— Чего же вы? — Антон улыбается широко, выглядывают из-за губ лезвия клыков. — Я не кусаюсь. [Сборник драбблов по великолепной вампирской AU великолепной skafiky]

Сомнения в правильности того решения проскальзывали до сих пор. Но было бы лучше выйти за совершенно чужого человека? За бедного и ветреного Дмитрия родители её не отдали бы ни при каких обстоятельствах. Кандидаты, предлагаемые отцом, вызывали отвращение. А Звёздочкин… предложил свободу. Причём всем четверым. 

AU XIX век, Антоли в фиктивном браке пытаются жить дальше после общего горя, но пока получается не очень.

У Антона на кухне попросту нет плиты. Да и если бы была, Антон ведь совсем не готовит — его холодильник заполнен доставленной едой, полуфабрикатами, остатками из кафе и ресторанов, а в шкафу очень удобно встроена микроволновая печь и духовка — зачем она ему? Вскоре в квартире таки появляется плита двухконфорочная, работащая от розетки, и лишь из-за Олежи, посчитавшим, что без блинов и прочей сковородной радости жить непростительно.

- Ты должен сделать комплимент своему предмету воздыхания. Это моё желание.

- Марина, ты что, с ума, что-ли, сошла?!

- Это ты по нему с ума скоро сойдешь, если не попробуешь прямо сейчас поговорить с ним... Анто-о-он! Мой друг вам хочет кое-что сказать!

- Златухова, прости, конечно, но я тебе это обязательно припомню.

- Вы что-то хотели? - спросил Антон у парня, улыбнувшись ему.

-...У вас очень красивые губы. Мне нравится. - ляпнул Олежа.

- Оу... - растерялся Антон - Спасибо, что-ли.

Любовь, кровь и розы – это красный.

Тепло, звёзды и золото – это жёлтый.

Надежда, жизнь и травы – это зелёный.

Верность, грусть и трупы – это синий.

Олеже только-только исполнилось восемнадцать, он недавно поступил и переехал в Москву, и надо же было ему попасться в руки полиции на своём первом митинге, да ещё и в чужом городе, где нет ни друзей, ни хотя бы знакомых!

Всю дорогу до отделения Олежа боролся с подступающей паникой, от страха потели ладони и темнело в глазах, дыхание становилось быстрым и поверхностным. Вдруг кто-то положил руку ему на плёчо.

— Эй, ты в порядке?

Олежа закрыл книгу, всем телом облокотился на стену за своей спиной и посмотрел на грязно-белый потолок помещения. Вздох, очередная вымученная от плохих воспоминаний улыбка и странный, косой взгляд Шашлыка. 

— Мы с ним были знакомы, – со стороны Побрацкого раздался полный непонимания смешок. – Но, думаю, сейчас он меня не вспомнит, потому что такого человека, как «Дипломатора», более… не существует, определённо. Мне кажется, ты знаешь, кем он стал сейчас – вы хорошо знакомы.

Брошенная во время ссоры фраза возвращается спустя два месяца вопросом Звёздочкина:

— Ваше предложение ещё в силе, Дмитрий?

душкотобер 2022

боль, тлен, мрак и никакого праздника

Если бы Олежу спросили, он бы, наверное, согласился.

Если бы Олежа согласился, Антон бы, наверное, спросил.