Ван Ибо испытывает трудности во время записи нового трека.

Это драббл из серии "ни о чем и обо всём сразу".

1939 год. Разгар японо-китайской войны. В поисках убежища, наставник Сяо уводит оставшихся детей приюта на восток страны, ближе к горам. Надеясь переждать как и зиму, так и весь непомерный хаос войны.

И все бы ничего, если бы не случай, который ставит этот план под угрозу. Но что такое случай, как ни язык богов?

Стоять и смотреть на самого себя оказывается чем-то слишком странным. Вэй Усянь не сразу осознаёт происходящее, как-то глупо наблюдая за тем, как его вялое и лишённое души тело аккуратно усаживают на каменное подобие кровати. Заклинатель, помогающий его телу, не видит Вэй Ина — его душу, призраком стоящую позади мужчины в белых одеяниях.

Старейшина Илина очень переживает, что милые ушки портят его грозную репутацию.

«Возьми себя в руки, потом возьми в руки камеру и справься с этим, мужик».

Три уда­ра сер­дца, что-то, не­сом­ненно цен­ное, хрус­тнув­шее под но­гой, и пись­мо ока­залось в ру­ках сво­его ад­ре­сата.

Что, если у Лань Чжаня действительно были причины ревновать Вэй Ина к Вэнь Нину?

Зарисовка одного из эпизодов новеллы: Вэй Ин просит Лань Чжаня принять с ним ванну.

Идейное, но абсолютно необязательное продолжение «Если бы». Вэй Усянь написал письма для брата. И для Лань Ванцзи

#𝐰𝐫𝐢𝐭𝐨𝐛𝐞𝐫𝟐𝟎𝟐𝟎 День 8. и дай мне смерть в семнадцать лет

Лань Чжань хотел умереть.
Вот так просто. Он не чувствовал сомнений и не считал своё желание трусливым или неправильным. Лань Чжаню было наплевать и на то, и на другое.
Он просто больше не мог. Не мог жить под гнётом правил дома Лань. Не мог существовать в расписанном по секундам мире, навязанном ему «по праву» рождения. Не мог притворяться послушным. Больше не мог б ы т ь послушным.