Неприступные для могучего “Атласа” двери легко открылись для Шепард, с тихим шуршанием металла о металл разъехавшись в стороны. Встретила капитана и её команду женщина в белом костюме, с тугим пучком на голове, проникновенными глазами и самыми агрессивными бровями галактики.

─ Всего-то три бойца? Альянс невероятно щедр, ─ пренебрежительно произнесла она вместо приветствия, без капли стеснения оглядывая Шепард, Гарруса и СУЗИ с головы до ног.

─ Не всего-то, а целых три, ─ капитан протянула руку для рукопожатия. ─ Капитан Шепард к вашим услугам.

Женщина презрительно хмыкнула, но всё же пожала руку в ответ.

─ Профессор Бертельсон, заведующая лабораторией. Идите за мной. Я введу вас в курс дела... капитан.

Если вход в здание лаборатории и вестибюль ещё отличались какой-то вычурностью, то остальные помещения были вполне себе типовыми, лишь из небольшого количества мест на потолке и стенах торчала необработанная порода ущелья для большей аутентичности.

Вокруг столов возились сосредоточенные учёные в одинаковых одеждах, оперативно сворачивая свою деятельность. Шепард вдруг подумала о том, что сейчас в колонии находились все их семьи и близкие, но на лицах работников лаборатории невозможно было заметить и каплю обеспокоенности. Вот он, профессионализм. Работа прежде всего, а в случае чего погоревать можно и позже. Экраны с бесконечным количеством бегущих строк данных загорались и гасли, терминалы выключались и складывались, а оборудование разбиралось и вместе с изучаемыми образцами в герметичных прозрачных коробочках упаковывалось в массивные ящики.

Шепард нагнала стремительно вышагивающую Бертельсон.

─ Вы собираетесь взять с собой оборудование? Адмирал Хакетт сказал, что вам нужно забрать с собой только данные.

─ Не ему судить о ценности нашего оборудования, капитан. Радуйтесь, что мы не забираем с собой испытательные образцы. Ну… ─ профессор сделала многозначительную паузу. ─ По крайней мере, не все.

─ Вы ведь понимаете, Бертельсон, что вы не в том положении, чтобы диктовать условия? ─ в голосе капитана промелькнули раздражённые нотки.

─ Профессор Бертельсон, капитан.

Шепард остановилась, глубоко вдохнула, сжала и разжала кулаки. Руки так и тянулись к бедру — не изобрели ещё лучших методов убеждения, чем пистолетное дуло перед лицом, — но вместо пластика пушки наткнулись на когтистые пальцы Гарруса. С вопросительным взглядом Шепард обернулась к нему.

─ Да эта Бертельсон такая же упёртая, как и ты, Шепард. Только тебе больше повезло с мышцами, а ей с мозгами, ─ тихо сказал он, наклонившись к её уху. Но в его словах чётко чувствовался намёк не делать того, о чём Шепард могла очень сильно пожалеть.

─ Ага. И с чрезмерно раздутым самомнением, — ответила она, кивая. Намёк понят. Гаррус разжал её руку.

С этими вспышками гнева стоило что-то делать, иначе хватать её за руки Гаррусу придётся всё чаще и чаще. Если так дальше пойдёт, то скоро она начнёт и на членов своего корабля бросаться из-за всяких безобидных мелочей.

Стол Бертельсон значительно отличался от столов других сотрудников ─ выглядел куда более технологично, так сказать. Профессор активировала консоль, ввела пароль, и перед Шепард, Гаррусом и СУЗИ развернулась трёхмерная голографическая карта лаборатории и её окрестностей.

─ Моя лаборатория состоит из двух отделов и гаража, который находится в самой дальней части, ─ начала Бертельсон свой рассказ, попутно указывая рукой на нужные точки голографической карты. ─ В гараж ведёт специальный тоннель для посадки грузовых и пассажирских челноков. Точнее, вёл тоннель, иначе ваша помощь нам бы и не понадобилась. “Цербер” заблокировал его, бросив внутрь взрывчатку, повредив в том числе и несколько челноков. Но их осталось достаточно, чтобы успешно эвакуироваться.

─ Я так понимаю, у вас уже готов новый план эвакуации.

Бертельсон метнула на посмевшую её перебить Шепард такой взгляд, что будь капитан не такой непробиваемо крепкой ─ пришлось бы поспешно менять штаны. Но после Сарена, “Властелина” и Коллекционеров Шепард вряд ли хоть кто-то ─ или даже что-то ─ смог бы пронять.

