Зерно сомнения, единожды посеянное, однажды прорастёт.

     Возможно, Варваре стоит считать себя легковерной или наивной, или даже внушаемой, мнимой, потому что стоило совершенно чужому человеку намекнуть на то, что с её другом что-то не так, как девушка тут же начала неосознанно всматриваться, а самое главное — замечать недостатки и проблемы. Феномен Баадера — так это называлось. Большим удивлением было то, что найти изъяны оказалось столь же легко, как и не замечать их всё время до этого. Скорее всего, такое долгое игнорирование с её стороны каких-то вещей стало следствием некоторых личных качеств девушки. Прежде всего, нежелания заниматься анализом дня, который был ею прожит: сосредоточенная на учебе, Варя предпочитала просто не задумываться об отношениях со своим собственным окружением (может, потому что друзьям из института она благодарна за то, что не одна?). Вместо того, чтобы думать о чьих-то словах или поступках, девушка просто делала очередную уступку. Чтобы не обидеть (хотя сейчас, спустя месяц активного осознания ситуации, в которую попала, Варвара уже пыталась себя не обманывать: она делала уступки, чтобы самой не заморачиваться над разъяснениями, а вовсе не ради других). В какой-то степени, девушка сама была виновата, что попала в любовную неразбериху: влюблённый Миша, пусть и милый, ей едва ли нравился. Двое молодых людей вовсе не подходили друг другу. В первую очередь потому, что даже мнения насчет собственной совместимости у них были разные. Момент того самого не случившегося поцелуя, парень, видимо, воспринял как начало их «отношений», так что в последнее время его стало слишком много. И это стало раздражать. Частые разговоры о музыке сводились к одному и тому же, то есть, к нему самому и к его будущему. Скорее всего, Миша переводил на себя почти любой разговор вовсе не специально, но умело: неделю назад он просто вынул из ее уха наушник, чтобы узнать, что она слушает, и сказал, что ему такая музыка не особо нравится, потому что она «простая». Легко играется, и поэтому многим людям, владеющим музыкальными инструментами, исполнять это достаточно скучно. А потом добавил: «но я всё равно иногда слушаю и играю», предложив затем как-нибудь сыграть для девушки что-нибудь. К тому же, то, как Миша постоянно пытался до неё дотронуться. В основном, это происходило, когда они были в компании, и, когда Варя аккуратно отстранялась, тот выглядел даже несколько обиженно. А ещё… он постоянно делал комплименты, и такое поведение вызывало очень странные эмоции: девушке, естественно, было приятно слышать о себе добрые слова, однако…

«— Он не тебя постоянно нахваливает, а себя рядом с тобой» — эти слова постоянно звучали в голове. Тогда понять их смысл было очень сложно, да и сейчас… Варя чувствовала себя неспособной сделать шаг куда-то, и потому лишь тянущей руки в попытке ухватить понимание. С одной стороны, конечно, всё было проще некуда, и это можно было объяснить обычным желанием понравиться девушке с помощью лести. А вот с другой стороны, ясно чувствовалось что-то ещё.

     Дорога, по которой Варвара частенько ходила, преобразилась: деревья, которые всю зиму были лишь стволами с голыми ветками, без листьев, опавших еще в октябре, сейчас «поправились», обрели густую крону и даже создавали приятную тень. Кажется, даже дорога, проходящая по противоположной стороне от тротуара, не могла повредить таким мощным растениям выхлопами машин. Май радовал погодой, и даже частые дожди (правильнее будет назвать их ливнями) только радовали. После них было не сыро, а свежо. Но лёгкое дыхание было вызвано не только дождём, прошедшим прошлой ночью, но еще и тем, что за последние десять учебных дней, это утро было первым, когда Миша не сопровождал её по пути в институт. Соседка один раз спросила: «Почему бы тебе просто не сказать ему, чтобы перестал?». И Варя, хмурясь, повторила себе этот вопрос еще много раз. Действительно, почему она не могла ему отказать в чем-то? Не потому ли, что пыталась, но ничего не вышло?..

