— Джудар, просыпайся.

Один только звук этого непреклонного голоса вызвал у маги желание фыркнуть и сделать всё наперекор, чем он и занялся, посильнее укутавшись в покрывало и застыв, блаженно расслабляясь.

 — Второй раз я повторять не стану.

Возможно, стоило на мгновение выбраться из своего убежища, чтобы позволить другому увидеть его насмешливую ухмылку, но, лениво взвесив все за и против, Джудар решил, что оно того не стоило. Он давненько не чувствовал себя так тепло и уютно, и один этот факт перевешивал тысячу ответных аргументов.

 — Как пожелаешь.

Вместо того чтобы наконец уйти и оставить маги ненадолго в покое, его душа рывком распахнула шторы, разом впуская в комнату резкий дневной свет. Недовольно заворчав от неожиданности, Джудар тут же перевернулся на другой бок, накрываясь с головой, чтобы спастись и спрятаться. Он уже чувствовал, как от внезапной пропажи темноты начинают слезиться глаза.

Не церемонясь, Синдбад стащил с него покрывало. Когда маги отчаянно спрятал голову под подушку, он забрал и ее, словно наперед зная все его последующие действия.

Джудар, кое-как пытаясь привыкнуть к столь яркому свету, изо всех сил жмурясь, накрыл глаза рукой и почти что зарычал, почувствовав, что король прикоснулся и к ней.

 — Отвали, — глухо сказал он. — Я уже проснулся, так что отвали.

К его облегчению, Синдбад и в самом деле отпустил его, но не ушел, как можно было бы надеяться, а опустился на край кровати, терпеливо ожидая чего-то. Скорее всего собирался сторожить свою душу, чтобы тот не задумал вновь броситься в объятья Морфея.

Джудар чуть приоткрыл глаза, представляя, насколько же красными они сейчас должны были быть.

 — А тебя на удивление просто разбудить, — заметил король, почти заставив этим свою душу заскрипеть зубами.

 — Думаешь, кто-нибудь в своем уме осмелится так бесцеремонно будить маги? — зло бросил он в ответ.

Он почти что почувствовал, как Синдбад беспечно пожал плечами.

 — Я вот король, но меня так по крайней мере пару раз в неделю будят, — с явным неудовольствием в голосе сообщил тот.

Джудар как-то совсем не смог ему посочувствовать, поняв, что его душа знала, насколько такое пробуждение неприятно, но всё равно сделала это.

 — Который час? — со вздохом спросил он, поднимаясь и запуская руку в волосы, сонно глядя перед собой.

 — Одиннадцать, — поведя плечом, ответил тот и обернулся, отрывая взгляд от вида из окна.

Еще целый час?

 — Зачем ты так рано приперся… — устало простонал маги и незамедлительно упал обратно на кровать, широко зевая.

 — Не думал, что тебя так просто разбудить, извини, — отрешенно ответил король, заставив Джудара на секунду отвлечься от своих страданий из-за незаслуженно жестокой кражи одеяла и подушки и бросить на свою душу рассеянный взгляд.

То, как прямо тот держал свою спину, заставило его насмешливо фыркнуть.

 — Неужели тебе не пришел в голову более интересный способ разбудить меня? — нахально спросил он, подперев щеку кулаком.

 — Это был мой запасной план, — очень честным тоном ответил Синдбад, и Джудар рассмеялся.

Потягиваясь, он перевернулся на спину и, стукнувшись затылком о прятавшуюся до этого под украденной подушкой палочку, зашипел, вновь привлекая внимание короля. Тот, убедившись, что всё в порядке, перевел взгляд на кровать и, хмыкнув, плавным движением выудил один донельзя длинный черный волос, невыгодно бросавшийся в глаза на белоснежных простынях.

Маги с внезапно накатившей неловкостью почесал макушку.

 — Ну давай, скажи еще, что никто не проводил в твоей постели ночь и не оставлял после себя выпавших волос, — подначил он свою душу.

Тот удивленно взглянул на него.

 — В этой постели — нет, — спокойно подтвердил он, словно это был очевидный факт. — Я не собираюсь приводить кого попало в здание, в котором ночуют мои генералы, так что здесь не место для интрижек на одну ночь.

Это был не совсем тот ответ, который Джудар ожидал услышать. Синдбад не приводил в свою спальню кого попало — взамен он привел ни много ни мало своего прямого врага, подчиняющегося Аль Сармен, разрушившей его королевство. Маги начал понемногу понимать, почему Джафар поседел раньше времени. Когда дело касалось его родственной души, логика короля откровенно хромала, и Джудар даже не мог соврать себе, что был совершенно не рад этому.

Не найдя слов, чтобы ответить, он отстраненно хмыкнул и поднялся, решив начать собираться. Хакурю будет совершенно не рад, если он опоздает на их тренировку — маги опасался этого настолько, что даже сказал Синдбаду своевременно его разбудить.

Своевременно.

 — Тебе помочь? — спросил король, вылавливая этим вопросом Джудара из потока весьма недовольных мыслей.

Повернувшись, тот заметил гребень в руке и улыбку на лице своей родственной души. Тот, очевидно, подготовился.

 — Ладно, — легко согласился Джудар, усаживаясь по-турецки и поворачиваясь к Синдбаду спиной. Спорное удовольствие от расчесывания своих волос он мог получить в любой день, так что с радостью сбрасывал эту задачу на кого-либо другого.

