— Ты видел, что малой притащил со свалки? — Хосок выглядит и звучит чересчур радостно.

Он ворвался в кабину слишком поспешно, прерывая работу по сжиганию технических плат. Пак еле успевает нажать на кнопку «Автономный режим», предчувствуя, что простым рассказом его друг сейчас не сможет ограничится. Тот упорно тянет его на себя за рукав безразмерной робы грязно-серого цвета, приговаривая: — Я такого уже давно не видал! Тебе понравится!

Чимин хмурится и дует губы, поправляет свою вязанную шапку, нахлобучивая ее себе на лоб. Отвлекаться на вечные бесполезные безделушки и игры этих двоих ему не очень-то хотелось. И почему-то он постоянно идет у них на поводу. Поддерживает и, несмотря на вечные ошибки, прикрывает задницы обоих перед начальством.

— Очередную ерунду, за которую ничего на рынке не выручить? — Чимин с сарказмом отвечает вопросом на вопрос и нехотя перебирает ногами в тяжелых ботинках, что были ему не по размеру. Глухие звуки стука его обуви о напольную решетку заполняют пространство вокруг.

— Ты всегда такой пессимист или только сегодня? — Хосок заразительно смеется над слабым ворчанием друга и его попытками отбиться. — Поверь мне. Ну же, доверься еще один разок? М-м-м? Мы разбогатеем и сможем улететь с этой долбанной планеты в лучшую жизнь, если Гук сможет что-нибудь вытащить из этой железяки!

Звучит и правда многообещающе. Потому Чимин больше не упирается и послушно шлёпает вслед за старшим. Тёмный коридор перед комнатами утилизации, освещенный лишь слабым светом солнца, пробивавшегося сквозь верхние люки отсеков, сменяется простором и неоновым отсветом потолочных светильников. Хосок дергает ручку затвора на себя, и двери с шипением разъезжаются в стороны.

Стол, как и все горизонтальные поверхности комнаты, завален всяким барахлом, принесённым сюда со свалки, под завязку. Чонгук просто помешан на своем увлечении. Зачастую мальчишке удается продать отремонтированные собственноручно, в нерабочее время, редкие вещички на здешнем рынке барахольщиков и на вырученные с этого деньги кормить семью неделями. Однако такое случается всё реже и реже. Спрос на антиквариат падает. Но то, что он притащил на этот раз, и правда может стоить целое состояние.

Прямо посередине, соседствуя с ящиком мелких деталей, лежит самый настоящий андроид. Человекоподобный андроид, если быть точнее. Правда, без одной руки и сильно покоцанный, но вполне хорошо сохранившийся для своего возраста. У Чимина ничего не выходит ответить на гордое замечание друга: «Я же тебе говорил? Говорил же?». Парень лишь открывает и закрывает рот, мыча нечто нечленораздельное.

Мусорщик второго разряда, Пак Чимин, сейчас сильно завидует находке Чон Чонгука. С долей некоего благоговения он медленно начинает приближаться к столу с роботом.

— Чёрт возьми! Хо, прости, что сразу не поверил! — завороженный уникальной вещицей, парень протягивает руку, чтобы коснутся кожи неисправного андроида.

— Эй! — громкий окрик, и рука тут же дёргается обратно, прижимаясь к бедру. — Я никого из вас сюда не звал!

— Ну чего ты жадничаешь, мелкий? — Хосок явно наслаждается собственнической реакцией вошедшего мальчишки.

— Он мой! — За злобным выкриком сквозь зубы следует грубый толчок в бок. Чимина отбрасывает в сторону от стола, и он недовольно зыркает на младшего.

Пак складывает руки на груди и сверлит мелкого взглядом. Проходит ровно десять секунд, и решительный настрой Чонгука исчезает, он мнётся и проигрывает. Мальчишка знает, что лучше старшего не сердить, иначе можно лишится крыши над головой и работы в придачу. Злой Чимин подобен взорвавшейся звезде. Беспощаден, равнодушен и имеет привычку выжигать всё в радиусе миллионов километров.

— Извини, это вышло само как-то… — младший делает шаг назад, отодвигаясь подальше от взбешенного его поведением старшего мусорщика и ближе к заливающемуся диким хохотом Хосоку. — Рефлекторно??? — Робкая, заискивающая улыбка приподнимает уголки губ Чонгука.

— Надеюсь, ты когда-нибудь научишь своего брата по несчастью благодарности, — строгость в голосе Чимина вызывает новый приступ хохота у Хосока, но злость главного мусорщика тухнет, сменяется лёгким раздражением.

Парень возвращает всё своё внимание редкой находке. Глаза пробегают вдоль всего туловища андроида и замирают на лице. Оно приковывает к себе. Мягкие тени, отбрасываемые длинными ресницами, прямой нос с небольшими крыльями, выделяющиеся высокие скулы, мягкий квадрат губ и россыпь мелких и крупных родинок. Даже несколько глубоких, до экзоскелета, порезов и жирный налёт грязи не могут испортить идеальные черты и пропорции.

В отличие от обычных, рабочих андроидов, у этого присутствуют гениталии. Вкупе с красивым лицом, это наталкивает Чимина на определенные выводы. Если поначалу парень ещё сомневается, то теперь уже полностью уверен. Этот «красавец» когда-то находился в частной коллекции какого-нибудь богача, готового заплатить за точное и анатомически верное воспроизведение человеческого тела. И ему не хочется думать о том, какие извращения могли приходить в голову его бывшего хозяина.

Уже, наверное, лет восемьдесят как производство человекоподобных андроидов запретили во всех федерациях. И все подобные железяки давно сожглись в утилизационных печах, на планетарных свалках, схожих с данной. Как же получилось так, что именно этот остался почти нетронутым и относительно целым?

