— Последнее время вы становитесь всë более странным, — спустя небольшую паузу, поняв, что Поттер не собирается продолжать объясняться, замечает Снейп. — Должен ли беспокоиться Я?

— Ну, я был бы рад занять все ваши мысли, — улыбается Гарри. — Но со мной не происходит ничего нового. Я просто ужасно влюблëн, слышали? Все в Хогвартсе это знают.

Он видит, что профессор удивляется.

— Ох, вы не восприняли это в серьëз, я прав?

— Stoned from «m»? Malfoy? Or Morgan?

— From magic.

Итак, внесём немного реализма в идеализированную атмосферу закрытой школы, полной привилегированных подростков. Все же понимают, что у автора оригинала слегка нарочито причёсано всё?

Уэнсдэй Аддамс имеет поразительную способность проникать туда, где быть ей совершенно не следует. В полицейский участок, комнату мужского общежития, в его мастерскую и глубоко под кожу. Как заноза, как вирус, как проказа.

Бэкхен перевел свой взгляд на Чанеля, будто почувствовав чужое внимание и улыбка в раз пропала с его губ. За свои несколько дней, проведенные в Хогвартсе, омега понял лишь одно: Слизерин и Гриффиндор не дружат и не общаются. Вообще ни на каких уровнях. И ничем хорошим это явно все не закончится между ним и Пак Чанелем.

Две девочки против целого класса – не слишком приятная перспектива. Тем более, что девочки далеко не бравые. Однако некоторые напрасно забывают, что обижать слабых – не самая удачная затея…

Они были из одного мира, но будто по разные его стороны.

Ран – самая настоящая кукла. Иногда кажется, что так навсегда и застыла в своей стройной фигурке, в безукоризненно выглаженной форме, в идеально прямых ухоженных волосах, в неменяющихся высокомерных глазах, в хитром изгибе улыбки. Лиса. Кицунэ. Сирена. Никак не живой человек, никак не ее соседка. Харучие смотрела на нее, восхищалась… и ненавидела.

Для родителей он был разочарованием, для учителей — катастрофой, для одноклассников — угрозой, и только для Итэра — спасением.

Бора перестала быть невинным ангелом в глазах Юбин, но она всё ещё идеал для неё. Количество эротических романов под её кроватью наталкивало её на одну мысль: Бора — настоящая нимфоманка. 

au-интернат: здесь пустой тихий воздух и крапинки морских слёз на пляжном песке, холодные ночи — одна другой короче, — и интернат для тоскующих по родным дворам детей без защиты над головой; именно тут Хэ Тяню, такому изящному и богатому, предстоит отбывать своё наказание за избиение рыжего вора из школы.

Речь шла не просто о каком-то альфе, а о его преподавателе военной медицины, о руководителе первого курса, о его наставнике, в конце концов. В том, что это был Хёнджин, речи не шло – никто не волновал душу Ёнбока так, как Хван. Но субординация, черти бы её побрали. Феликс вылетать из академии за связь с преподавателем не желает, всё-таки зря он, что ли, так старался на вступительных, зря он семестр вкалывал, чтобы сейчас похерить всё одним случаем?