Утро, как обычно, началось с болтовни Слепышки. Едва поднявшись из гроба, девочка услышала, как Сяо Синчэнь с безымянным проходимцем уже разговаривают о чем-то вполголоса. Хоть те и вернулись домой глубокой ночью, уставшими совершенно не выглядели.

— Чем вы с даочжаном занимаетесь целыми ночами? Пропадаете где-то и мне не говорите!

Сюэ Ян сперва приподнял брови в удивлении, а затем прыснул со смеху. А-Цин уперла руки в бока и показала язык в направлении звука.

— Вырастешь — узнаешь, — довольно и гаденько улыбнулся ей Сюэ Ян, полагая, что А-Цин, впрочем, все равно не увидит.

— Даочжан? — Та принялась осаждать Сяо Синчэня. — Даочжан, ну тогда ты скажи.

Сяо Синчэнь, раскладывавший по мискам завтрак, легко улыбнулся:

— Он прав. У нас довольно грязная работа. Ни к чему тебе знать про все это.

— Но ведь раньше ты брал меня с собой! Хоть я и не вижу, насколько ужасны эти монстры...

— Так давай я в следующий раз принесу тебе какой-нибудь трофей, — предложил Сюэ Ян. — Пощупаешь. Как насчет чешуи змея-измерителя? А хочешь язык речного монстра? Длинный, скользкий, весь в тине...

А-Цин фыркнула и отвернулась:

— Гадость какая!

Сюэ Ян стащил со стола миску риса и бесшумно подкрался к девочке:

— А знаешь, что у меня есть? Мозг лютого мертвеца!

И с этими словами схватил А-Цин за руку и окунул ее пальцы в рис.

Та вздрогнула, а мгновением спустя заверещала. Сюэ Ян рассмеялся:

— Даочжан, ты слышишь? Она боится каши!

У А-Цин появился законный повод поколотить его, и она крепко саданула по его груди испачканной в рисе рукой:

— Пойди знаешь куда?! Я не испугалась! Вовсе не боюсь! Ты, мерзавец, только и умеешь, что подкрадываться исподтишка! Даочжан, научи его себя вести!

Она схватила бамбуковый шест и ткнула им в направлении смеха, и тот превратился в довольно опасное орудие, от которого Сюэ Яну пришлось уворачиваться.

Сяо Синчэнь беспокойно вертел головой в разные стороны, пытаясь определить, где те двое сейчас схватились и как их разнимать. Внезапно безымянный сосед проворно юркнул ему за спину, как бы прикрытия ради, и положил руки на талию Сяо Синчэня. В следующий же миг он вновь отбежал в сторону, и мимо даочжана просвистел шест.

— Как дети малые! Ну-ка перестаньте безобразничать и садитесь есть! — позвал он, но те и не думали слушать.

Сюэ Ян наконец свалился на пол и принялся хохотать, тыча пальцем в А-Цин:

— Нашлась тут смелая!

Девчонка не осталась в долгу и достала его шестом, огрев по шее, и замахнулась ударить еще, но Сюэ Ян перехватил его и повалил следом и А-Цин.

— Что же вы творите? — серьезно начал Сяо Синчэнь, но не смог сдержать улыбки, услышав, как те тяжело, но вполне довольно дышат: Сюэ Яну удалось напугать А-Цин, а ей — побить его.

— Ладно, Слепышка, — отсмеявшись, сказал Сюэ Ян. — Только ради спокойствия даочжана я готов с тобой помириться.

— А я — нет! — буркнула А-Цин. — Еще раз так меня назовешь, и я...

— Хорошо, хорошо, — прервал ее тот, — больше не буду. В честь примирения дарю тебе свою конфету.

Он извлек из рукава обернутую в бумагу сладость и протянул ей:

— Вот, держи.

Пошарив руками в воздухе перед собой, она нашла его руку и взяла с нее конфету. Развернув ее, А-Цин уже готова была положить сладость себе в рот, как вдруг сбоку донеслось:

— А это — глаз демона...