Осторожностью в этом деле король мог сравниться с Когёку. Маги понадеялся, что тот, отвлекаясь, не начнет заплетать крохотные косички, чем откровенно страдал Коха.

 — Зачем ты отпустил настолько длинные волосы? — поинтересовался Синдбад.

 — Просто так, — с заминкой ответил Джудар. Ему совсем не хотелось посвящать свою душу в историю о том, как Фалан ради смеха убедила его в том, что сила магии зависит от длины волос. Он до сих пор не понимал, зачем она это сделала.

Тишина продлилась недолго — его душа была крайне любопытна, как и тогда, когда они общались только через связь и маги не позволял себе сказать лишнего.

Сейчас, пожалуй, ему стоило еще больше следить за своими словами.

 — Из-за этого ты со спины выглядишь совсем как девушка, — поделился с ним Синдбад, из-за чего Джудар раздраженно дернул бровью.

 — Вот спасибо, всегда хотел это услышать, — съязвил он в ответ.

Посмеиваясь, король продолжил аккуратно расчесывать его волосы, и маги, чувствуя, как начинает сонно клевать носом, уставился на синдрийский орнамент на своей одежде, пытаясь сосредоточиться.

 — Я никогда не видел настолько темного цвета волоса, как у тебя, — отвлек его очередным замечанием Синдбад.

 — Тогда ты не настолько великий путешественник, каким себя провозглашаешь, — ехидно заметил он, и король совершенно случайно дернул его за волосы сильнее, чем требовалось. Ойкнув, Джудар продолжил еще язвительнее. — Там, где я родился, у всех такой цвет волос.

По крайней мере так можно было судить из обрывков его воспоминаний.

 — И где же ты родился? — с неприкрытым любопытством спросил Синдбад.

Маги цокнул языком, раздумывая, стоит ли промолчать или соврать.

 — В Тензанских горах, — в итоге ответил он, решив, что это всё равно ничего не изменит.

Король промолчал, перебирая его волосы пальцами.

 — Те, которые отделяют Тензанское плато от Дальнего Востока? — уточнил он и вздохнул, когда Джудар утвердительно кивнул. — В тех местах я действительно никогда не бывал.

Синдбад почти закончил, добравшись до его шеи, и маги поежился от прикосновений, качнувшись взад-вперед. Происходящее нравилось ему даже больше, чем он предполагал.

В мыслях он уже был на тренировке с Хакурю, раздумывая, как бы поскорее раскрыть силу принца на полную. Поскольку тот уже владел манипуляцией магой, особых проблем с покровом джинна быть не должно было. Он вполне мог научиться ему и самостоятельно, но Джудар прекрасно знал, сколько у самоучек было проблем и плохих привычек, от которых потом так тяжело было избавиться — Коэн был прекрасным тому примером.

Так что он собирался подойти к обучению Хакурю со всей возможной для него серьезностью.

 — Впрочем, это можно исправить в любое время, — после долгой паузы, за которую Джудар уже успел забыть, о чем они говорили, продолжил король, неспешно заплетая косу. — Расскажи мне о своей родине.

Маги неловко поморщился.

 — Рассказывать особо не о чем, — неохотно сказал он. Дело было не в том, что он не хотел рассказывать Синдбаду о месте, в котором родился, а в том, что едва ли знал о нем хоть что-нибудь. — Просто деревушка глубоко в горах.

Джудар незаметно скривился, заметив, как сильно оживился тот от этой темы.

 — У тебя есть братья или сестры? — незамедлительно последовал следующий вопрос.

 — Старший брат и старшая сестра.

 — Младший в семье, так я и думал! — беззаботно рассмеялся Синдбад, и от этого у маги сдавило в груди.

Если бы всё шло своим чередом, у него вполне могла быть целая орава младших братьев и сестер. Беспомощно сжимая ладони в кулаки, он ссутулился, зажмуриваясь и пряча лицо за непослушной челкой.

Он до сих пор не понимал, почему его волновали такие глупости.

 — Как их зовут? — чуть помедлив, осторожнее спросил король.

 — Всё-то тебе нужно знать, — зло процедил сквозь зубы Джудар.

Еще один вопрос — и ему придется объяснять, что он совершенно не хочет разговаривать с кем-либо на эту тему.

Откуда ему знать их имена? Он и своего собственного-то не помнил.

Он напряженно застыл, пытаясь хоть как-то выправить свое упавшее ниже некуда настроение. Сейчас было не время ныть над своей судьбой и тайно вытирать сопли — он занимался этим полгода и был сыт по горло.

Синдбад завязал конец его косы и отстранился, глядя на свою работу.

 — Кажется, я слишком туго заплел?.. — вопросительно пробормотал он, и Джудар обернулся, глядя на свою прическу, и в самом деле больше походящую на тощую косичку Аладдина.

Одним движением он прошелся ладонью по всей длине волос, с помощью магии распушивая их до привычного объема, отчего король озадаченно хмыкнул.

 — А вот я единственный ребенок в семье, — перешел он, к счастью, на другую тему. — Родился в крохотной рыбацкой деревушке в Партевии. Мой отец, как бы удивительно это не звучало, был рыбаком. Его призвали на войну — в отличии от многих, ему даже удалось вернуться, хоть и не без последствий. Он был удивительным человеком. Моя мать…

Джудар, скосив взгляд на то, как его душа рассеянно поигрывала кончиком его косы в пальцах, медленно расслабился от его спокойного голоса.

