Часы выглядели совершенно обычными, они уже висели здесь, когда Линь Цюши снял эту квартиру. Их звон раздавался каждый час, от одного до двенадцати… Динь-дон, динь-дон — чистый звон напоминал ему о безжалостном течение времени.

Мужчина снял часы со стены. Они так долго висели на ней, что покрылись тонким слоем пыли. Линь Цюши протёр их бумажной салфеткой и осторожно вскрыл механизм.

Внутри не оказалось ключа от двери. Глядя на сложную систему шестерёнок, он ненадолго задумался, затем взялся за колёсико управления минутной стрелкой и аккуратно повернул его назад…

Когда часовая стрелка вновь минула двенадцать и направилась в сторону одиннадцати, Линь Цюши застыл, не смея пошевелиться.

Перед его глазами возникло множество картинок, на одной из которых красивый мужчина в женском платье лучезарно улыбнулся ему со словами: «Линь Цюши, ты мне очень нравишься».

Затем появилось ещё больше знакомых моментов, некоторые из которых Линь Цюши очень хорошо помнил, а некоторые уже начал забывать. Они замелькали в его сознании будто кадры диафильма.

Когда всё прекратилось, Линь Цюши снова передвинул часовую стрелку, но на этот раз к десятке на циферблате. В тот же миг, он увидел мир Хако Онна.

Дальше ему уже не пришлось ничего делать, минутная стрелка побежала назад сама по себе, а в мозг Линь Цюши хлынули неисчислимые воспоминания, голову пронзило острой болью, он невольно разжал пальцы, и часы с громким стуком упали на пол.

— А! — Линь Цюши схватился за голову, в его сознание будто вмонтировали огромный калейдоскоп, внутри которого сменяли друг друга задверные миры. Он увидел бесчисленное множество тварей, ушедших друзей, а ещё он увидел Жуань Наньчжу.

Картинка сменилась, и вот уже другой Жуань Наньчжу, серьёзный и равнодушный, поднимает на него голову и говорит: «Добро пожаловать в Обсидиан».

Картинка вновь сменилась и вот, улыбаясь, он протянул ему руку со словами: «Здравствуй, меня зовут Жуань Байцзе».

Но что-то пошло не так, добравшись до самой первой встречи с Жуань Наньчжу, круговорот воспоминаний вместо того, чтобы остановится, продолжил идти...

Линь Цюши лежал на кровати и крепко спал, когда рядом с ним возникла тень. Невозможно было разглядеть, что это из себя представляет, она просто казалась очень тёмным сгустком энергии.

Вскоре этот сгусток принял форму человека, протянул палец и осторожно коснулся лица Линь Цюши, его лба, переносицы и губ, очень нежно, словно боясь разбудить.

Затем с тенью начали происходить невероятные изменения: постепенно темнота отступила, странное призрачное существо стало всё больше походить на человека, в какой-то момент оно сделалось в точности таким же, как лежащий на кровати Линь Цюши.

Но тень, похоже, вовсе не хотела принимать его облик и вскоре снова изменилась, а когда её образ сформировался окончательно, то перед спящим Линь Цюши стоял Жуань Наньчжу.

Жуань Наньчжу улыбнулся Линь Цюши, улыбкой полной любовной тоски, а затем растворился в воздухе и исчез.

Мужчина был шокирован и упал с грохотом на колени.

Он увидел своих родных с которыми общался в точности так, как Жуань Наньчжу со своей семьёй. Он увидел Бай Мина, который приходился ему близким другом и они были не разлей вода.

Линь Цюши постепенно взрослел, из юноши он превратился в мужчину, люди рядом с ним сменяли друг друга, но он сохранял свой первоначальный настрой, как будто тьма, касаясь его души, не оставляла на ней даже тени.

Он вошёл в двенадцатую дверь — один. Он ругался с Чэн Исе о его планах. Он ходил по другим своим дверям — один. Тань Цзаоцзао была его клиенткой и он был один в день её смерти. Он стал главой Обсидиана.

И вот последняя картина, когда всё началось. Линь Цюши шёл по тропинке, когда рядом с ним появились двое — Сюн Ци и Сяо Кэ, которых они встретили за первой дверью. Только вот они встретили одного маленького мальчика.

— Что это за место? — осторожно спросил юный Линь Цюши, его лицо выглядело таким молодым, а в чёрных глазах плескался страх. — Кто вы такие?

