Укутанный ночной тенью и переливающимся снегом, старый лес спал. В нём было тихо настолько, что можно было без усилий услышать, как треснула ветка в двадцати метрах дальше или, как нахохлившаяся птица в глубине деревьев мягко хлопнула крыльями. Здесь поистине было волшебно, изумительно спокойно и безопасно, как с первых минут показалось Духу Веселья.

Он неторопливо опустился на снежный покров и оглядел безразличным взглядом здешние просторы. Что ж, этот лес действительно заслуживает статус сказочного, как окрестили его здешние жители. Ведь десятилетние, полувековые, а то, и вековые ели, кедры и ёлки выглядели неописуемо красиво, завораживающе-величественно возвышаясь над маленьким городком. Деревья были наполнены силой земли, и их насыщенно малахитового цвета лапы стойко держали на себе слои снега, почти не клонясь к низу. От мороза некоторые ветви трещали, подламываясь лишь на слуху, но не обламываясь полностью.

Из-за неполной луны постоянно заходящей за снежные облака, лес казался дремучим и почти не проходимым, но Фрост не желал идти туда, где меньше света, он остановился на окраине, возле небольшой опушки, которая тонкой тропкой уходила в самую глубину темно-зеленой сказки. Здесь было посветлее от едва проникающего света, фонарных столбов вдоль дороги, который давал теплый отсвет мерцающему снегу, и придавал оттенок болотного зеленым ветвям елей.

— Сказка… — шепотом произнес Дух Зимы, медленно делая шажки по полянке, и сам не понимая почему, уходя всё ближе к темным теням тропинки. В уединенном месте, когда с ним остался лишь извечный холод и тишина, Джек вновь начал думать, прокручивать слова и картинки произошедшего буквально четверть часа назад.

Он не знал чем растормошить Хранителей, он не понимал чем плохо совмещать детские забавы и Чудо, и, заодно, познавать все эти глупые человеческие технологии! Но… Джек задумался. Возможно, нужно было в свое время уделять мальчику больше времени, чтоб он не забывался в этом своем интернете, чтоб верил и…

— Да бред! — неожиданно для себя рявкнул Фрост. Он резко остановился и возмущенно фыркнул себе под нос. Дух Веселья огляделся, словно пытался выискать поддержку или совет у деревьев, дыхание начинало сбиваться, как при начинающейся панике, близко расположившиеся ели стали глухо трещать из-за усилившегося в несколько раз мороза: сила Ледяного Духа выходила из-под контроля…

Он всё перепробовал, он видел, что Хранители не замечают и пытаются с большей силой или упрямством сохранять веру в Чудо. Джек уже не мог молчать, пусть и с самим собой. Он был зол. Зол и раздосадован, в отчаяние, которое переходило в панику, а та вновь возвращалась в злость от бессилия.

Да что за дети пошли?! Он не понимал, он негодовал! Как? Как можно не любить Рождество и подарки Санты? Как можно не верить, в возрасте одиннадцать лет в Кролика и Зубную Фею? Да почему нужно быть таким злым эгоистом, и пялиться лишь в свой плоский телефон? Нервно растрепав белые волосы и не заботясь о бардаке, что творится теперь на голове, Джек стал расхаживать из стороны в сторону.

Современность явно идет не на пользу юному поколению. Но что за капризы, что за жестокость и чистейший, гольный эгоизм, и не просто к другому ребенку, а к своему близкому, к своей родне!

Была бы у Джека другая сила…

Глаза Ледяного Духа блеснули серебристыми искорками.

Если б он только мог выхватить из рук мальчишки телефон и запустить его в стенку, разбивая на сотни мелких осколков. Если бы он только мог пригрозить ему лично списком плохишей или же показать сон, как Песочник, но только другой, в котором большой смартфон, с жутким оскалом на весь дисплей нападает на своего хозяина и загоняет в мир компьютеров и ноутбуков. Где есть лабиринт из этих мониторов и игровых приставок, и как телефон гонится за мальчишкой, жадно пытаясь поглотить в свой электронный мир… Да так, что после этого, Мартин и в жизни не подумал взяться за телефон, проснувшись утром от такого страшного сна!

