Морден. Именно так назывался нужный нам город. Остаточных школьных знаний хватило, чтобы перевести его с немецкого — совершать убийство, убивать. Жутковато для такого милого городка. Мне чудилось, будто под его внешне спокойным и приятным обликом таится нечто мрачное и злобное, нечто, предупреждающее нас о том, что чужакам здесь не рады. И я не ошиблась.

Она отдает много времени благотворительности, она верный друг, очень умна и отзывчива, но я никогда не любил ее.

С сегодняшнего дня я ненавижу Рождество. Люди собираются вместе, улыбаются и звонко смеются, загадывают желания, делают неловкие признания, любят, в конце концов! Все теперь кажется таким сладким, что сводит зубы. Я и не знала, что в праздники одиночество чувствуется так остро. Оно не ложится на плечи легкой вуалью, а бетонной плитой прибивает к земле, превращая в кляксу на асфальте Нью-Йорка, пока чей-то голос не вырывает меня из тоскливых размышлений:

— Добрый вечер. Огоньку не найдется?