Арсений желает заебать Антона орфоэпическими ошибками... Чтобы самому оказаться выебанным Антоном.

В комнате дымно и душно; в пепельнице тлеет окурок, примятый небрежно, один из множества. Кен сам не курит, но пепельница каждый раз ждет Шуджи на своем месте.

В глазах у Майки спрятана целая бездна, она на контрасте ярком с платиной коротко остриженных волос, и в ней тоже горько. Однако Кен себя в ней теряет каждый раз, садясь у него в ногах и выполняя немые приказы, ведь невозможно отказать, невозможно от этого сбежать. 

Чжун Ли чудо, как хорош в шелках и драгоценностях — это первое, о чём Аякс думает, едва он видит Архонта во всей его роскоши, во всей силе, вот так внезапно и случайно на балу в Снежной.

В Мондштадте шумно и весело, а ветер, пропитанный винной терпкостью, настигает случайного путника ещё в трёх метрах от главных ворот. В Мондштадте любят Луди Гарпастум, веселье и танцы, вкусную еду и вино — Дилюк не может похвастаться фанатизмом касательно последнего, отпивая прохладный яблочный сидр, но всё остальное ему нравится. Даже Кэйа, глупо повисший на его плече и лениво мурлыкающий Дилюку на ухо похабную песенку заезжего барда.

Тайлеру нужно, чтобы его трахали до потери сознания. Чтоб кусали, ухмылялись, касались именно там и просто, блять, любили.

—«Давайте же поиграем, Детектив.»

! модерн ау, где Чжун Ли — детектив, а Чайльд, может быть, убийца.!

— Однажды я тебя убью, — фыркнул Сонхва, отсаживаясь назад и расстёгивая чужие брюки.

— Попробуй. Вдруг получится, — отшутился Чхве, наблюдая за своим парнем.

Вэйлон Парк молчит и качается над полом, как маятник в старинных часах. Эдди Глускин же отрицает свою вину, потому что, знаете, непослушных жен принято наказывать.

Пока Сережа в течку мечтает раздвинуть перед Олегом ноги, Птица того на колени ставит, издеваясь. И теперь очередь Олега умолять о близости.