Если бы можно было его припугнуть таким реалистичным кошмаром, то возможно…

Фрост остановился резко, как вкопанный, на ошеломляющем окончании своей же мысли. Понимание быстро пронеслось в голове среди вороха других домыслов, и только сейчас… В полной мере до него начало доходить, что они сделали, когда уничтожили Кромешника. Нет, без сомнений, его нужно было остановить, и он в принципе был сволочью редкостной, но по сути… Никто из Хранителей не мог сделать то, что делал Бугимен. Он поддерживал определенный баланс, и сейчас это стало очевидно даже такому ветреному олуху, как Джек Фрост.

Его мысль — пожелание о плохом сне ребенку, чтоб тот понял свой проступок и не уходил с головой в выдуманный мир, была всего лишь порывистым пожеланием на эмоциях. Но ведь такими вещами — кошмарами — и занимался Кромешник. Его не стало, и не стало намеренных кошмаров, которые хотя бы отдаленно придерживали грань, что можно ребенку, а что нет… Тогда был противовес, ярче ощущалось чудо, свет и Хранители. Дети знали, что есть добро, ведь по ночам к ним могло придти зло… Они ценили Хранителей!

«Без черного белое уже не так выделяется…» — Джек поморщился от настолько грубого сравнения в своих мыслях, но отрицать не мог, без Кромешника и вера в Хранителей пошатнулась. Нет больше противовеса…

Удивительно и несправедливо одновременно: они боролись за веру и детей пять лет тому назад со злейшим врагом, даже не подозревая, что без него вера может истончаться, и сгубят их сами дети не верящие ни во что волшебное и чудесное…

«Ну и технологии… Куда же без них» — мрачно добавил для самого себя Джек, с опустошенностью в эмоциях следя, как ломается ветка у старого кедра. Ему нужно было успокоиться окончательно. Не дело из-за своих нервозов и безвыходности морозом ломать лес, тем более такой сказочный лес. Покачав головой, Джек сделал пару глубоких вдохов и столько же выдохов. Определенно, Духу не нужно дышать, но привычка… привязка к тому, что он когда-то был человеком.

«Всего-то… Триста лет тому назад…» — Фрост понуро опустил голову, и грусть, вкупе с одиночеством, почти охватила его, но в последнюю секунду Дух Веселья встряхнулся и запретил себе опускать руки и придаваться унынию. Он сможет найти выход… Постарается.

Сейчас стоял приоритет вразумить Хранителей, открыть им глаза, даже если это будет стоить седой шерсти Банни, обморока Феи и неминуемого скандала с Северянином — он должен до них достучаться! И, к тому же, надо не забыть поиграть с детворой и наморозить узкие тротуарчики в городах, и кстати, он вновь слишком долго думал, а учитывая перелет, ему нужно было возвращаться в Штаты. Он обещал сделать предрождественские деньки самыми красивыми и веселыми. Джек должен был подарить красивый снег перед тем, как несколько штатов завалит сугробами метрового снега, и бураны начнут яростно разгуливать все последующие недели. Он, конечно, был Духом Зимы, но не самой Зимой, и не мог отменить буйства стихии, если на то пожелала матушка природа.

***

Он выполнил свое обещание и весь день над маленькими и уютными городками, в том числе и в городе, где жил Джейми, шел легкий снег, падая большими и пушистыми хлопьями, и создавая самую радостную и предпраздничную атмосферу. Фрост радовался и создавал веселье вместе с детьми, кидался снежками, и смеялся, когда те, разыгравшись по-настоящему, решили покататься с горки на целлофановых пакетах. Было весело, было шумно, было великолепно волшебно и радостно, прям, как когда-то… Но как бы Джек ни старался забыться в вечных зимних игрищах с детьми и задорной подморозке улиц, тяжелые мысли, гнетущие его, не оставляли в покое ни на минуту.

Скоро должен был наступить вечер, через несколько часов на ровные заснеженные улочки упадет ночь, и дети лягут спать, а золотой песок будет просачиваться сквозь окна, и Песочник будет дарить прекрасные сны всю ночь.

Улыбнувшись белоснежной улыбкой, Фрост нагнал легкий ветерок и взмыв высоко в небо, приказал холодному ветру отнести его на Северный Полюс. У него предстоял важный и серьезный разговор с Хранителями.

