Занзас безмолвно наблюдал за тем, как бордовый шёлк стекал с узких покатых плеч и скользил по худым и обманчиво хрупким рукам с тонкими запястьями, что легко выскользнули из длинных рукавов. Ткань, подобно кровавой реке, омыла молочно-белую бархатную кожу, повиснув на бёдрах.