Кот сидел на ее кухне. Она не имела понятия, откуда он взялся, ни у одного из ее соседей не было кота. Он просто сидел на ее обеденном столе и смотрел прямо в ее глаза.

Часовой едва смог разогнуться после приступа неестественной мигрени и видений. Окружающий пейзаж ничуть не изменился. По лицу стекали капельки пота, и отнюдь не от жары, царящей в пустыне.

Что такое важное он должен вспомнить?

Но видение так и стояло перед мысленным взором, и использовать первый вариант плана, который он уже примерно набросал, резко расхотелось.

Нужно попробовать по-другому.

Чем бы не закончилась эта партия, он доведёт ее до самого конца. Он будет рвать чужие нити, пока не сломает все кости себе, он будет ломать чужие игрушки, пока те не перестанут функционировать. Будет рисовать на партитуре, пока ноты не станут неразборчивыми. И он не остановится.

в нем так много жизни, которую она не может создать.

сборник работ, приуроченный к райтоберу

[https://vk.com/plaguestories?w=wall-193047190_1094]

и мир такой печальный и немыслимо хрустальный

единственная звезда, что холодно сияет в темноте его космической бесконечности.

на периферии маячит что-то бело-рыжее и ах опрометчиво упускает это, будучи погруженным в книгу...

багряных роз бутоны на бледно-белом бархатном снегу.

Заповедь пятая: Почитай отца твоего и... твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.