Вторая ночь почти полной луны. Завтра должно быть полнолуние, но и сейчас луна выглядит настолько круглой, что кажется полнолуние именно сегодня. Её яркий холодный свет, чутка посеребренный, падает на весь Северный Полюс и безмолвно, пока что, освещает высокий замок.

Хранитель Рождества стоял на балконе и вдумчиво смотрел на светящийся диск в небе. Время было неспокойное. Еще вчерашним вечером, через несколько часов после того, как Джек и Кромешник покинули его замок, к нему на миг заскочила перепуганная Фея и Сэнди, рассказав, что произошло в её дворце, и что произошло из-за Безликого с Джеком. И в последствии из-за последнего сильнейшего удара Духа Пустоты, Песочник ничего не помнил, но Туф подробно рассказала о ранении Фроста, которое было к счастью незначительным, а сам юный Хранитель попросил кристалл телепортации и отправился себя лечить в Гималаи, заверив, что через несколько суток вновь будет в строю. Кстати, еще Туф на удивление легко упомянула о Кромешнике, который помог с Безликим и быстро исчез после, забирая своих Кошмаров.

У Николаса до сих пор не укладывалось в голове, как ужасающий Дух смог оправиться настолько быстро и, к тому же, собрав небольшой отряд, заявиться к Хранительнице Памяти. Да и с учетом, что в её дворце было сразу несколько Духов? И как он смог добраться до Джека, и всё же ранить этого непоседливого Хранителя? Загадка. Но в какой-то степени Николас рад, что всё обошлось.

Старый Хранитель уставше выдохнул и потер свою бороду, смотря на Луну. Он звал про себя Луноликого, просил новых подсказок все вечера, и сегодня должен был особенно постараться. Санта надеялся, что Луноликий ответит ему — вновь заговорит. Это было необходимо для уточнения плана. Жаль, что в конце этой войны придется вновь чем-то жертвовать, но если этого не сделать… хаос может настать и в этом мире.

— Что же мне дальше делать? Подскажи… — с надеждой смотря на сияющую холодом Луну, тихо проговорил Северянин.

Минуты длились, и вскоре он подумал, что сегодня ответа ждать не придется, да и вообще, лучше попытаться завтра. Но неожиданно сияние стало более ярким, а в голову главного Хранителя обволакивающим голосом полились слова.

— Я… Я понял тебя, Луноликий. И я обещаю, что так и сделаю! — Николас низко опустил голову в полном смирении и послушании.

— Нет, не волнуйся, он помехой не станет, мальчик на нашей стороне, и я лично проконтролирую. — серьезно произнес он, после длительного молчания.

— Да, всё сделаю! Спасибо, что помогаешь нам!

Заключительные слова на этот вечер и лунное сияние становится обычным, а серебристые искорки растаивают в ночном воздухе, и словно не было знака и разговора с Луноликим минуту назад.

Хранитель Рождества некоторое время еще стоит на балконе, обдумывая последующие действия, прорабатывая нужные для остальных разговоры в голове. Но вот минуты перегоняют друг друга, перетекают в десятки минут, и после, передернув плечами, Николас заходит в помещение, сразу замечая, как бубенцы стащили блестящую часть механизма с его стола и куда-то утаскивают. Покачав головой, Санта пошел наводить порядок и давать всем поручения. Завтра должен был настать тяжелый день — ему придется со всеми серьезно разговаривать. И к этому нужно подготовиться.

***

Под темным небом, затянутым пеленой из белых облаков, в это же время, но на другом конце мира, спокойно и почти мирно прохаживались Кошмары. Они тщательно изучали знакомую поляну, бродили небольшими группами, часто склоняя головы к земле и принюхиваясь к запаху свежей травы. Порой их острые уши улавливали какие-то звуки и они все вместе замирали, словно прислушивались, а после опасливо посматривали на вход в подземелья и понимающе уходили подальше к лесу. Под горячую руку… или холодную, но не менее опасную, сейчас никто из теневых животных попасть не хотел. Ибо в подземельях за последние часы разгорался уже не первый спор и скандал.

