Ещё совсем недавно сражавшиеся в яростной битве заклинатели замерли, в ужасе глядя на произошедшее. Никто и представить не мог, что может случиться нечто подобное. Они все так или иначе уважали Лань Ван Цзи за его поведение, безупречные манеры и способности. А младшие адепты восхищались им, ставя себе в пример. Даже идя на Облачные Глубины с войной, заклинатели совсем не желали его смерти. Их целью был Старейшина И Лин, а не братья Лань. Все считали, что после смерти Вэй У Сяня битва закончится, и орден Гу Су Лань вновь станет одним из самых почитаемых Орденов заклинателей. Но никто не предполагал, чем всё закончится. Все ясно видели, что меч пронзил сердце: рана была смертельна.

Лань Си Чэнь, всего пару секунд назад сражавшийся с несколькими заклинателями разом, теперь совсем не двигался, пустым и безжизненным взглядом смотря на младшего брата. Внезапно его затрясло, а Шуо Юэ выпал из рук прямо на грязную землю. Лань Хуань, полностью потеряв способность сражаться, рухнул на колени.

Цзян Чэн, находившийся ближе всех к Вэй Ину и Лань Чжаню, теперь замер. Ужасные сцены прошлого пронеслись перед его глазами: кровавая битва в Безночном городе, сверкающий на солнце меч и Ян Ли, с пустым взглядом и неестественно наклонённой головой, истекающая кровью у него на руках. Ужасающими картинами пронеслись лица всей его семьи: отец, матушка, его любимая сестра и Вэй Ин. Не такой, каким он был тогда, во время осады горы Луань Цзан: с бледным и безжизненным лицом, испачканный кровью и грязью, улыбающийся грустной прощальной улыбкой и в следующее мгновение разорванный собственной армией. А такой, каким был в прошлом. Весёлый и даже иногда раздражающий, вечно влипающий в неприятности и говорящий глупости. Лучший друг, всегда бывший на его стороне. Последняя часть его былой семьи, безвозвратно исчезнувшая по его собственной вине. Ведь теперь у него был только Цзинь Лин. Он уже смирился, что Вэй Ин больше не вернётся, когда неожиданно ему улыбнулась удача и Цзян Чэн получил шанс всё начать с начала. Ведь теперь его шисюн — ребенок, не помнящий ничего из прошлого. Теперь Цзян Чэн мог забрать его с собой в Пристань Лотоса и сам воспитать! Но в этот момент всё рассыпалось пылью. Его воображение рисовало ужасные картины того, что могло случится, не окажись Второй Нефрит рядом, и от этого сердце Главы Ордена Цзян покрылось льдом. В какой-то момент ему показалось, что меч пронзил не Лань Ван Цзи, а Вэй У Сяня.

Вань Инь и сам не понял, каким образом он оказался перед напавшим одноруким мужчиной. Он не осознал, что произошло даже тогда, когда адепт Лань Лин Цзинь упал на землю со сломанной шеей. Цзян Чэн так и остался стоять перед трупом, не замечая никого вокруг и ничего не понимая.

Вэй Ин, всё также сидя на земле и поддерживая руками голову Лань Чжаня, молчал. Его трясло. Испачканная кровью лобная лента, которую ещё совсем недавно отдал ему Лань Ван Цзи, была повязана на запястье ребёнка, мальчик сам повязал её там, чтобы она всегда была на виду, и сейчас он неосознанно сжимал длинные концы ленты в руке. Его голова низко опустилась, а по щекам текли тёплые слёзы, оставляя за собой грязные, кровавые разводы. Он, не слыша собственного голоса, прошептал:

— Братик Лань Чжань?

Неожиданно седовласый Глава одного из вассальных кланов Лань Лин Цзинь, участвовавших в осаде Облачных Глубин, закричал, привлекая к себе внимание окружающих:

— Старейшина И Лин, Вэй У Сянь, где же предел твоей подлости?! Тебе мало было уже забранных по твоей вине жизней? Ты убил Цзян Фэн Мяня и его жену, убил собственную шицзе и её мужа, оставив их сына сиротой, а теперь ты даже Хань Гуан Цзюня за собой потащил, марая его своей грязью! Все знают, что вы с ним, как огонь и лёд, всегда противостояли друг с другу. Какими ухищрениями ты воспользовался, чтобы заставить его отдать за тебя жизнь?!

