Вскоре Штольмана выписали из больницы. Он уже мог опираясь на палки делать несколько шагов. Это был прогресс. Врач на прощание сообщил, что только упорные и целеустремленные люди с сильным характером способны добиться таких результатов. Он сам не ожидал от своего пациента такого. Миронова с гордостью смотрела на своего мужа. Тот же приобнял девушку за талию и поведал, что только благодаря жене он смог чего то добиться. Ее забота, ее вера и… любовь сотворили чудо….
После больницы они сразу поехали в советское представительство, где Штольмана хотел поприветствовать его шеф генерал Варфоломеев, прибывший в Берлин по делам. Встреча была теплой. Анна посидела с ними минут пять и убежала на работу. Штольмана должны были доставить домой на служебной машине. Вечером в тесном домашнем кругу впервые за долгие месяцы собралось маленькое семейство Штольман в полном составе. Доминика ради такого случая запекла курицу и достала бутылку вина. Они все вместе выпили за здоровье и успехи главы семейства и насладились кулинарными способностями их квартирной хозяйки…. Санечку, наконец, уложили спать и Анна тихо вошла в спальню. Ее муж лежал в кровати с закрытыми глазами. Девушка расплела волосы, расчесала их и сняла платье. Почему то ее охватило волнение. Все таки она не спала с мужем в одной постеле несколько месяцев. Она потянулась к настольной лампе и нажала выключатель.
-Оставь свет, Аня,- вдруг послышался голос Якова. Миронова вздрогнула и снова включила лампу.
-Я думала, ты спишь,- улыбаясь она подошла к кровати.
-Уже выспался за столько то месяцев,- усмехнулся Штольман. Но его глаза серьезно и пристально изучали ее тело, прикрытое сорочкой. Свет от лампы, стоявшей позади, очень четко выделял его стройные контуры. Тонкую талию и длинные ноги. Яков все время болезни переживал как любой мужчина прежде всего за свои мужские способности. Его мозг желал эту женщину, а тело замерзло. Это пугало. Сейчас он почувствовал оттепель, но до полной готовности было далеко.
Девушка оперлась коленом на кровать, собираясь лечь, но Яков ее остановил:
-Аня, пожалуйста… выполни мою просьбу,- произнес он тихим, глухим голосом.
-Поправить подушку?- забеспокоилась Миронова и не дожидаясь ответа стала ее вытягивать повыше. Ее остановила рука мужа, коснувшаяся выреза сорочки.
-Сними ее, Аня…- еще глуше попросил Штольман.
Она замерла, прижав ткань к груди.
-Ты… хочешь…- смущенно начала девушка.
-Да…
-Тогда… выключим свет,- алея щеками предложила Миронова.
-Нет…пожалуйста, Аня…- качнул головой мужчина, опаляя ее взглядом.
Анна несколько секунд собиралась с силами и медленно стянула сорочку через голову. Уронив вещь на пол она замерла с опущенными глазами.
Рука мужа потянулась к ней и коснулась плеча:
-Спасибо, моя девочка… Ты как живая вода для меня,- серьезно прошептал Штольман, притягивая жену к себе.
Анна улыбнулась, устраиваясь рядом:
-Ты меня удивляешь, Яков…
-Я сам себе удивляюсь, поверь… Но это удивление приятное,- зашептал он ей в губы.- Поцелуй меня, Анечка….
Его шепот становился все глуше и жарче. Анна склонилась к мужу и одарила невинным поцелуем. Его губы тут же откликнулись и перехватили инициативу. Анна унеслась в воспоминания об их предыдущих ночах. Кзалось, что это было очень давно, но память тела хранила в себе все ощущения. Ей было хорошо тогда… и сейчас тоже становилось приятно… Руки Якова жадно скользили по ее телу, лаская каждую выпуклось. Анна отвечала такими же прикосновениями. Она гладила его спину, стараясь не задеть шов от раны.
-Аня, Анечка… я так соскучился,- шептал мужчина в перерывах между поцелуями.- Ты меня возвращаешь к жизни…
Миронова не очень понимала о чем он и не пыталась вникнуть. «Главное, что он снова был рядом- живой и… очень активный,»- эта мысль ее развеселила. Она с еще большим пылом стала возвращать ему поцелуи, а ее тело помимо воли изгибалось навстречу страждущим рукам. Штольман глухо зарычал и накрыл ее своим корпусом. Он приподнялся на руках, заглядывая жене в лицо.
-Взгляни на меня, Анечка,- попросил Яков.