— Да ладно, тебе кажется. А если тебе не нравится, что я проявляю внимание… — стоило ей сказать, что он выносит «их» на всеобщее обозрение, как Миша обиделся, — скажи прямо. Зачем что-то придумывать? — и после этого ей ещё и пришлось оправдываться, на что тот вновь обнял её и лишь сказал, что она милая, когда стесняется. Сменил гнев на милость, да еще и губами прикоснулся к ее виску. Насколько же странные у них взаимоотношения! Испытывая напряжение и даже некоторое раздражение в его компании, Варя не до конца понимала источник своих эмоций, и иногда даже ругала себя, потому что «ну нельзя же так отвечать за чьи-то чувства, нежность». И так раз за разом. Какой-то замкнутый круг. Вначале она чем-то в нём была недовольна, потом это недовольство переходило в обвинение самой себя в не достаточно хорошем или даже в предвзятом отношении к ни в чем не виновному Мише из-за чьих-то слов.

— Когда-нибудь я перестану забывать смотреть прогноз погоды, но уж точно не сегодня, — мокрые рыжие волосы слегка завились, — повезло, что я надела пальто сегодня! Хоть одежда не промокла, — сильный дождь, под который и попала Алёнка, совершенно не испортил ей настроение. Эта девушка, как и всегда, была настоящим солнышком: — льёт как из ведра.

— И будет лить до вечера, — дополнил Вася (сегодня парень явно скучал: Саши в институте не было), пожимая плечами: — у всех есть зонты?

— Провожу тебя до дома, если у тебя нет, — Миша улыбнулся, поворачиваясь к Варваре.

— Если ты хочешь показаться джентльменом, лучше отдай девушке зонт и избавь от своей компании, — услышать нечто подобное было не удивительно от Влада, которому в Мише не нравилось ровным счетом ничего. Ответ задетого юноши тоже не был чем-то непредсказуемым. А зонт девушка, кстати, взяла, о чем и поведала «воздыхателю» после обеда, когда они вдвоем шли по коридору. Позже остановились недалеко от автомата. Коридор был достаточно длинным, по одну сторону были окна, подоконники без занавесок, потому что их, скорее всего, постоянно срывали, пачкали (даже не специально, просто место было удобное, а ткань мешалась), и около одного из окон как раз автомат и располагался. Разговор вёлся, мягко скажем, ни о чем, Варя даже не могла понять, зачем они вообще говорят о социальных сетях, в которых зарегистрированы.

— О, погоди-ка, — девушка достала из сумки телефон: секунду назад раздался звук, уведомляющий о пришедшем сообщении. Маша. Варя улыбнулась. Ничего важного.

— Мм, — протянул парень, наклонившись к ней и коснулся носом её уха, — Кто пишет? Подруга? — его действия немного смущали, и девушка заблокировала смартфон: — Я не расскажу никому твоих секретов, не бойся.

— Тебе не кажется, что это моё…личное дело? — вдруг вздрогнув, девушка сделала шаг вперед, — Мне пора. Увидимся позже.

     Потребовалось ещё немного времени, чтобы понять, во что вляпалась. Какая Варя, всё-таки, неопытная! Нужно было в подростковом возрасте не ноты разучивать, не язык иностранный практиковать, а сериалы смотреть, чтобы знать, как выходить из непонятных отношений, в которых быть не хочешь.

— Я поняла, о чем ты говорил, — прежде, девушка воспринимала свою способность отпускать ситуации как «внутреннюю свободу», которая позволяла что-то подобное. Но вот, до чего дошла безответственность и нежелание с кем-то объясняться. Как-то поздно спохватилась: парень позволял себе заглядывать в её телефон, нарушать личное пространство… А сейчас Варя стояла в столовой, в непривычное для себя время — утром. Перед ней сидел Влад, который только купил себе горячий кофе, и активно дул, чтобы остудить напиток поскорее. Найти его оказалось очень просто: Варя уже не помнила, откуда у неё это знание, но в голове крутилось, что он может быть в столовой утром.

— Садись, — он слабо усмехнулся и отодвинул стул подле себя, — если хочешь меня послушать, для начала давай начнем наше знакомство с чистого листа.

— Что? Зачем?

— Я, кажется, говорил, что общаться с тобой… — Варя прервала его слегка недовольным: «как играть в сапёра», и он кивнул: — да. Представь, что я нажал первым ходом на случайную клетку в середине, и мне выдало всего одну ячейку, четверку. Или, даже сразу подорвался. И как мне дальше действовать? Зато у Миши сразу открылась половина поля.

— Совершенно тебя не понимаю. Можно как-то без аллегорий?

— Ко мне сразу негативно отнеслась. А знакомство с Мишей, думаю, прошло гладко, и он тебя впечатлил. Поэтому ты так легко попалась, — пожав плечами, Влад отпил из чашки кофе и поморщился, вероятно, ошпарив язык. — Если хочешь, чтобы я тебе помог, то перезапусти игру и начни относиться ко мне лояльнее.

