Чудесный отрезок дня — сумерки.

Зной спадает, передавая лидерство ненавязчивой прохладе. Яркокрылых бабочек сменяют пузатые светлячки. Облака — в основном молочно-белые, грязно-серые или иссиня-черные — сбрасывают скучные, неприглядные наряды и под лучами скрывающегося за горизонтом солнца окрашиваются в совсем иные цвета...

Дениз на подкашивающихся ногах, едва ли не шатаясь из стороны в сторону, зашла в свою комнату. Машинально закрыла дверь, для надежности заперев ее, чтобы хоть ненадолго отгородиться от безумного-безумного мира за пределами помещения, который, словно издеваясь над девушкой, постоянно подкидывал чересчур стойкой по его мнению Кольбер неслабые потрясения...

Она устала. По-настоящему устала от того, что призрачная длань пронырливого детектива железной хваткой впилась в их с Эдгаром отношения...

Изящные женские пальцы с аккуратно наманикюренными ноготками обвили стенки тумблера, на дне которого плескались жидким янтарем остатки виски. Сжали его настолько крепко, что лишь внушительная толщина стекла уберегла стакан от парочки трещин. Нес, не в силах сдерживаться, подхватила емкость, залпом осушила ее, совершенно не ощущая горечи от спиртного, и с громким стуком возвратила обратно на стол...

Сборник небольших драбблов.

Беатриче знакома с Дино с самого детства. С тех самых пор, как ее отец — дон Гвидиче, глава небольшой семьи, входящей в состав Альянса — в один из деловых визитов к Девятому Каваллоне взял маленькую Беа с собой...

Айне удовлетворенно потянулась, мысленно поздравляя себя с завершением очередного проекта. И пусть осталась еще пара мелочей, которые девушка собиралась поправить, но в целом картина была готова. Больше художнице не придется таскаться со всем своим снаряжением на этот утес для того, чтобы в точности воспроизвести на льне каждую деталь раскинувшегося под ногами пейзажа...

Мейси не меньше чем в сотый раз проверила содержимое компактного походного рюкзака. Прошлась по составленному накануне списку и вновь удостоверившись в том, что все необходимое снаряжение заняло свои места, закинула довольно увесистую ношу за плечи. Постояла минутку, собираясь напоследок с мыслями, утвердительно кивнула самой себе и, тщетно пытаясь спрятать торжествующую улыбку, бесшумной тенью выскользнула из комнаты...

Этим же вечером домой с работы Герберт возвращается последней.

И не важно, что мысли начинают понемногу путаться, глаза слипаются от усталости, а стрелки узких наручных часов неторопливо приближаются к полуночи. Результат стоит всех затраченных усилий — бумажные завалы, накопившиеся за несколько недель и оккупировавшие стол девушки, рассосались, а их место заняли материалы по новому делу...

Сперва Флетчер услышала голоса. Поначалу они звучали приглушенно, едва различимо. Будто им пришлось преодолеть бессчетное количество слоев ваты, прежде чем с боем пробиться к потихоньку приходящей в себя гриффиндорке. Но вот пробежала секунда, другая и бессмысленная какофония вдруг принялась преображаться. Незнакомцы превратились в близких друзей, а в интонациях отчетливо улавливалась тревога...