когда пальцы Ксено с силой заученно прошлись по промокшей ткани белья, Стэн даже не сразу вспомнил, что главный сюрприз сегодняшнего дня ещё не развернули...

    Но Ксено всё понял сразу. Его тело в миг натянулось, как струна, губы перестали ласкать шею, а чёрные глаза уставились в янтарные. Стэн ждал, что он что-то спросит. Может пошутит или съязвит, он был согласен на любую реакцию, но Ксено просто внимательно изучил лицо Стэна, когда начал медленно спускаться вниз…

    Тяжёлый взгляд чёрных глаз вместе с белой макушкой скользнули под подол платья, даже не задирая его для удобства. Прячась от глаз Стэна. Не прошло и пары секунд, как он почувствовал горячий язык на кружевной ткани нижнего белья, купленного специально для такого обращения. Бёдра сами дёрнулись навстречу жару, но руки Ксено вцепились в них по обе стороны, удерживая на месте.

    – Будь умницей, не дёргайся, – проговорил голос снизу. Стэн повиновался, тяжело вздыхая.

    Язык гулял размашисто, от чего кружево мокло лишь сильнее, вынуждая Стэна ёрзать, но он правда терпел, наслаждаясь тем, что с ним делают. Он ведь специально выбрал это бельё на сегодня. Это должно было стать финалом вечера, его матом в этой глупой игре, но в итоге козырь применять даже не пришлось, хотя сейчас было так феерически всё равно… Кружевная ткань добавляла контрастности ощущениям, делая их то чуть ярче, то чуть тупее из-за своей текстуры и толщины. От влажных движений губ по периметру нежная ткань так удачно тёрлась о все чувствительные точки, что не дёргаться было действительно глобальной проблемой. Стэн не сдержал себя, желая схватить белые пряди в кулак и направить движение языка. Контролировать хотя бы так, но отменно скользящая ткань атласного платья была единственным, что смогла схватить ладонь Стэнли. Он чувствовал пальцами, как под тканью ритмично двигается голова мужа, всего лишь облизывая, но так и не беря в рот. И это действительно сводило с ума…

    Стэн не знал, как не заметил, не услышал и не понял, но ткань кружева отодвинули вбок, но не для нормального минета, как хотелось бы ему, а чтобы скользкий от смазки палец вошёл внутрь почти до середины. Тело было привыкшим, поэтому такой резкий жест вызвал лишь томлённое удовольствие, особенно когда жар дыхания Ксено в этот момент оказался ровно на головке члена…

    Движения внутри были быстрыми. Ксено не ждал слишком долго, но продолжал прагматично растягивать мышцы, намеренно не касаясь самых чувствительных точек внутри сильного тело. Садист. Но Стэн любил это. Это помогало ему не кончить слишком рано…

    Это было очень хорошо. Эти движения и внутри, и снаружи. Любимый способ растяжки, который они оба используют. Но не хватало видеть Ксено… Ощущения двигающейся головы под юбкой было недостаточным, нужен был контакт глаз… Или хотя бы чувствовать не только через ткань, а полностью, всецело, максимально…

    – Да возьми ты его, блять, в рот! – не выдержал Стэн, когда к первому пальцу уже начал подключаться второй. Из-за этой несдержанной фразы они вошли чуть резче нужного, но после этого сразу начали методичную растяжку. Горячие движения языком на члене прекратились совсем. Только тяжёлое дыхание – совсем подстать дыханию Стэна.

    – Я же попросил заткнуться и быть хорошей девочкой.

    Стэн уверен, что на лице Ксено сейчас усмешка. Вместо желанного продолжения оральной ласки, Стэн получил укус за внутреннюю сторону бедра, от чего дрожь пронзила тело моментально. Пальцы продолжали свои действия, входя всё глубже, а губы Ксено всё дальше удалялись от того места, где Стэн хотел их больше всего ощущать. Поцелуй за поцелуем, укус за укусом, подол юбки всё выше поднимался, пока Стэн снова не увидел эти абсолютно бездонные чёрные глаза, которые теперь были ещё чернее; растрёпанную причёску, ещё пару часов назад старательно уложенную Ксено в ванной, и блестящий от влаги рот. Ласки из укусов и поцелуев поднимались к колену.

    Пальцы внутри уже уверенно входили до основания, расходясь внутри ножницами без внутреннего сопротивления. Зубы покусывали кожу около суставов, игнорируя изнывающий по ощущениям член. У Стэна сейчас было много желаний, но одно точно мощнее всех. И он крайне заебался ждать…

    Собственная рука подняла подол платья, открывая обзор на мокрый от смазки член, прижатый к животу и обтянутый нежным кружевом белого цвета. Влажное пятно занимало, кажется, всю переднюю часть белья от умелой работы языком, пока член чуть выглядывал из под нетугой резинки налившейся головкой.

    Собственные пальцы поддели бельё на бедре и резко дёрнули. Послышался треск. Кружева хорошо рвётся, Стэн знает…

    Нежная ткань опала с одной из сторон, держась теперь лишь на левой ноге, только напоминая о том, как она выглядела всего мгновение назад. Казалось, для Ксено это сработало лучше, чем красная тряпка на быка. Пальцы внутри пропали моментально. Зазвенела пряжка. Брюки, как и рубашка, так и не сняты, но приспущены, заставив рот Стэна наполнится слюной, а тело напрячься в предвкушении. Он ждал этого весь ёбанный вечер… К чему была эта идиотская игра?