— Помог? Это с чем же?

— А ты пришла, просто чтобы обрадовать меня тем, что я был прав? Так я знал и без этого, — девушка вздохнула, после чего кивнула, признавая, что ей действительно не помешала бы помощь с выходом из этой ситуации. Влад улыбнулся: — отлично! А теперь, когда ты не собираешься злиться, чтобы я ни сказал… Он нарцисс. И эта история не только с тобой произошла, — её удивление немного позабавило его.

     Соратницей по несчастью оказалась некая Дарья, которая должна была бы быть сейчас второкурсницей, но перешла в другой институт (по мнению Влада, тут Миша был не причем, хотя «я уверен, он приписывает это себе»). В прошлом году эта девушка пришла в их компанию благодаря Васе, с которым подружилась и попросила познакомить с кем-нибудь ещё, потому что знакомых здесь у неё не было. Что ж, Варе эта ситуация напомнила её саму… Даше понравился Миша, они ходили вместе, гуляли. Парень часто делал ей комплименты.

— Сюжеты схожи до безобразия, не думаешь?

— Это закончилось потому, что она перевелась? Или перестала с ним общаться? — не хотелось бы портить отношения с Мишей, потому что таким образом можно лишиться друга и в лице Саши. А они сейчас очень даже неплохо общались. В ответ Влад неопределённо мотнул головой, а Варя поджала губы: — И как ты можешь мне помочь?

— Между нами примерно… — замолчал на пару секунд, как бы вспоминая что-то или подсчитывая: — год и месяцев восемь. Округлим до двух лет, ладно? Это существенно. Думаю, ты была хорошей девочкой в школе и дома, потому мало знаешь о людях, которым нельзя доверяться и о том, как их распознать.

— Ты имеешь в виду, что я глупа, наивна?

— Нет, — Влад даже нахмурился, — думаю, случись нечто подобное с кем-то из твоего окружения, ты бы заметила. Всегда легче со стороны увидеть какие-то проблемы, к тому же… Нет никого добрее нарцисса, пока живешь по его правилам. Как что их жертвы не всегда осознают, что не так. Вначале.

— Только ты предупреждал меня, — заметила Варя, подумав, что это странно: если подобная история уже была, почему никто ей об этом не рассказал?

— Твоей однокурснице всё равно, Алёнка в розовых очках, а остальные дружат с ним, — девушка кивнула. Убедил. Воцарилось недолгое молчание, которое он прервал достаточно спокойной фразой: — пусть он на тебя обидится. Игнорируй его, общайся со мной побольше.

— Это обязательно? У меня и так нет друзей.

— А ты воспринимаешь его как друга? — собеседник хохотнул и посмотрел на неё: — Сядь ко мне лицом, ненадолго, — Варя не поняла, зачем ему это, но всё же развернулась на стуле, чтобы сесть как бы «напротив» него. А Влад резко подался вперед, их носы чуть ли не соприкоснулись: — Приятно? Я — друг?

— Нет, конечно! — девушка была возмущена его поведением, а потом вдруг перестала злиться, поняв, что именно он ей только что продемонстрировал. Миша точно так же приближался к ней всё это время, но слишком медленно, чтобы она это заметила, — Я поняла. Ты, оказывается, добрый…

— Как приятно, что ты заметила, Варвара, — Владислав поставил пустой стаканчик на стол и ногтем указательного пальца почесал крыло носа, — Ты как-то слишком хороша для ограниченного себялюбца.

