[modern!au, где мальчики празднуют новый год, а бонусом к мандаринам кондраша приносит домой котёнка]

— Я люблю тебя тоже.

— Знаю.

— Ох боже, да ты поэт, — выдыхает Сережа, смотря так тепло и восхищенно, что Кондратий, к своему стыду, краснеет и неловко мнёт в руке растянутый бежево-вязаный рукав свитера.

Вообще, всё это затеял Петя.

Мягко-розово, светло-серо и ни капельки не забавно. Трубецкой пытается спрятать улыбку, но успешно проваливается – в попытке и в Кондратия. Жизнь всё так же проносится мимо, в калейдоскопе дней мелькают грязно-оливковые радужки, тусклое белое солнце и чайные кольца в кружках.

Паша ненавидит желтушные стены, но никуда не может от них деться. Оттенок напоминает ему жиденькое, скудное солнце, под которым Паша впервые чётко для себя осознал, что привык к оформившейся в голове мысли «вот он».

Поздним вечером Рылеев написал в наш общий чат, что на следующих выходных мы собираемся всей компанией у них с Трубецким и играем в настолки до посинения. Что, дескать, это необходимо для поднятия настроения и поддержания дружеских отношений, ведь дружба (особенно наша) – это сокровище, которое надо беречь. Я хотел было написать, что помню, чем закончились позапрошлые выходные, когда мы решили опробовать новенькую Монополию

Зима подкрадывается незаметно. Мыслей так много, что если связать их все вместе, то получится неплохая удавка.

В общем, если быть до конца честной, представления Пестель об аристократической верхушке, как о сплошь снобах и инфантильных нытиках, Николь с треском поломала.

— Мне кажется ещё одно появление Рылеевой на балу и Трубецкого старшего схватит инфаркт, — Романова привычно подожгла затлевшую трубку и затянулась из рук Пестель.

— Вы сказали «будьте прокляты», я правильно помню? — И ведь проклял же. Несостоявшийся диктатор смотрит в голубые глаза Верховенского, а видит карие, как кофе во Франции, Рылеева.

this flame that burns inside of me,

i'm hearing secret harmonies,

it's a kind of magic

сборник драбблов по союзу спасения в контексте российской школы ведовства колдовстворец.