Оставив рыжую в гостинице, Луис долго петлял по улицам просыпающегося города, словно заяц, сбивающий ищейку со следа. Наконец он зашел в неприметный паб и устроился в углу стойки. Из динамика стучал старый хит, пыльное радио жужжало, подскакивая на каждом такте.
Фернандес уставился на свое отражение в засиженном мухами зеркале за спиной бармена. Луис собирался вернуться. Продолжить работать с Марион Новак, Мэри или как там ее зовут по-настоящему… Довести дело до конца, несмотря на ужас происходящего: из алчности, тщеславия, из обыкновенного любопытства. Но главная причина была иной.
Рыжая презирала войну и оружие… Но оружие — это власть. То оружие, которое они ищут — абсолютная власть, которая может купить свободу ему, Луису Фернандесу. Марион выбрала не того человека. Что ж, не она первая, не она последняя...
Луис опрокинул в себя очередной стакан и со стуком поставил его на стойку. Решено. Он вернется в Сьерру, заплатив эту цену. Где-то там все еще есть человек, который, возможно, захочет помочь ему, особенно если Луису будет, что предложить взамен. Вновь придется нырнуть в кровавую выгребную яму, но если ему удастся вынырнуть из нее, то уже свободным.
Марион была чудовищем, но кем был он сам? Возможно, стоило взять с нее пример и перестать, наконец, врать себе?
Луиса разбудило жгучее солнце и мягкое трепетание у лица. Вокруг раздавалось приглушенное воркование.
— Далеко же ты забрался… Чтобы напиться, достаточно было спуститься в гостиничный бар.
Луис открыл глаза и увидел море сизых плещущих крыльев, а за ним — пару ярко-красных туфелек на каблуках. Марион крошила хлеб прямо на лежащего Фернандеса, голуби живой волной поднимались на него, воркуя и толкаясь, оставляя на руке точки от острых коготков.
Он со стоном сел, стряхнул с себя крошки и подобрал с заплеванного тротуара брошенную ему бутылку содовой. Птицы недовольно зашумели, стая поднялась в воздух.
— Даю время до вечера, чтобы прийти в себя. Потом нас ждет работа.
Красные туфли, цокая, скрылись в переулке. Луис глотнул тепловатой жгучей жидкости и медленно побрел в сторону гостиницы.
***
— Мама, меня тошнит.
Дина открыла окно.
— Дыши, Эбби и смотри на дальние горы. В новой машине всегда немного пахнет химией. Это пройдет.
Привычная дорога из супермаркета в Черритауне казалась слишком долгой, Дина старалась поскорее миновать безлюдные места, которые так любила раньше.
На развилке у моста Эбби схватила мать за руку. Дина остановила машину. Девочка вышла и присела на корточки, вдыхая лесной воздух ртом. Дина напряженно обшаривала взглядом склон горы. С другой стороны высился ажурный металлический мост, пересекающий глубокое ущелье. Шум воды разносился далеко вокруг, многократно отраженный отвесными скальными стенами.
На противоположной стороне реки по серпантину спускался байкер.
— Мама, смотри! Это Чак! — обрадовалась Эбби.
— Откуда ты знаешь? — спросила Дина, вглядываясь в далекую фигурку, закованную в мотоциклетные латы.
— Видишь желтую полосу? Это точно он, я видела как Чак красил свой байк в гараже и даже давал мне померить шлем! Давай подождем его минутку, это ведь не опасно?
— Надеюсь, что нет, — качнула головой Дина, еще раз оглядевшись по сторонам.
Деревья стояли неподвижно, в ветвях щебетали птицы. Треугольники елок на далеком склоне горы казались напечатанным геометрическим узором. Рокот мотора стал громче, Чак показался из-за поворота, и в это мгновение перед мостом выросла высокая фигура. Дина ахнула и, схватив Эбби за руку, затолкала ее в машину, не отрывая взгляда от беловолосой головы на том берегу реки. Сайхем не мог увидеть их в тени огромных сосен, да он и не смотрел туда, стоя лицом к приближающемуся мотоциклу.
