— Ты наконец очнулся.

Только пришедший в себя Джудар попытался шарахнуться в сторону, обнаружив, что над ним нависает огромный мускулистый голубой гигант, но тело не слушалось. Он вообще не чувствовал, что у него есть тело.

Маги перевел дрожащий взгляд вниз, на свои руки.

«Что со мной?», — попытался спросить он, но не смог издать ни звука.

— Ничего особенного, — отозвался гигант и наконец отодвинулся. — Ты всего лишь умер и находишься в форме рух.

Просто абсолютно черное облачко.

— Я убрал медиума из твоего тела, теперь ты должен быть способен мыслить более ясно, — сообщил тот, но Джудар лишь послал его к черту.

Где-то он его уже видел.

«Ты ведь…» — с подозрением начал он, чувствуя, как его форма постепенно теряет связанность, и он перестает быть собой.

— Я Уго, друг Аладдина! — с неприкрытой радостью, за которую маги захотелось ему врезать, представился гигант.

«Тот, что почти прикончил меня в Балбадде», — заключил Джудар, оглядываясь по сторонам, не понимая, где находится.

Когда находится.

— Мне жаль, что так получилось, — сказал тот, принимая в самом деле жалостливую позу. — Но не такое это большое дело. Ты ведь маги, в конце концов.

Невероятно. И правда небольшое, он сам тогда точно так же подумал, когда узнал, что целители его кости по кусочкам собирали.

«И что тебе от меня надо-то?» — зло поинтересовался Джудар, чувствуя, что у него не так много времени.

— Не беспокойся, твое новое тело уже почти готово, — сказал Уго, показывая раскрытой ладонью за собой. — Но я хотел спросить, в самом ли деле ты хочешь вернуться.

Джудар изумленно уставился на свое тело, лежавшее на полу этого огромного странного места.

— Ты мог бы остаться со мной, если хочешь, — с неприкрытой тоской предложил гигант.

Маги закатил бы глаза, если бы мог. На что вообще рассчитывало это странное существо, озвучивая подобное предложение?

«Разумеется, я хочу обратно», — мгновенно ответил он, вызывая у Уго полный разочарования вздох.

— Но у меня тогда есть условие, — осторожно сказал тот, словно надеясь, что Джудар передумает. Увидев, что от его гостя начали отсыпаться крохотные кусочки рух, он бережно схватил его и поместил в новое тело.

Ярко вспыхнувшие чувства тупым кинжалом царапнули всё его существо, заставляя судорожно пытаться вновь научиться дышать.

— Я хотел спросить, почему все мои маги опасаются Синдбада, — сказал Уго через некоторое время, когда Джудар слегка вернул себе контроль над ситуацией.

— Я его не опасаюсь, — отозвался он, медленно усаживаясь на пол напротив гиганта.

Как ему поскорее попасть домой?

— Просто знаешь, мы с Соломоном порой обсуждали, какими чертами характера должен обладать человек, выбирающий тех, кто будет влиять на судьбу мира, — с жаром начал Уго.

Джудар непонимающе наклонил голову набок. Тот его вообще не слушал?

— И в итоге мы сошлись на трех, — с довольной улыбкой заявил гигант, поднимая три пальца и загибая их по одному. — Верность своим принципам. Способность учиться на своих ошибках. И желание свободно мыслить.

— Просто скажи мне, что сделать, чтобы поскорее… — начал Джудар, но Уго, словно не общавшийся ни с кем целые столетия, пропустил его слова мимо ушей.

— Поэтому я и решил создать маги на основе каждой из этих черт! — довольно воскликнул он, заставляя своего невольного собеседника раздраженно дернуть бровью. — Я думал, что будет великолепно, если вы трое выберете одного и того же человека. Но вы вечно грызлись между собой…

Джудар со вздохом поднялся со своего места, не собираясь дальше выслушивать весь этот бред, и повернулся, пытаясь понять, как ему уйти.

