Александр любит прикосновения, но совсем не хочет, чтобы им пользовались.

Джон ведёт себя как идиот, но чувствует вину.

В итоге у них всё хорошо.

Родственные души разделяют боль друг друга. Для Томаса это огонь, который разгорается в груди всякий раз, когда Джеймс страдает от кашля.

Modern!AU: Бёрра переводят на стажировку учителем истории в одну из школ Нью-Йорка, где он и знакомится с семнадцатилетним Гамильтоном.

«— Ты новенький, верно? — голубые глаза с интересом оглядывают чужую фигуру сверху вниз, — расписание можно найти на первом этаже, на кабинетах указаны названия, я Александр Гамильтон, приятно познакомится!

Парень убегает, оставляя нового знакомого в недоумении. Болтливый и заносчивый.»

Легко брошенное "да пошёл ты", вырвавшееся из уст горделивой птицей за очередным уроком, Джон бы никогда не смог вымолвить в стенах кабинета хореографического кружка. Ровным счётом, как и сам Чарльз не мог бы не отметить, что присутствие именно этого человека в проёме дверей кажется ему так к месту, пока лучи высоко стоящего солнца отражаются в чужих зелёных глазах, как и каждое его движение в такт размеренной музыке.

«Учебное время кончилось, но мне понадобилось в туалет, и я слышу, как ты горланишь песни из бродвейских мюзиклов внутри одной из кабинок.»

Мальчик ворвался в его жизнь совершенно неожиданно, принося с собой чувство уюта, покоя и всепоглощающей нежности.

После предательства Бенедикта Арнольда всë идеи под откос.

Вашингтон никому не доверяет, солдаты требуют денег, а Конгресс не отвечает на письма. Александр пытается сделать хоть что-то, но, кажется, не выходит почти ничего.

Даже не заметив, можно построить гнездо — и без единой ветви.

"Отдать жизнь за любимого человека - не худшая смерть. По крайней мере, я так считаю."

Один единственный переезд смог полностью изменить жизнь Джона. Теперь всё вокруг напоминает бесконечный фильм ужасов, и лишь одна вещь в жизни всё ещё заставляет бороться со всеми невзгодами.

Сейчас он стоит возле входа в художественную школу и думает о том, делает ли он правильно... Лоуренс заходит в здание, значит, ответ «да»...

Война страшна, война жестока. Она отравляет даже самые светлые души. Не так ли, Лоуренс?