***

— Северянин? Эй? Николас? — Джек стремительно и весело взлетел на верхние этажи, задорно улыбаясь от позитивного полета, и на данный момент зависая над главным залом, невзначай посматривая на большой глобус, где горели огоньки.

— Джек? — из большого коридора, ведущего в другие мастерские, где не переставая сновали бубенчики и йети, вышел сам Северянин. Он довольно заулыбался, увидев Зимнего Духа и приветливо махнул ему.

— Ты молодец, что прилетел! Я говорил тебе, что собираюсь подарить дополнительные подарки послушным детям? — Джек серьезно кивнул, — Так вот, мне понадобится помощь, ибо все мои йети заняты другими делами. Ты сможешь мне помочь в оформлении зимнего орнамента и, конечно же, распределения подарков?

— Вот насчет этого я и залетел поговорить с тобой. — тихо вздохнул Джек, — Вообще-то, я хотел поговорить со всеми вами, ты случаем не в курсе, когда…

Джека прервал звонкий смех Туф, которая неожиданно появилась из открывшегося портала, залетая в центральный зал вместе со своими помощницами.

— Николас, Джек! Как я рада вас видеть! — бодрая и веселая Фея подлетела сперва к Северянину, а после метнулась к Джеку, неимоверно быстро хлопая своими крылышками.

— Да, здравствуй, Туф. Я тоже рад, — Джек натянуто улыбнулся, за что ему стало совестно и противно от этой наигранности. Конечно же, он действительно рад был видеть Фею, но как-то не в той ситуации они, чтоб каждый раз улыбаться и делать вид, что ничего не происходит. Вот поэтому, вернув свою основную мысль, Ледяной Джек спустился к балконным перилам и, сделав с них шаг, плавно спрыгнул на блестящий паркет.

— Банни сегодня к нам заглянет? — вопрос был адресован Северянину, впрочем, как и спокойный, без искорок веселья, взгляд серебристых глаз.

— Да, он обещал, как и Туоф, помочь мне с подарками и оформлением новогодней елки. — заверил его Николас.

— Джек, с тобой всё в порядке? Ты стал слишком… серьезным. — обеспокоенно посмотрела на него Фея, а зубные крохи тут же всей своей стайкой подлетели к Духу Веселья, осматривая его со всех сторон и тихо попискивая. Джек не стал говорить или, тем более, придумывать ответ: он молча кивнул.

— Что-то слишком задумчивым выглядит наш юный Хранитель в последнее время, уж не очередную Пасху ты испортить захотел, а, Джек? — с нотками недовольства и ехидства раздалось позади них. Хранители обернулись и увидели Кролика, что стоял прямо возле лестницы, и, судя по всему, только что закрыл лабиринт, из которого и вылез.

— Ну что ты. — равнодушно усмехнулся Джек, — Я, кажется, уже извинялся за тот случай, и к тому же незачем мне тебе Пасху портить.

— Как хорошо, что ты прибыл! — Туф со своим неизменным позитивом подлетела к кролю, подхватывая его под лапу и утягивая поближе к центру залы. — Нам столько всего нужно переделать!

— И, к тому же, наш серьезный Джек хотел дождаться всех, чтобы поговорить с нами, насколько я понял, — хохотнул Николас, по-дружески хлопнув Хранителя Пасхи по плечу.

— Да, именно так. Песочника ждать бесполезно, я полагаю? — Джек обернулся по сторонам словно в подтверждение, что названный Хранитель Снов так и не появился.

— Он пока занят... Или тебе нас не хватит? — фыркнув, Кролик облокотился о дальнюю каменную стену и сложил лапы на груди.

— Представь, хватает. Учитывая, что и тебя слишком много в последнее время или это твое хамство и заносчивость стали настолько материальны? — язвительно парировал Джек и едва улыбнулся, увидев как нервно дернулся нос и оба уха у Кролика.

— Ребята… — встряла Туф, надеясь на благоразумие хотя бы одного. Джек только поднял руки в примирительном жесте, а Хранитель Надежды демонстративно отвернулся не проронив и слова, и, кажется, Джек понял, что у кроля день не задался с самого утра.

— Итак, пока время терпит… — подал голос Северянин, — Джек, о чем ты хотел с нами поговорить?