— Честно говоря, ты всегда был моим любимчиком, — выпалил гигант, заставляя маги вновь удивленно повернуться к нему. — Мне было очень грустно, когда Арба украла тебя…

Грустно ему было. Чудно.

— Так что тебе от меня нужно? — повторился Джудар.

— Синдбад объединился с Арбой… — вздохнул Уго, и маги нахмурился. Значит, она всё же не умерла. — Они наверняка попытаются захватить это место и власть над судьбой. Если я напрямую вмешаюсь, свобода будет нарушена. Поэтому я посылаю тебя.

— Меня? — изумленно переспросил маги. — Почему меня?

Он правильно понял? Его посылали помешать Синдбаду захватить мир? Да он скорее сам к нему присоединится.

Нужно только прикинуться, что он согласен, и выбраться из этого жуткого места.

— Он так тепло и доверчиво к тебе теперь относится, даже я немного удивлен, — сказал Уго, посчитав это достаточным ответом. — Я совсем не думал, что так произойдет, когда делал вас родственными душами.

Джудар удивленно моргнул, осознавая сказанное.

— Так это ты выбираешь родственные души? — недоверчиво спросил он.

Ему всегда казалось, что это был какой-то особый процесс, неподвластный обычным смертным. Не то чтобы перед ним сейчас находился обычный смертный, но всё же…

— Да, это я! — тут же оживился Уго. — При рождении нового человека я сверяю его рух с остальными и нахожу самую подходящую. Такую, что вместе они находятся в гармонии. Это довольно увлекательное занятие. И люди от этого становятся счастливее.

Джудар на мгновение позволил проскользнуть легкой улыбке.

— Значит, мы с Синдбадом подходим друг другу, — пробормотал он себе под нос.

Лишь бы скорее вернуться. Побыстрее выбраться отсюда, дальше он как-нибудь справится.

— Нет, — тут же ответил гигант.

Маги удивленно вскинул голову, думая, что ослышался.

— Но ты только что сказал… — махнув рукой, возразил он.

— Я так и не сумел найти человека, подходящего Синдбаду. Он подавлял всех, — перебил его Уго. — Поэтому я просто решил дать ему в помощники одного из маги.

Джудар замолчал, глядя ему прямо в невинные глаза.

— И это всё? — глухо переспросил он. — Просто из-за того, что я маги?

— Это всё, — подтвердил гигант, и Джудар зло стиснул зубы. — Я сделал исключение. Обычно у маги нет родственной души.

Джудар, сжав пальцы в кулак, уставился на пол у своих ног. Подумаешь, не подходят друг другу. Словно его когда-либо останавливали подобные жалкие мелочи.

— Ведь это было бы очень грустно, — продолжил Уго, не замечая, что его собеседник отвлекся. — Потому что обычные люди после смерти попадают в Великий поток рух, а вы, маги, возвращаетесь ко мне. Грустно, что вам никогда не быть вместе, поэтому я перестал давать маги родственные души.

— Что? — с заминкой переспросил Джудар.

— Взять, к примеру, тебя! — с неумолкающей радостью сказал гигант. — В своей прошлой жизни ты был девушкой и дожил до весьма преклонного возраста. У тебя даже было семнадцать внуков! Знал бы ты, как Шахерезада тебе завидовала.

У маги беспомощно опустились плечи.

— А в позапрошлой жизни ты умер довольно рано. Ты тогда родился в королевской семье и попал в самый центр дворцовых интриг. Мне правда жаль, что так получилось.

Он не помнил ничего из того, что Уго рассказывал ему сейчас, но отчего-то без малейшего сомнения верил, что всё это — чистая правда.

Значит, и от него самого тоже ничего в итоге не останется?

