Синдбад отлучился на минуту, вернувшись с пустыми руками, а Джудар всё никак не мог оторвать взгляда от лежащих на столе сосудов джиннов, чувствуя себя как ребенок, оставленный напротив горы сладостей и знающий, что ему скорее всего попадет, если пропадет хотя бы одна из них.

Глупый король с тем же невозмутимым спокойствием сел обратно на свое место, вновь занявшись чтением свитков, и маги неловко застыл, смирно положив руки на колени, пытаясь понять, что происходит и почему Синдбад всё еще здесь. Он совершенно не привык к тому, чтобы находиться рядом с королем так долго и так часто, и честно хотел, чтобы тот просто ушел, оставив с проклятьем наедине.

Джудару еще придется думать над тем, как разобраться с Иснаном, теперь, когда было совершенно ясно, что Хакурю его просьбу выполнять не собирается.

Поджав к себе колени и устало уткнувшись в них лбом, он мельком задумался над тем, чтобы уйти самому под предлогом прогулки по ночной Синдрии, но быстро отмел эту мысль. Постоянное присутствие Масрура этим днем ясно показало ему, при каких условиях маги не злоупотреблял неким доверием Синдбада, передвигаясь по его королевству.

Резко захотелось домой, в империю, но Джудар со вздохом отмел и эту идею, прекрасно понимая, что после этой его вылазки братья Рен не будут сводить с него глаз, опасаясь, как бы он снова не сбежал так надолго без предупреждения.

Кстати говоря о братьях Рен…

 — Если ты устал, то иди спать, — складывая прочитанные документы в постепенно растущую горку, предложил Синдбад.

Джудар издал нечленораздельное полуутвердительное мычание, наблюдая за его движениями, но с места не сдвинулся, несколько захваченный мыслью о принцах империи, взбешенных и взволнованных из-за его пропажи.

 — Слушай, ты… — маги запнулся, подбирая слова. — Случайно не ведешь переписку с Рен Коэном?..

Синдбад оторвал взгляд от свитка.

 — Рен Коэн — это… — немного неуверенно начал он вопросительным тоном.

 — Наследный принц империи Коу, — закончил за него Джудар, вспомнив, что эти двое, скорее всего, никогда не встречались.

Оно и к лучшему.

 — Не имел чести быть представленным ему в Ракушо, — наконец отложив свиток в сторону, настроился на беседу король.

Маги, надеявшийся, что тот уйдет, как только закончит со своими делами, не слишком этому обрадовался.

 — Потому что его отправили в Балбадд, — ответил он, надеясь не дать начаться длительной беседе. — Не переписываешься так не переписываешься. Не заморачивайся.

Синдбад, к его тихому ужасу, откинулся в кресле, не собираясь тут же приниматься за работу.

 — Рен Коэн, — задумчиво повторил король. — Что он за человек?

Джудар с подозрением склонил голову набок.

 — Если тебе интересны всякие политические подробности, то это точно не ко мне, — попытался отвертеться от рассказа он.

Синдбад, здраво оценивавший интерес своей родственной души к политике, только фыркнул, сцепив руки замком на колене.

 — Нет, я не про это, — он отрицательно помотал головой. — А про тех, кого ты выбираешь своими кандидатами. Я повстречал двоих из императорской семьи и, кажется, начинаю видеть некоторое сходство.

Он только что сравнил Когёку и Хакурю и сумел найти в них что-то общее? Джудар втайне ужаснулся.

 — Из девушек кроме Когёку есть Хакуэй… — неохотно начал маги. Ему показалось, или при упоминании незнакомой принцессы в глазах Синдбада зажегся огонек неприкрытого интереса? — О ней лучше спрашивай у Хакурю. Она его старшая сестра, расскажет о ней намного больше, чем я. — А заодно у принца по отношению к бабнику семи морей заработает комплекс старшей сестрицы. — И трое братьев. Второй, пятый и четвертый типы рух от старшего к младшему.

 — Надеюсь, ты понимаешь, что мне это ничего не говорит? — с улыбкой поинтересовался король.

Джудар на пару мгновений застыл, пытаясь прикинуть, говорит ли тот правду. Он с самого рождения видел рух и, будучи маги, мог на глаз определять, к какому типу относится тот или иной человек, в отличии от обычных волшебников. Перечитал о магии всё, до чего мог дотянуться, и был в шоке, когда Коха, невинно хлопая глазками, спросил его, почему он не может получить второго джинна и что вообще такое магой.