    Первый толчок сразу до середины. Мышцы напряглись от резкого движения, поэтому Стэн был рад, что Ксено замер, давая адаптироваться.

    Влажные от смазки пальцы гладили бока и бёдра, пачкая и успокаивая, пока низкий голос бубнил что-то нечленораздельное в закинутое на плечо колено Стэнли. Из потока ласкового тона Стэн вычленил лишь слова «умница» и «расслабься».

    Мелкий кивок. Его поняли сразу. Толчок до основания и снова пауза, в которую Стэна гладили и тихо хвалили, пока мышцы по чуть-чуть привыкали к такой растяжке. Если бы не это ощущение, то Стэн бы вполне мог кончить под нежные речи мужа…

    Хватка на бёдрах стала лишь крепче. Бездны чёрных глаз смотрели неотрывно. Стэн видел, как они попеременно впитывают все движения лицевых мышц, ловя каждый взгляд и каждый нездержанный вздох, и гладили взглядом уже ничего не скрывающий атлас вечернего платья. Было даже забавно, как эта игра смогла завести Ксено…

    Бёдра Ксено начали двигаться. Пока глубоко и медленно, от чего внутри Стэна всё сильнее разгоралось желание разрядки. Угол был идеальный. С каждым толчком Ксено попадал ровно по простате, заставляя пальцы ног поджиматься, что не было видно из-за так и не снятых лодочек.

    Член резко вышел до головки и снова вошёл до основания, заставив вырваться из горла протяжному стону, а поясницу чуть прогнуться. Ксено упивался этим зрелищем, повторяя своё действие.

    – Я никогда не встречал более элегантной леди, чем ты, Стэн…

    И снова ахуенный толчок, который выбивал из головы все в момент появившиеся идеи ответных подколов. Требовало огромного сосредоточения, чтобы вспомнить хоть одну…

    – Я начинаю сомневаться в твоей гомосексуальности…

    Ксено даже не усмехнулся, снова толкаясь глубоко так, что если бы Стэн стоял, то у него всяко бы подкосились ноги.

    – Я бы трахнул тебя в любой мультивселенной.

    Стэн издал что-то между смешком и стоном, прикусывая собственную губу от интенсивности ощущений внутри. Движения были горячими и быстрыми. Собственный член отчаянно требовала внимания, пока Ксено толкался внутрь со сногшибательным ритмом грубо и быстро.

    Собственное зрение затуманивалось. Он близко.

    – Как романтично… – между вздохами проговорил Стэн, притягивая Ксено ещё ближе к себе. Тот слушался, наклоняясь ближе и целуя раскрытые специально для него губы, касаясь и вылизывая так, что Стэн задыхался ещё сильнее…

    Жар внутри пульсировал, пока голова плыла от недостатка кислорода, а в ушах бил пульс. Этого много. Этого так чертовски много, что Стэн терялся в этих ощущениях, отключая голову совсем. Тело старалось подмахивать бёдрами в нужном темпе, губы жадно целовали губы мужа, пока руки цеплялись то за белые волосы, то за влажную от пота спину рубашки. Если бы не чёртова ткань, то Стэн явно оставил бы там царапины. Особенно своими сегодняшними ногтями. Жар внутри, жар снаружи, жар в каждом атоме его тела и извилине мозга. Тело работало на автопилоте, подставляясь под эту лавину ощущений. Глаза зажмурились, а брови свелись к переносице, когда разряд удовольствия пронзил всё тело, заставив вскинуться на бордовых простынях, пока даже сквозь оргазменную негу движения внутри продолжались. Громкий стон заглушил поцелуй. Второй громкий стон заглушила до крови укушенная губа Стэна, когда движения внутри плавно затихли.

    Было тихо. Только два тяжёлых дыхания. Даже шума машин за окном не было. Вечернее платье теперь явно сильно испачкано…

    – И как тебе… – чуть охрипшим голосом начал Ксено, но прокашлялся. Его голова спустилась чуть ниже, ложась на всё ещё тяжело вздымающуюся сильную грудь. – …итоги эксперимента?

    Стэн облизнул губы, чувствуя смесь собственной помады и крови на языке.

    – Тебе всё это нравится явно больше, чем мне.

    – Так тебе всё же не нравится, когда люди думают, что ты женщина?

    – Нет, мне всё ещё абсолютно всё равно, что они думают. Но тебя это явно заводит, – Стэн набрал воздуха в грудь, находя остатки сил на весёлую усмешку. – Не хочешь в следующий раз попробовать наоборот?

    Ксено тихо фыркнул.

    – Я совсем не похож на девушку, – совсем не веря в реальность этой авантюры проговорил Ксено.

    – Я тебя накрашу.

    Ксено тихо рассмеялся, вряд ли осознавая, насколько серьёзно сейчас говорит Стэн. И у него, в отличие от Ксено, нет заострённого чувства прекрасного, чтобы выбирать столь элегантные наряды. Но есть желание увидеть, сработает ли эта же схема, если поменять их ролями. И да, он не побрезгует притащить домой блядское экстремальное мини, но выйти в нём из дома он Ксено точно не даст. Суть ведь уже не в этом…