Все замолчали и трое пар глаз выжидающе уставились на Духа Зимы. Джек осмотрел каждого по отдельности, а после посмотрел сразу на всех вместе.

— А вы разве не замечаете? Или не понимаете? — совершенно спокойным тоном начал Фрост.

— Чего? — недоуменно спрашивает Кролик.

— Чего? Банни, ты совсем ослеп в своей Норе, как крот, или притворяешься? — не выдержав непонимающих взглядов друзей, вспылил Хранитель Веселья.

— А может обсудим то, что дети постепенно отвергают веру в нас и в Чудо? Не замечали их капризы, растущие в геометрической прогрессии на протяжении пяти лет? Не видели, как им плевать на твои, — Джек ткнул пальцем в Николаса, — На твои игрушки, Северянин? Дети предпочитают теперь смартфоны и компьютерные игры, переписки и жизнь в интернете, нежели веселье и радость от нахождения пасхальных яиц или подарков на Рождество!

— Джек, это пройдет… Это дети… — попыталась вставить слово ошарашенная таким монологом Фея, но Дух Зимы предусмотрительно выставил руку в останавливающем жесте.

— Не надо, Туф. Или ты сама не видишь, как крохи собирают все меньше зубиков по всему миру? Или ты не знаешь, какие воспоминания теперь хранятся в практически пустых тубусах? И ты по-прежнему считаешь, что всё хорошо?

— К чему всё это ты ведешь? — прищурился Кролик.

— Да к тому, что в вас перестают верить с каждым днем, с каждым часом! Дети избаловались, дети предпочли вам электронную жизнь! А вы сидите и делаете вид, что всё хорошо, и всё как раньше? — не выдержав накопившихся эмоций и переживаний, Фрост взлетел вверх и свободной от посоха рукой растрепал белоснежные волосы. Он старался говорить спокойно, но из-за волнения не получалось, Джек выдохнул и продолжил, так и не сумев взять ровный тон пояснения:

— Вы считаете, что эта современная погоня за всем новым детям скоро надоест и они успокоятся и вернутся к вере в добро и Хранителей? Да вы хоть видели, что они там делают? Во что играют, что смотрят, какие ведут записи и что просят на Рождество? Я молчу про то, что наступает такое время, когда не модно и не круто, как они выражаются, верить в вас!

— А почему ты не говоришь о себе, Джек..? Почему только о нас? — вкрадчивый голос Туф заставил немного сбавить обороты и взять под контроль весь страх и негодование, что кипело настоящей лавой внутри Фроста.

— Да потому, что в меня скоро вообще прекратят верить… Но мне не привыкать, не так ли? — с горечью проговорил Джек, стараясь не смотреть никому из Хранителей в глаза, — А вот если прекратят верить в вас, всё хорошее и доброе исчезнет, и я просто не могу допустить того, чтоб вас уничтожили сами дети… Я должен вытащить хотя бы вас. — он  понуро опустил голову и спустился на пол, облокачивая всем весом на посох, и по-прежнему не поднимая головы.

— Вы должны что-то сделать, — едва различимо прошептал Джек.

Но Хранители всё равно услышали его, вздрогнув от настолько печального и обессиленного шепота вечно озорного и радостного Духа Веселья. Они и стояли молча, не пытаясь ничего сказать, и, казалось, что даже вечно непоседливые эльфики и бурчащие йети притихли, и неслышно разошлись делать свою работу, главное подальше от центрального зала. Северянин первым сделал попытку нарушить всеобщий ступор и молчание, он деликатно кашлянул, привлекая к себе внимание собравшихся. Николас открыл рот, чтобы произнести подбадривающие слова и заверить в лучшем, но тут же столкнулся с холодным и опечаленным взглядом Ледяного Духа, который заставил его промолчать, и равносильно остальным опустить взгляд.

— Джек, ты можешь понять, что мы не знаем что делать? Ведь ты сейчас раздуешь из мухи слона и… — всё же постарался подобрать слова Николас, нелепо разводя руки в стороны, и словно пытаясь объяснить так — жестикулируя. Но его попытки были тщетны, и чем больше Хранитель Рождества пытался высказать свою позицию, тем дальше от него ускользали мысли и он не понимал, что говорить, и что вообще делать. В конце концов, после долгих трех минут несвязных слогов и взмахов руками, он символично сплюнул, и так же символично махнул на всех рядом стоящих рукой.