В темных и не слишком залах, осталась одна тьма, что ковром стелилась по полу и порой ютилась то на потолках, то на стенах, и в принципе сейчас услужливо изображая любую часть декора, создавая вид, что её вообще здесь нет. А в смежной зале, мягко освещенной кристаллами и отсветом от горящего камина, было неспокойно и напряженная атмосфера чувствовалась почти физически.

Очередное злое бурчание и после неожиданный вскрик.

— Черт! Больно же, до сих пор! Ты можешь надо мной не издеваться?! — Джек почти обиженно, но в то же время зло сверкает серебристым взглядом, и желает со всей дури шибануть ледяной волной по всему помещению, вместе с тьмой и огнем замораживая кое-кого, кто сейчас сидел на краю этого чертового алтаря и перевязывал его.

— Ещё день, Фрост, и поверь — это покажется тебе раем, по сравнению с тем, что я тебе устрою! — разозлено шипит Кромешник, впрочем, продолжает касаться и перевязывать Духа Холода очень бережно и аккуратно. Вся злость давно лишь внешняя и слегка наигранная. Чтобы не показать, возможно на автомате скрывая, какое сильное переживание и страх таятся внутри.

Прошли целые сутки, и больше половины этого времени парнишка не приходил в себя. Лишь три часа назад проснувшись и наконец чувствуя себя намного лучше. Но как бы то ни было, рана всё еще виднелась тонким порезом на идеальной белой коже, причиняя легкую боль. Королем же, сразу было решено оставить ворчащего и хмурого Фроста минимум еще на двенадцать часов в подземельях, и дать ему хорошенько отдохнуть. А если это непоседливое мелкое чудовище заупрямится, то вновь отключить его и отправить в мир без сновидений.

Всё время пока Джек мирно и довольно спокойно высыпался, Король Кошмаров не покидал подземелий, более того, он не покидал смежную залу, следя за мальчишкой. Можно было не говорить это Фросту и вообще скрыть постоянное наблюдение, но от самого себя Кромешник скрывать не стал — он ни под какими бы предлогами не оставил Снежного Духа. Он не хотел уходить и не хотел, чтоб проснувшись, Джек был в одиночестве. Королю до мельчайших деталей нужно было знать, что со здоровьем парнишки всё нормально и больше ничего ему не угрожает. Снежный был для него слишком важен, слишком дорог и вчера Бугимен даже подумывал плюнуть на этот мир, взять только нужную тьму, Кошмаров и Джека в охапку, и уйти в другой мир, где нет опасностей и подлой войны. Но вновь остановил факт только того, что здесь еще слишком многое важно Фросту. Только из-за этого мальчишки, который наверное в скором времени станет важнее себя и собственных приоритетов, Черный Дух не стал предпринимать крайних мер.

И всё было понятно, принято и проанализировано, пока Джек отдыхал. Но как только юный Дух Холода проснулся, с тихим стоном открывая глаза, привычная защитная реакция, в виде всё той же злости, вновь вернулась, хотя по-настоящему Кромешник не хотел его ругать и цеплять язвительными фразами и острым взглядом.

И вот теперь, бережно перевязывая черными лентами бинта Фроста, Кромешник во всех подробностях описывал мальчишке, какие его ждут тренировки и какой общий ад, когда он поправится. А Джек тоже не оставался в долгу, злясь, огрызаясь и обиженно смотря на Короля, обвиняя его в холодности и чрезмерной жестокости.

Мальчишка, что с него взять.

Питч устало вздохнул, огладил черную мягкую полоску, закрывающую рану на теле Джека, и подняв на него взгляд, пристально посмотрел, не говоря пока ни слова.

— Я не хотел, чтоб так вышло, — тихо пробурчал Джек, отводя едва виноватый взгляд и желая, чтоб на него больше не орали и не шипели.

— Да. Конечно! И о чем ты только думал?! — каждое слово, как удар хлыста. Король вновь недовольно шипит, накладывая дополнительные черные бинты, ведь тьма может быть прекрасным заживляющим дополнением, помимо очистки организма от вредоносной энергии. Он мельком смотрит на обиженного и усталого Снежного Духа, и наклонившись, быстро целует Фроста, в наказание за растерянность больно прикусывая за нижнюю губу.

