Тлааннаэт не может оторвать взгляда, когда под ногами тело с разорваной глоткой, и кровь покидает его толчками: она на её ладонях похожая на цветы. Тлааннаэт опускается на колени, припадает к ужасной ране и жадно лакает, глотает, кровь. её руки и губы красны, а в глазах — смерть. на неё нельзя без ужаса посмотреть — лучше вообще не смотреть, если всё ещё хочется выйти живым из её угодий. Тлааннаэт охотится на людей, на эльфов и тварей, и духов, и разных древних, и даже на остальных детей своей Матери.
Тлааннаэт вырывает кости из тела, живого тела, сажает в землю — и ждёт пока что-то вырастет. она кровожадна, она пожирает плоть пойманых и убитых, и крики боли, мольбы о пощаде — ей словно песня. когда она говорит, у любого дрожат колени, её голос — утробный рокот, её голос похож на крик, и почти как рык или даже рёв, но она никогда не повышает тона.
Тлааннаэт почти не спит — она не умеет спать долго, только на то мгновение, пока закрыты её глаза: она немигающим взглядом смотрит от края до края, с востока на запад, с юга на север, пропускает сквозь лёгкие воздух — ищет добычу. её руки всегда красны — не всегда от крови — просто под кожей ладоней, пальцев растут лепестки, в позвоночнике — тонкие цепкие корни, а на спине — ростки, густая поросль и тёмные стебли колосятся цветами, в волосах распускаются мелкие и кровавые. и тянут все силы, соки и жизнь из Тлааннаэт. даже зимой ей ни уснуть, ни прилечь — цветочное тело просит крови, и просит мяса, и даже земля просит костей на молодые ростки: Тлааннаэт не может позволить себе быть слабой, больной. уязвимой.
Тлааннаэт ненавидит великую Мать за то, что та сотворила её такой. Тлааннаэт рождена из крови и боли на поле бойни, среди трупов, предсмертных хрипов и воплей агонии единым вересковым ростком. она знает, что Мать хотела видеть её другой, но пока она пропускала вереск сквозь сотни мёртвых, то уже не смогла разделить себя и его. Тлааннаэт ненавидит великую Мать за то, что та слишком слаба, чтобы убить своё осквернённое, испорченное дитя. потому Тлааннаэт ждёт того, кто сможет помочь ей покинуть её охотничие угодья, её вересковые луга — и убьёт сама.