— То есть ты хочешь напрямую воздействовать на рух людей, чтобы искоренить сами мысли о войне, — немного помолчав, подытожил, обращаясь к своей душе, Джудар продлившийся почти что целый час рассказ двух непревзойденных умов, блиставший бесконечными эпитетами и непременно уходящий в сторону от темы.

Им явно было не с кем обсудить свои планы.

 — Именно, — одобряюще кивнул Синдбад, а стоявшая по другую сторону от него Гёкуэн безобразно растянула губы в улыбке.

Какие эмоции.

 — Но для этого вам нужно захватить Священный дворец, — назвал он причину того, что их безупречный план до сих пор не был выполнен.

Джудару всё продолжало казаться, что его рух может покинуть тело в любой момент.

 — А для этого вам нужна мудрость Соломона, то есть Аладдин, — закончил маги и возвел глаза к потолку.

И эта самоуверенная парочка позволила коротышке сбежать, а теперь понятия не имела, где он находится.

Ха.

Как и следовало ожидать от Гёкуэн.

 — Неужели нет другого способа попасть в Священный дворец? — с недоверием поинтересовался Джудар.

К примеру, при смерти маги врата дворца приоткрывались, чтобы впустить его рух.

 — У тебя есть предложения, Джударчик? — лукаво поинтересовалась волшебница, заставляя своего бывшего подопечного оглушительно громко скрипнуть зубами от мгновенно накатившей злости из-за этого обращения.

Сидевший с ним бок о бок Синдбад устало спрятал лицо в ладонях, не в силах больше слушать их полные яда перебранки.

Маги понимал, что это безумно глупо, но не мог удержать себя в руках. Гёкуэн знала его как облупленного и всегда — всегда — умела, радостно улыбаясь, врезать по одному из его многочисленных слабых мест, парой метких и колких слов совершенно выводя из себя. Она, словно ребенок, с любопытством доводила окружающих до края пропасти и, словесно толкнув в спину навстречу бездне, наблюдала за их реакцией.

Джудар яростно отвечал, напоминая кота со вздыбленной шерстью, а его соперница стояла, прикрыв рот рукавом, и посмеивалась.

Маги ничего не мог с собой поделать. Он спокойно выносил ее присутствие рядом, ее деловитые слова, но любые нападки в его сторону воскрешали старый гнев, который он давно считал полумертвым. Оказалось, нужно было всего несколько напоминаний о его родителях, о Хакурю, о проигрыше Аладдину, чтобы заставить его задыхаться в бессильной злости.

Гёкуэн, как и всегда, играла с ним как кошка с мышкой.

У его души от всех этих перепалок, должно быть, начала болеть голова. Синдбад продолжал говорить, чтобы маги не принимал ее слова всерьез — он и сам знал, что она лишь пытается его поддеть себе в радость.

Такие советы не слишком помогали.

 — На самом деле у меня есть еще одна идея, — продолжила говорить по делу волшебница, вдоволь насмеявшись над реакцией Джудара на слова о том, что Когёку, должно быть, в глубине души ненавидела его за развязанную им с Хакурю гражданскую войну, из-за которой принцессу разделили с ее горячо любимыми братьями. — Этот метод менее надежный, но можно использовать сосуды джиннов. Чем больше, тем лучше.

Вот зачем им нужны были его подземелья.

 — В таком случае мы с Джударом добудем оставшиеся сосуды, — заключил, чуть нахмурившись, Синдбад.

 — А я продолжу искать мудрость Соломона, — кивнула Гёкуэн, подводя итог беседе, и, обойдя их со спины, остановилась за маги, положив ему руку на плечо.

Пару секунд он думал только о том, чтобы, использовав борг, сжечь ей кожу на пальцах, а затем удивленно повернул голову в сторону своей души, почувствовав, что их разделило барьером, не пропускающим звук в одну сторону.

 — Не забудь доставить ему удовольствие в постели, милый, — промурлыкала она на ухо застывшему Джудару. — Так как у Синдбада уже есть я, его маги, иной пользы от тебя не предвидится.

На мгновение удивленно распахнувший глаза волшебник раздраженно выдохнул через зубы и обернулся, собираясь наконец заслуженно ей врезать, но Гёкуэн уже успела насмешливо сбежать, сняв звуковой барьер.

 — Что она сказала? — обеспокоенно поинтересовался король, когда маги, закатив глаза, поднялся со своего места.

 — Неважно, — бросил Джудар через плечо, мотнув головой, устремившись к окну. Передумав на полпути, он направился к графину с водой на другом конце комнаты. — Нужно использовать всех и вся, верно?

 — Это моя жизненная позиция, — кивнул Синдбад, который, повернувшись, без привычной улыбки наблюдал за его метаниями по кабинету. — Мне нужны лишь знания Арбы.

Маги, наконец остановившись, налил себе воды и залпом выпил. Оперевшись ладонями о столешницу, он нахмурился и, поняв, что не в силах заставить себя успокоиться, обернулся к своей душе.

 — В таком случае, когда ты получишь то, чего желаешь, убей ее, — мрачно сказал он, вперившись в Синдбада выжидающим взглядом.

Тот, чуть помедлив, кивнул.

 — Если ты этого так хочешь, — ответил он.

Джудар на мгновение закрыл глаза — он чувствовал его присутствие, но старался не подавать виду.

Нужно вести себя так, словно того вовсе не существовало.

Это оказалось проще, чем он думал — слова Гёкуэн в очередной раз задели его сильнее, чем следовало ожидать, давая пищу для размышлений, к которым он совершенно не стремился. Вместо этого он, недолго думая, вернулся к Синдбаду и, со спины недовольно оттянув ему ворот, оставил на шее засос. Когда этого не хватило, чтобы король оторвался от отмеченных на карте самим же маги подземелий, Джудар, поджав губы, безжалостно укусил его до крови в плечо, заставляя вздрогнуть всем телом от неожиданности и дернуться в сторону.

