Вытираю сырые локти оторванными рукавами моего пиджака; надкусываю свой нос; под подолом платья осенние листья устроили карнавал, я — дворец для всех пряностей, пахнущих сладко и терпко. Под дождём, точно в пустыне, сухо, меня дьявол научил, как писать стихи: «Пропитываю твоими духами шарф и с шеи его срываю». Где-то солнце играет тенями, ты в бреду и поёшь, закупорив луну в самом старом чулане. У меня под ногами сырые тетради, в них все строки размыты; я никак не могу напиться; тяжёлые звёзды склонили головы, смотрят на нас и смеются задорно.

Ты беги и туда и сюда и пой, как будто ты — ветер. Как жаль, что море — туман, и иллюзии — правда, а звёзды все — мы, и никакие они не великие, но всего лишь глупые люди. Уходя — помолись, оставляя слова в пустом доме, как аромат дорогого парфюма; помолись, не вникая в слова, — просто так надо и нужно. Сложи не цифры — баранов, чтобы прибыть вовре́мя на встречу: дважды три — шестёрка; слёзы — ромашка, букет срывай с поля.

Я (наконец-то) не могу дотронуться, а реки вспять повернуть нельзя, дурманящий сон я оставила в маках.