Не успел Гарри зайти домой, как ему позвонила Гермиона. Срывающимся от рыданий голосом она пыталась ему что-то сказать, но только он ничего не понимал.

 — Герми, подожди, что случилось? Где Джеймс?

 — Он уехал к этой шлюхе! — взвизгнула она, и разрыдалась пуще прежнего.

 — Так, ничего не делай, я сейчас приеду.

 Схватив ключи и пальто, Гарри быстро выбежал из квартиры и уже через полчаса был возле дома Грейнджеров. Картина, представшая его глазам, напоминала мыльную оперу. Всхлипывающая и поминающая мужа недобрым словом Гермиона прямо из окна спальни вываливала на улицу его вещи. Среди одежды так же валялись и разлетевшиеся в щепки гитара, ноутбук, коллекция пластинок, и так же папки с документами. Белые листочки, покрытые мелким чёрным шрифтом, поднимались ветром и разносились по соседним дворам. Ну точно в мелодраму какую-то попал!

 Вбежав в дом, Гарри поднялся на второй этаж, и вовремя. Девушка уже схватила стоящий на тумбе аквариум с ничего не подозревающей золотой рыбкой, но парень успел выхватить ёмкость, расплескав на себя половину воды.

 — Не сходи с ума, Гермиона!

 — Уходи! — закричала девушка, ища, что бы ещё выкинуть в окно.

 — Да прекрати ты! Что случилось?

 Гермиона рухнула на пол и закрыла лицо ладонями.

 — Ему позвонила эта!.. И он уехал… сказал, что на работе документы оставил… А сам в туалет уходил с ней поговорить! Кобель!

 — Ну может быть, он и правда поехал за документами, — предположил Гарри, хотя прекрасно понимал, что это неправда.

 — Я что, дура по-твоему?!

 Она бормотала что-то ещё, а всё тело сотрясалось от рыданий.

 — Успокойся, Герми, давай просто дождёмся его, и вы поговорите, — парень обнял подругу и начал успокаивающе гладить её по спине и волосам. — Ты ведь и правда могла ошибиться. У тебя хороший муж, он тебя любит, это ведь видно невооружённым глазом. Сейчас он придёт, и мы все вместе ещё посмеёмся над этим недоразумением. Ну правда, вы ведь такая прекрасная пара.

 Он говорил ещё что-то, ожидая, пока истерика закончится. Девушка и правда перестала скоро рыдать, теперь лишь тихонько всхлипывала.

 — Я же его люблю… — тихо сказала она. — Я так его люблю!..

 — Ну что ты, и он тебя любит.

 Гермиона вдруг замерла, потом подняла лицо и посмотрела на Гарри. Такая резкая перемена удивила его, но не так сильно, как последовавший после этого поцелуй. Она просто прижалась губами к его губам. Гарри молниеносно отстранился и ошеломлённо уставился на неё.

 — Гермио…

 Договорить он не успел, потому что она подалась к нему, обвила его шею руками и снова поцеловала. Гарри, потеряв равновесие, упал на спину, так что девушка оказалась на нём сверху.

 — Что ты творишь? — отодрав от себя её руки, Гарри скинул с себя девушку, вскочил на ноги и отошёл на пару шагов.

 — Почему нет? — спросила тихо она, а на лице появилось такое страдальческое выражение, что ему стало не по себе. Вот это поворот. Такого от строгой Гермионы он уж никак не ожидал. Хотя, что он знает о том, на что способна в гневе обманутая женщина? — Я что, совсем тебе не нравлюсь?

 Она всхлипнула и снова тихо расплакалась.

 — Чёрт, Герми, мы же друзья.

 — И как это понимать?

 Оба вздрогнули, услышав от двери голос Джеймса. Он стоял и ошалело обводил комнату взглядом.

 — Вали туда, откуда пришёл! — презрительно фыркнула Гермиона.

 — Я, пожалуй, пойду, — вставил Гарри.

 — Нет, Гарри, это ему лучше уйти!

 — Мне кто-нибудь объяснит, что здесь творится?

 А дальше… Гермиона словно взбесилась и принялась бросаться всем, что попадёт под руку, в них обоих, обзывая одного кобелём, а второго предателем. Совсем выдохнувшись, она села на пол, а потом просто повалилась в обморок. Джеймс быстро подхватил жену на руки и положил на кровать.

 — Что на неё нашло?

 — Ничего особенного, просто узнала, что ты ей изменяешь.

 — Я что?.. — Джеймс искренне удивился.

 — Она слышала, как ты разговаривал со своей любовницей.

 — С кем?

 — Слушай, не надо только дурачка тут разыгрывать. Тебя уже поймали, имей смелость признаться.

 — Да в чём мне признаваться? Нет у меня никакой любовницы!

 Гарри нахмурился.

 — Ну и скотина же ты, — он покачал головой. — А я думал, что ты нормальный парень.

 — Да не изменял я ей! Да, я в последнее время действительно общался с одной женщиной, но… — он замолчал и посмотрел на всё так же пребывающую в обмороке жену. — Так она что, подумала, что это любовница?

