-Анна, подожди меня!- снова крикнул ей в спину Яков. У Мироновой в ушах стучала кровь, но она расслышала.
-Мама, подожди папу,- попросил и Санечка, оглядываясь назад. Девушка заставила себя замедлить шаг. Пришло осознание того, что ее муж не может быстро ходить, да еще и коляска осталась с ним… Она остановилась и обернулась. Штольман толкал инвалидную коляску. Она опустить сына на землю и помогла мужу.
-Мы с Мартой живем здесь недалеко. На …. штрассе, десять.- крикнула им вдогонку Клара.- Приходи проведать дочь, Ян!
Яков не оглянулся на нее и молча толкал кресло. На выходе из сквера Миронова, наконец, смогла выдавить из себя несколько слов:
-Садись… Я повезу тебя..
На нее взглянули больные глаза мужа:
-Я постараюсь сам,- начал он.
-Садись! Куда ты сам дойдешь!- повысила голос Миронова. Штольман вздрогнул. Анна постаралась взять себя в руки:
-Нам далеко… Садись… А то опять спина разболится,- смягчила она тон и потянула за рукав мужа, усаживая в кресло. Тот послушался. Добрались они до дома быстро и молча. Только их сын своим лепетом разбавлял их молчание…
Штольман понимал состояние Анны и дал ей время успокоиться. Но дома Анна продолжала молчать, обращаясь только к Санечке. Они поужинали создавая видимость спокойствия. Чем дальше, тем тяжелее Якову было начинать разговор. Но им нужно было обсудить произошедшее. Настроение его жены напрягало. Она не устроила истерику. Но явно не осталась и равнодушной.
-Анна, давай поговорим,- наконец, решился Штольман, наблюдая как девушка собирает игрушки вместе с сыном. Та взглянула на него холодными глазами:
-Говори…
-Эта нелепая ситуация, Анна… И я чувствую себя без вины виноватым..- вздохнул Яков. Его жена окинула его задумчивым взглядом и потянула сына из комнаты:
-Пойдем, малыш, спать… Время позднее…
Санечка послал отцу воздушный поцелуй по привычке и тот остался один. В голове рождались аргументы в свое оправдание и… умирали… «Единственное, что казалось самым разумным- это тот факт, что он не желал никаких последствий в виде ребенка, о чем заранее договаривался с Кларой, когда она оказалась его временной подругой. Они оба были взрослыми людьми,имеющими опыт за плечами. Клара тогда согласилась на связь без обязательств… Так зачем же сейчас случайно встретив его стала предъявлять претензии?»
Яков прислушивался к шагам в коридоре. Анна долго не выходила из спальни сына. Он даже заподозрил, что она осталась там ночевать. Но, наконец, его жена тихо возникла на пороге. Штольман поднялся и медленно прошагал к ней.
-Анна, давай поговорим.. - предложил он, заглядывая в голубые глаза. Он боялся обнаружить там слезы, но Анна как будто успокоилась. Яков не рискуя заранее радоваться все же перевел дух. «Его жена- разумная женщина. Да, импульсивная! Но очень рассудительная. Она все поймет!»
Они присели на диван.
-Анна, эта женщина- из прошлого,- тихо, но уверенно заговорил Штольман, начав, как ему казалось, с самого главного.- И ничего не значит для меня…
Его жена внимательно смотрела в глаза.
-А Марта?- тихо поинтересовалась она. Штольман сглотнул ком.
-Марта… Милая девчушка…- произнес он, старательно подбирая слова.- но я не могу отвечать за решения, принимаемые ее матерью..
-Что ты имеешь в виду?- подняла бровь Анна.
-То, что рожать ее было решением матери…- сухо пояснил Штольман.
-Но ты… - начала возражать Миронова, но осеклась, понимая, что произносить слова становиться все тяжелее.- Ты тоже принимал участие в ее…
Не в силах закончить девушка вскочила с дивана. Ее руки схватил муж:
-Анна, пойми… Это были не серьезные… почти одноразовые отношения…
-Но в результате них родился ребенок!- возразила Миронова.
-Я не хотел этого, пойми! Меня не спросили! Да что уж там!- не удержавшись перешел с шепота на голос Штольман.- Мы заранее договорились, что наша связь не будет иметь последствий!
-Договорились?- склонила голову в удивлении девушка.- Об этом договариваются?
Штольман мысленно чертыхнулся. Его жена вступила в интимные отношения с мужчиной (с ним, между прочим!) достаточно поздно. И была все еще не слишком то продвинутой в этой сфере. Ее некоторая невинность будоражила его как мужчину, но сейчас оказалась камнем преткновения. Совсем не хотелось перед ней вдаваться в подробности своих отношений с другими женщинами. Он для себя давно перевернул эту страницу своей жизни. А тут прям как гром среди ясного безоблачного неба…
-Да… такое бывает, - стараясь говорить ровным тоном, согласился Штольман, хотя внутри все закипало от нежелания ступать на столь вязкую почву. Можно было застрять в неприятных подробностях.