— Ты уже осмотрел его? — Ответный, слишком поспешный кивок Гука растапливает последние льдины в сердце главного мусорщика. А длинные волосы младшего, забавно дергающиеся от выражающих согласие потряхиваний головы, и вовсе выпускают наружу редкую улыбку. — Хорошо. Что скажешь?

Чонгук чувствует, что опасность миновала, и начинает вести себя более уверенно. Парнишка придвигается к столу ближе. Рука мальчика быстро юркает за ухо андроида, утонув в копне его каштановых волос, и задняя панель головы отъезжает в сторону, являя взору Хосока и Чимина свои внутренности.

— Это, — длинный палец Чонгука упирается в полупрозрачную плату, — кристаллический блок памяти. А это, — палец перешагивает в другую сторону, — обычные блоки.

Хосок присвистывает и с ещё большим интересом смотрит на андроида. Кристаллические блоки являются редкостью и стоят как целое космическое судно среднего класса. Такие блоки предназначаются для записи и хранения ДНК. С помощью них обычно клонируются различные животные для открытых зоопарков современности. Но что делает такая редкая плата в голове выброшенного андроида? Может, ему была поручена охрана ценностей или же он сам является чем-то на манер сейфа? Ну кто догадается о том, что такая редкая и дорогостоящая вещь находится в голове робота?

— И чьё ДНК на ней записано? — Интересуется Чимин, уже просчитывая в уме выручку с такой находки. Если на этом блоке хранится какая-то информация о ДНК вымершего животного, то его стоимость утраивается.

— Человеческое. — Гук с удовольствием ловит удивлённые взгляды обоих товарищей, в свою сторону. Гордость и собственная значимость распирает мальчишку, отчего он выпячивает свою худую грудь, колесом вперёд.

— Ты уверен? — Чимину не верится. Это абсурдно. Клонировать человека ещё никому не удавалось. Мало того, за попытки такое сотворить могли попросту осудить на смерть. В глазах парня стоимость данной детальки моментально снижается до первоначальной, что немного расстраивает.

— Уверен, — мальчик с важным видом знатока кивает опять. — Но это ещё не всё. Помимо ДНК, там хранятся записи.

— Какие ещё записи? Чего? — Хосок давится возмущением. Очевидно тоже расстроился.

— Я не знаю пока. — Чонгук немного скисает и тут же, будто оправдываясь, начинает присоединять различные провода к платам андроида. — Я не успел ещё ничего толком сделать. Записи зашифрованы… Нужно время… — Каждую его новую фразу, сопровождает характерный щелчок присоединяемых к компьютеру зажимов.

— И долго ты будешь с ним возиться? — Чимину всё меньше и меньше нравится вся эта затея. — Мне, кажется, легче просто отформатировать эти данные и потом продать.

Мальчишеские проворные пальцы замирают над виртуальными клавишами. После чего Гук со страдальческим лицом оборачивается к старшему. О, Чимин уже знал, к чему тот клонит и поэтому отрицательно качает головой.

Мальчишка любил и умел давить на жалость. Он был самым младшим и любимым ребенком в семье, ещё задолго до того, как попал на Глизе*. Чонгук, оказавшийся в рабочей связке с двумя мусорщиками, что были намного старше его, поначалу жутко стеснялся и чувствовал себя максимально неуютно. Эти его постоянные игры в «прятки» и «молчанку» вызывали в обоих мужчинах лишь жалость. Первым пошел ему на встречу Хосок. Он, как наиболее мягкий и податливый в их команде, быстрее поднял белый флаг перед милыми чудачествами младшего и смог войти в его круг доверия, постепенно раскрепощая мальчишку.

На таких экзопланетах**, как Глизе, зачастую нет больших городов. Одиночество, отсутствие общения и мало-мальских развлечений «съедает» большинство рабочих на технических свалоках, и те, не выдерживая, просто расторгают контракт с компаниями и улетают на любые планеты, расположенные вблизи Световых Врат.

Чимин продержался два года в полном одиночестве на тогда еще маленьком мусоросборнике, прежде чем ему в подчинение прислали вечно смеющегося и улыбающегося Хосока. Он жутко раздражал серьезного и не в меру строгого Пака, но стимулом найти общий язык и сработаться им послужили деньги. Рабочим на таких межпланетных свалках платили много, желающих же тратить свою жизнь, прибираясь за другими, было немного, если не единицы.

— Ну, хён-ним***, — мальчишка складывает в мольбе руки и умильно надувает губки «бантиком», невинно хлопая большими глазами, — ну дай мне один день. Всего денёчек… а потом я сделаю всё, что ты скажешь, а?

— Неужели тебе не интересно, что там? — Тут же подключается Хосок, который и не собирается поддерживать идею своего начальника.

— Нет, — отрезает Чимин, хмурясь. Боже, с кем ему приходится работать?

Со стороны компьютера доносится тихое «сноб», и Пак закатывает глаза, мысленно пытаясь побороть раздражение. Разве им возможно объяснить, что это слишком рискованно? Мало ли почему информацию на блоке зашифровали? Сейчас Чимину себе дороже начинать спорить с этими двумя дуболомами. Самым легким и безопасным для его нервов путём было просто дать им этот жалкий день на расшифровку данных. После того, как детки наиграются, он сможет опять взять всё под свой контроль.

— У вас есть сутки. После я форматирую блок памяти, и мы сбываем его барахольщикам. — Чимин произносит это, прикрыв глаза, после чего быстро разворачивается к ним спиной и ускоряет шаг, намереваясь, как можно скорее покинуть мастерскую.

Крики радости и восторга тут же раздаются в комнате. Приглушить их смогли только закрывшиеся двери, отрезавшие парня от его веселящихся друзей.