— Да, что ты хочешь от меня в таком случае, Джек? — не выдержав еще нескольких минут гнетущей тишины, грубо спросил Николас, — Я не могу понять, что тебя не устраивает, ведь мы справляемся, конечно, трудные настали времена и дети теперь раньше взрослеют, но мы справляемся! Ведь так? — он оглянулся, ища поддержки у Феи и Кролика, те же переглянулись и закивали в ответ.

— Не устраивает меня? Справляетесь? — равносильно  не сдержался Ледяной, он резко подлетел к главному Хранителю и прищурившись, внимательно посмотрев тому в глаза, — Ты совсем ничего не понимаешь или это новая мода — не придавать значения самым важным вещам? Что-то я не помню вашего спокойствия пять лет тому назад!

— Совсем себе мозги заморозил?! — на помощь к Николасу пришел Банни, он отлип от стены и грозно надвигался на Джека, сверля того хмурым взглядом, — Тогда у нас был настоящий и опасный враг, которого…

— Которого вы с трудом победили, и то благодаря новому Хранителю! — рявкнул Джек, — Спасибо, не стоит благодарностей, — он отвесил надменно-наигранный поклон Кролику, но на этом шуточное паясничество закончились. Джек сосредоточился и серьезным взглядом осмотрел друзей.

— А сейчас, что вам мешает поднимать панику? Поверьте, когда у Туф начнут сыпаться перья, а ты, Банни, превратишься в маленького крольчонка, уже будет поздно детям пихать подарки и рваться исправлять ситуацию. Это не тени Кромешника, которые мы видели и с которыми боролись. Я предлагал вам план дарить те игрушки, которые теперь детям привычней, но нет, с чего бы это паровозики заменять на планшеты и супермодные наушники, не так ли, Северянин?

— А чем плохи игрушки… — в голосе Хранителя Рождества отразилась не слышная раньше обида и грусть.

— Они не плохи… Они замечательные и красивые. — сконфуженно пробормотал Джек, — Но, пойми, они уже не так важны… Есть сотовые телефоны, есть соц.сети, есть приставки и другие гаджеты, которые сейчас важны ребятам. Дети заменили игры в снегу на игры компьютерные, они развлекаются, споря со своими ровесниками через переписки, они… Да что сейчас дети только не понабрались, когда открылся доступ в любую точку мира и на любую информацию! И им сейчас важно удостовериться в уникальности себя в первую очередь, а уж после идут друзья, девочки-мальчики, игры, школа, родители, и так далее. И что самое паршивое — вы в этом списке на последнем месте. Последние, понимаешь? Ты знаешь, что уже не солидно детям от десяти и старше верить в Санта Клауса и Зубную Фею? — обеспокоенной скороговоркой проговорил Фрост, теперь буквально нависая над Северянином и сверля его жестким взглядом.

— Всё, Джек. Хватит…

— Хватит? Да ты что? Да разве…

— Я сказал хватит! — грозно вскрикнул Северянин. — Мы из кожи вон лезем, пытаясь сохранить прежнее отношение детей к нам и их добро! Мы всё прекрасно видим, но ничего не можем поделать, кроме, как работать больше и чаще радовать детишек. Мы прекрасно всё замечаем, но стараемся не впадать в панику и сохранять то, что у нас есть, а ты врываешься и, в который раз, поднимаешь панику!

— А по твоему, её нельзя поднимать? — взъерепенился Джек, — Или вы собираетесь дальше ничего не делать? Вера истончается, дети взрослеют, но нет же! Ты не можешь даже изменить стиль подарков под новую тенденцию и, более того, балуешь детей дополнительными, когда они и обычные твои забывают через день после Рождества! — Фрост порывисто выдохнул, часто дыша и понимая, что опять скрипят половицы вокруг него от жуткого мороза. Но от ошеломляющего, до конца не верящего взгляда Николаса, его понесло дальше, и Джек не смог сдержать мыслей при себе:

— Да они стали непослушными настолько, что их не запугаешь теперь ни «списком плохишей», ни чем похлеще, и глубоко им плевать, как вести себя месяцами на пролет! Лишь так, перед Рождеством, улыбаться и делать вид, что они паиньки. Так — для выгоды, чтобы получить от тебя подарок, а после дети снова становятся эгоистами и манипулирующими лицемерами! А теперь вспомни, как я люблю их и пойми, как должно было измениться положение, чтобы я начал думать и говорить настолько осуждающие вещи!