-То есть тогда… я должна была с тобой договориться… на счет… будущего Санечки?- медленно подбирая слова произнесла Миронова.- Захочешь ты его или нет?
Штольман поднялся и сжал ее плечи:
-Ты и наш сын- совсем другое….
-Другое!- эхом отозвалась девушка, гипнотизируя его взглядом своих глаз.-У этих детей много различий, Яков. Но их общее это ты! Ты их отец! У тебя есть сын и дочь, Яков! Неужели ты не осознаешь этого?
-Пока еще нет,- буркнул он.
-Но что нам теперь делать дальше, Яков?- заглянула ему в глаза Анна.- Ты будешь жить на две семьи?
-Вот еще, Аня!- возмутился тот.
-Но ты не можешь теперь бросить Марту, узнав о ее существовании!- возразила его жена.
-Что ты предлагаешь?- серьезно поинтересовался Штольман.
-Поступить как настоящий мужчина,- безапелляционно заявила Миронова,- каким я тебя всегда считала.
-И как это по твоему?- поднял бровь тот.
-Помогать дочери… Стать настоящим отцом в ее жизни,- произнесла Анна, но голос ее вдруг сник.
-То есть?- допытывался Яков.
-Жить на две семьи…- тихо выдохнула Миронова и вскинула испуганные глаза.
-Замечательный вывод,- усмехнулся Штольман, пытаясь снизить градус их спора.
Но Анна не поддержала этих стремлений. Она вывернулась из его рук и схватившись за виски унеслась к окну.
-Анна!- позвал ее Штольман.
-Я не знаю.. не знаю, что делать…- залепетала она, качая головой,- но точно знаю, что как раньше не будет…
Ее сзади за талию приобняли руки мужа:
-Прошу тебя, Аня, не принимай это так близко к сердцу. Мы ничего не знаем об этой женщине. Как она жила все это время и с кем… Кудряшки на голове девочки это еще не подтверждение, что она моя дочь…- попытался успокоить ее Штольман.
-Ну, знаешь!- взвилась вдруг Анна и вывернулась из его объятий.- Не ожидала от тебя такого! Неужели ты думаешь, что я смогла бы повесить на тебя чужого ребенка!
-То ты!- притянул ее снова к себе Яков, преодолевая сопротивление.- Ты мне и про родного не сразу призналась…
-Потому что это право мужчины признавать или нет детей.. - забурчала ему в грудь Миронова.
-Ну, вот видишь…- тут же усмехнулся Яков.- Я не хотел заводить детей с этой женщиной… и поэтому имею право…
-Нет! Нет! Нет! Это неправильно!- возмутилась девушка и вывернулась из его рук.
-Анна!- окликнул ее Штольман и снова обхватил руками.- ты сама себе противоречишь…
Его горячее дыхание защекотало ухо. Миронова вновь увернулась от него и возразила:
-Ты… был с ней, Яков… Значит теперь несешь ответственность…
-Я ответственен только за одну женщину, на которой женился,- поймали ее крепкие руки мужа.- и за своего сына…
Анна замерла и тут же возразила:
-Эта девочка тоже твоя дочь!
Штольман мысленно чертыхнулся.
-Давай обсудим это завтра на трезвую голову,- вздохнул он устало ей в щеку.
-Конечно, тебе нужно отдыхать, - как то быстро согласилась Миронова. - Иди ложись…
Штольман ласково провел руками по ее плечам:
-Я люблю тебя, жена моя…- прошептал он ей в затылок. Анна замерла как статуя.- Пойдем спать..
-Да,- кивнула она.
Яков медленно вышел из комнаты….
Он прождал Анну достаточно долго. Но та все не приходила в спальню. Не выдержав мужчина поднялся и вернулся в большую комнату. Там было темно, но он заметил на диване темную фигуру.
-Анна, ты почему здесь лежишь?- тихо спросил Штольман, касаясь тонкого плеча. Она не сразу, но все таки прошептала:
-Мне хочется тут, Яков. Иди спать…
-Анна… это право глупо… так обижаться..- не удержался мужчина.
-Значит у тебя глупая жена,- произнесла Миронова, уткнувшись в спинку дивана.
Штольман с трудом опустился на колени рядом с низким сидением.
-Ну, прости, Аня… Я не хотел тебя обидеть… Пойдем в кровать… Здесь неудобно.. и холодно…
-Мне теперь везде холодно,- равнодушным тоном возразила его строптивая жена. Штольман заскрипел зубами. Если б он был здоров как раньше, то схватил бы ее на руки и унес…
-Аня, прошу тебя… Пойдем на кровать… Если ты думаешь, что я стану… эээ.. вообщем, я хочу только чтобы тебе было удобно и тепло…
-Спасибо тебе за беспокойство, Яков. Но прошу оставить меня… Я хочу побыть одна… - пробормотала устало девушка.- Спокойной ночи…
Штольман постоял еще несколько секунд возле дивана и поднялся. «Чтож, может так действительно лучше… Нужно время, чтобы она успокоилась,»- решил устало мужчина и удалился в спальню…
Конечно, никто из них этой ночью толком не спал. Яков переживал за жену, не очень понимая, почему она так близко к сердцу приняла эту историю. Она многое прошла в молодости, наблюдая отношения мужчин и женщин в том же ресторане, где работала во время войны. Это жизнь и интимные отношения- ее неотъемлемая часть. Связь с Кларой была скоротечной и основывалась на инстинктах. Он забыл о ней почти сразу, как только его часть сменила дислокацию. Никогда и ни к какой женщине Штольман не испытывал чувств, схожих с любовью, кроме Анны. Неужели она не видела этого? Не могла понять?