Его жена открыла свои небесно голубые очи, затуманенные желанием и прошептала его имя, поглаживая спину. Мужчина не в силах больше сдерживаться сделал рывок… и вдруг застонал от боли. Анна в недоумении попыталась удержать тяжелое тело мужа, но тот откинулся на спину.
-Что? Что с тобой, Яша?- испуганно зашептала она, склоняясь над Штольманом.
-Спина,- заскрипел зубами он.
-Ох, как же так, Яшенька… Сильно болит? Значит нам рано еще… Зачем же мы…- Анну накрыла волна паники вперемежку со смущением…
Штольман поглаживал ее по волосам и старался не показывать виду. Его тело уже горело в проснувшемся желании и так неожиданно подвела спина. Он открыл глаза и улыбнулся жене:
-Напугал? Прости… мне уже лучше…- он снова потянул Анну на себя…
-Конечно, я волнуюсь… Еще не хватало, чтобы столько усилий пошло коту под хвост… Мы ведь не торопимся, правда? В другой раз.. - лепетала Миронова, делая попытки успокоить мужа. Но ему точно не было нужно успокоение.
-Иди ко мне,- зашептал Штольман, потянув Анну на себя вверх.
-Яков!- испуганно возмутилась та.- Тебе же больно… давай в другой раз…
-Уже все прошло.. не бойся,- заверял ее мужчина, целуя маленькие грудки, что белели перед его лицом…
-Ты уверен?
-Угууу…
Анна подчинилась и снова отдала себя в руки мужа. В этот раз все было по другому и от этого волнительнее и тревожнее. Расслабиться удалось не сразу. Яков не торопил, но был настойчив как никогда… Эта поза сверху напомнила Мироновой их первый раз. Тогда она не испытала ничего кроме боли. Поэтому ее движения были несмелыми. Но руки мужа продолжали ее ласкать и поощрять...
Анна не заметила как увлеклась, отпустила свои страхи и стала похожа на тонкую ивовую веточку, изгибающуюся под напором налетевшего ветра свободы и желания…
-Анна!- выдохнул Штольман, больше не в силах контролировать себя. Та опустилась ему на грудь, накрыв своими волосами…
-Спасибо тебе, любимая,- благодарно прошептал Яков ей в лицо.
-За что?- удивленно протянула девушка.
-За то что заставляешь чувствовать себя мужчиной,- признался Штольман.
Анна приподнялась и удивленно заглянула ему в лицо:
-Ты о чем?
Ее муж с улыбкой притянул ее обратно, чмокнул в носик и блаженно вздохнул:
-Спи давай… Завтра поговорим…
Анне не надо было дважды это повторять. Она поудобнее устроилась на плече мужа и провалилась в сон..
Штольман категорически отказался от инвалидности. Он очень надеялся (у него не было других вариантов!) выздороветь и вернуться в строй. Он не мыслил себя без своей работы. Да, быть как раньше вряд ли получится. Но оставаться в рядах членов ГРУ он сможет. Варфоломеев пообещал место преподавателя в разведшколе. Но это крайний вариант. И уж точно не кабинетным червем видел себя Яков в дальнейшем… А пока благодаря протекции генерала Штольман получил бессрочный отпуск с минимальной оплатой и занялся своим восстановлением. Анна поддерживала мужа в его стремлениях. Свои мысли о его работе держала при себе. Вслух не возражала, но пару раз обмолвилась, что совсем не против вернуться на Родину. Санечка как все смышленные дети быстро начал адаптироваться и схватывал на лету немецкие слова. Родители радовались успехам сына. Но Мироновой подспудно хотелось домой. К своим людям, к родному языку… Ну, а пока она оказалась единственным работником в семье. Благо Доминика брала все бытовые заботы на себя. Теперь и Яков мог что то делать по дому ради их благополучия и своего здоровья. «Движение- жизнь!»- озвучил он вслух для себя девиз и следовал ему. А мысленно добавлял: «Движение и Анна...»
Осень вступала в свои права, но еще было тепло. Пользуясь возможностями, предоставляемыми погодой и выходными семейство Штольман частенько выбиралось на природу. Анна не умела водить машину, о чем неоднократно с иронией сетовал Яков. Поэтому они посещали близжайшие скверы. Жизнь в городе налаживалась с каждым днем. Чистота и обилие растительности скрашивали остатки военной разрухи. Миронова радовалась таким вылазкам, которые отвлекали от рабочих проблем и давали возможность провести приятно время в семейном кругу. Яков радовался тому же, плюсом он ставил повышение планки своей активности. Санечка просто радовался жизни….