Тяжело было привыкнуть к мысли, что не все окружающие волшебники.

 — Ну… — чуть растерянно протянул Джудар, не блиставший опытом в объяснении основ несведущим. — Спроси у своей волшебницы.

 — Ладно-ладно, я понял, — по-доброму усмехнувшись, прекратил его мучения Синдбад и вернулся к работе. — Как я уже сказал, если ты устал, то иди спать.

Словно пытаясь укрепить вес своих слов, король, которому наконец надоело щуриться в наступившей полутьме в попытке разобрать написанное, поднялся и вернулся с подсвечником, поставив его на середину стола.

Джудар с подозрением взглянул на него. Синдбад только что зажег свечи, используя магию своего джинна?.. В этой стране ни у кого не сохранилось даже толики уважения к хранителям подземелий?..

Бесполезно было ему объяснять, что непросто расслабиться, не говоря уже о том, чтобы уснуть, находясь в одной комнате с тем самым покорителем семи подземелий, слава о котором прогремела на весь цивилизованный мир, поэтому Джудар решил прекратить вызывать у короля простодушное недоумение тем, что не шел в кровать, хотя глаза у него уже давно и упорно слипались.

Соскользнув с кресла, маги неспешно дошел до окна, обещавшего утром беспощадно разбудить лучами солнца, бесславно тонущего в океане где-то сбоку, — очевидно, предполагалось любоваться Синдрией, а не закатами или восходами. Зашторив непосредственную угрозу сну, Джудар повернулся к тумбе рядом с кроватью, на которой для него лежал новый комплект синдрийской одежды, недовольно буравя ее взглядом. Одежды там не было, когда он уходил, и тот факт, что слуги были в комнате, пока его в ней не было, весьма действовал на нервы, хотя в империи ему на это было совершенно плевать.

Стягивая через голову белую рубаху, Джудар устало порадовался тому, что днем, следуя кратким указаниям Масрура, успел сбегать в пустую купальню. Сейчас он не был горазд и из комнаты-то выходить.

Бросив старую одежду комом рядом с новой на тумбу, маги юркнул под покрывало, натягивая его до носа. Подумав немного, он стащил с волос ленту и кинул ее туда же, принявшись нетерпеливо развязывать косу перед сном, чувствуя, как от нее постепенно начинает гудеть голова.

Кинув последний настороженный взгляд в сторону Синдбада, который словно и не двигался вовсе, застыв недвижной статуей над своими бесценными документами, Джудар затих, уставившись на плотные шторы, устроившись спиной к королю, чтобы не отвлекаться на него, но при этом внимательно прислушиваясь к щебету рух.

Его сильно беспокоило навалившееся и не отпускавшее чувство усталости, неотступно преследовавшее его целый день. Оно напоминало ему о том неприятном случае несколько лет назад, когда он из любопытства решил проверить, насколько хватит его выносливости в непрерывном использовании рух. Весьма надолго, как оказалось. Настолько, что он потом пару дней не мог подняться с кровати.

Раздраженно перевернувшись на другой бок, Джудар принялся усиленно думать над тем, как бы поскорее избавиться от Иснана и его проклятья, на которое, как он полагал, и уходили все его силы. Мысли тут же перескочили на отказавшегося помочь ему Хакурю, заставив зло закусить губу, затем на Когёку, которую он мельком видел этим днем, и резко остановились.

У него появилась вполне неплохая идея, связанная с этой склонной к насилию принцессой, и маги почти обернулся, чтобы кинуть взгляд на Синдбада, которого она тоже касалась.

По крайней мере он придумал, чем можно будет заняться завтра. Не слоняться же ему целый день по дворцу, напоминая окружающим тоскующую по королю Синдрии девицу, которых здесь должно быть целое море.

Полностью погрузившись в раздумья о том, чему он мог бы научить обоих представителей семьи Рен, Джудар вздрогнул всем телом от неожиданности, почувствовав, как позади него прогибается кровать, и машинально приподнялся на локте, оборачиваясь, чтобы увидеть немного удивленного его действиями Синдбада, поставившего колено на край кровати. Стоявший на тумбе на другой стороне подсвечник отбрасывал на него дрожащий свет, резко выделяя черты лица.

Джудар не мог поверить, что не услышал его приближения, ни по звуку шагов, ни по щебету рух. Или Синдбад овладел какой-то секретной техникой, или ему уже давно было пора спать.

 — Еще не заснул? — не ожидая ответа, спросил король и, затушив все свечи кроме последней, кинул на застывшего маги еще один взгляд.