 Мужчина неожиданно расхохотался, а Гарри презрительно скривился.

 — Что смешного?

 — Да ведь я же подарок ей готовил.

 — Ну конечно, хоть бы что-то пооригинальнее придумал.

 — Да я серьёзно говорю! — Джеймс схватил свой кейс, который выронил, когда ловил жену, и достал оттуда документы. — Вот же, я купил нам новый дом. Она мечтала о нём, но он был для нас дороговат. А та женщина — риэлтор. Я ведь потому и отказал тебе в деньгах, потому что они были нужны мне на дом.

 Гарри недоверчиво взял бумаги, оказавшиеся договором купли-продажи, и хмыкнул.

 — Так это правда?

 — Конечно, правда! Я люблю её, и никогда не собираюсь ей изменять. Как она вообще могла до такого додуматься?

 — Женщины, — развел руками Гарри, потом попрощался, пожелав удачи в объяснении с агрессивно настроенной Гермионой, и поехал домой.

 Всю дорогу до дома улыбка не сходила с его лица. Эта ситуация немного встряхнула его, да и то, что Джеймс всё же оказался не подонком, а искренне любящим мужем, радовало. Он то и дело возвращался в уме к сцене с поцелуем, и постепенно в мозгу вырисовывалась какая-то неясная пугающая мысль. При воспоминании о поцелуе он не чувствовал ничего, вообще ничего, даже малейшего интереса. Впрочем как и во время него. И это пугало.

 На работу в понедельник Гермиона пришла счастливой и цветущей, и Гарри искренне радовался за неё. Хоть что-то в этом мире шло правильно. Весь день она восторженно рассказывала о новом доме, а Гарри лишь слушал и улыбался. Эта девушка определённо делала его жизнь лучше. По крайней мере рядом с ней ему всегда хотелось меняться в лучшую сторону.

 Несмотря на такой маленький срок знакомства, Гарри чувствовал какое-то родство с Гермионой. Она была для него как сестра, которой у него никогда не было. И с ней находиться рядом было намного комфортнее, чем со всей его семейкой вместе взятой. Возможно, именно этим и объясняется тот факт, что он никак не отреагировал на поцелуй. Гарри искренне хотелось верить, что причина именно в этом.

 И всё же это было неправдой. Гарри потратил все выходные на то, чтобы удостовериться — девушки его не возбуждают. И гигабайты пересмотренного специально с целью проверки порно это подтвердили. Впрочем, ради эксперимента он так же скрипя сердце посмотрел и пару роликов с участниками нетрадиционной ориентации, но результат был тот же. Эта часть эксперимента его несказанно радовала. По крайней мере геем он не стал. Только вот… Каждый раз, когда он думал об этом, в голове всплывало воспоминание о том внезапном поцелуе в лифте. Причем так явственно, словно это произошло всего минут пять назад. Он до сих пор помнил силу рук Драко и вкус кофе на них. И несмотря на всё то, что этот говнюк сотворил с ним после, именно это воспоминание вызывало странные ощущения. Не то чтобы это было особенно приятно, да и вряд ли бы он позволил сделать это ещё раз, однако момент крутился и крутился в голове, словно кто-то специально поставил его на повтор. И пусть это было абсолютно нелогично, тупо, ненормально, Гарри всё равно чувствовал неясный трепет. Словно эти два эпизода были из разных жизней.

 Возможно, Малфой был прав, и Гарри действительно все эти годы сам придумывал себе врага. Ведь если разобраться, после окончания школы Драко никогда первым не лез в спор, инициатором всегда был Гарри. По крайней мере не реагируй он так остро на вполне себе безобидные подколки соседа, тот бы и не думал делать это постоянно. Гарри понимал, что исходи эти шутки от его друга Рона, он бы ответил в шутливой форме, и они бы вместе посмеялись над этим. Но вот любые слова Малфоя, будь то даже предложение о помощи, Гарри воспринимал как издёвку. И почему так происходило, он точно сказать не мог. Наверное, просто привык за эти годы так его ненавидеть.

 К концу дня от всех этих «как» и «почему» раскалывалась голова, и парень решил прогуляться. Впервые за несколько дней на улице потеплело, и люди с радостью проводили время на воздухе, греясь в возможно последних лучиках солнца. Прогулка по набережной здорово прочистила мозги, и Гарри чувствовал, что даже дышать стало легче. Словно что-то тяжелое отпустило его — то, что сидело внутри вот уже которую неделю подряд. И даже проходя мимо баров, он не чувствовал тяги зайти и выпить, чтобы забыться. Просто нужно взять себя в руки и наконец самому заняться своей жизнью.