─ Может, если меня не перебивать, я и сама всё расскажу, м, капитан? ─ Бертельсон вздохнула, прикрыв глаза, и вновь обратила своё внимание на карту, немного увеличив масштаб. ─ Да, план есть. Я собираюсь пробить стены, отделяющие гаражи и отделы, а также этот отдел и вестибюля, чтобы пустить челноки прямо через главный вход. Но увы, на протяжении всего пути из лаборатории стоят форпосты “Цербера”, и пролететь напрямую через ущелье мы не сможем, ─ профессор скрестила руки на груди. ─ И именно здесь вы вступите в дело.

Шепард молчала. Не хотелось попасть под очередную струю яда. Но, видимо, именно на этой драматичной ноте она и должна была начать задавать свои вопросы. За неё это тактично сделал Гаррус.

─ И что же вы хотите от нас? — прозвучал двухтональный баритон.

─ Чтобы вы взяли ракетницу и проделали в сводах ущелья дыру достаточного размера для челнока. Ну и, естественно, подстраховали нас, пока идёт эвакуация, чтобы ничего не помешало челнокам вылететь, ─ Бертельсон начертила пальцем на карте примерную траекторию. ─ План не пестрит изяществом или хотя бы даже осторожностью, но уж какой есть. Выбирать не приходится.

Шепард кивнула. Поразрушать что-нибудь она была совсем не против.

─ Сколько всего будет челноков?

─ Три штуки с работниками лаборатории и один с оборудованием.

Шепард придвинулась к Бертельсон. Она надеялась, что профессор увидит в этом шаге угрозу. Увидит злость в горящих глазах.

─ Простите, что повторяюсь, но вы точно уверены, что из-за этого оборудования стоит рисковать, задерживая вашу эвакуацию?

Бертельсон не отпрянула, даже не поменялась в лице. Обвешанный со всех сторон оружием солдат в тяжёлой черной броне, возвышающийся над ней на целую голову, видимо, совершенно её не впечатлял.

─ Да, стоит. Но не жизнями кучи людей. Именно поэтому челнок с оборудованием полетит последним.

─ Как быстро вы погрузитесь на челноки? ─ вмешалась в разговор СУЗИ.

Бертельсон обвела глазами снующих туда-сюда разномастных ученых.

─ В течение получаса всё уже должно быть уложено, ─ констатировала она и перевела цепкий взгляд на СУЗИ. ─ Искусственный интеллект, ха? Вы же в курсе, Шепард, что они запрещены законом?

─ Вы опасаетесь, что это помешает эвакуации? ─ вскинула бровь капитан.

─ Совсем нет. Просто никогда бы не подумала, что встречу, так сказать, живого представителя, ─ Бертельсон, по-прежнему не испытывая ни капли стыда, осмотрела стоически выдерживающую взгляд профессора СУЗИ и вновь повернулась к капитану. ─ Ракетницу вам выдадут на выходе из отдела. Хотите знать что-то ещё?

Как бы Шепард не хотелось поскорее распрощаться с противной учёной, она всё же спросила:

─ Почему “Цербер” так заинтересовался вами?

─ Думаю, из-за нашего последнего улова, ─ Бертельсон загадочно улыбнулась и повела их к дверям, противоположным тем, через которые они вошли в лабораторию. Над дверьми горела загадочная надпись “Отдел хранения и сбора первичных образцов”.

Шепард не знала, что ожидала увидеть в отделе с таким названием. Но точно не тянущиеся вдоль стен ряды прозрачных камер из бронестекла разных размеров с бесформенными кусками массы, так знакомо мигающей голубым, с кусками корабля такого знакомого дизайна ─ три года назад, а может, уже и все четыре, она видела его так близко, как не видел никто, ─ и со странными артефактами самых невообразимых форм. В самом центре помещения, в одной из самых больших камер, ревела и стучала кулаками в стекло рогатая Тварь, мерзкий, извращённый гибрид турианца и крогана.