     Впереди был ещё целый день, и девушка не знала, с чего начать, и потому надеялась на того, что новый друг даст ей какие-то более четкие указания. Но на переменах прочитала о нарциссах в интернете. На самом деле, многие вещи выражались в Мише очень и очень слабо, однако Варя понимала, что всё это нарастает со временем.
________________
     Желание, загаданное уже почти год назад, сбылось: у Вари была интересная студенческая жизнь. Вот только со знаком «минус»: вряд ли девушка подразумевала зарождение нездоровых отношений с нарциссом. Теперь же у неё была одна забота — скорее их закончить. Нужно было сделать это за май, а еще лучше — за первую половину этого месяца, чтобы не мучиться данной проблемой во время сессии. Очевидно,  что учеба куда важнее какого-то манипулятора, решившего присвоить себе её достоинства. Так ей объяснил «союзник» во время их второй личной встречи: пусть и не совсем осознанно, но Миша медленно отрезал Варю от остальной компании, одаривая комплиментами и навязывая своё присутствие. Слова Владислава не сразу укладывались в голове, и первокурсница чувствовала себя неловко от этого. Разница в два года между ними действительно давала о себе знать, потому что он имел представление о некоторых людях, которым не стоит доверяться, и не из книг, не из фильмов, а из реальной жизни. Появилось обидное чувство, будто он, объясняя, получает возможность смотреть на неё свысока. Это чем-то напоминало отношение шестнадцатилетних подростков к тринадцатилетним, которое понимается каждым на подсознательном уровне. В тринадцать тебе обидно, когда поучают, потому что думаешь: «уже всё знаю и умею», а в шестнадцать цокаешь языком с мыслями: «ну и тупица, как этого можно не понимать?!». Не каждого настолько грубое обобщение касается, однако говорится в нем даже не про отношения конкретно двух возрастов, а про существование неназванной «пропасти» между подростками и молодыми людьми. В общем, чувствовать себя рядом с Владом «младшенькой и глупенькой» совершенно не хотелось. Благо, он сам предвидел возникновение подобных мыслей (этот человек в целом был невероятно проницателен!):

— Есть существенное различие между интеллектом и житейской «мудростью», — он хохотнул, видимо, это словосочетание казалось ему забавным: — потому что тем, кто сосредоточен на учебе, иногда не хватает времени на то, что познать людские отношения изнутри, а не из табличек в учебнике по обществознанию, — когда Влад говорил, его хотелось слушать. Несмотря на то, что эти слова говорили об её неопытности, девушка всё равно почувствовала себя немного лучше. На самом деле, было до конца не ясно, почему он пытается помочь и тратит на неё своё время, однако… Зачем рассуждать о чем-то подобном? Пока дают — бери.

— Значит, не «она молодец, что добилась чего-то», а «я молодец, потому что со мной девушка, умеющая вот это и ещё вон то»? — усмехнулась Варя, поджимая губы. Появилось чувства стыда. Такое, какое испытывает человек, вспоминая о чем-то провальном из прошлого: не распознал чьего-то сарказма, а спустя некоторое время бьёшь себя по лбу ладонью. И вроде легче, потому что понимание ошибки пришло, но хочется всё же забыть эту ситуацию. Вот и Варвара готова была себя встряхнуть, ведь каждый эпизод с комплиментом, который она с улыбкой принимала, сейчас всплывал в памяти. А она ещё хочет быть юристкой! Куда ей… Никакой наблюдательности.

— Не нужно больше его хвалить. И так достаточно долго купался в твоей доброте, — возвращаясь к теме отлучения от компании, стоит сказать о том, что теперь посидеть наедине с девчонками или поговорить с Васей или Сашей в коридоре было проблематично: везде присутствовал Миша. А ей, между прочим, не хотелось идти с ним «комплектом». Он, конечно, не пытался её увести или отсадить от других на обеде, например, однако принимал участие в каждом разговоре, и это не было бы так плохо, если бы парень не пытался говорить за них обоих. И да, раньше Варя раз за разом спускала это, потому что «ну, какая разница». Уступки не довели её до добра.

     Какой парадокс! Варвара Крылова ненавидела уступать кому-то «своё место»: место лучшей ученицы в музыкальном классе, место лучшей на курсах иностранного языка… Но она легко уступала своё собственное мнение и отдавала свои реплики? Девушка сама себя начинала подбешивать.

— Вот только не надо себя обвинять во всём, — он будто владел связкой ключей, что могли отворить  любого человека. Иначе как Влад всегда оказывался прав? — У тебя уязвлённый вид.

— Откуда в тебе эта способность? — объяснить свои мысли оказалось достаточно сложной задачей, но она была уверена, что он догадается до сути вопроса: — Видеть?

— Надо просто смотреть, — предыдущая их встреча проходила в столовой, сейчас же они сидели в библиотеке, в которой пока что никого, кроме, естественно, работника, не было: после открытия вообще мало кто приходит. Третьекурсник пожал плечами и устремился взглядом прямо в её глаза: — не так сложно, если быть откровенным. Обрати внимание на лицо человека, когда он высказывается.

— Ладно, — Варя слабо улыбнулась, — ты как учитель со мной возишься. Спасибо.

— Если хочешь отблагодарить Владислава Викторовича, — он подмигнул, не скрывая ухмылки: — возьми-ка для меня еще две книжки.