— Глупый Снежный Дух! — шепчет в приоткрытые холодные губы Король, так и не убрав руки с талии парнишки.

— Не злись больше… — едва отстранившись, просит Джек, понимая первопричину взбешенного состояния Кромешника, — Всё же обошлось.

— Обошлось?! По-твоему это, — указав на перевязанный бок, — Обошлось?! Ты помнишь, что стало с саблями Северянина? Ты вообще помнишь, что эта энергия уничтожить может?

— Но, Питч…

— Замолчи, Джек. Замолчи или получишь еще и от меня! — разозлено просит уставший Король Кошмаров.

Но Зимнему Духу одного касания не достаточно и одного поцелуя тоже не достаточно. В таком состоянии Джеку одного мало… Он слишком испугался, успел передумать о любом исходе этого ранения, успел уже попрощаться с собственной жизнью, намучился с этой чертовой болью, а теперь, тот кому он доверяет, верит и к кому привязался, рычит на него и осаждает ледяными острыми фразами, вместо того, чтобы просто обнять и побыть в тишине и спокойствии. Фрост не церемонится и находит выход для каждого: он резко поддается вперед, теперь сам целуя Кромешника, в легком движении обнимая за шею и притягивая ближе.

— Ты можешь хоть на минуту сменить свою злость на милость и просто обнять меня? — шепчет в тонкие губы молодой Дух, впрочем не намереваясь отстраняться.

— И на какие эмоции мне сменить злость? — тихо язвит Питч, но мальчишку обнимает по-настоящему, плотней прижимая к себе, — Ты не восстановился. Тебе нужно ещё отоспаться.

— Ещё один… прошу, — почти жалостливо шепчет Джек, с просьбой в серебряных глазах.

А Кромешник усмехается, проводит одной рукой в привычном жесте по спине Фроста и ерошит белые волосы, притягивая и целуя вновь. Только теперь медленно, как и хотелось, углубляя поцелуй, успокаивая этим и прося прощения у Снежного Духа.

— Всё… — отстранившись, с легкой улыбкой останавливает Питч, — Ложись отдыхать. Поправишься, вот тогда не выпущу тебя никуда. — увидев недоверчивый взгляд полный легкой обиды, Король усмехается и так же тихо дополняет: — Обещаю.

Фрост фыркает, наигранно недовольно хмурясь, и вновь укладывается на не полюбившейся ему «алтарь», укрываясь черным пледом и практически сразу засыпая. И не важно, что Кромешник вновь применил усыпляющую магию. Снежный Дух должен нормально выспаться и набраться сил. Понаблюдав за Джеком еще несколько минут, Бугимен наконец встал, подумав о делах, что ждали его наверху.

Полные отчеты ищеек о Хранителях предоставлены, стаи рысей успешно выполнили свою задачу и теперь Безликий где-то в подземных пещерах на Гавайях пытался справиться с развившимися страхами, неосознанно подкармливая диких Кошмаров, которых приставил к нему Черный Дух.

Удивительно, но кажется переборщив со своей осведомленностью, Безликий подписал себе приговор, позволив чувствовать эмоции, и теперь через те же Кошмары, Король неплохо получал тот самый насыщенный, иномирный страх, который наполнял невероятной мощью. С такими запасами сил можно было хоть сейчас подчинить самую неуправляемую древнюю тьму или же создать еще несколько армий из десятков тысяч Кошмаров. Но всё это должно подождать. И первое, что интересовало Кромешника — одна конкретная Хранительница. Которая, по какой-то причине, никому ничего не сказала, и еще очень убедительно соврала своим друзьям о том, что произошло в её дворце.

Король Кошмаров осмотрев помещение, мысленно приказал всей тьме и Кошмарам вернуться на свои места, а не толпиться на окраине леса наверху. Те мгновенно оказались в подземельях, тьма вокруг заклубилась, понимая, что немилость хозяина больше не грозит, а пятеро Кошмаров из главного табуна нагло зашли в смежную залу, с каким-то слишком умным пониманием смотря на заснувшего Джека. Что не говори, но черные существа привязались к Снежному Духу и всячески его защищали, теперь даже без приказа Короля. Вот и сейчас наглые морды, с красными глазами, обеспокоенно смотрели на Фроста.