Некоторые из окружающих их заклинателей, потихоньку отходя от шока, начали выкрикивать седовласому Главе крики одобрения, открыто обвиняя Старейшину И Лин во всех бедах и несчастьях. Некоторые просто наблюдали за происходящим. Один из адептов указал на Вэй Ина мечом, вскричав:

— Убить Старейшину И Лин, отомстим за его злодеяния!

Цзинь Гуан Яо, стоявший чуть поодаль и до сих пор наблюдавший за происходящим со стороны, беспокойно оглядывался. Он и сам не предполагал, что всё может обернуться подобным образом. Блуждающим взглядом он наткнулся на Вэй Ина и замер, глядя на ребёнка.

Вэй У Сянь уже не дрожал, а слезы больше не текли по щекам. Теперь он сидел, совершенно не двигаясь, а на лице застыло безразличное выражение. Спокойным и в тоже время каким-то пустым взглядом, он смотрел на воодушевленно кричащих заклинателей.

Седовласый Глава, вытащил меч и с воинственным кличем бросился на Вэй У Сяня, желая закончить то, что не смог однорукий. Свист и оглушительный треск. Все заклинатели замолчали и замерли. Вэй Ин так и продолжил сидеть на земле. Подняв руку, он сжимал между средним и указательным пальцем меч, остановив его прямо в воздухе, в нескольких сантиметрах от шеи. Подняв голову, абсолютно безразличным взглядом мальчик посмотрел на заклинателя. Слегка шевельнув губами, тихим и спокойным голосом, прозвеневшим громом в ушах всех собравшихся, он сказал всего одно слово:

— Умри.

Мужчина, все ещё державший меч, так и застыл с дикой улыбкой на лице. Он совсем не шевелился, когда из его рта хлынула кровь, пачкая дорогие одежды. И заклинатель с тем же выражением лица так и упал на землю, словно статуя, потерявшая опору, продолжая сжимать в руке оружие. Он умер, умер мгновенно.

Собравшиеся заклинатели сразу потеряли весь свой энтузиазм. Теперь никто не рвался в бой, боясь кончить так же. В конце-концов, они пришли сюда только для того, чтобы показать свою мораль и благородство и вовсе не собирались отдавать за это жизни.

Вэй У Сянь все ещё сидел в той же позе. Когда мужчина свалился на землю, юный Старейшина И Лин выпустил меч, но руку так и не отпустил. Он указал ею на заклинателей и согнул пальцы в кулак, как будто пытаясь поймать в воздухе что-то невидимое. После этого жеста около сотни адептов, больше всех рвавшихся в праведный бой, начали кашлять, схватившись рукой за сердце. И через мгновение упали на землю, расставшись с жизнью.

Вэй Ин в это время повернулся к врагам спиной и, осторожно взяв лицо Лань Ван Цзи в свои руки, поцеловал. Этот поцелуй был лёгкий и почти невесомый. На лбу ребёнка ярким знаком засияла золотая метка.

Через некоторое время он приоткрыл сомкнутые веки и наконец разорвал поцелуй. Аккуратно опустив голову Второго Нефрита на мягкую траву, Вэй Ин поднялся на ноги, и все заклинатели в ужасе попятились, расширив глаза. Они ясно видели, как большая рана на груди Лань Ван Цзи начала затягиваться прямо на глазах, а кровь перестала течь. Не прошло и нескольких секунд, как она полностью исцелилась. Теперь лишь кровь на белых одеждах напоминала о некогда бывшем здесь смертельном ранении.

Лань Чжань, до этого без движения лежавший на земле, слегка шевельнул пальцами и нахмурил лоб. Видя это, Вэй У Сянь улыбнулся горькой, болезненной улыбкой и повернулся к заклинателям. Его лицо теперь совсем не казалось детским. Оно было спокойным и безжизненным. Он смотрел на собравшуюся толпу людей абсолютно равнодушным взглядом. Такое выражение совсем не шло его юной внешности и казалось неестественным и пугающим.

Вэй Ин приподнял голову и, смотря куда-то в даль, тихо позвал:

— Брат, помоги мне.