Война остаётся длинным шрамом на изорванной в клочья душе, напоминает о себе из раза в раз, даже когда между враждующими мирами устанавливается мнимый мир. Лисса не сможет никогда забыть свою обиду на ванов за долгие месяцы пыток, мучаясь вспышками воспоминаний. И всё же, утешение она находит в объятиях брата. Совсем не таких, как описывают в книгах.

Вэнь Лису вздохнул и, мрачно кивнув своему растрëпанному отражению в зеркале, с какой-то мрачной решимостью всë же признал — он окончательно сошёл с ума.

Что, если в один миг всё поменяется? Всё станет не так как прежде, и это из-за одного единственного человека...

Немного о хрупкости юношеского сердца, взрослой трусости и том, что второй шанс нельзя заслужить, не дав первый.

Вместе и в горести, и в радости. Пока смерть не разлучит нас. Ленор и Аннабель не разлучит даже смерть.

Признание одного разнесчастного влюблённого студиозы своему деятельному, но немногословному преподавателю.

АУ!СССР 70-е. Альтернативное прочтение персонажей, включая имена, которые впрочем здесь не представлены)

Намёков тот не понимал, прямые слова игнорировал, оставалось только попробовать через тело. Поэтому не церемонясь, Наруто схватил жёсткие чёрные пряди на затылке свободной рукой и лукаво улыбнулся.

- Если так и продолжишь стоять - я нападу первым, - хохотнул Наруто, грубо впиваясь в губы ошеломлённого Саске яростным и полным волнения поцелуем.

Легенды бывают разные. Одни гласят о проклятиях, одни о великих правителях, а другие молвят о верной и безграничной любви, что граничит со смертью.

Мужеложество всегда осуждалось. Правда, только среди людей. Духи же, в особенности привязанные к странам, ко взглядам своих подопечных относились довольно снисходительно. Если не считать некоторых особенно консервативных, к которым относился и Уильям, уже много лет охранявший Великобританию.

Но с появлением на политической арене Германской империи пришёл и её дух. Готтлиб разительно отличался от своих предшественников хитрым взглядом и редкостной наглостью. На первой личной встрече с ним спокойствие Уильяма уже дало трещину, но это было только начало.

Именно этого послания сквозь время и боль так не хватало Борису, того пыла и желания в карих глазах Игоря. Кто они теперь? Лишь тени тех прежних ребят из девятиэтажного дома на Гидропроектовской улице. Герои страшных событий, порицаемые обществом — некомпетентные, не усмотрели… А ведь когда-то было море, обласканное солнцем Рижское взморье и они, такие влюбленные.