— Но самое главное — тебе нельзя забывать, что ты привязан к Священному дворцу, — резко прервал свои бесполезные воспоминания гигант. — Если я замечу, что ты пытаешься нарушить свою часть нашего договора или разрушить эту связь, я тут же призову твою рух обратно. Можешь даже не надеяться, что Синдбад успеет захватить дворец. Вся эта затея — просто предосторожность, не думаю, что ты в самом деле понадобишься.

Джудар сглотнул, чувствуя, что тот видит его насквозь.

— Всего лишь не позволить Синдбаду попасть сюда, — выдохнул он и горько усмехнулся. — Проще простого.

***

Синдбад медленно открыл глаза.

Всё это время не отрывавший от него взгляда Джудар, немного волновавшийся, что переборщил с силой, когда ударил свою душу, чтобы лишить его сознания, чуть радостно встрепенулся.

— Ты пришел в себя, — с облегчением выдохнул он, не обращая внимания на повисшую в кабинете напряженную атмосферу.

Король проморгался, пытаясь сфокусировать взгляд, и дернул рукой, собираясь поднести ее к лицу.

— Неужели в самом деле нужно было его связывать? — обеспокоенно спросил Джафар, к реплике которого согласно закивали бывшие синдрийские генералы.

— Он слишком опасен, чтобы оставлять его просто так, — спокойно отозвался Му.

Да у Синдбада даже одного-единственного сосуда с собой не было.

— Джудар, ты… — начал тот и, хрипло рассмеявшись, покачал головой. — Я снова был слишком наивен.

— Верно, был, — эхом тихо ответил маги и, кинув взгляд через плечо, убедился, что большая часть собравшихся была занята созданием шума, который они называли разговором, и не обращала внимания на их негромкий диалог.

— Я пригрел на своей груди змею, — в упор глядя на Джудара, сказал он, горько улыбаясь.

— Змею… — еще тише повторил маги, не отводя взгляда.

Можно ведь было передумать прямо сейчас. Наверняка можно было как-то успеть исправить ситуацию, пока все эти покорители подземелий не были начеку, расслабившись из-за того, что тот, кого они окрестили новым мировым злом, был беспомощен.

Плевать. Пропади оно всё пропадом.

Джудар, прикрыв глаза, медленно выдохнул через нос, прогоняя бесполезные мысли.

Он уже давно решил. Никаких сожалений, никаких взглядов назад.

— Я ведь обещал, что не оставлю тебя, — вновь сказал он, в этот раз заставляя Синдбада зло стиснуть зубы.

— Ну так что, мы теперь убьем его и дело с концом? — раздался сзади чересчур громкий голос, и Джудар, вздрогнув, разорвал зрительный контакт со своей душой, мрачно поворачиваясь.

— Кто пустил сюда эту обезьяну? — брезгливо спросил он, глядя на подавшего голос нового правителя Кины. Королева Артемюры весело хмыкнула на его слова. — Какого черта вас вообще здесь столько собралось? Я звал только Хакурю.

Маги уничтожил семя, наполненное магой бывшего императора, надеясь, что тот откликнется и хоть немного поспособствует восстановлению его нарушенного душевного равновесия. Он не ожидал, что в кабинет, в который он вернул Синдбада после того, как уничтожил его доверие к себе, придут абсолютно все покорители подземелий и не только.

— Я думаю, они вправе знать, что именно происходило, — ответил Аладдин и принялся объяснять всё присутствующим.

Джудар медленно повернулся обратно к королю и чуть вздрогнул, сжимая посох в руке, поняв, что тот не отрывал от него пронзительного взгляда.

Он уже так устал от всего этого.

Должно быть, не стоило так долго тянуть с развязкой, пытаясь отсрочить этот момент пусть даже на никчемную секунду, возможно, следовало поступить как-то по-другому, не давая Синдбаду даже подступиться к Священному дворцу. Но он просто не мог иначе.

— Я люблю тебя, — негромко признался он и мягко усмехнулся, когда ему ответили тяжелым молчанием. — Ты и в этот раз мне никак не ответишь?

