Существовала теория шести рукопожатий, которая говорила о том, что все люди знакомы друг с другом через шесть рукопожатий, то есть, один человек знал другого, этот третьего и такая цепочка могла соединить любых двух людей, даже если их ничего не связывает. Сергей и Варвара относились к подобным предположениям критически, однако Вася, который оказался любителем всяких интересных теорий (а ещё верил в инопланетян, хотя сам использовал формулировку: «не отрицаю возможности существования разумной жизни на других планетах»), некоторое время ещё возвращал разговор к теме этого совпадения. Брат Влада говорил коротко и ёмко, и в основном отвечал на вопросы, которые были адресованы непосредственно ему. Разговорить его было не так уж легко.

— Вам точно нужно подружиться с Серёжей, — сказала Алёнка, утаскивая Варю с собой в сторону людей в костюмах персонажей мультфильмов. Перед этим они договорились, что пока Рыжова фотографируется, остальные купят билеты на какие-нибудь атракционы, — так здорово, что у вас есть человек, которого вы оба любите!

— Ну, не знаю… Он кажется замкнутым, — осторожно ответила девушка, а подруга лишь хохотнула, отмахиваясь и говоря, что он действительно долго привыкает к людям, но на самом деле очень хороший друг: — я в этом не сомневаюсь, всё же Маша с ним, а я доверяю её выбору, — говорить об этом было как-то неловко. Ещё вначале прогулки оказалось, что Сергей знает не только то, как она выглядит, а еще и какие-то общие факты, например, что та умеет играть на музыкальном инструменте и знает иностранный язык. А вот сама она не помнила практически ничего из того, что ей о своем возлюбленном говорила Маша. Рассказывала она не так уж и много, так что ничего удивительного, что Варя забыла: у девушки была плохая память, пусть она это и скрывала. Именно по этой причине Крылова захотела побыстрее сменить тему: — А почему не пришли Саша и Миша? Ты же их приглашала?

— Саша уехал в другой город на день рождения двоюродной сестры, — они остановились, и Алёна принялась доставать свой телефон: — а Мишу я не звала.

— Мм, почему? — не то чтобы ей было сильно интересно узнать это, однако не спросить было бы как-то странно. Подруга всучила ей свой телефон с просьбой сфотографировать ее, после чего достала деньги. И остановилась. Улыбка Алёны стала какой-то неловкой, и, вздохнув, она ответила.

— После ситуации с тобой он отдалился от всех. Мне неприятно, потому что мы общались два года, а к вашей ссоре я не имею отношения, — впервые за всё время, что девушки были знакомы, Алёна не казалась подростком, а выглядела взрослым человеком. Это как-то напугало и напрягло. Примерно такое же чувство ощущают ученики, когда всегда добрый и мягкий учитель проявляет жесткость или не делает поблажки: смятение.

— Я думала, что компания друзей как-то на него повлияет. Влад мне говорил, что не стоит тратить своё время на того, кто этого не оценит, — настолько непривычно было видеть серьезную Алёну Рыжову, что Варя еле смогла заставить себя вслушиваться в слова: — в общем, я не думала, что когда ваши отношения закончатся, он станет безразличнее не только к другим, но и ко мне тоже, ведь я очень старалась помочь ему.

     Помощь от Алёны заключалась в приободрении: она была уверена, что у людей-нарциссов есть внутренние проблемы, и они обманывают сами себя. По её мнению, у Миши была не завышенная самооценка и склонность к тирании, как утверждал Влад, а скорее заниженная и присутствовало стремление к самоутверждению. Отсюда и контроль. И, естественно, выставление на всеобщее обозрение личных отношений — не более чем попытка заявить, что ему что-то принадлежит. Она, Рыжова, хотела заставить его изменить свое поведение и восприятие некоторых вещей. Но это оказалось ей не под силу.

— Когда у вас что-то началось, я подумала, что любовь может его как-то изменить. Но… Влад сказал, что не будет подставлять тебя под удар ради помощи ему.

— Вы… говорили с ним об этом? Что значит «под удар»?

— Ну, — Алёна замялась, — что будет неправильно отрезать одному человеку ногу, чтобы пришить её кому-то другому. Он осудил меня за то, что я не хотела предупреждать о характере Миши, чтобы ты не решила, что он какой-то плохой. Я думала что так будет лучше, правда! Извини меня.

— Нет, что ты… Всё хорошо, — они обнялись.
__________________
     Фиксируя для себя каждый раз, когда в голове проскакивала мысль о неудачном недоромане, Варвара пришла к выводу, что она, скорее всего, будет испытывать некий страх (сильно сказано, скорее неловкость, как, например, при вспоминании матерью детского провала) перед возможной встречей с Мишей в коридоре учебного заведения. Пусть «уважаемый Владислав Викторович» и утверждал, что подобные ситуации забываются в вполне хорошем темпе, и что к сентябрю, а то есть к своему возвращению в институт, Варя даже при упоминании имени «Михаил» будет не о музыкантишке каком-то вспоминать, а о ком-то другом. Вот только она с ним не была согласна, а еще, кстати, не была довольна тем, что они всё ещё «мусолят» эту тему:

— Не помню точно, как это называется, но что-то вроде эффекта проблемного клиента? — девушка усмехнулась, после чего поморщилась из-за неприятного покалывания в зубах от холодного мороженного (лучше бы она просто воды купила).

