Сероглазая кукла и кудрявый мальчик.

(На что ты надеялся?)

В момент доброжелательного разговора между Четырнадцатым и Удовольствием Ноя появляется рыжее чудо в очках с бессознательным красноволосым горем с долгами.

Книгочеи вроде хранят тайную историю в памяти, но у Аллена вечно бумаги и чернил не хватает почему-то. А Неа спрашивает, почему Аллен не пишет ему письма из своих поездок. Неужели он совсем не скучает?

Только открыв глаза Неа понял, что он снова попал в неприятности.

Теперь Ной является, временно, подопытной крысой учёных -экзорцистов, но его не пугает этот факт. «Ужасает» мужчина, ответствененный за ним приглядывать, который в целом игнорирует существование Неа...

И как такому, на вид, беспомощному человеку доверили надзор над Ноем...?

Аллен не знает причины опущенных плеч, печальных взглядов и мелодии, отчего-то знакомой и давящей необъятной тоской, когда играют её привыкшие к инструменту смуглые пальцы. Он не спрашивает. Ему не объясняют.

Неа удивлённо расширяет глаза и смотрит на Аллена, когда тот вновь поворачивает к нему голову. И они стоят совсем близко так, что их руки почти соприкасаются. И Аллену действительно хочется сделать в этот момент очень многое… Так почему нет?

Это было чем-то вроде обыденности: один вечно куда-то уезжал, второй – оставался. Аллен никогда не считал нужным сообщать Неа, когда вернется. Он просто сам не заметил, когда действительно стал хотеть вернуться.

Когда становишься учеником Книгочея, отказываешься от прошлого. Не остается ни имени, ни дома. Это действительно то, к чему "Аллен" так стремился?

На застеленном потрёпанной клеёнкой столе кухни Аллен находит нити алых «бус». В навесном шкафу – смесь из сушеной липы и цветов шиповника. Маленькую жестяную коробочку с выцветшим рисунком и тонкой полоской бумаги на боку. «От простуды», – значится на ней. Мелким угловатым почерком.

Он – маленькая змея, которая однажды вырастет в огромного василиска.