Дина села и протянула руку к ключу, но Эбби вдруг отстегнула ремень и, распахнув дверь, выпрыгнула обратно на дорогу. Дина открыла рот, чтобы позвать ее, но, взглянув в окно, осеклась. Джереми поднял раскрытую ладонь, и байк Чака словно налетел на невидимую стену. Парня выбило из седла, он вылетел с дороги, туда, где кончался асфальт и далеко внизу жадно топорщились каменные иглы. Дина подавилась воздухом и вдруг увидела у моста светлую фигурку Эбби. Девочка решительно протянула ладошку, и тело Чака, прекратив падать, зависло над пропастью. Сайхем обернулся.
Дина выскочила из машины и подбежала к дочери. Лицо девочки было сосредоточено, брови решительно сведены. Она сделала быстрое движение, Феррет перелетел через ущелье и рухнул у ног Дины.
Эбби перевела взгляд на Сайхема. Тот склонил голову к плечу и улыбнувшись, зашагал к ним, разминая пальцы. Он не торопился, явно растягивая удовольствие. Чак застонал, пошевелился и, стащив шлем, помотал головой, приходя в чувство.
— Эбби, скорее, бежим! — крикнула Дина и схватила дочь за плечо. Джереми был уже на середине моста.
— Нет.
Голос Эбби прозвучал спокойно. Она вывернулась из-под ладони матери и, повернувшись к ущелью, подняла руки.
Сначала с деревьев вспорхнули птицы, тишина на миг окутала лес. Затем тяжко застонали скалы, река фыркнула разъяренным зверем. Земля содрогнулась. Джереми остановился и, нахмурившись, бросил взгляд вниз. От серых арок моста отразился звук, похожий на свист огромной плети, стальное кружево зазвенело и лопнуло, мост поднялся в воздух. Дина ахнула и зажала себе рот руками.
— Господи, Эбби…
Волна ветра сбила Дину с ног, она упала на колени рядом с Чаком. Тот смотрел огромными глазами на поднимающийся мост. Сайхем с трудом устоял на ногах, оскалился и резким движением выбросил ладони вперед, Дина зажмурилась, но... ничего не произошло. Мощь дара Эбби не позволяла ему применить свой собственный. Джереми опустил руки, в глазах промелькнул страх. Девочка слегка шевельнула пальцами. Сайхем замер, его глаза расширились. Дина перевела взгляд на дочь. Эбби улыбалась, и от этой улыбки у Дины помутилось в глазах.
Джереми потянулся рукой к горлу, потом молча рухнул и забился, раздирая ворот куртки в тщетной попытке вдохнуть. Висящие над провалом ажурные арки переливались на солнце, словно невесомая детская игрушка.
Дина подползла к дочери и тронула ее за плечо.
— Я могу сделать ему очень-очень больно, мама, — не оборачиваясь, проговорила Эбби, — так же больно, как он хотел сделать тебе… и Чаку.
Дина попыталась унять дрожь в голосе.
— Пожалуйста, не надо… Не уродуй свою душу смертью. Ты ведь сама этого не хочешь!
Эбби медленно кивнула.
— Не хочу… Но я хочу, чтобы все жили как раньше. Чтобы вы ничего не боялись, чтобы Тай приходил к нам просто потому что мы ему нравимся...
— “Как раньше” не бывает никогда, доченька. Жизнь течет, как река... Но злом нельзя остановить зло!
Джереми неподвижно лежал на краю моста, рука свешивалась вниз. Дина мысленно считала секунды.
— Отпусти, Эбби… Ты достаточно наказала его. Хватит, умоляю…
Девочка выдохнула и опустила ладонь. Мост начал падать. Достигнув края скал, он помедлил мгновение, с тяжелым гулом сложился пополам и рухнул вниз. Посыпались каменные обломки. Эбби махнула рукой, и на край обрыва упало тело Сайхема. Дина отпустила ладонь Феррета и бросилась к Джереми. Он дышал ровно, но был без сознания. Дина стиснула кулаки, справляясь с собой.
“Всего лишь мальчик, ничего более…”
Она взяла его за руку, проверила пульс и, убедившись, что зрачки симметричны и реагируют на свет, поспешила к машине.
Эбби вдруг расплакалась. Чак помедлил, с опаской глядя на нее, потом все же протянул руки и прижал девочку к себе.
— Поехали, быстро! — крикнула Дина.
Через пять минут впереди показались знакомые деревенские крыши.