Вряд ли Жнецы думали о чём-то, кроме как об эффективности своего орудия. Минимум затрат ─ ведь органический материал сам бегал готовеньким, нужно лишь поймать, ─ и максимум отдачи в виде безупречных наземных войск. Войск, которым не нужно было ни пригодного для дыхания воздуха, ни чистой воды, ни питательной еды. Войск, что были так похожи на тех, против кого они сражались, и при этом различающихся с ними разительно. Вряд ли Жнецы думали о чём-то, кроме эффективности, и сделали это намеренно, но один только внешний вид хасков пробуждал в глубинах души животный страх и инстинктивное желание убежать. Возьми что-то узнаваемое и привычное, и изврати, выверни наизнанку ─ и не будет ничего более пугающего. В искорёженных технологиями телах по-прежнему угадывались представители той или иной расы, но всё, что оставалось от них прежних ─ это лишь форма, внешняя оболочка. При взгляде на человеческих хасков нет-нет, но мелькало где-то в подсознании ─ повезло бы в жизни чуть меньше, и на их месте оказался бы ты сам. Исчезли бы все желания, мечты и цели в жизни. Осталось бы лишь бесконечное желание рвать и кусать.

Шепард, свысока смотревшая на Жнецов, сейчас чувствовала себя безумно маленькой и беззащитной перед беснующейся Тварью, от которой её отделяло стекло в палец толщиной. Мутант рычал, бодал стекло лбом, не успокаиваясь ни на секунду. С каждым могучим ударом по стенкам камеры что-то внутри Шепард вздрагивало и сжималось. Она уже не раз видела подобное существо, но ни разу не через перекрестие прицела, а так близко, что могла рассмотреть каждую мышцу и стягивающие их импланты, разошедшийся в стороны позвоночник, торчащие из живота толстые провода, напоминающие вывалившиеся кишки. Винтовка, заменяющая тварям одну из рук, у этой особи была предусмотрительно вырвана.

─ Так чем, вы говорите, занимается ваша лаборатория? ─ осипшим голосом спросила Шепард.

─ Изучением Жнецов и их технологий. Вы ищите способы их победить своими путями, капитан, мы же ─ несколько иными. Вам наверняка казалось, что Совет и Альянс глухи к вашим рассказам о Жнецах, но на деле никто не стал игнорировать угрозу такого масштаба, даже если она казалась совсем призрачной. Правда, видимо, мы сделали недостаточно, ─ в голос Бертельсон закрались печальные интонации.

Капитан покосилась на стоящего рядом Гарруса. Если такое гнетущее впечатление Тварь производила на неё, то она боялась думать, каково сейчас турианцу. Ведь в висящей на жёстких трубах голове он вполне мог увидеть кого-то из своих прежних боевых товарищей.

─ Увы, но после фактической смерти тела хаски начинают крайне быстро распадаться, и получить более-менее полезную информацию о них становится крайне проблематично, ─ добавила Бертельсон. ─ Но на нашу радость нам удалось захватить ещё живую Тварь. А она удивительно живуча, проводи испытания и эксперименты сколько душе угодно.

─ И полученные данные помогут эффективнее справляться с ними… ─ тихо произнесла Шепард.

─ А также ещё больше приблизят нас к пониманию технологии Жнецов, всё верно. Пусть действия “Цербера”, мягко говоря, сомнительные, у нас с ними общий враг. И добытые нами после поимки твари данные им точно пригодятся. Впрочем, я не исключаю вероятность того, что саму Тварь они тоже захотят забрать с собой.

Бертельсон подошла к консоли у двери отдела и ввела несколько команд. В камерах тут же начали раздаваться взрывы, напрочь уничтожающие их содержимое. Долго продержались лишь обломок корабля да Тварь, а её утробный рёв, слышимый даже сквозь толстое стекло, ещё долго отдавался эхом в голове Шепард.

─ В какой-то мере мне даже жаль, ─ вполголоса сказала Бертельсон. Ей явно не было легко просто взять и уничтожить целые годы тяжёлой работы.

Ракетница, выданная Шепард, была гораздо увесистей и наверняка мощнее тех, с которыми ей приходилось встречаться ранее, что можно было записать только в плюс. Когда они вышли из лаборатории, в округе по-прежнему стояла тишина. Если так и останется, эта операция станет самой лёгкой из всех, что когда-либо выпадали на долю Шепард. Самой лёгкой ─ и при этом одной из самых запоминающихся.

Гаррус, нервно сжимающий винтовку в руках, выглядел потухшим и потерянным. Он не сказал ни слова за это время. Но Шепард не нужны были никакие слова, что понять его смятение и страх.

В пылу боя очень многое довольно просто игнорировать. Между стрельбой и перезарядкой оружия не думаешь о том, что противники по ту сторону баррикад — такие же живые люди, со своими мыслями, чувствами и мечтами. Не думаешь о том, что у хасков когда-то были собственные чувства и мечты, — теперь в них видишь только начинённых имплантами тупиц. Не думаешь обо всём этом, пока кто-нибудь не начнёт тыкать фактами прямо в лицо.

