Белый дракон не вернулся домой (Бастард)

Апдейты. Работа по хср

Завтра обнова :З

Он тонет в флаффе.

Чё по обновам?

Хороший вопрос, если бы я ещё сам знал.

1. Текст бдсм-ау по геншину мучает меня пишется. На меня смотрят отвратительно длинные 24 страницы, где каэлюки поцеловались один раз, правда ещё и потрахаться успели, но это другое, вы не понимаете
2. Я влез в фандомную битву на лето. Команда по геншину, какая пока что не скажу, но должно быть вкусно. Что в программе от меня не скажу, потому что сам ещё не знаю анонимность всё такое. Но должно быть вкусно!
3. Я составляю отвратительно длинный список работ, которые собираюсь написать. Похороните меня под ним, пожалуйста?

Ну что?

Судя по динамиике, ждём блокировку фикуса?

Закончил работу

Выкладка сегодня-завтра (вс-пн).

Фд: геншин

Пейринг: дайнкэйа

трохи стекла

#анонс

АНОНС

Короче пока я пишу ещё большую работу, будет маленькая, но стекло. Из-за вот этого момента. Пейринг: ДайнКэйа

Планирую выложить в начале следующей недели, но пока не уверен

я обязательно тебя допишу

Если кто-то не следит за мной в тг канале, но следит тут (господи, басст, это не ТАК прозвучало).

В общем я медлееееееенно возвращаюсь к своим дорогим детям (ОСам) и наконец-то раскидал их рост. Есть котятки поменьше, есть котятки побольше. Выбирайте любого в качестве фаворита)

Тома с Дилюком спускаются вниз, чтобы забрать приготовленный ужин и отпустить горничных до утра. (Кэйа не умеет быть тихим, когда рядом два пиро, а горничных видавших многое лучше все же пожалеть). Когда они возвращаются с кучей тарелок, Кэйа уже прижимает Аято к стене и целует. Дилюку не видно, но он уверен, что вторая рука Кэйи уже в штанах Аято. 

В другой бы ситуации Диюк вышел, но он прекрасно знает, что это провокация. Такая простая, но на неё так тяжело не повестись. Дилюк отставляет тарелки, забирает их и у Томы. 

— Они горячие... — неловко произносит Тома. И можно подумать, что он про тарелки. Но нет.

— Не горячее двух обладателей пиро, не думаешь?

К ЧЁРТУ ВАШ ГЕНШИН

Я ПОФИКСИЛ

Сражение с другом на закате среди заброшенных, но не позабытых храмов древних божеств. Что может быть прекраснее? 

Вновь поднимая клинок, Итэр понимает – многое. Его длинное путешествие наполнено потерями. Жизнями, которые он не смог спасти. 

Тадлэ падает на землю, лицо её кривится от боли. Остаётся нанести последний удар. Это воля сокола. Но воля ли Тадлэ? 

– Хватит, – Итэр замирает, – ты не должна умирать. 

Тадлэ молчит, но каждое её усталое и болезненное движение говорит само за себя.

– Тебе больше не нужно быть соколом отца, Тадлэ, – Итэр протягивает ей руку, – ты можешь быть просто человеком с...