Он молча недоуменно смотрел на Синдбада. Заметив, что тот переоделся из повседневной одежды и распустил волосы, Джудар сложил несложные кусочки пазла воедино и, вспыхнув от смущения из-за своей недогадливости, повернулся обратно, надеясь, что унылый вид штор привнесет равновесие в его расшатанный внутренний мир.

Разве можно было ожидать, что его хотя бы ночью оставят одного, если днем Масрур неотступно следовал за ним по пятам?..

 — Подожди, — не думая, сказал он, и Синдбад, только продолживший двигаться, послушно застыл. — Подожди, это… Это тво…

Джудар резко оборвал предложение и вздохнул, надеясь, что его душа не будет продолжать эту тему, которую он так глупо начал. Ему уже было достаточно напавшего на него беспокойного возбуждения от того факта, что Синдбад был всего в паре метров за его спиной.

И как он должен был заснуть в такой обстановке?

 — Разве я вчера не говорил, что это моя комната? — удивленно спросил король, и Джудар приложил все усилия, пытаясь не обращать внимание на то, как прогибается кровать из-за того, что тот укладывается спать на другой ее половине. — Нет, я точно сказал.

Что мог маги на это ответить? Вчера я настолько вымотался, что только видел, как открывается твой рот, но ни звука не слышал?

 — Разве это проблема? — поинтересовался Синдбад, и Джудар готов был врезать ему за эти нотки недоумения в голосе. — По крайней мере прошлой ночью это тебе никак не мешало.

Мысленно застонав от этого подлого последнего удара, маги уткнулся лицом в подушку, надеясь этим хоть как-то стереть существование глупого короля из своей головы. Он не отрицал того, что от скуки любил поразвлечься со служанками и слугами во дворцах, но после никогда не оставался ночевать с ними. Джудар смутно припоминал, что в далеком детстве делил одну комнату с Серендиной и то только потому, что просто не хотел от нее отлипать.

Коха порой пытался пробраться в его комнату, с наигранной застенчивостью прижимая к себе подушку, но маги каждый раз безжалостно прогонял его прочь. Больше никто не посягал на его кровать, и Джудар был этим вполне доволен.

 — Разве что… — решил добавить что-то к своим словам Синдбад, но тоже замолчал.

Разве что что? Маги в конце концов решил, что это была просто маленькая месть за его собственные недосказанные ранее слова и не стал заострять на этом внимание. Промычав что-то невразумительное на пожелание короля спокойной ночи и заслужив этим от него смешок, Джудар заворочался, пытаясь найти удобную для казавшегося невозможным сна позу, и застыл на боку. То, что волшебная палочка находилась прямо под подушкой, немного его успокаивало.

За спиной размеренно дышал Синдбад, и хоть маги на мгновение стало интересно, в какой позе тот спит, он решил на этот раз не любопытствовать. Тот факт, что он, возможно, проведет так еще несколько ночей, пока наконец не доведет короля до белого каления и тот его не выгонит, будоражил разум, но внезапно Джудар обнаружил, что рух его души, всегда казавшаяся днем необычно пронзительно резкой и шумной, ночью действовал на него убаюкивающе.

Маги шумно выдохнул от нахлынувших мутных воспоминаний о том времени, когда кто-то пел ему колыбельную на ночь, и закрыл глаза.

***

Тошнотворные сны, любезно созданные проклятьем Иснана, не собирались отпускать его и этой ночью, словно надеясь измотать до такой степени, чтобы он был не в состоянии избавиться от них днем. Джудар никогда не принимал павшего волшебника всерьез и никак не ожидал, что его воля окажется настолько сильна.

Его сердце болезненно ёкало от мысли, что так ему и с Гёкуэн точно не справиться.

Как бы широко маги ни распахивал глаза, он не видел ровным счетом ничего кроме кромешной темноты, словно весь мир поглотила черная рух, которую он так заботливо растил в себе мыслями о мести. Джудар слышал только свое оглушающее прерывистое дыхание и стискивал зубы, боясь, что на самом деле оно принадлежит кому-то другому, стоявшему за его спиной и молча насмехавшемуся над ним. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, хотя знал, что должен был бежать вперед, искать его, пусть даже он беспомощен и бесполезен…

Пусть даже он давно знает, что во всем происходящем нет ни капли смысла…

 — Джудар?..

Волшебник раздраженно мотнул головой, не в восторге от того, что кто-то счел нужным прервать его поиски.

 — Ты не спишь?

