Моракс любил в нём всё.

Но тут нет пути назад.

Юноша развернулся и с нескрываемой враждебностью спросил, что ему нужно, на что ребёнок поднял грустные медовые глаза, которые словно смотрели в самую душу, от чего по спине пробежали холодные мурашки.

─ Знаешь, в Мондштадте есть вполне рабочие тюремные камеры, ─ сказал он, рассеянно ощупывая пальцами свои многочисленные синяки. ─ Не понимаю, зачем тебе понадобилось запирать меня в подвале.

─ Ты - моя ответственность. Я поступлю с предателем так, как сочту нужным, ─ Дилюк поднял голову и холодно посмотрел на него.

Предатель. Он обвинял Кэйю в этом во время боя, но это звучало намного хуже, когда он говорил спокойно и твердо.

Под огнём лёд всегда тает, сам затухая от мороза. Так же и с ними. У этого союза нет никаких шансов. Но Кэйя не перестаёт любить неправильной любовью этого мужчину. И сам он весь неправильный от пальцев ног до кончиков волос. Он не заслуживает счастья. И в этом уверены оба.

Кейа даёт ему время подумать, замолкая и убирая руки. Прикосновение горячей ладони к торсу Альберих принимает за молчаливое согласие, снова целует и укладывает на постель.

Так горячо и приятно было находиться в руках предвестника, он не испытывал подобного с тех пор, как ушёл Дилюк. Сколько прошло времени? Год? Два? Кейа уже перестал считать.

Кейа чувствует себя в ловушке, зажатый между двумя горячими телами.

– Разве ты не хотел, чтобы я убрался отсюда?

– Ты испытываешь моё терпение? Или решил окончательно свести меня с ума своим отвратительным поведением? – недовольно бурчит Рагнвиндр, поднимая голову и глаза на мужчину.

– Говорите, вы без ума от меня, мастер Дилюк? – с прищуром в ответ всё так же дурашливо ухмыляется тот, подаваясь губами вперёд, чтобы оставить смазанный поцелуй на щеке ненаглядного, – Вы были так нетерпеливы, набросившись на меня сразу после ухода последнего посетителя.

В детстве Джинн была одной из самых сильных в компании и всегда защищала своих друзей от неприятностей.

Прошло много лет. И теперь время отдать долг хотя бы одному из них.