Без этих фактов живётся гораздо проще.

Опустив ракетницу, Шепард дотронулась до плеча Гарруса, и он повернулся к ней. По сравнению с постоянно эмоционирующими по поводу и без людьми турианцы казались невозмутимыми, как столетние горы. Но подрагивающие мандибулы предательски выдавали каждую эмоцию — нужно лишь научиться их понимать.

Гаррус прижал мандибулы к щекам как можно плотнее, но их кончики слегка подрагивали, выдавая волнение.

─ Давай поскорее улетим отсюда, ─ тихо сказал он, пряча глаза.

Шепард кивнула. Она была только за.

После первой ракеты своды ущелья дрогнули, глубокие трещины разошлись во все стороны. После второго выстрела посыпались массивные глыбы, некоторые из которых придавили оставленные “Цербером” вездеходы, окончательно завалив и так не слишком широкую дорогу до лаборатории.

Не успела Шепард сделать третий выстрел, как послышался приближающийся к ним рёв двигателей, и вскоре из-за поворота ущелья показалось подкрепление. В два вездехода как раз уместился бы отряд человек из десяти.

Благо, что через мгновение предполагаемая численность церберовского отряда заметно сократилась ─ спрятавшись, Шепард вновь выстрелила ракетой в своды ущелья, и они осыпались точно на вездеходы, один из которых, не успев завершить обходной маневр, перевернулся. И тут же в него на полном ходу врезался второй. Конечно, в этом хаосе целиком и полностью была виновата малая ширина ущелья, но Шепард было приятно думать, что церберовцы просто совершенно не умеют водить.

Но просто так они сдаваться не собирались. Не успев даже до конца выбраться из вездеходов, бойцы «Цербера» тут же принялись палить по Шепард, Гаррусу и СУЗИ. Самых молодых и бойких, а потому забывающих прятать головы, Гаррус тут же снял из снайперской винтовки.

Они рассредоточились за укрытиями у входа в лабораторию. Положив ракетницу у ног, Шепард старалась не отставать от сокомандников и сумела убрать с пути пару церберовских бойцов. В передышках меж перекрёстными линиями огня она взглянула вверх. Ещё одна прицельно выпущенная ракета ─ и челнок сможет спокойно протиснуться.

─ СУЗИ, прикрой меня! ─ крикнула капитан в коммуникатор.

Без лишних слов СУЗИ нажала пару кнопок на омни-инструменте, и в паре метров от неё тут же возник голографический двойник. Пусть и на время, но это должно было сбить церберовцев с толку.

Подхватив ракетницу, Шепард встала из-за укрытия и прицелилась. Кинетический щит тут же развеялся с противным электрическим треском, пара пуль застряли в броне на животе и плечах. Могли ли такие мелочи помешать Шепард выстрелить? Конечно, нет.

Сделав в воздухе петлю, ракета врезалась в стенки ущелья прямо над церберовцами, и они попадали на землю, прикрывая руками головы.

Спрятавшись за укрытием, капитан ввела себе дозу панацелина для верности и связалась по коммуникатору с Бертельсон.

─ Путь открыт, вылетайте!

─ Но там же бойцы “Цербера”! ─ тут же услышала она голос учёной сквозь небольшие помехи. ─ Как мы, по-вашему, должны пролететь?

─ Очень быстро! ─ крикнула Шепард в ответ.

Она услышала сдавленные ругательства, и Бертельсон отключилась. Какой бы вредной стервой она не была, мозги у неё всё же были на месте. Через минуту за спиной Шепард загрохотало, стена, разделяющая вестибюль и саму лабораторию, рухнула, и, пробив стеклянные двери, в небо устремился первый челнок, за ним тут же ─ второй.

Следя за скрывающимися в небе челноками, Шепард не заметила, как рядом с ней приземлилась граната. Если бы не вскрик Гарруса, так бы и осталась сидеть на месте, но даже после предупреждения капитан не успела отпрыгнуть на достаточное расстояние ─ осколки покоцали броню и лицо до крови. От ударной силы гранаты Шепард повалилась на спину, ударившись головой о землю. В этот же момент уши заложило от мощного взрыва где-то в атмосфере планеты, и следующий звук, который она услышала — скрежещущий, электронный вой, словно бы металл кричал от боли на высоких нотах. Звук, который невозможно было перепутать ни с чем.

Прямо на колонию приземлились Жнецы.