Штольман еще не мог двигаться самостоятельно на длинные дистанции. Слабость в ногах и боли в спине давали знать. Поэтому они брали с собой инвалидную коляску.
Заехав в один из скверов Яков поднялся на ноги. Его сын тут же с радостью устроился в кресле и попросил отца покатать его. Анна с улыбкой наблюдала как Штольман старший и младший дурачатся, насколько позволяла это подвижность Якова. Штольман быстро устал и присел на лавочку. Но его сын был полон мальчишеской энергии и потянул мать лазать по каменным остаткам фонтана…
Вскоре Миронова устала и сама. Ее ребенок был очень активным. Она следя за сыном бросала взгляды и на мужа, читающего газету на лавочке. Пора было возвращаться домой. В это время мимо них проходила женщина с коляской. Заметив мужчину она замедлила шаг и пристально взглянула на Якова.
-Ян? Ян Штоф?- удивленно воскликнула женщина, останавливаясь напротив. Штольман вздрогнул от неожиданности и опустил газету. Выражение его лица Миронова не видела, стоя поодаль за спиной у мужа. Но вот симптичное лицо дамы выражало удивление и радость, перетекающие в удовольствие от встречи. Пауза затягивалась. Штольман продолжал сидеть и молчал. А женщина шагнула к нему, толкая перед собой коляску.
-Вот так неожиданная встреча!- улыбалась она.- Ян! Что же ты молчишь? Неужели ты меня не узнаешь?
Штольман медленно поднялся, опираясь на трость и сухо произнес:
-Клара?.. Действительно неожиданно… Ты тоже живешь здесь?
-Ян, что это за тон?- слегка нахмурила нарисованные бровки дама.- Ты не рад меня видеть?
Она обогнула коляску, в которой сидела совсем маленькая девочка, и коснулась плеч мужчины. Происходящая на ее глазах встреча начала нервировать Анну. Женщина проявляла чересчур яркие эмоции для случайной знакомой. Значит их знакомство со Штольманом было более близким?
Яков, наконец, вышел из ступора, отступил чуть назад, освобождаясь от объятий и оглянулся на Анну.
-Клара, позволь представить тебе мою супругу…- произнес он, протягивая руку к Мироновой. Та следуя правилам хорошего тона изобразила на лице подобие вежливой улыбки и подхватив Санечку подошла к ним ближе.
-Моя жена Анна и наш сын..- закончил Штольман с улыбкой. Женщина окинула их беглым взглядом и отступила назад.
-Он старше, чем моя Марта,- произнесла она, оценивая возраст мальчика.
Повисла неловкая пауза. Штольман не знал, что сказать, чувствуя себя не в своей тарелке.
-Нам пора,- пришла ему на выручку Анна и улыбнулась.- у тебя режим, дорогой…
Его жена крайне редко обращалась к нему в подобном роде. Только в минуты сильного волнения. Это еще больше заставило его нервничать. «Откуда тут взялась эта женщина?»
Но Клара продолжала смотреть на Санечку:
-У него твои глаза, Ян.- произнесла она задумчиво.- А у Марты твои волосы.
Женщина стянула вязанную шапочку с головки девочки и продемонстрировала темные кудряшки. Анне вдруг стало плохо. Колени задрожали и во рту пересохло. Она перевела взгляд на мужа и увидела обескураженное выражение его лица.
-Марте девять месяцев, Ян…- смотрела на мужчину Клара.- Тебе это о чем то говорит?
Штольман сглотнул ком. Ситуация становилась похожа на водевильную. Но было совсем не смешно. Ему сейчас пытались присудить отцовство ребенка, о котором он знать не знал и не мечтал узнать… Девочка, сидяшая в коляске была миленькой. Ее темные как у матери глазки с любопытством рассматривали стоявшего напротив Санечку. Дети не были похожи. Совсем. Кроме одной детали- темные кудрявые волосы. Женщина как будто прочитала его мысли и резким движением сняла шапочку их сына. Макушки детей были одинаковые. Миронова выхватила шапочку из рук женщины и бегло взглянула на мужа:
-Вам, возможно, есть о чем поговорить… А мы пойдем… Уже пора ужинать…
Анна выдавила вымученную улыбку, подхватила сына на руки (что не делала давно из- за его веса) и поспешила по алее сквера на выход.
-Анна!- послышался у нее за спиной взволнованный голос мужа. Но она не оглянулась…