Маги обхватил свою душу и устроил подбородок у него на макушке, не чувствуя облегчения из-за того, что Синдбад нехотя, но позволял ему подобные выходки. Тот коснулся места укуса и молча уставился на запачканные кровью пальцы.

 — Ты мой, — решил бессильно напомнить ему Джудар, и король удивленно чуть вскинул голову.

 — Ты ревнуешь? — неверяще спросил он.

 — Нет, — коротко ответил маги и, примиряюще поцеловав свою душу в шею, решил оставить ему засос и на другой ее стороне.

Если бы его попросили как-то обозначить это чувство, он бы назвал его отчаянием. Бессилием от того, что его запросто может заменить другой человек. Гёкуэн — та же маги с бесценным запасом знаний. Связь родственных душ оборвана — Джудар и не подозревал, что так сильно на нее полагался. Да и Синдбад ведь с самого начала предпочитал женщин.

Он, беспомощно опустив плечи и медленно выдыхая, уткнулся ему в плечо, отказываясь отпускать. В груди болело.

Маги прекрасно мог себе представить, какие успокаивающие слова получит, если озвучит всё это, и совершенно не хотел их выслушивать.

 — И как мне в таком виде теперь идти на официальные встречи… — вздохнул король, задумчиво проводя пальцем по своей пострадавшей шее.

 — Извини, — отозвался Джудар и, накрыв ладонью все причиненные им неудобства, за несколько неловких секунд избавился от них с помощью лечебной магии.

 — Я не всерьез жаловался, — возразил Синдбад и, протянув руку, зарылся пальцами в его волосы, распутывая непослушные вихры.

Он не услышал его шутливого тона.

Действительно не в настроении от одной мысли, что ему придется терпеть присутствие Гёкуэн рядом с собой и своей душой.

 — Послушай, — внезапно начал Джудар, с каждым следующим словом всё больше сбавляя в громкости, доходя до едва различимого шепота. — Ты ведь рад, что я вернулся?

Пальцы в его волосах замерли — они оба старались никак не ворошить прошлое, довольствуясь своими затянувшимися за долгое время порознь шрамами. Синдбад накрыл его ладони своими, мягко заставляя отпустить и отойти на полшага назад. Повернувшись к нему в кресле, он взял его за руки, внимательно глядя снизу вверх.

Он на мгновение открыл рот, готовый разразиться целой красноречивой тирадой, но затем, вздохнув, ограничился лишь парой честных слов:

 — Я счастлив.

Услышав их, Джудар доверчиво усмехнулся — он и сам был безумно счастлив остаться в живых.

За последние несколько дней, что он провел, наблюдая за повседневной жизнью реформатора этого мира, в голове маги не раз появлялась мысль, что на его месте он давно бы свихнулся от тоски и одиночества. Бесконечный парад фальшивых масок окружающих нагонял тошноту, расписанный по минутам график убивал время для некогда близких друзей, теперь разбросанных по всем уголкам мира.

Оно действительно того стоило?

Но Синдбад тут же улыбнулся в ответ.

 — Я счастлив, поэтому… — король покачал головой, на мгновение переведя взгляд на пол, но затем уверенно вскинув голову. — Больше не исчезай, ладно?

 — Ладно, — эхом повторил за ним маги.

Он уж об этом позаботится. Никаких игр со смертью со скуки — он, между прочим, не собирался умирать, когда нападал на Аладдина три года назад. Вот только немногие в это верили.

Джудар сжал ладони Синдбада в своих.

Вот бы время тянулось как можно медленнее.

Не позволяя увидеть своей душе этих сомнений, он изо всех сил улыбнулся от уха до уха.

 — Я ведь обещал, — сказал Джудар. — Я тебя больше не оставлю.

***

Маги вскинул голову, без интереса разглядывая призрачно светящийся в темноте ночи витиеватый фасад первого подземелья на их пути. Синдбаду понадобилось всего несколько дней, чтобы подготовить всё необходимое, и теперь он стоял рядом с ним, успокаивающе положив руку на плечо девушке, тупо уставившейся перед собой без какого-либо выражения на лице.

Ментальная магия. Для самих же кандидатов будет лучше, если они и вовсе не запомнят того, что их проводили по подземелью. Простенькое металлическое кольцо для сосуда, такое же, как полдюжины других, уже было готово — он сжимал его в кулаке.

 — Уверен, что хочешь ждать здесь? — обратился он к своей душе и тот, с заминкой оторвав взгляд от подземелья, взглянул на маги. — Я бы на твоем месте вздремнул в мягкой кровати, а не торчал посреди этого рух забытого места.

 — Я лучше подожду, — терпеливо ответил Синдбад не в первый раз. — Если не вернешься до утра, тогда направлюсь обратно в Партевию.

Временно бесшумно украденное Джударом из хранилища кольцо Зепара красовалось на пальце короля. С возможным путешествием обратно проблем возникнуть не должно было. Оставленная им взамен подделка была достаточно надежной, чтобы распознать ее могли лишь маги.

Но подземелья были такими ненадежными местами — Джудар был не в восторге от того, что может вернуться лишь пару месяцев спустя.

Шаг туда, быстро найти джинна и насильно подчинить своей воле, шаг обратно. Ничего затяжного произойти не должно было.

 — Тогда до скорого, — сказал он и, коротко поцеловав Синдбада на прощание, с плохим предчувствием взял свою лишенную воли кандидатку за руку и через силу улыбнулся ей.

С той же улыбкой маги позже расскажет Когёку в ответ на вопрос о том, как всё разрешилось с подземельями, что он самолично разрушил их все.