 — Подожди, — прервал он, и король замолчал, отпуская его волосы. — Ты мне сейчас первую главу «Приключений Синдбада» пересказываешь?

 — Ты их читал? — удивленно спросил тот, словно бы его полусказочные даже для мира магии произведения не раскупались мгновенно во всех уголках мира. Маги, который был уверен, что не существовало в этом мире человека, не слышавшего о Синдбаде и не читавшего не слишком достоверного описания его приключений, фыркнул.

 — Возможно, — лукаво протянул он, стараясь отвлечься от остатков невеселых мыслей, и сполз с кровати, оставляя свою душу в одиночестве. Игнорируя новые синдрийские тряпки, оставленные на тумбе у его половины кровати, он спросил. — Кстати, где моя одежда?

Синдбад молча указал на шкаф и, поднявшись с постели, с необъяснимой тактичностью повернулся к окну.

Джудару пришлось перерыть половину полок, прежде чем он нашел то, что искал, но скромно прятавшаяся за грудой вещей бутылка вина того стоила. Стягивая с себя неудобную синдрийскую одежду и надевая привычную, он не забывал напоминать себе, что Хакурю совсем не оценит, если он пьяно припрыгает на тренировку в обнимку с полупустой бутылкой.

 — Пей меньше, память будет лучше, — сообщил он наконец обернувшемуся Синдбаду, демонстрируя найденную заначку. Тот уставился на него так, словно маги предал все его надежды и мечты. Джудар ухмыльнулся, продолжив. — Мне это постоянно говорят.

Король рассмеялся, явно не находя, как бы ответить.

 — Теперь я даже могу понемногу начинать верить, что мы и в самом деле родственные души, — пробормотал маги и, подойдя к столу, на котором красовался его завтрак, поставил на него бутылку. Недвусмысленно показывая на нее пальцем, он, призывно улыбаясь, спросил. — Может, прикончим тогда ее вечером?

 — Хорошая идея, — отвечая улыбкой на улыбку, задумчиво сказал Синдбад, а затем, спохватившись, помотал головой. — Сегодня вечером праздник. Хочешь пойти?

Джудар промычал что-то невразумительное, усаживаясь в кресло и подтягивая тарелку поближе. Никаких овощей не было видно — его душа пока не предпринимала никаких коварных действий ради его здоровья, надеясь на утреннюю сонливость.

 — Что за праздник? — собрав в себе крохотные осколки интереса, спросил он.

 — Сегодня день рождения Хинахохо, — незамедлительно ответил король и, заметив, что маги и понятия не имеет, о ком он говорит, вздохнув, пояснил. — Один из восьми генералов, воин-великан из клана Имчакк.

Джудар закивал, вспоминая кого-то подобного среди тех, кто суетился рядом с Синдбадом лет десять назад.

 — Мужик с кучей детей, — заключил он, и его душа фыркнула на это, прикрывая рот ладонью. — У него вроде была и жена-великанша.

 — Была, — с заминкой подтвердил король, издалека наблюдая за тем, как маги с жадностью поглощает свой завтрак. — Ты, кажется, даже был в компании, когда родился один из его сыновей. Помнишь?

Джудар отрицательно закачал головой, хоть и примерно помнил, о чем Синдбад говорил. При мысли о том моменте опять всплывали не самые приятные воспоминания, которых он старательно пытался избегать. Он совсем не хотел об этом говорить.

 — Так ты хочешь пойти? — вздохнув, повторил свой вопрос король.

 — Там будет что выпить? — спросил маги, и Синдбад кивнул, когда он повернулся к нему. — Тогда конечно.

***

Незаметно для принца, едва державшегося перед ним на коленях и лишь благодаря силе воли находившего в себе силы, чтобы не свалиться на землю, Джудар вытер пот со лба, не желая разрушать иллюзию Хакурю насчет того, что маги нисколько не вымотала эта тренировка. Мальчишка упрямо смотрел прямо перед собой, тяжело опираясь на свое копье и пытаясь хоть как-то отдышаться, а Джудар позволил себе кинуть взгляд в сторону, на наслаждавшуюся происходящим публику.

Вчера Хакурю спросил его, можно ли другим наблюдать за их тренировкой — маги было в общем-то всё равно. Однако он не ожидал, что этим заинтересуется такое количество людей: кроме недомерка с друзьями явилось еще и множество зевак. Джудару даже стало немного смешно — неужели принц не догадывался, почему остальные покорители подземелий, выбранные им, предпочитали тренироваться без посторонних глаз?

Вероятно, сейчас, беспомощно стискивая зубы и изо всех сил стараясь не выглядеть побитым зверьком, он отдаленно догадывался.

К тому моменту, как солнце закатилось за горизонт, вся толпа разбежалась по своим делам, оставляя лишь пару генералов и короля, внимательно следившего за тренировкой всякий раз, когда Джудар улучал момент, чтобы бросить взгляд в его сторону.

Перестав сосредотачивать магой в районе глаз, он сумел увидеть чуть вдалеке свою сосредоточенную родственную душу.

Он не мог соврать, что ему не нравился этот вид.

 — Достаточно на сегодня, — неслышно выдохнув, заявил маги, крутанув палочку в пальцах. Хакурю наконец добрался до того момента, когда усталость от дальнейших тренировок не могла бы быть восполнена за одну ночь крепкого сна. — Иди отдыхать. Продолжим завтра.