Те же самые слова он отослал Синдбаду в своем последнем сообщении по их оборванной связи, когда Аладдин уже вытолкнул его далеко в небо. Он всё гадал, смог ли тот их вообще получить.

— Я ответил в прошлый раз, — чуть хрипло возразил король.

Он явно жалел о многом.

— Вот так, — просто ответил Джудар. — Должно быть, я уже умер к тому моменту. Что именно ты мне написал?

Синдбад нахмурился еще сильнее, хотя секунду назад его душе казалось, что это невозможно.

— Умер? — коротко переспросил он то, что интересовало его больше всего.

Как же маги не везло с собеседниками, они вечно думали только о себе.

— А ты как думал, почему связь родственных душ была разорвана? — чуть насмешливо поинтересовался Джудар и, продолжая улыбаться уголком рта, повторил. — Я люблю тебя.

От этих слов король вновь дернулся так, словно его ударили, и закрыл глаза.

— Я согласен с тем, что Синдбада следует убить, — примкнул к Терухико после рассказа Аладдина Му. — Лучше пресечь подобные опасные мысли на корню.

Улыбка маги застыла на лице.

— Он пытался лишить нас свободы мыслить! — в негодовании воскликнул Ямато, возмущенный тем, что бывшие генералы и члены Международного союза отказывались от его идеи.

Услышав его слова, Джудар расхохотался, мгновенно привлекая к себе внимание.

— Свободы? — переспросил он, оборачиваясь и держась за живот. — Хоть один из вас кроме Аладдина в самом деле понимает, как работает этот мир и эта рух?

— Соломон разделил судьбу, позволяя каждому выбирать свой собственный путь… — обращаясь к собравшимся, начал объяснять чужак.

— Я не про это, — со скукой перебил его черный маги и, обогнув письменный стол, остановился перед ним, опираясь о него рукой. — А про твоего дражайшего друга из дворца. Как по мне, это его здесь нужно прикончить.

— Чем тебе Уго не… — пораженно начал Аладдин и остановился, когда Джудар поднял указательный палец вверх, призывая его к молчанию.

— Знал я одного человека, — со смешком начал он свою долгую историю. — Он как-то вернулся домой и обнаружил, что его жена и дочь зверски убиты. Преступника вскоре нашли, но — какая жалость! — он был сынишкой кого-то очень влиятельного, так что правосудие благоразумно замолчало. Этого человека подобрала Аль Сармен и использовала его отчаяние.

Джудар сделал паузу, чтобы зевнуть.

— Как думаете, кого из этих двоих людей — того, что без причины забрал две невинные жизни, или того, что отомстил ему за это — хозяин Священного дворца в итоге стер без следа, чтобы не запачкать драгоценную белую рух? — с любопытством поинтересовался маги.

Аладдин, прекрасно понимавший, к чему он клонит, насупился.

— Разумеется, убийцу жены и дочери, — без промедления ответил Дарий, известный своей добродетелью.

— Неверно! — воскликнул Джудар, словно подловил ребенка на нелогичном ответе. — Убийца примкнул к потоку рух. Должно быть, где-то до сих пор издевается над их душами.

— Это невозможно, — возразил Хинахохо.

— Это и есть то, что вы зовете свободой, — хмыкнул маги. — В этом мире те, кто возмущен безнаказанностью в том числе и для зла — вы называете это погрязнуть в грехопадении — и не собирается с этим мириться, идут против воли своего хозяина. И тот выбрасывает их прочь, словно прогнившие плоды. И что вы собираетесь с этим делать? Как менять этот мир?

— Мы не должны бросать тех, кто отступился от верного пути, — ответил Аладдин, с жаром прикладывая руку к груди. — Мне удалось помочь некоторым вернуться к белой рух и попасть в Великий поток…

— А вот некоторым кажется, что лучше вообще не позволять преступлениям совершаться, — возразил Джудар и вздохнул, будучи не в восторге от того, что ему приходится участвовать в диалоге. — Что такого плохого в том, чтобы у всех был общий набор базовых ценностей? Эти ценности зачастую задает семья, и тут уж кому как повезет. Почему не объединить людей с помощью Священного дворца?