Анна не спала, мысленно представляя двух маленьких детишек. Мальчика с серыми глазами и девочку с карими. Они были разными, но неуловимо похожими. Может теми же кудряшками, может какими то чертами лица. «Неужели Яков сердцем не почувствовал, что это его ребенок? Плод его… любви! Любви? Эта мысль зацепилась и никак не хотела покидать ее голову. Марте девять месяцев. Значит… близость Якова и этой… Клары случилась гораздо позже их близости… Яков тогда перед их неожиданным расставанием признался Анне в любви.. А потом… с этой Кларой… Пока Анна жила на поселении, растя его сына… Он! С другой женщиной!..» Эти неожиданные мысли начали разъедать ее мозг изнутри. Тут же перед глазами всплыли картинки как медсестра улыбается ее мужу и он отвечает ей взаимностью… Это просто ударило подых…На сердце легла печаль. Как плита могильная. Стало невыносимо тоскливо. Захотелось вскочить и завыть. Но, конечно, она этого не сделала. Лежа на казавшемся жестком диване сквозь дрему Анна пыталась найти оправдание поведению Якова… И не находила. Она вдруг почувствовала себя преданной. Миронова погрузилась в сон как будто в черную яму…
Утром она проснулась с больной головой и пониманием того, что она никто, чтобы судить Якова Штольмана. Но вернуться к их прежним отношениям не могла себя заставить…
Они встретились на кухне и пожелали друг другу доброго утра. Штольман старался выглядеть и вести себя как обычно, наблюдая за женой. Анна казалась отстраненной… Вроде как обычно, но в глазах появился холод. Прежде яркие и лучистые они как будто поблекли. Не было в них ни слез, ни тоски. Но живыми назвать сейчас глаза его жены было сложно...
Анна собрала сына и стала надевать пальто. Яков понимая, что она сейчас уйдет на целый день и оставит между ними эту недосказанность не выдержал, доковылял до нее и схватил за плечи:
-Анна! Ну нельзя же так!- тихо, но почти сердито возмутился мужчина. Она взглянула на него своими холодными глазами:
-Что?
-Я люблю тебя! Только ты и Санечка… Понимаешь?- убежденно заверил ее Штольман.
-А Марта чем виновата?- спокойно поинтересовалась девушка. Штольман закатил глаза:
-Ни чем! Но я тоже не виноват!- повысил голос Яков.
-Никто не виноват… Только мне почему то неприятно… - вздохнула Миронова.
-Я понимаю тебя,- сразу же смягчился Штольман, желая вытащить жену из состояния аморфности. Уж лучше пусть отругает его!- И готов снова все обсудить…
-Что обсуждать?- пожала плечами девушка.- Что ты спал с другой женщиной и Марта- плод этого?
Ее глаза резанули Якова холодным блеском, как ножом.
-Анна, хорошо! Признаю, что я виноват! Но эта женщина ничего не значит для меня…- решился на уступки Яков.
-Прости, но мы уже опаздываем,- вдруг свернула разговор Миронова. Взяла за руку сына и минуя мужа вышла за дверь. Он проводил ее глазами и вдруг начал закипать. Поведение Анны казалось упрямством. Он тут кается во всех тяжких, признается в любви, идет на уступки и пытается договориться. А в ответ- глухая стена. Да какого черта! Что он должен теперь сделать? Посыпать голову пеплом? Становиться двоеженцем? Что от него требуется? Клара прошла по периферии его жизни и если бы не ребенок, то он бы об этой женщине и не вспомнил. А теперь что? Связывать себя обязанностями в отношении дочери, о рождении которой с ним даже не советовались. Да, вероятно, Клара еще не успела понять тогда, что беременна, когда он уехал. Но ведь они договаривались!
В таких мыслях Штольман вернулся в комнату. У него по плану была усиленная гимнастика, но почему то накатила апатия. Руки опускались и не было настроения даже шевелиться…
У Анны на работе было много дел. В папке уже лежали документы на перевод. Еще предстояла одна встреча на выезде. Но она с трудом пыталась сконцентрироваться на рабочих моментах. Голова была занята домашним конфликтом. Это выбивало из колеи. Но самым тяжелым показалось отсутствие вдруг впереди света, что раньше горел ярким пламенем. А сейчас фитиль приглушили…