 — Да, — процедил тот сквозь зубы и поднялся, прежде чем Джудар успел подумать о том, не предложить ли ему руку. Остальные подростки озабоченно рванули к нему в ту же секунду, и Хакурю сильнее наклонил голову, пряча от них выражение своего лица за волосами.

Маги внимательно уставился на него, не понимая происходящего. Принц продолжал упорно оставаться для него неразгаданной загадкой, может, даже и не осознавая этого.

 — Джудар! — крикнула его душа со стороны, и он медленно повернулся к нему, неохотно отрывая взгляд от своего кандидата, решив ненадолго оставить его в покое.

Он едва успел остановить магией ветра некий объект, стремительно приближавшийся прямо к его лицу. Недоуменно моргнув пару раз, он схватил застывший в воздухе фрукт, вопросительно уставившись на приближающегося Синдбада.

 — Ты пытался врезать мне по лицу персиком? — поинтересовался он, когда между ними осталось не больше пары шагов и, недолго думая, впился зубами в сочный фрукт.

Стоило наградить себя за хорошую работу.

 — Нет, я пытался бросить его тебе так, чтобы ты его поймал, — посмеиваясь, поправил его король и фамильярно запустил руку в его волосы, широко улыбаясь.

Отчего-то Джудару казалось, что этот момент его душа запомнит надолго и еще часто будет его им подтрунивать.

От его взгляда не ускользнуло, насколько поспешно отвернулся от них Алибаба.

 — Тогда пойдем? — предложил маги, не имея ничего против прикосновений своей души. — Всегда хотел попробовать местное воспеваемое в слухах вино.

Через пару часов Джудар осознал, что слухи не врали, и оно действительно било в голову сильнее, чем он предполагал. Это было неплохо, даже скорее именно то, чего он хотел — утонуть в жаре, приносимом алкоголем, и выкинуть из головы лишние мысли. Чувствуя, как невыносимо горит лицо, он прижался к сидевшему рядом Синдбаду, пившему вино своей страны так, словно это была вода, и несколько раздражавшего этим маги.

«Всё в порядке?», — только спросил король один раз за вечер и, получив в ответ кивок, продолжил постепенно расслабляться, наблюдая за празднеством и рассеянно перебирая в пальцах волосы своей души.

Остальные благоразумно обходили их стороной, разве что бросая полные любопытства взгляды — Джудар даже почти ценил это спокойствие.

Во всем Ракушо, будь тот дворец или закоулки города, он больше никак не мог почувствовать себя в достаточной безопасности, чтобы в самом деле опустить защиту и позволить себе немного повеселиться и опьянеть. Даже присутствие рядом покорителей его подземелий никак не исправляло ситуацию. Одна мысль о том, что поблизости находилась столь искусная в ментальной магии волшебница как она, порой не позволяла ему избавиться от нездоровых кругов под глазами из-за недосыпа.

То, что он был достаточно отважен для того, чтобы не быть начеку каждое мгновение, находясь во вражеской стране, его весьма веселило.

К слову, он только что забыл про Зепара. Стоило сказать Синдбаду, чтобы тот не пытался применить на нем способности этого джинна — после детства, в котором ему чересчур часто промывали мозги, подстраивая под нужный лад, даже он сам не мог предсказать, куда могла бы поехать его крыша после очередной ментальной магии.

Джудар почувствовал, как его подташнивает от этих мыслей. План с вином, очевидно, не оправдывал его надежд, и стоило искать другие способы отвлечься. Можно было даже и не искать особо — один сидел прямо рядом с ним.

Он отстранился и поставил бокал на стол перед ними, пытаясь заставить себя придумать, что именно могло бы развеселить его сейчас.

Вариантов было много.

 — Синдбад, скажи, — промурчал он, снова прильнув к своей душе и дразняще положив ему руку на колено, глядя снизу вверх. — Твой невероятный цвет глаз… от отца или от матери?

Другой рукой он обхватил ладонь короля, касаясь большим пальцем бокала, который он ею держал. Взгляд Синдбада на мгновение сместился в эту сторону — черт — но тут же вернулся к его лицу, заставляя Джудара улыбнуться еще шире.

 — От отца, — после недолгой паузы кратко ответил король, серьезно глядя на него.

Спустя пару мгновений его выражение лица смягчилось, и маги был готов поклясться, что его сердце от этого забилось чуть быстрее.

 — Ясно, — довольно пробормотал он и отодвинулся, убирая руки. Вспомнив, что у него все еще было вино, он, улыбаясь одним уголком рта, потянулся за ним.

Синдбад наблюдал за ним краем глаза, явно ломая голову над тем, что сейчас произошло и почему ничего не зашло дальше. Недоуменно вскинув бровь, он не глядя поднес свой бокал к губам и ощутимо вздрогнул, стукнувшись зубами о кусок льда.

Король уставился на замерзшее вино, и от его недоумевающего выражения лица Джудар расхохотался, согнувшись пополам и обхватив живот руками.

 — Тратишь такое хорошее вино впустую, — укорил его Синдбад, в наказание несильно потянув за ухо. Ему не было смысла притворяться раздосадованным — маги отчетливо слышал улыбку в его голосе.

Вместо ответа он, чуть отдышавшись от боли в животе, забрал у короля его бокал и, за пару секунд растаяв льдинку, залпом выпил остатки вина. Покачнувшись, раздумывая над тем, что бы сделать теперь, он вальяжно улегся, устраивая свою голову на коленях Синдбада, поворачиваясь к богатому красками празднику спиной.