— Я… видел что-то подобное раньше, — просипел Чак и откашлялся. — Это был Сайхем. Тогда я не понял, что это такое… Да и сейчас не понимаю…
— Потерпи еще пять минут, — отрывисто бросила Дина, — и ты все узнаешь.
— Куда мы? — спросила у матери Эбби, когда их дом остался позади.
— На ферму. Нужно поговорить с твоими родителями, Чак… Время пришло.
***
Перед тем, как войти в дом, Чак остановился и, присев на корточки, взял ладошки Эбби в руки.
— Спасибо тебе, Эбби, — серьезно сказал он, — ты спасла мне жизнь.
Девочка покраснела и смущенно отвела глаза.
— Ты не станешь… бояться меня теперь?
Чак глубоко вздохнул.
— Ну… во всяком случае, я постараюсь не злить тебя слишком сильно… однако мой набор ключей на растерзание ты все равно не получишь! — ухмыльнулся он и, подняв Эбби, посадил к себе на шею.
Она облегченно рассмеялась, сняв резинку, растрепала густые волосы Чака и зарылась в них лицом.
— Я не смогла спасти твой байк. Просто не подумала.
Чак фыркнул.
— Это всего лишь вещь, Эбби. Да и тяга у него была так себе… Пойдем в дом, — добавил он, — мне страшно любопытно послушать вас!
Дверь открыл Джефф. Дина нервно улыбнулась и стиснула руки.
— Джефф, пожалуйста, позови Элис. И Таню. Есть разговор.
Феррет обвел компанию недоуменным взглядом и кивнул, пропуская их в дом.
Глядя на обращенные к ней лица слушателей, Дина вдруг ощутила безмерную усталость. Не было сил выстраивать красивые, правильные фразы или задумываться об их порядке. Она прижала к себе Эбби и негромко проговорила:
— То, о чем подозревает инспектор Уотерфорд — правда. Случай с коровой и убийство на дороге связаны между собой. И причина тому — я.
Элис недоверчиво взглянула на нее, Джефф нахмурился. Чак сел на пол рядом с Эбби.
— Я должна была подумать о последствиях с самого начала, — продолжала Дина, глядя поверх их голов, — должна была предвидеть… — она зарылась лицом в ладони, — простите, я сама не знаю, что говорю… Я так устала...
Элис, дотянувшись до стола, налила в стакан лимонад и протянула ей. Эбби встала и, сведя бровки, подняла ладошку. Лимонад бесшумно растекся в воздухе и повис над полом хрустальным шариком. Внутри плавал листик мяты. Элис охнула и выронила стакан, Таня подалась вперед и очарованно потянулась пальцами к мерцающей сфере. Солнечные лучи падали из окна, преломляясь в ней мириадами бликов. Дина подняла голову и, грустно улыбнувшись, обняла Эбби.
— Спасибо, моя девочка…
Лимонад разлился светлой дугой и вернулся в кувшин. Элис вскочила на ноги.
— Уходите!
Она рванулась к двери и распахнула ее.
— Я не хочу ничего знать об этом! Господи Боже, уходите, иначе я...
Дина кивнула головой и медленно поднялась. Она хватала воздух маленькими глотками, стараясь ни на кого не смотреть. Эбби зарылась в мать лицом и изо всех сил обхватила, словно пытаясь спрятаться. Джефф схватил жену и усадил обратно в кресло.
— Что ты творишь, Элис? Какого черта?!
Элис попыталась оттолкнуть его, со страхом глядя на Эвансов.
— Ты помнишь, что случилось с Роуз?! Она ждала теленка! А в лесу… ты же два дня рот не раскрывал после того, как пригнал трактор! Ты говорил, что машину смяли в...в… шар! Неужели тебе не страшно, Джеффри? — она расплакалась и закрыла лицо руками.
Джефф встряхнул ее за плечи.
— Эбби играла у тебя на коленях почти с рождения! Мы знаем Дину десять лет, она лечила нас и наших детей! Опомнись, женщина! Проклятье, дай ей хотя бы высказаться!
Он обернулся к Дине и сокрушенно покачал головой.
— Простите… Дина, сядь и скажи все, что хотела сказать.