— Клиента? — юноша хохотнул, после чего сразу дал понять, что примерно понимает, о чем она говорит: — Продавец пропустит сотни обычных покупателей, но одного громкого или грубого запомнит надолго. В памяти человека задерживается что-то, что выбивает его из привычной колеи? — по мнению Вари, лучше было бы как-то поставить точку, то есть закончить, и отпустить наконец этот эпизод, чтобы не чувствовать себя не в своей тарелке каждый раз, когда их взгляды пересекутся.

— Мне так нравится, что ты всё разжевываешь, — в голосе четко звучало ехидство. Поёрзав на скамейке, Варя села чуть глубже и откинулась своей спиной к спинке скамейки, после чего почувствовала пальцы на своих лопатках: рука Влада лежала вдоль спинки и опиралась на неё, а сам он сидел в пол-оборота. Он ничего не сказал и не убрал руку, как что Варя тоже не обратила на это практически никакого внимания: — почему мы вообще об этом продолжаем разговаривать? Думаю, проблема решена. Можно уже забыть о Мише, а наши постоянные обсуждения только мешают мне это сделать.

— Согласен. У нас есть и другие, более насущные, темы, например, куда запропастились Алёнка, мой брат и твоя подруга, — около сорока минут назад эти пятеро встретились в парке, как и договаривались заранее. Рыжова очень хотела познакомиться с Машей, потому что по рассказам Вари и Серёжи, она, Цветкова, была замечательной девушкой. И они действительно быстро нашли общий язык. А потом Алёна куда-то увела этих двоих на сеанс 5D кино, из-за чего Варе, которую укачивают дергающиеся кресла, и Владу, который не любит кино из-за слишком громких звуков, пришлось ждать их на скамейке недалеко от входа: — или ваша занятость с Машей третьего августа.

— Третьего августа? — девушка непонимающе дернула бровями, поворачивая к нему голову. На этот день они ничего не планировали.

— Мой день рождения, — ответил он, — раз уж у брата отношения, мне стоит подружиться с избранницей. Ну, а свою подругу-тире-ученицу… — на этих словах Варя цокнула, — я не могу не позвать. Четыре часа вечера, антикафе.

— Обожаю такие места! — до третьего числа было еще две недели. Изначально девушки планировали попеременно уезжать домой, к родным, но в итоге решили остаться в новом городе практически на всё лето. На самом деле, такое происходит часто: первокурсник клянётся возвращаться как можно чаще, но… Зачастую, он обрастает в новом месте знакомствами, отпускает корни. И приезжает всё реже.

     Антикафе — замечательное место для празднования дня рождения вместе с друзьями, которых у Владислава было не так уж много (но это было бы последним, на что он бы пожаловался): всего было шесть человек, единственным новым лицом из них стал юноша низкого роста по имени Иван. Не то чтобы компании было невероятно весело, однако они очень даже хорошо провели время за различными настольными играми.

— Нельзя одновременно доставать брусок и трястись от смеха, — новый знакомый Вари принялся строить башню в «Дженге» заново. А вот выбывшая из соревнования Алёнка лишь руками развела на его замечание: «Да на мне просто проклятье проигрыша в эту игру». Финалистами стали Маша и Влад, которые отличались невероятной концентрацией и аккуратностью. Хотя Сергей сказал, что у этих двоих просто слишком тонкие и длинные пальцы (видимо, намекая на то, как ловко они оба выталкивали те брусочки, что располагались посередине).

— Может подаришь имениннику победу, Машка? — над подарком Владу самой Варе заморачиваться особо не пришлось, потому что к моменту его праздника они уже достаточно давно общались как друзья, и она знала, что тот любит читать книги в бумажном варианте больше, чем в электронном. Поэтому она решила купить книгу и добавить шоколадку. Предварительно пришлось узнать у Алёнки, любит ли он орехи (оказалось, что да) и какой жанр предпочитает (тут подруга особенно помогла тем, что выдала целых три варианта конкретных произведений, которые он был бы не против получить).

— Варвара, — виновник «торжества» посмотрел на неё и приподнял брови: — я не понял, что за неуверенность в моих силах? — в ответ ему девушка лишь хохотнула, пожав плечами и обняв сидящую рядом подругу. И, решив записаться в группу поддержки Маши, она не прогадала, так как та вышла из этой «схватки» победительницей.

     С первого взгляда, взаимодействие Сергея и Марии не было похоже на отношения возлюбленных. И со второго взгляда тоже. Потому что между ними существовало взаимное уважение и, что самое главное, они были похожи на хороших друзей. Примерно таких же отношений хотела Варя: чтобы не нужно было постоянно вешаться друг на друга, чтобы кому-то что-то показать и доказать.

     Все мысли Варвары первого сентября не были сосредоточены вокруг возможной неловкой встречи. К тому же, к счастью, этой встречи не произошло. Ни первого сентября, ни второго, и никогда больше: Миша забрал документы из института.

— Его песни взяли в ротацию, — пояснила Селеста. И тогда Варя смогла вспомнить, что однажды он говорил, что хочет бросить учебу ради карьеры. Тогда она не восприняла его желание всерьез, да и сейчас тоже его поступок приступа гордости не вызывал. Только усмешку. Впрочем, это отличное разрешение проблемы. Ей, Варе, не обязательно пытаться ставить все точки над «i», если они никогда больше не увидятся.