Слишком твердый — на коленях Хакуэй или Когёку ему было намного удобнее. Но сейчас он не слишком возражал.

Вздохнув, король запустил пальцы в его волосы, массируя кожу головы.

Мурлыкать нельзя. Постанывать от удовольствия тоже запрещено. Стоило повторять себе это почаще.

 — Ты устал? — тихо спросил его Синдбад.

 — Хм? — вопросительно промычал не расслышавший его Джудар, а затем более утвердительно повторил. — Хм.

 — Ты ведь всё время следил за потоком магой Хакурю? — он кивнул, закрывая глаза. — И использовал окружающую рух, чтобы он не тратил лишние силы. Я бы сказал, один день в таком темпе подобен нескольким неделям тренировок. Значит, так маги обучают своих кандидатов.

 — Так я обучаю своих кандидатов, без понятия, что делают остальные маги, — поправил его Джудар.

Если судить по Юнану и коротышке — ровным счетом ничего.

 — Почему ты не позволял ему применить покров джинна? Останавливал всякий раз, когда он был близок к этому, — с неприкрытым любопытством в голосе спросил Синдбад, заставляя свою душу гадать, были ли у этого вопроса какие-то скрытые мотивы.

 — Недостаток или избыток контроля, — пробормотал он в ответ, не зная, поймет ли король, о чем он говорит.

Был ли причиной непростой характер принца или же его навыки в манипуляции магой — обучать его оказалось немного сложнее, чем Джудар ожидал. Но всё же он совершенствовался быстрее любого другого его кандидата, как и ожидалось от Хакурю.

 — Синдбад, — позвал он заскучавшим голосом. — Расскажи мне что-нибудь интересное.

Хмыкнув, тот пробежался по закоулкам своей памяти, отыскивая занимательную историю, и неспешно начал говорить. К счастью, он не знал, что Джудар почти не обращал внимания на слова, лишь вслушиваясь в голос своей родственной души.

Это успокаивало.

Через пару историй он полностью расслабился.

Еще через несколько он заметил, что не дремать становится довольно тяжело.

Когда он сбился со счета, он решил, что даже если заснет в таком положении, Синдбад справится с тем, чтобы донести его до спальни. Он уже должен был натренироваться на бесконечном потоке девушек. В тот же момент Джудар распахнул глаза, напрягаясь.

Король замолчал, убирая руку из его шевелюры.

 — Только не говори мне, что Хакурю сейчас направляется прямо сюда, хоть я и сказал ему отдыхать, — глухо простонал маги, принимая сидячее положение и протирая глаза. Подтверждения от короля ему не требовалось — щебет рух принца он узнал бы из тысячи.

 — Именно.

К тому моменту когда Хакурю наконец добрался до них через плотную толпу, Джудар, хмуро щурясь, наполнил себе следующий бокал, собираясь погоревать над своей неудавшейся попыткой заснуть у своей души на коленях. Принц со своей невозможной формальностью поприветствовал поднявшего в ответ ладонь Синдбада — зачем? они ведь уже виделись сегодня — и незамедлительно обратился к оракулу своей империи.

 — Через неделю Аладдин и леди Моржана покидают Синдрию, — сухо сообщил он, и маги применил все свои силы, чтобы не запомнить эту бесполезную информацию, но провалился. — Мне бы хотелось узнать, успею ли я к тому моменту завершить тренировку и отправиться вместе с ними.

Джудар испытывающе уставился на него, пытаясь понять, почему этот вопрос нельзя было отложить до завтра. Что если его ответ будет отрицательным? Принц начнет в одиночку заниматься по ночам, забыв про отдых, чтобы угробить результаты их тренировки?

Он рассчитывал управиться за еще два дня, но Хакурю, похоже, не стоило об этом знать.

 — Успеешь, — коротко ответил он и отпил вина. Вспомнив, он немного поправил свои слова. — Успеешь, если будешь слушать меня, когда я говорю тебе идти отдыхать.

 — Разумеется, я послушаюсь тебя, — весьма смирно ответил он, складывая руки в благодарственном жесте, заставившем Джудара мрачно фыркнуть. Вместо того, чтобы сразу же уйти, принц вздохнул. — Мне казалось, ты говорил, что прибыл в Синдрию, чтобы провести время со своей родственной душой.

Маги пожал плечами, припоминая что-то подобное.

 — Но при этом ты всё время крутишься вокруг короля… Мои извинения, — добавил он, обращаясь к Синдбаду, который своевременно спрятал улыбку за бокалом вина.

Джудар придвинулся к нему ближе — его душа, разумеется, позволила ему это — и начал считать секунды до того момента, когда у Хакурю от внезапного осознания вытянется лицо.

 — Подожди, ты хочешь сказать, что… — начал тот и оборвал себя на полуслове, безбожно хмурясь.

 — Я вообще молчу, — игриво поправил он и беззвучно засмеялся от этого пораженного выражения лица.

Принц перевел неверящий взгляд на короля и усилием воли заставил себя подобрать упавшую челюсть и принять менее потрясенный вид.

 — Примите мои соболезнования по поводу того, что он оказался Вашей родственной душой, — серьезным тоном, который Джудар не сумел принять за шутку и посмеяться, сказал он.