Таня подошла к Дине и, накинув ей на плечи плед, вновь усадила на диван. Мало-помалу она рассказала им все. Запинаясь, останавливаясь, повторяясь... Никогда еще Дина не чувствовала себя такой косноязычной. Глядя на то, как Элис отодвигается подальше, на ее пальцы, вцепившиеся в руку Джеффа, Дине хотелось плакать, а еще больше — спать… Лечь и уснуть навечно, устроившись прямо здесь, на полу, у клетчатого старомодного дивана, среди уюта большой дружной семьи, которая едва не потеряла сегодня старшего сына…
— Эбби спасла мне жизнь, мама, — проговорил Чак.
Джефф выжидательно смотрел на жену. Та отвела глаза и ответила:
— Твоей жизни ничто не угрожало бы, не существуй у нее этой проклятой Богом силы!
— Хватит молоть чушь! — с негодованием воскликнул Джефф, — будто ребенок мог выбирать, каким родиться! Это не она пыталась убить Чака! Ты что, не слышала ни слова из того, что здесь было сказано?!
Элис вскочила и, взбежав по лестнице, хлопнула дверью спальни. Дина с трудом сохраняла равновесие, безучастно глядя в стену.
— Я отвезу вас домой.
Голос Тани раздавался будто из-под воды. Дина мотнула головой.
— Глупости, я сама…
— Не дури, Дина, — решительно сказала Таня, — двигай в машину, свою заберешь завтра. Давай, поднимайся, не заставляй меня взваливать тебя на загривок, черт возьми.
У пикапа их догнал Джефф.
— Прости ее, ради Бога, — Джефф взял руку Дины и осторожно пожал, — Элис сама не ведает, что говорит. Она еще придет в себя!
Дина устало кивнула и улыбнулась, глядя в сторону.
Закрыв за собой дверь дома, Дина достала телефон и набрала сообщение.
“Не приходи, мы в безопасности. Я все объясню позже”.
Через несколько минут раздался звонок в дверь.
— Эбби, малышка, скажи Тайлеру, что с нами все в порядке, и не забудь повернуть ключ в замке, прежде чем идти наверх.
Она прошла в спальню и, не раздеваясь, упала на кровать. С крыльца донеслись приглушенные голоса, хлопнула дверь.
Лежа в постели Дина чувствовала спиной теплое тельце дочери. Малышка уже спала, еле слышное дыхание мягким теплом окутывало шею Дины. Она была совершенно измотана, но сон все не шел. Перед глазами стояли яркие картины сегодняшего дня, но все затмевало лицо Элис.
***
Утро больше походило на ранние сумерки, за окном капал холодный дождь. Порывы ветра жалобно гудели в каминной трубе. Дина опустила ноги на остывший за ночь пол. Кожа моментально покрылась мурашками. Вставать не хотелось, но через час у клиники соберутся пациенты…
— Вставай, крошка, нужно ехать.
Эбби потерла руками глаза.
— Ты возьмешь меня с собой на работу? — сонным голоском спросила она.
— Не оставлять же тебя дома одну… Это всего на полдня, ты не успеешь соскучиться.
— Здорово! — Эбби подпрыгнула на кровати, — поиграю с огромным шприцом! А иголка у него есть?
Дина улыбнулась.
— Нет, конечно. Возьми с собой книжки и карандаши, малышка, сегодня ведь не выходной день, нужно заниматься.
***
Когда за последним пациентом закрылась дверь, Дина выключила компьютер и, сложив халат, сунула его в сумку. Осталось проверить наличие нужных препаратов и можно закрывать клинику. Эбби собирала книги в рюкзачок, когда раздался негромкий стук в дверь.
— Войдите, — отозвалась Дина и отвернулась к шкафу с лекарствами, сверяясь со списком, который держала в руке.
Стукнула дверь, и Дину обхватили теплые руки, она услышала всхлипывания, мокрое от слез лицо уткнулось ей в лопатки.
— Прости меня, Диндин! Я старая идиотка и наговорила вчера столько глупостей!
Дина обернулась и прижала Элис к себе.
— Мне было так обидно, Дина! За все эти годы… ты не сказала мне! Почему?!
— Хотела оградить вас от проблем, — горько усмехнулась Дина, — не очень-то получилось…
Элис замотала головой и шумно высморкалась в платок.
— Мне не в чем винить тебя, Эл, — продолжала Дина, — все это… странно и страшно.
