- Ты что реально готов ради этого умереть? Чтобы меня побесить?

- Ты недооцениваешь силу моей ненависти. Кроме того, если все кроме нас исчезнут, в мире останемся только мы с тобой, Кайл.

Кофта Картмана была мягкой, а его возмущенный бубнеж – на удивление убаюкивающим. Откуда-то вдруг взялось ощущение, будто он всегда так засыпает на этом плече, прижимаясь к нему щекой. Мальчик слегка поерзал, устраиваясь, чтобы не сползти ненароком, и сквозь пелену сна услышал, как жиртрест говорит что-то про его пидарские замашки, и от этого возмущенного шепота в самое ухо становилось так щекотно. Какой же он хороший, этот Картман.

Мне кажется, если тебя не станет, то я либо умру, либо сойду с ума, одно из двух. Могу ли я любить тебя еще сильней, и если да, то выдержит ли это мое бедное сердце? Если предаваться всем мыслимым порокам с такой же страстью, то возможно, я отойду в мир иной прежде, чем успею состариться.

Нандор собрался заснуть на сто лет, потому что потерял смысл в существовании. Гильермо, думая, что его хозяин уже спит, решил попрощаться и сказать ему приятные слова.