Маги раздраженно дернул бровью. Это была одна из тех вещей, которые он мог говорить сам о себе, но не прощал другим. Он выпрямился, подбирая слова, которые точно заденут хрупкие чувства драгоценного сыночка Гёкуэн, когда сидящий рядом с ним Синдбад, не сдержавшись, фыркнул.

Джудар молча уставился на то, как его душа безуспешно пыталась скрыть свой смех. Трясущиеся плечи его явно выдавали.

 — Тебе, значит, весело, — ледяным тоном проговорил он.

 — Прости-прости, — ответил тот, пытаясь отдышаться. — Ты злишься?

О нет, он был просто в восторге.

Синдбад поспешно притянул его за талию к себе и, убрав челку, смазано поцеловал в лоб. Маги был несколько удивлен тому, что он не то чтобы пытался что-либо скрыть, а наоборот выставлял напоказ — впрочем, местные жители уже наверняка привыкли к любвеобильности своего короля, не обращая на происходящее ни малейшего внимания. Чего нельзя было сказать о покрасневшем Хакурю.

Но Джудар отвлекся от главной мысли — а именно куда стоит побольнее цапнуть короля в наказание.

 — Просто знаешь, принцесса Когёку первом делом сказала мне почти то же самое, — отсмеявшись, сообщил Синдбад, заставив маги переключить свое раздражение на другого человека. — Это даже почти что забавно. Возможно, общая черта императорской семьи?

 — Это общая черта всех, кто знаком с Джударом, — невозмутимо поправил Хакурю, и маги зло дернулся в его сторону, прекрасно осознавая, что это правда.

Что носители фамилии Рен, что восемь верных псов Синдбада, что все жители или даже просто гости Синдрии, черт, даже ненароком пролетавшие мимо другие маги — каждый бы сказал буквально то же самое, и это жутко злило.

Кажется, только его собственная родственная душа расходилась во мнении на его счет со всеми окружающими. Возможно, этого должно было быть достаточно.

Его душа не отпустила его ради мгновенной мести наглому мальчишке, прижимая крепче, так что Джудар уткнулся лбом в его плечо, тщетно пытаясь придумать какой-нибудь достаточно коварный план. Похоже, эту идею стоило отложить до того момента, когда он протрезвеет.

 — Мне всё никак не предсказать твои действия, — тихо заметил Синдбад. — Я был уверен, что ты опять разозлишься и отчитаешь меня.

Из всех окружающих он на данный момент раздражал Джудара меньше всех, но, похоже, не осознавал этого.

 — Мы спим в одной постели, не расслабляйся, — фыркнул тот.

 — Я приму эту угрозу всерьез, когда тебе удастся проснуться раньше меня.

Маги скрипнул зубами.

Решив, что он видел и слышал достаточно на сегодня, а желательно и на всю жизнь, Хакурю решил отступить.

 — Я желаю вам обоим приятного вечера, — выдавил он из себя последние остатки вежливости. Чуть подумав, он добавил небольшой совет из сочувствия Синдбаду. — Однако Джудару, пожалуй, хватит. Когда он в таком состоянии, то, вероятно, не вспомнит происходящее на следующий день.

 — Не настолько я пьян, — пробурчал маги, слушая, как удаляется щебет рух его кандидата.

 — Но я всё же положусь на мнение твоего кандидата, — после короткой паузы заключил Синдбад. — Пойдем.

Джудар отчего-то ожидал фанфар и туч розовых лепестков — он не думал, что король может просто уйти с праздника, когда пожелает, махнув своему народу рукой на прощанье.

***

 — Скажи, Синдбад, ты когда-нибудь спал с мужчиной? — прямо спросил Джудар, рассеянно вычерчивая пальцем круги на спине своей родственной души.

Взгляд, которым его одарил король, был красноречивее любого другого отрицательного ответа.

Маги чуть отстранился, не убирая рук с плеч своей души и задумчиво уставился на него. Тот при этом выглядел настолько спокойно и сосредоточенно, словно, пройдя очередное подземелье, предстал перед испытующим взором джинна. Джудар, может, и забрался на него в тот же момент, когда Синдбад присел на кровать, но явно не выглядел настолько угрожающим, чтобы прибегать к такому выражению лица.

 — Я никогда не спал с мужчинами, которые интересуются только женщинами, — доверительно сообщил он, но король, похоже, не оценил его признания. — Синдбад, скажи, что тебя заводит?

Тот застыл на мгновение, обдумывая его вопрос, а затем улыбка смягчила черты его лица. Уперевшись рукой о кровать, он провел большим пальцем по щеке Джудара, окидывая свою душу взглядом, и лукаво спросил:

 — В такой ситуации легче ответить, что меня не заводит, не думаешь?

Маги почувствовал, как кровь приливает к щекам — чертов крепкий орешек. Он сдержал смешок, на мгновение поджав губы.

 — Хорошо, так что тебя не заводит, глупый король? — с намеком на послушное поведение спросил он еще раз.

Синдбад всерьез задумался над ответом — замолчав, он, хмурясь, бросил взгляд в сторону, затем, закрыв глаза, наклонил голову, касаясь пальцами виска.

 — Я в самом деле думал, что на этот вопрос ответить будет легче, — спустя несколько секунд легко признал он свое поражение.

Джудар, фыркнув, потянулся за поцелуем, и король ощутимо вздрогнул, почувствовав на шее мимолетное прикосновение металла.

 — Точно, — сказал Синдбад, отвлекая его. — Твои браслеты ужасно мешают. Снимешь их для меня?

Маги, чуть хмурясь, выпрямился.