Цокнув, Бугимен на время смирился с таким вниманием Кошмаров, и сейчас продумывал кого оставлять дома, а с кем отправляться по делам. Мальчишка проспит еще очень долго, до утра, и время есть для всех задуманных планов.

Возле камина, заклубившись черным, появился еще один Кошмар, точнее тень-Кошмарик, та самая — саблезубая. В своем первозданном виде она была большой, под стать черным лошадям. Дикое черно-дымчатое существо сверкнуло красными глазами и нагло пройдя мимо Короля, улеглось у подножия круглого камня на котором спал Джек.

— Похоже, вопрос, кто останется охранять Снежного, решен, — довольно усмехнулся Бугимен. Но для надежности всё же решил вытащить из резервов тьму, приказывая защищать вход, как в само помещение, так и в смежную залу. Те же пятеро Кошмаров сами по себе наотрез отказались следовать за Королем и покачав головами, остались рядом с Джеком, сохраняя покой мальчишки.

«Наступит день, и они начнут слушаться Джека в большей степени нежели меня…» — дальновидно подумал Кромешник. Однако в принципе не имел ничего против такого расклада. Ведь и для Фроста должны существовать Кошмары, в подобии личной свиты и защиты.

Прежде чем исчезнуть из защищенной теплой залы, где мерно горел камин, а тени послушно стелились по полу, Питч еще раз подошел к Снежному Духу и осторожно погладил по белым волосам, обещая, что надолго он не задержится.

***

Он появился резко, неожиданно и слишком помпезно — затмевая весь изящный зал своей тьмой и с десятком диких Кошмаров в виде волков. Не ожидавшая подобного Хранительница Памяти вскрикнула от страха, а её многочисленные помощницы, увидев Короля Кошмаров, испуганно запищали и бросились в другую часть залы, прячась по разным местам.

— Разве так гостей встречают? — нагло усмехнувшись, Питч отдает приказ тьме и Кошмарам не трогать никого и просто быть рядом.

Фея же, наконец успокаивается, более или менее спокойно осматривая нежеланного гостя и даже подходит ближе, понимая, что опасности Кромешник не представляет.

— Зачем ты здесь? Что-то еще случилось? — Фея зябко обнимает себя за плечи, но уверенно смотрит в горящие желтым глаза. — Кстати, как Джек? С ним всё нормально?

— Как много сразу вопросов… — морщится Бугимен, впрочем, совершенно не против ответить, — У меня есть к тебе разговор. И некоторые вопросы. А по поводу Джека можешь не волноваться, если тебе есть хоть какое-то дело до него. Больше его жизни ничего не угрожает.

Туф облегченно выдыхает, казалось бы, только теперь расслабившись и даже легко улыбается, что совсем ей не свойственно в присутствии врага, пусть даже и бывшего. Кромешник же не обращает на это почти никакого внимания, по-королевски одаривая Хранительницу равнодушным взглядом.

— Спасибо тебе… — после некоторого молчания, искренне благодарит Туоф. Она не знает почему так сложилось, лишь строит догадки, но то, что Джека защитил и спас именно этот Дух, отчего-то радует старшую Хранительницу.

— Ничего сложного я не делал, — более пренебрежительно отвечает Кромешник, утаивая на самом деле, насколько было сложно и опасно вмешивать в белые энергии свою тьму и лечить несносного мальчишку. Он легко скидывает дымку воспоминаний и с прищуром внимательно осматривает Зубную Фею. — Лучше ответь, по какой причине ты не сообщила остальным правду? Утаила от самых… так сказать, близких, м?

Туф невесело улыбается и, практически успокоившись и не опасаясь Короля Кошмаров, отходит чуть дальше, стараясь подумать и правильно сформулировать ответ. Ей будет нелегко признаваться в чужом присутствии, тем более говорить это тому, кто чуть не уничтожил все воспоминания детей и не убил её помощниц, но сказать она должна.