Почувствовав чужое тепло, маги застыл, тяжело дыша и стискивая в пальцах простынь, пытаясь прийти в себя. Вся эта погоня, чувство безусловной беспомощности и безысходности…

Это не его кошмары.

Его собственные кошмары даже близко не были такими.

Чуть не подавившись вздохом, Джудар слегка повернул голову, с неприкрытой радостью понимая, что может различить что-то в темноте. Его рука взметнулась вверх, и он дрожащими пальцами коснулся чужой ладони на своем лбу, резко перевернувшись на другой бок, хоть не мог видеть в темноте своего предполагаемого врага. Он напрягся, чувствуя, как мелко трясется тело, и, чуть приподнявшись, приготовился использовать борг, пытаясь нашарить под подушкой свою волшебную палочку.

 — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил его Синдбад, и на это маги мог бы даже рассмеяться, если бы успел собрать разбившееся на осколки самообладание.

Это был Синдбад, и Джудар помнил, какое облегчение было написано на его лице тогда, в Балбадде, когда джинн Аладдина буквально пытался разорвать его на куски.

Это был Синдбад, и, несмотря на все ошибки и проступки маги, он никогда не пытался ни покалечить, ни убить его, в отличии от того же джинна, которому для принятия подобного решения хватило всего пары минут в обществе черного солнца.

Джудар выдохнул и, забывшись, на мгновение закрыл глаза, опустившись обратно и пытаясь расслабиться. Вспомнив кошмар, он тут же распахнул их и крепко сжал чужую ладонь, пытаясь успокоиться присутствием другого человека.

Синдбад, казалось, не возражал. Напротив, он начал мычать какую-то незнакомую мелодию, сжимая его пальцы в ответ.

 — Что это? — спустя какое-то время хрипло спросил маги, ёжась от прилипавшего к вспотевшей коже покрывала.

 — Хм? — рассеянно выдал тот, словно Джудар отвлек его от важных размышлений. — «Славная Синдрия». Гимн Синдрии.

Маги не удержался и фыркнул, прижимаясь щекой к подушке, и отвел чужую руку в сторону, расположив ее между ними, но не отпуская. Судя по тому, откуда доносился голос, Синдбад сидел рядом с ним. Джудару даже казалось, что он мог различить в темноте его силуэт.

 — В самом деле? — усмехнулся он. — Ты уверен, что он подходит этой… ситуации?

Король немного передвинулся, шурша простынью, и глаза маги метнулись вслед за ним.

 — Ничего другого в голову не пришло, — чуть недовольно признался тот и громко зевнул. — Если есть идеи получше, то я слушаю.

У Джудара даже намека на идею не было, так что он бросил эту затею, даже не начав.

 — Вчера… — замявшись, начал он. — Вчера я тоже…

Синдбад утвердительно зевнул еще раз и крепче сжал его руку.

 — Ты всё время повторял одно и то же имя, — сказал он и сделал паузу, а маги не имел и малейшей догадки, кого именно он мог звать во сне. — Сетта.

 — Понятия не имею, кто это, — пробормотал Джудар, не соврав ни в едином слове. — Всё из-за этого тупого проклятья.

Король замолчал, и отсутствие ответа повлекло за собой неприятную тишину, заставившую маги, готового сейчас хоть скрежет стекла часами слушать, лишь бы слышать хоть что-то, сжать руку под подушкой в кулак. Холод волшебной палочки приятно остужал разгоряченную кожу.

 — Итак, — прервавшись ненадолго, чтобы призывно зевнуть и наконец добившись ответного зевка от маги, заговорил Синдбад. — Ты что-то упомянул о различных типах рух.

Джудар был уверен, что король мог прочесть атмосферу и в полной темноте, но для верности всё же решил отпустить саркастичное замечание:

 — Ничего лучше опять на ум не пришло?

Синдбад потянул его ладонь вверх, и маги тут же представил, как тот разводит руками в жесте, признающем полное и безоговорочное поражение, и фыркнул, пытаясь скрыть рвущийся наружу смех.

 — После плохого сна нужно отвлечься. Разговоры вполне неплохо подходят, — спокойно ответил тот.

Образ Синдбада, которому чаще чем хотелось бы приходилось помогать своим товарищам справляться с возвращавшимися по ночам болезненными воспоминаниями, казался совершенно естественным. Так же как и образ Синдбада, предпочитающего справляться со своими собственными кошмарами в одиночку.

Сам не зная, почему, Джудар стиснул зубы.

 — И то верно, — ответил он.