Линь Цюши не знал, сколько длился этот круговорот, но когда сильная головная боль отошла, за окном сгущались сумерки.

Вокруг стояла тишина. Он с трудом поднялся на ноги, пошатываясь, приблизился к упавшим часам и поднял их.

Но когда мужчина это сделал, с циферблата что-то упало и громко звякнуло о пол.

Линь Цюши сперва решил, что часы сломались, но когда опустил голову и разглядел вещицу возле ног, выражение лица моментально застыло.

Из часов выпал бронзовый ключ… и сразу два.

Глядя на ключи, Линь Цюши сделал глубокий вдох, чтобы хоть немного успокоиться, затем наклонился и подобрал находку.

Ключи выглядели совершенно одинаково, единственным отличием оказались едва заметные надписи.

Ключи всегда были холодными, но от этих, он ощутил жар, обжигающий руки. Внимательно осмотрев оба ключа, Линь Цюши обнаружил, что на одном слова – иллюзорная жизнь. На другом же надпись гласила – реальная смерть.

Иллюзорная жизнь и реальная смерть...

Линь Цюши застыл с ними в руках. Неожиданно, он ощутил жуткий холод, пробравшийся до костей. А затем ключ с надписью «иллюзорная жизнь» прямо в его ладони рассыпался в прах… И остался только один ключ «реальная смерть».

Опустив голову, он взглянул на оставшийся ключ. По увиденным воспоминаниям, Линь Цюши уже знал, что это всё означает.

«Реальная смерть...»

Мир, в котором он находится сейчас, иллюзорен, погибшие воскресли и живут обычной жизнью днём, находясь рядом.

А реальность означает возвращение в мир, из которого он сюда пришёл... Мир в котором многие мертвы... Мир в котором нет Жуань Наньчжу...

Линь Цюши крепко сжал ключ в своей ладони и горько засмеялся.

На пороге своей двенадцатой двери, он оказался перед ужасно страшным выбором, и этот выбор находился сейчас прямо в его руке.

Выбор, который нельзя будет изменить.

Линь Цюши хотелось смеяться и плакать над тем, что сейчас с ним происходило.

Дрожащим голосом, он позвал Жуань Наньчжу:

— Ты здесь?

Но в ответ лишь получил звенящую тишину.

— Если тебя и здесь нет, может мне уйти? Ведь есть разница в каком мире находится без тебя... Жуань Наньчжу.

Вдруг послышался до боли знакомый, но ужасно печальный голос:

— Прости...

Линь Цюши повернулся и увидел перед собой виновато Жуань Наньчжу в нескольких метрах от него. Тот будто боялся поднять на него взгляд, поджав губы.

Сердце забилось чаще. Он бы мог подумать, что Жуань Наньчжу и есть его испытание двенадцатой двери, но то, что он увидел перед тем, как пронеслись реальные воспоминания без него, осознал, что всё не настолько просто.

Жуань Наньчжу посмотрел ему в глаза и собравшись с силами сказал:

— Он словно драгоценный камень. Любой знаток распознал бы в нём ослепительной красоты сокровище. Умный, смелый, хладнокровный, придерживающийся своих принципов, добрый, но рассудительный… — он невольно слегка приподнял уголки губ, — Вот было бы здорово пережить всё это вместе с ним…

Линь Цюши отвёл взгляд, сердце безжалостно забилось. Он уже знал, что выбрать.

Несмотря на лучшего друга Бай Мина и хорошие отношения с семьёй, Линь Цюши из-за понимания собственной смерти не позволял себе к кому-либо привязаться. Так и сам старался держать дистанцию, чтобы особо ни с кем не сблизится.

Не было даже ни единой мысли найти кого-то, ведь он мог умереть...

Но пройдя двенадцатую дверь с Жуань Наньчжу, его мир переменился.

— Покинуть этот мир, я не силах. Если бы мог, то без раздумий отправился за тобой.

Эти слова вывели Линь Цюши из головы, быстрым шагом он направился к Жуань Наньчжу, бросив ключ из ладони.

Ключ так и не смог упасть со звоном на пол, рассыпавшись в воздухе.

Линь Цюши сделал свой выбор.

Линь Цюши крепко-крепко обнял его, уткнувшись в ему плечо. Жуань Наньчжу не веря в происходящее, также крепко обнял, коснувшись носом макушки.

— Все ведь забудут обо мне, как когда-то я о своём наставнике? — тихо спросил Линь Цюши.

— Да.

— Вот и хорошо.