 — Браслеты? — задумчиво переспросил он. Его душа была не первым человеком, просившим подобного — каждый из его любовников забавно вздрагивал и ёжился от холода его украшений, упрашивая их снять. Не то чтобы он когда-либо прислушивался к их желаниям.

Синдбаду можно было, пожалуй, немного уступить, взамен получив и своё. Он терпеть не мог свою болезненно бледную из-за отсутствия контакта с солнечными лучами кожу, но возникшая в голове идея того стоила.

 — И ожерелье, — подтвердил король, проведя пальцем по инкрустированному рубину и выжидающе на него глядя.

Джудар помедлил для вида несколько секунд, хоть уже и принял решение, и театрально вздохнул, показывая, что делает этим своей душе огромное одолжение. Повернувшись всем телом в сторону, чтобы случайно не навредить своей душе, он молча провел пальцем по первому браслету, толком не видя в полутьме стыка. Как можно осторожнее применив магию, он, стиснув зубы и стараясь не морщиться, стащил украшение и вручил Синдбаду, тут же отложившему его на тумбу рядом с кроватью.

Снять второй было ничуть не легче.

Когда он потянулся к ожерелью, король подался вперед, тихонько насвистывая какую-то мелодию, и принялся распутывать им же самим заплетенную утром косу. Джудар отчего-то был смущен этим сильнее чем чем-либо другим в своей жизни.

Когда ожерелье отправилось следом за браслетами, Синдбад взглянул на него с довольным — почти что самодовольным — видом. Маги не мог позволить этому продолжаться.

 — Теперь твоя очередь, — заявил он, глядя своей душе прямо в глаза, и когда тот, поняв, что он имеет в виду, потянулся к надетым сосудам джиннов, остановил его руку.

Так было бы неинтересно.

Перехватив его левое запястье, Джудар сам с глухим щелчком снял браслет и отдал его, оставляя на коже мимолетный поцелуй.

Кроцелл. Его подземелье Синдбад покорил последним из семи.

Маги взял свою душу за другое запястье и аккуратно стащил с его указательного пальца кольцо, вкладывая его в свободную ладонь короля, целуя костяшки его правой руки.

Вепар. Джудар помнил, как, взбесившись, напал на Синдбада, посмевшего покорить только что призванное им подземелье, принадлежавшее ей. Его кандидату тогда пришлось подождать.

Снимая кольцо со среднего пальца, он подавил дрожь воспоминаний, касаясь губами внутренней стороны его кисти.

Зепар. Он молча отдал Синдбаду ее джинна.

Король на мгновение отвернулся, откладывая свои сосуды, а затем вернул маги всё свое внимание.

Его, возможно, забавляло происходящее.

Джудар провел пальцем по звезде на оставшемся браслете, не собираясь призывать его обитателя, и, чуть повозившись, снял его — король уже протянул руку, принимая сосуд. Маги прислонился щекой к его запястью, чтобы почувствовать тепло — Синдбад уже не дышал так же ровно, как прежде.

Фокалор. Против которого с таким треском провалилась его собственная кандидатка.

Джудар потянулся к поясу короля, но не обнаружил сосуда. Он на мгновение обернулся, так ничего и не разобрав в темноте, и вспомнил, что Синдбад, как только они пришли, оставил свой меч на столе.

А зря.

Баал. Хранитель первого подземелья. Маги призвал семьдесят второе, последнее подземелье и находил это довольно символичным.

Вот только это подземелье разрушил один из других маги спустя пару жалких недель.

 — Ты словно ворон со своими сокровищами, — прошептал ему на ухо король, отвлекая. — У тебя и волосы цвета воронова крыла.

Джудар молча потянулся за серебряным ожерельем, и Синдбад с готовностью наклонил голову, позволяя снять его. Положив сосуд ему на колени, он двумя пальцами нашел на его шее пульс. По крайней мере он был не медленнее его собственного.

Фурфур. Очередной украденный из его подземелья джинн.

Король не поднял головы, и маги с легкостью снял с него последний сосуд, золотое ожерелье и, сжимая его в руке, припал к его шее, решив оставить засос на самом видном месте, которое нельзя было бы прикрыть ни волосами, ни обычной одеждой.

Синдбад явно был не против, лишь сильнее прижимая его к себе.

Валефор. Его ледяной тип так идеально подходил рух Джудара, что тот просто не мог остаться равнодушным.

 — Мой, — промурлыкал маги и, довольный проделанной работой, лизнул свою душу в шею.

Синдбад молча кивнул, убирая куда-то в сторону оставшиеся сосуды. В следующее мгновение он опрокинул свою душу, прижимая к кровати, и Джудар даже нашел бы для него язвительные слова, если бы успел перевести дух, прежде чем его заткнули поцелуем.

 — Ты тоже, — глухо ответил король, прикусывая кожу на его шее. — Мой.

Маги усмехнулся в темноту, зарываясь пальцами в волосы своей родственной души.

Он приветствовал любые прикосновения — от одной мысли, что с ним был Синдбад, предательски пересыхало в горле и кружилась голова. Не в силах больше строить из себя смущенного пай-мальчика, Джудар скользнул ладонью по животу короля ниже.

Тот мгновенно перехватил его руку и застыл, медленно выдыхая.

 — Нет, — спустя чересчур долгую паузу, во время которой недоумение маги только возрастало, сказал он. — Не сегодня.

Что.