— Мне странно слышать это от тебя, — ровно сказал Хакурю, крепче перехватывая свое копье.

— Я просто повторяю слова своей родственной души, — без задней мысли отозвался маги. — Но ты прав, я чудесный пример. Меня вырастила Гёкуэн, и я человеческую жизнь ни в грош не ставлю. Всё дерьмовое во мне, за что меня в свое время пытался прикончить хозяин дворца — от нее. У вас всех вместе взятых фантазии не хватит, чтобы представить, каким было мое детство.

 — Ни у кого нет права решать, каким должен быть этот твой набор базовых ценностей, — подал голос Аладдин. — Именно в том, что мы все совершенно разные, и состоит прелесть жизни.

— Звучит так, словно ты на стороне Синдбада, а не на нашей, — спокойно сказал Коэн, скрещивая руки на груди.

— Вполне можно сказать, что ты правильно понял, — кивнул Джудар. — Хотя я по большей части просто хочу, чтобы вы подумали своей головой, а не прислушивались к обезьяньим крикам и словам чужаков.

— Тогда зачем ты остановил его? — беспомощно спросила Когёку.

— Уралтуго убил бы меня в ином случае, — спокойно ответил маги.

У него было время примириться с этим положением дел, пока он возвращался с Темного материка — гигант запустил его туда, чтобы он между делом подобрал Алибабу, видите ли. А вот те, кто весьма эмоционально реагировал на его возвращение из мертвых, включая Аладдина, застыли, распахнув глаза. Остальные лишь слегка нахмурились, обдумывая его слова и пытаясь решить, стоит ли вообще верить кому-то вроде него.

— Уго бы не сделал подобного, — в итоге покачал головой недомерок.

— В самом деле? Должно быть, это я немного туповат. Слегка неправильно понял, что он имел в виду, когда в лоб говорил мне, что сотрет мою личность, если не поверит, что я в самом деле стараюсь остановить Синдбада, — фыркнул маги.

Казалось, в такой момент стоило смотреть прямо в глаза своей души, а не на кучку едва знакомых людей. Но Джудар не хотел оборачиваться, чтобы увидеть выражение короля, говорящее, что ему уже тогда стоило отказаться от сделки и исчезнуть с лица земли.

Он сделал всё, что мог — уничтожил весь запас магой Гёкуэн, как только та открылась, вызывая накопленную мощь. Разбил ее искусственное тело, хотя у нее наверняка была еще целая куча в запасе. Вырубил Синдбада.

Джудар вздохнул. Как же он долго перед ними распинался.

— В общем-то мне без разницы, что именно вы после этого сделаете. Меньше свободы, меньше войн. Больше свободы, больше войн. Так-то я за последнее, — устало признался он. — Просто мне не очень-то хочется прямо сейчас умирать. Да и позволять Уралтуго измываться над моей рух, чтобы создать новую личность. Решайте. Что-то должно измениться.

Он устроился на столе, сцепив руки в замок и чуть ссутулившись, пытаясь прислушаться к разгоравшейся дискуссии. Когёку на мгновение коснулась его плеча, но затем оставила его в покое, присоединяясь к разговору, продлившемуся до самого утра.

Всё это время Синдбад молчал, а Джудару казалось, что тот неотрывно смотрит на его спину. К счастью, за шумом он не слышал щебета его рух.

Когда покорители подземелий и маги пришли к шаткому согласию, устраивавшему и его самого, Джудар соскользнул со стола и, зарывшись рукой в волосы, бросил своей душе через плечо, не оборачиваясь:

— Если захочешь встретиться, то придется меня найти.

Если не захочет, то…

Ничего не поделаешь.

Маги же остается просто не умереть в этот раз.