— Я эгоистичная дура, и забыла, что у других тоже есть дети! — всхлипнула Элис и перевела взгляд на Эбби. — Иди сюда, крошка!
Девочка робко приблизилась и утонула в объятиях Элис.
— Спасибо тебе, малышка, — прошептала та, — и прости меня.
Эбби серьезно кивнула и погладила Элис по щеке, стирая слезы.
***
Потоки дождя хлестали из водосточной трубы, серые куски снега придавили к земле кусты у подъездной дорожки. Из-за некрашеных стен домик Хупера казался сложенным из вафель. Дина вышла из машины, волосы сразу промокли, она торопливо нырнула под навес и постучала.
— Привет, — отозвался Тайлер, приоткрыв дверь, — заходи.
— Не стоит, я ненадолго.
Он пожал плечами и, набросив куртку, вышел на крыльцо.
— Рассказывай. Эбби говорила, что теперь Сайхема можно не бояться. Что это значит?
Дина вздохнула и кратко описала события. Хупер почесал в затылке и ухмыльнулся.
— Так вот что случилось! В Черритауне только и разговоров, что об этом… Страховые компании сцепились и выдирают друг другу глаза, всех инженеров, что участвовали в строительстве моста, вызвали для допроса... Я в курсе, потому что мой нынешний босс был одним из них.
Дина закусила губу.
— Значит, в доме появился настоящий защитник, и я больше не нужен вам, — улыбнулся Тайлер.
— Ты нужен мне! — вырвалось у Дины.
Она вспыхнула и спрятала лицо в ладони.
Мгновение тишины тянулось бесконечно. Потом он притянул ее к себе. Дина не успела осознать, как ее руки оказались у Хупера на груди. Она подняла голову и утонула в янтаре его глаз. Губы Тайлера пахли горьковатым осенним дымом, сердце билось под ладонью Дины, как молот. Тай отступил в дом и потянул ее за собой. Дина с трудом сохраняла остатки самоконтроля, дыхание перехватывало от невыносимо ярких ощущений: его волос под пальцами, его тепла, его дыхания...
Хупер сбросил куртку и хотел закрыть двери, но она не отпустила его, уверенная, что стоит хоть на мгновение вынырнуть из поцелуя, как здравый рассудок окончательно возьмет верх и все закончится. Кровать оказалась жёсткой, по полу тянуло ледяным сквозняком, но единственным, что мешало Дине в данный момент была ее собственная одежда. Горячие ладони Тайлера скользили по ее телу, словно руки скульптора по влажному фарфору, придавая ему новую форму, каждое прикосновение отзывалось в ней волной трепещущего жаркого света.
Внезапно Тайлер остановился. Тяжело дыша, уткнулся Дине в плечо, потом перекатился на спину и закрыл руками лицо.
— Проклятье… прости... — выдохнул он сквозь ладони.
Дина молча стиснула простыни, стараясь справиться с собой, и придвинулась ближе, прижавшись к его плечу.
— Со мной такое впервые… Правда, с женщиной в последний раз я был еще до ранения. Больше года назад...
Дина приподнялась на локте и заглянула Хуперу в лицо.
— Ты же не собираешься делать поспешных выводов, а?
Тайлер открыл глаза. Дина провела ладонью по его волосам и продолжила:
— У женщин такое случается гораздо чаще, чем у мужчин, но всегда остается за кадром.
Он удивленно посмотрел на нее. Дина усмехнулась.
— А ты как думал? Девушке стоит пару раз томно вздохнуть в нужных местах, чтобы мужчина почувствовал себя богом любви. Вам сложнее, любой промах оказывается на виду…
Тайлер сгреб ее в объятия, зарываясь лицом в спутанные темные пряди.
— Я все время думал…
Дина закрыла ему рот рукой.
— Мы слишком много думаем. Мы оба. В этом-то и проблема.
Тайлер поднял ее футболку, и теплыми поцелуями стал спускаться вниз по животу, но Дина удержала его.
— Не нужно, Тай.
Она встала и поправила одежду.
— Я возьму для тебя пчелиное молочко с медом с пасеки Лу. Оно сладкое, — улыбнулась Дина, — такое лекарство тебе понравится.
Она приготовилась к протесту, но Хупер только грустно улыбнулся. Дина склонилась и нежно поцеловала его в губы.