В зале воцарилась отягощающая тишина, разрушаемая лишь шумным дыханием Ледяного Духа, скрипом паркета и близ находящихся балконных перил, впрочем, в этом тоже был повинен Джек.

— Джек, ты слишком импульсивен…

Фрост с печалью посмотрел на говорившего Николаса и понимал, что как бы он не старался, этого Хранителя не переубедить. Надежда оставалась на Кролика и Фею, но Туф стояла позади всех, робко приобнимая себя за плечи и потупив сожалеющий взгляд в пол, а Банни мрачно вглядывался в пространство перед собой, не желая даже шевелиться или смотреть на Джека.

— Ясно, — только и смог вымолвить Дух Зимы. Он крепче сжал свой посох и легко взмыв в воздух, резко развернулся и улетел в открытое окно.

Если бы сейчас он продолжил, то глобального скандала было не избежать, ровно, как то, что высказал бы друзьям всю свою позицию, вместе со всеми глупыми, но эмоциональными оскорблениями и ругательствами. Джек не хотел незаслуженно, пусть он и злится на них, оскорблять Хранителей, ведь они были его друзьями.

Поднявшись так высоко, что снежные облака остались далеко внизу, Джек резко крутанулся, задавая себе маршрут, и со всей злостью крикнул ветру отнести его в Европу, подальше от Полюса и дворца Северянина. Вообще подальше, пока своими словами и необдуманными поступками не натворил дел.

***

— Что за идиотизм?! — обиженным голосом начал монолог с самим собой Ледяной Дух. Он пролетел половину расстояния, но успокоиться так и не смог, желая понять мотивы спокойного, почти апатичного, поведения всех Хранителей.

— Ты слишком импульсивен, — буркнул обиженный Дух Зимы, процитировав последние слова Николаса. — Да, я импульсивен, а еще я боюсь, что в одно прекрасное утро не увижу одного из вас, болваны! А еще меня бесит, до скрежета зубов, ваше наигранное «всё хорошо»!

Джек рыкнул, снижаясь на несколько километров и ловя совершенно другой воздушный поток. Он был раздосадован, обижен и приведен в полное уныние от слов друзей. Но как бы ни старался отмахнуться от самого себя и потаенных мыслей, у него не вышло. Старые страхи начали выползать наружу, завладевая разумом и Джек впервые, за недели две, подумал о себе, и о своих проблемах в частности. Его остро жалило отрицание Хранителей. Что это было? Упрямый факт и надежда на лучшее? Или… они не воспринимали Джека настолько серьезно, чтоб поверить в его слова и начать действовать?

«Ну нет! Конечно же нет! Они верят в меня!» — яростно отгоняя сомнения, думал про себя Фрост.

Полет продолжался, ледяные потоки ветра порывисто трепали непослушные волосы и забирались под толстовку, приятно холодя кожу. Джек хотел закрыть глаза и немного расслабиться, но единственная мысль-червячок грызла его подсознание, потому он наоборот, лишь сильнее напрягся, понимая, что стоит разобраться с этой темой раз и навсегда.

«Что, если бы на моем месте все доводы говорил им… Кролик? Или Песочник? Что они сделали бы?» — озвучил про себя пугающую мысль Фрост.

Он нервно передернул плечами, и хмуро посмотрел на заходящее солнце, маячившее красным полукругом над Старой Европой. Он не хотел думать и сопоставлять, его желание было вообще мысленно уйти от всего произошедшего. Но неприятное чувство внутри нашептывало, ведь в ситуации, где разговор повел бы Песочник, Хранителей явно бы встревожил. И насколько горько не было это признавать, Джек знал, что его-то — Песочника — они послушались бы с первого раза, и начали шевелиться, начали искать другие пути к спасению веры у детей.

Обидно, горько, несправедливо, досадно, и главное мерзко признавать, что он прав. Прав! Ведь Песочника наверняка послушали бы! Ледяной Дух, как мог, заталкивал поглубже именно эти домыслы и предположения — страхи, но как бы не старался, всё равно это вылезло наружу.