Он даже это одно-единственное слово не смог из себя выдавить, вопросительно уставившись на Синдбада.

 — Мне кажется, ты сбежишь, если так быстро получишь желаемое, — смазано пояснил тот, аккуратно заправляя прядь своей душе за ухо, и оперся ладонью о постель, собираясь подняться.

Джудар просто не мог этого допустить. Король серьезно считал, что он полдня добирался до Синдрию, разрушал ее барьер только чтобы…

Не настолько у него всё было плохо на личном фронте.

 — Синдбад, — жалобно позвал он, не менее жалобно сводя брови к переносице, и схватил его свободной рукой за плечо, не позволяя подняться. — Позволь мне…

Король замер, раздумывая, и, отпустив шаловливую ручонку своей души, прикоснулся к его щеке, наклоняясь, оставляя на кончике рта легкий поцелуй.

 — Ты умеешь быть милым, если захочешь, — признал он. — Но всё равно нет.

Сказав это, он отстранился, повернувшись спиной, убрал с кровати оставшиеся сосуды и просто начал переодеваться, готовясь ко сну. Джудар, оказавшийся не готовым к подобному развитию событий, упрямо прильнул к нему, обнимая со спины.

 — Нет? — спросил он еще раз, словно рассчитывая на то, что Синдбаду не удастся отказать ему три раза подряд.

 — Нет.

Маги скрипнул зубами, сжимая пальцы, подумывая о том, чтобы в отместку до крови укусить свою душу в то же место, где он раньше поставил засос. Решив, что этого всё равно будет недостаточно, он, раздосадованно хмыкнув, отстранился и устроился на боку на своей половине кровати, положив руку под голову и разозленно кусая губы, опять думая о том, как бы посильнее задеть Синдбада.

Вспомнив, что утром король забрал его подушку и одеяло в неизвестном направлении, он мстительно отобрал чужие, заставив того со вздохом подниматься и идти поднимать его собственные.

 — Ты не слишком хорошо справляешься с отказами, верно? — заметил тот.

Он совершенно с ними не справлялся.

Поэтому, когда он услышал, что Синдбад вновь опустился на кровать, он, фыркнув, язвительно ответил:

 — Без разницы. В любом случае я не могу быть твоим.

Король промолчал, осторожно подбирая слова.

 — Ты хочешь сказать, что… У тебя есть возлюбленная? Или возлюбленный.

Джудар, пожалуй, никогда не сможет понять, как Синдбад мог в итоге приходить к таким выводам.

— Разумеется. Именно поэтому я околачиваюсь в Синдрии и сплю в твоей постели, — не скрывая сарказма, ответил он, готовый мстительно цапнуть свою душу за руку, если тот потянется к нему.

Король, фыркнув, не шелохнулся, пусть и не осознавая, что так лучше для его собственной сохранности.

 — Я уже давно перестал считать, сколько людей пыталось через постель заслужить мою симпатию, чтобы попытаться использовать меня в своих целях.

Ему, как маги, это было довольно знакомо, и он почти сочувственно поджал губы, но всё равно промолчал.

 — Тогда, может, твои кандидаты? — продолжил пытать свое счастье Синдбад, который, судя по звукам, перевернулся набок.

Джудар действительно не понимал хода его мыслей.

 — Не дети, сами справятся, — коротко ответил он.

 — Значит, Аль Сармен? — наконец добрался до самого важного король.

Маги зарылся щекой в подушку, не видя необходимости как-либо отвечать на этот вопрос. Когда-нибудь они бы наверняка дошли до этой темы. Почему бы и не сейчас? Он и без подсказок прекрасно видел, как Синдбад относился ко всем членам организации, включая его самого.

Или не включая, если учитывать, что тот с неумолимым успехом уничтожил Иснана при первой же возможности, в то время как маги был жив, здоров и находился прямо здесь.

Пожалуй, он был всё же недостаточно трезв для подобных размышлений.

 — Джудар, ты верен Аль Сармен?

Вопрос звучал так, словно он был одной из мелких сошек, которой высшие чины решили устроить своеобразную проверку.

 — Я выполняю все их приказы, так что да, — неохотно признал он.

 — Тогда ты здесь по их… — мрачно начал Синдбад, но маги тут же оборвал его, раздраженный тем, что тот мог предположить такое.

 — По своей собственной воле! — правда, не без косвенного разрешения.

Джудар был зол и мечтал о том, чтобы поскорее разобраться с Гёкуэн, получив наконец свою долгожданную свободу, и, пожалуй, для него не было бы ничего легче, чем, разрыдавшись, указать королю на эту ведьму, заявив, что эта злобная тетенька обижала его, драгоценную родственную душу Синдбада.

Фас.

Он даже сумел открыть рот, чтобы произнести весь этот бред.

Но он видел, что она за монстр. Не мог позволить ему испытывать свою пусть невероятную, но просто удачу. С монстрами должны были бороться такие же павшие в грех монстры, как он.

Остальные пусть стоят в стороне и не пачкаются.

 — Я перефразирую вопрос, — вздохнув, прервал тишину Синдбад. — Верен ли ты целям и идеалам Аль Сармен?

 — Нет, — не раздумывая, ответил он. Уничтожение мира его и в самом деле никогда не интересовало.

Разве что верен их методам.

 — Этого достаточно.

Джудар не спросил, достаточно для чего, и, вздохнув, перевернулся на другой бок, придвигаясь ближе к своей душе.

Он всё еще был немного зол.