Рейдену не спалось — бессонница одолела жажду отдохнуть, сковав тело и принудив бесцельно лежать и смотреть в потолок.

Она не могла понять, кем они приходились друг другу. Близкими друзьями, которые не стесняются предаваться взаимным нежностям и поцелуям? Влюблённой парой, не обсуждающей свои отношения, но при этом поднимающей глубоко личные темы? Или флиртующими идиотами, которые не решаются сказать о своих чувствах?

В сновидениях рождаются тайные страхи, выползающие из глубин сознания наружу, и мрачные ужасы, леденящие душу; горькие воспоминания, ранящие сердца и сладостные, запретные мечты, поражающие спящего дурманящим ядом.

Рейден и Кэсси не могут уснуть, боясь столкнуться с призраками прошлого.

Ныне он по-настоящему жив. Он более не эфирное божество, созданное с начала времён с единственной целью, а всего лишь человек из плоти и крови. Жалел ли Рейден, что оставил свой долг ради величайшей радости во вселенной?

Рейден становится хранителем Песочных часов, он внимательно просматривает своё прошлое и находит там одну маленькую смертную, ради которой он готов на всё. И даже ждать её миллиарды лет.

На этот раз всё будет иначе: его новая эра будет другой, а сам бог грома станет решительнее.

Рейдену нравится горячий шоколад, который он распивает в компании Кассандры холодными зимними вечерами. Девушка поможет ему полюбить этот сладкий напиток ещё больше.

– Я хотела пригласить тебя на каток, – сказала Кэсси, садясь за стол, на котором уже покоились кружки с чаем.

Рейден принял задумчивое выражение лица, пытаясь понять, что она имела в виду.

– На коньках покататься. Коньки это специальная обувь с лезвиями на подошве, – пояснила девушка, но лицо мужчины не изменилось. – Блин, – она потянулась к рюкзаку, достала телефон и, что-то в нём ища, придвинулась к Рейдену.

– Ты такой романтик, Рейден, – она чуть отпрянула, заглядывая в небесные глаза.

– Только с тобой, – он провёл большим пальцем по её щеке, опустил к подбородку, слегка надавливая.

Как это, быть мёртвым? Не чувствовать тепла летнего солнца, не слышать пения птиц с утра до ночи, не смотреть на поколения людей, сменяющих друг друга. Не любить, не плакать и не смеяться – быть бездушным, разлагающимся до костей трупом в земле.

Кто бы умудрился представить, что всезнайка Грейнджер боится, когда симпатичные мужчины, взаимно и в лёгкой форме флиртующие с ней, приближаются к её физиономии на расстояние, позволяющее ощутить горячий выдох человека.