Когда ветер услужливо начал опускать его к знакомым пейзажам маленького городка в Норвегии, Джек даже иронично усмехнулся. Он сам не знал куда прилетит, но похоже его друг — Северный Ветер, знал его очень хорошо, и прекрасно понял настрой Духа Зимы.

Да, ветер правильно принес его сюда — на опушку сказочного леса. Джеку нужно было подумать, долго — усердно подумать. Желательно вытравливая в себе скользкие мыслишки и страхи о том, что Хранители его до конца не приняли и сомневаются в нем.

Уже по обычному кивнув окружающим его вековым деревьям, словно в виде приветствия, Джек оглядел прекрасные виды, и совсем не обратил внимания на подступающую ночь. Фонари вдоль дороги давно зажглись и на снег проливался теплый, отдающий желтоватым, свет. Джек впервые за вечер улыбнулся, понимая какое это красивое и умиротворяющее, действующее исключительно медитативно, место.

«Говорил же, — сказка!» — искренне восхитился Зимний Дух, любуясь переливающимся снегом и малахитовым оттенком на зеленых лапах елей. Но надолго отвлечься от мыслей одним любованием не хватило. Фрост тягостно вздохнул и спокойно прошелся вокруг освещенного места, делая не полный круг. Всё же ему было грустно и где-то в душе очень больно. Он попытался, поговорил, даже поскандалил.

— Но ни черта не растормошил, — фыркнул сам себе Дух Веселья, — Они, видите ли, знают, но стараются не кидаться в панику с головой. Да, конечно, так ведь лучше, просто замечательно! Они стараются, да! Естественно!

Джек с отчаянием пнул горку снега и тут же взвыл, поняв, что под бугорком был настоящий пень, а раз Джек сосредоточился на предмете, то и удар пришелся ощутимый и вполне себе материальный. Шипя под нос ругательства и неудобно перехватив посох, Джек подпрыгивал на левой ноге, а правую старался быстро растереть, скапливая тонкий слой льда на ладонях, и прикладывая к ушибленным голым пальцам на ноге.

— Час от часу не легче. Издевательство! Да, ты просто молодец, Джек Фрост! — подавленно огрызнулся сам на себя Ледяной, чувствуя, как боль проходит, уступая место приятному холодку. Очень быстро нога перестала неприятно саднить пульсирующей болью, и теперь можно было не опасаться и опускать её на хрустящую корку снега.

Джек выдохнул с облегчением, поняв, что боль прошла быстро и не оставляя за собой отголосков. Всё же, порой быть Духом лучше. Удобно перехватив посох, парень обессилено выдохнул, совершенно не заботясь, что улыбка стерлась с его лица, а искорки веселого задора погасли в серых глазах. Он хотел веселиться, он хотел забыться в игре с детьми, и хотел всё вернуть… Но как?

Где-то вдали раздался характерный треск от замыкания проводов на линии, на секунду верхушки деревьев озарились бело-фиолетовым светом, и всё затихло, но видимо на столбе, стоящем на два дальше, фонарь всё же перегорел. Джек едва улыбнулся, и уже решил подумать о новом плане, как раздался еще один громкий треск, переходящий в раскат и сразу после послышался гул, который бывает только при возникновении электрической дуги.

Джек повернулся на звук, но взлетать не стал, вместо этого он четко ощутил, что возникшая дуга движется по проводам, обрывая свет на каждом столбе, и через считанные секунды фонарь который «обогревал» снежную опушку ярко взорвался — выбилась лампочка и искры посыпались вниз оранжевыми огоньками. Дуга же, с фиолетово-желтой вспышкой, прошлась дальше, гася остальные фонари и выбивая свет. А Ледяной стоял в оцепенении и не понимал, что могло вызвать неожиданное и настолько резкое замыкание по всей линии дороги. Его сила сейчас под контролем, да и не собирался он её применять. Да и уверен, что к местным холодам линии передач были адаптированы, и могли запросто пережить и пятидесятиградусные морозы, не замыкая контакты от проходящего насквозь мороза.

