Кошмары мучают Алана столько, сколько он помнит себя. Они всегда были однотипными: ругань приемной матери, темнота подвала и истерический писк крыс, кусающих его за открытые участки тела. Они голодные и кровожадные, чующие его страх и отчаяние. А Герман раз за разом спасает его от этих кошмаров: отгоняет безумных крыс в темные углы давно забытого подвала, нашедшего свое пристанище в его кошмарах и страхах.

Герман направляет на замеревшую в дверях девушку пистолет, снятый с предохранителя, стараясь не обращать внимание на дрожь в руках. Кристен смотрит на него без страха, ведь знает все его действия наперёд. В её голубых глазах плещется истина, которую Герман и не отрицает. "Ты не выстрелишь в меня". Кристен в очередной раз права. Сколько бы боли она ему ни причиняла, Герман никогда не сможет убить её.

Она — единственное, что позволяет ему жить.

А он — единственное, что делает её человечной.