 Вдохновленный собственными решениями, он с удовольствием рассматривал прохожих, удивляясь тому, сколько разных эмоций видит на их лицах. Кто-то торопился, напряженно разговаривая по телефону. Кто-то весело хохотал, играя со своими детьми на детской площадке. Кто-то сидел на лавочке, обняв свою половинку, и молча улыбался. А кто-то вообще просто стоял и смотрел на реку отсутствующим взглядом. А один прохожий вообще напоминал Рона. Хотя…

 — Рон! — Гарри окликнул идущего по мосту парня, и тот удивлённо оглянулся. С момента их последней встречи мало что изменилось. Всё та же грязная одежда, всё та же трёхнедельная щетина, всё те же красные глаза.

 Рыжий замер и уставился на друга как-то странно. Весь побледнел и скукожился, словно привидение увидел.

 — Г…Гарри?..

 — Рон, как же круто, что я тебя встретил! — Поттер подбежал к нему и дружески обнял оцепенелого друга.

 — Что ты тут делаешь? — Рон воровато огляделся по сторонам, отталкивая Гарри.

 — Да прогуляться решил после работы, а то всё дома и дома, уже забыл, что такое свежий воздух.

 — Понятно… Слушай, я тут немного опаздываю…

 — Рон, я насчёт долга хотел поговорить.

 — Какого долга? — Уизли побледнел ещё сильнее и отскочил от Гарри как от прокажённого. — Ты мне ничего не должен. Извини!

 Сказав это, он спешно покинул место встречи.

 — Рон! Рон, подожди! — Гарри был сбит с толку поведением друга. Создавалось впечатление, что Рону было противно даже просто находиться рядом с ним. Да и вообще, это всё было странно.

 Пробыв на набережной ещё немного, Гарри поехал домой. А там его встретил пустой холодильник. Вернее, лежащее в нём вонючее зелёное нечто, бывшее раньше то ли ветчиной, то ли огурцом. Вздохнув, Гарри поехал в супермаркет. Хорошо, что хоть переодеться не успел.

 В магазине Поттер набрал более менее нормальной еды, которой должно было хватить на неделю. Он уже выходил на улицу, когда в него кто-то врезался.

 — Осторожнее! — недовольно протянул он, поднимая свои пакеты. Ну вот, яйца безнадёжно испорчены.

 — Ох, простите меня, я такая неуклюжая!

 Гарри удивлённо поднял взгляд на обладательницу нежного голоса. Перед ним стоял самый настоящий ангел: невысокая худенькая девушка с белокурыми локонами и потрясающими серыми глазами. Она смотрела на него немного испуганно, словно маленький ребёнок, ожидающий, что его сейчас накажут. Казалось, что она сейчас вот-вот расплачется.

 — Я испортила ваши продукты! — с ужасом воскликнула она и прикрыла рот ладошкой.

 — О, ничего, мне тоже надо было быть внимательнее, — поспешил успокоить её Гарри.

 Девушка несмело улыбнулась, а потом, увидев такую же улыбку в ответ, звонко рассмеялась. Гарри не мог отвести от неё глаз, настолько красивой она была. Девушка, смущаясь под его взглядом, принялась подбирать свои пакеты. Парень тут же принялся ей помогать.

 — Позвольте, я…

 — Кимберли. Можно просто Ким, — она мило улыбнулась.

 — Гарри.

 — Очень приятно, Гарри.

 — Взаимно. Ким, могу я помочь вам донести эти пакеты до машины?

 — А у меня нет машины, — она смущённо пожала плечами. — Я тут недалеко живу.

 — Тогда я просто обязан подвезти вас до дома.

 — Это было бы просто прекрасно! — девушка едва не захлопала в ладоши от радости.

 Гарри не мог налюбоваться своей новой знакомой. Всю дорогу она извинялась за порчу продуктов, всё порывалась заплатить на них, и ему приходилось ее успокаивать. Она что-то весело щебетала, рассказывала о себе, о своих родителях, о работе, и когда они через десять минут подъехали к её дому, он уже знал о Ким практически всё. Она вызывала у него совсем не те чувства, что ему хотелось бы. Какую-то безграничную нежность. Братскую заботу, что ли. Снова. И всё же это было лучше, чем ничего, поэтому он искренне наслаждался её обществом.

 — Ким, на каком этаже ты живёшь? — спросил Гарри, доставая пакеты из багажника.

 — На десятом. Только, когда я уходила, лифт не работал, — она покраснела. — Это не будет очень наглым, если… если я тебя попрошу…

 — Не будет, — улыбнулся Гарри.

 — Ты только не подумай ничего такого, я просто…

 — Без проблем.

 Поднялись они в той же манере: Ким мельтеша и извиняясь, Гарри — улыбаясь. Открыв дверь в квартиру, девушка пропустила его вперёд.

 — Ким, а где у тебя тут свет включается? — спросил он, пытаясь разглядеть что-то в темноте.

 — А я тебе сейчас покажу, — раздался из глубины квартиры грубый мужской голос. Гарри заметил мелькнувшую в тусклом свете от окна тень, а в следующее мгновение здоровенный кулак впечатался ему прямо в нос. Что-то словно взорвалось у него в голове, и больше он ничего не помнил.