Принять неизбежное бывает крайне проблематично.

Возможно ли изменить то, что предначертано судьбой? Олимпийские богини решаются на невозможное: противостоять самим Мойрам. Для этой цели они избрали великую воительницу Артемисию. Ей предстоит захватить власть в мире и установить матриархат для спасения женщин от их уничтожения в будущем. Но вмешиваются боги — и без того трудная задача становится невыполнимой.

Персефона гуляет по лесу, видит прекрасный цветок и решает его сорвать. Внезапно появляется неизвестный на колеснице, запряженной вороными конями, и загораживает ей путь...

Аид не тот маг, которому по душе разгребать косяки Рода, да и ответственность за него давит на только очнувшееся от долгого сна, сознание. Ну ничего, рядом дочь, пророчащая отцу крепкий брак и много-много детишек, в подарок и крепкие нервы идут, так что и задание Вечной он выполнит без всяких лишних вопросов.

Пожалуйста, Персефона, не надо искать Аида!

В кромешный мрак сошел герой,

Надеясь на себя и на удачу.

Желая выиграть этот бой,

Уйти живым, в придачу –

С трофейной трепетной душой –

Невыполнимую задачу

Он ставил пред собой.

...вымощена дорога к Аиду.

— Деметра, дорогая…

Амфора, полная крепкого полусладкого нектара пятисотлетней выдержки, пролетела над макушкой Зевса, чудом не задела громовержца и разбилась об изголовье его трона.

— Геру будешь «дорогой» звать! Я тебя греческим языком спрашиваю: где моя дочь?

Аид был не просто интровертом — он был самым первым интровертом в мире и тем самым богом, который это слово придумал. Общество других богов, людей и прочих существ, имевших привычку издавать звуки словами через рот, его быстро угнетало. Именно поэтому, когда они с братьями обсуждали, кому каким царством править, Аид, не задумываясь, выбрал мир мертвых. Кто же знал, что мертвые окажутся еще говорливее живых?

Если одна считает свой поступок огромной ошибкой, другой может увидеть в этом сплошные плюсы и новые возможности.