Ему показалось это странным, но пугаться он и не думал. Даже несмотря на густую темноту в глубине леса, которая была намного черней и непроглядней, чем прошлой ночью. Однако прислушавшись к своей интуиции, Ледяной Дух совсем не был уверен, что эта темнота только из-за погасших фонарей.

Шорох, словно от хлопанья крыльев большой птицы, раздался со спины, и Фрост рефлекторно, резко обернулся, но не заметил ничего и никого, оглядывая знакомые силуэты деревьев. На странность и птицы, рядом сидевшей, не было. Было тихо, не проезжали даже машины, городок словно вымер, не лаяли вдали сторожевые собаки, и не было слышно никакого шума в самом лесу.

«Может слуховые галлюцинации, на почве нервоза?» — шутливо подумал Джек, еще раз делая полный оборот вокруг себя, и просматривая все холодное пространство.

Но неведомое существо, или животное(?) вновь подало звук, похожий на невнятное фырканье, которое было отдаленно знакомо Джеку. Беловолосый паренек обернулся на звук, прищурился, глядя в темноту, но не заметил ничего. Тут же боковое зрение уловило темное движение по правой стороне, но, то ли Джека подвела его реакция, то ли никого не было и впрямь, но на момент разворота к заснеженной стороне, где мелькнула тень, никого не обнаружилось.

«Может, тени вернулись? Или того хуже — Кошмары? Во главе с… Бугименом?» — паническая мысль рьяной молнией врезалась в сознание, и Джек заозирался еще чаще, держа посох наготове. Можно было улететь и не думать, что пугающего было в лесу, ну нет, это ведь — Ледяной Джек, вечно ищущий приключений!

Нет. Этого не могло случиться, иначе Джек заметил бы тени или хоть один намек на Кошмар намного раньше. Прошло уже столько лет… Скорее всего у него разыгралось воображение, ведь и у Духов такое возможно. Фрост более спокойно осмотрел поляну еще раз, выдохнул морозный воздух и уже собирался улетать, как со всех сторон, выявляя свое присутствие, начала шевелиться темнота, от движения которой Дух Зимы замер в ужасе.

Всё-таки могло и случилось.

Плавные, перетекающие меж деревьев и струившиеся по увесистым лапам елей тени с тихим, почти незаметным шелестом вились вокруг поляны, создавая черный обруч мрака. Джек готов был поклясться, что сейчас на самом деле почувствовал, как по его спине пробежались ледяные мурашки, а тени перетекали слишком плавно, с шуршанием, как тот самый черный песок.

Фрост замер, хотя инстинкт самосохранения вопил улетать, уходить от опасности или, на крайний случай, обернуться по сторонам в поисках источника этой самой опасности. Но Ледяной Дух не смог даже пошевелиться, его сердце, которое делало пару ударов за минуту, начало биться как сумасшедшее, дыхание сбилось и зрачки расширились на максимум, оставляя лишь тонкий ободок серебра.

Казалось, вот-вот, и рыщущие тени, сужающие круг, нападут на него. Набросятся со всех сторон, и здесь он будет бессилен, и посох не поможет, и друзья не узнают… Не успеют.

Страх заполнил всё сознание Ледяного Духа, скорее всего спровоцировав тело сделать хоть что-то. И пока было не поздно, парнишка решился на единственный выпад: он дернулся в сторону, желая взмыть в воздух, но тени резко взвинтились высокой стеной, преграждая ему путь, а за спиной, раздался столь знакомый, хрипловатый смех.

Юный Хранитель замер на мгновение, сглотнул ком вставший в горле, и приготовившись к самому худшему, быстро обернулся, с паникой во взгляде всматриваясь в непроглядную тьму возле той самой тропинки ведущей в лес. Тьма зашевелилась являя горящий желтым взгляд — надменный, острый, повелевающий. И сразу после темнота начала отступать, по всей видимости, усмиряясь под приказом хозяина, а из общей клубившейся тьмы выступила высокая, худощавая фигура, настолько ненавистная Ледяному Духу.

— Джек Оверланд Фрост… — язвительно, с капельками яда, шипяще проговорил Кромешник, самодовольно усмехаясь и с издевкой смотря на Джека.

— Помяни черта… — мрачно отозвался Дух Зимы и понял, что эта ночь будет для него очень долгой.

Главное, чтоб не последней в его существовании.