— Понимаешь… — с тяжелым вздохом начинает она, — Я давно знаю, что Джек работает с тобой, еще во время Рождества заподозрила, а уж после твоего появления у Николаса была точно уверена. И знаешь, Джек, не такой глупый и ветреный, каким его считают все остальные. Он вправе сам решать. А раз решил, значит того стоило. Да и к тому же, пока этот мальчик не почувствует себя в безопасности и не доверится, он ни за что не будет работать в паре. Вот и беспокоиться не было смысла… Да и думаю, и ты сам изменился за эти пять лет. А что же касается остальных Хранителей… Я не хочу, чтоб они знали то, что им не положено знать. Хотел бы Джек — рассказал бы давно, но он отмалчивается, значит, не доверяет и сомневается. Я его хочу поддержать. Ибо сама в последнее время не понимаю, что происходит с остальными и как мне доверять им.

Туф закончила и замолчала, в зале повисла небольшая пауза. Черный Дух смотрел на Фею изучающее, заодно незаметно для Хранительницы проверяя её страхи и выискивая нестыковки. Но всё, что она говорила, было правдой.

«Хоть кто-то из них адекватный…» — с чувством явного облегчения подумал Бугимен, отпуская диких Кошмаров и приглядываясь к той, которая возможно в будущем сможет подготовить или смягчить остальных, если Джек всё же захочет рассказать о своем переходе.

— Отчего же остальные перестали доверять тебе все тайны? Разве ты не из первых Хранителей? — скептически осмотрев Туф, заинтересованно спросил Кромешник. А Фея только неуверенно улыбнулась и пожала плечами, отводя взгляд.

— Я не знаю, что случилось. Они как трое воинов… Словно у нас ещё те — древние времена. Не прислушиваются ко мне, не советуются, а в последнее время Северянин и вовсе перестал делиться секретами. А в особенности тем, что говорит ему Луноликий.

— Он с ним до сих пор говорит?

— Почти каждое полнолуние… Но мне кажется, что при такой войне гораздо чаще. И единственное, что я поняла, планы не сообщаются ни мне, ни тем более Джеку.

«Ещё одна интрижка, и как всегда в разгар новой заварушки. Просто прекрасно! Ещё и Джека, судя по всему, приплетет!» — Кромешник недовольно фыркает, разозлено думая, как же похлеще в будущем достать Луноликого. Если этот Дух вмешивается, а к тому же, не оповещает всех Хранителей, в конце концов те, кого вниманием обходят стороной, становятся либо виноватыми, либо наживкой… В любом случае — жертвы.

А допускать, чтобы из-за мутных планов луноликой сволочи Джек становился жертвой, Королю вовсе не хотелось. Кто угодно, но только не этот Снежный мальчишка. Кромешник недовольно оглядывает залу, и поняв что больше беседовать ему с Феей не о чем, приказывает теням растворяться.

— Я так понимаю — это всё, что ты можешь мне рассказать. Надеюсь, больше не придется заявляться к тебе. И надеюсь, этот разговор останется в тайне, Зубная Фея, — ровно произносит Черный Дух и кивнув Хранительнице, исчезает из её дворца вместе со всей тьмой.

***

Он появился на обломке старого утеса, черного и острого. Далеко от населенных пунктов, глубоко в острой местности скал и режущих камней. Это место на одном из островов в индийском океане еще не облюбовано ни одним человеком. И даже, если бы люди добрались сюда… слишком быстро убрались восвояси.

Полностью колючий, покрытый скалами и острыми камнями, остров не располагал к обитанию здесь людей. Пронизывающий влажный ветер с океана обдувал возвышающиеся белые скалы, которые с востока были покрыты слоем соленой морской извести. А внутри остров наоборот — казался черным из-за «чащи» острых камней, которые, как исполинские деревья, возвышались ввысь. И всё из-за того же ветра, который веками и тысячелетиями обтачивал скалы, и они действительно теперь походили на каменные заросли, в которых можно было заблудиться.

Это холодное дремучее место было не случайно выбрано Кромешником. Здесь скапливалась древняя тьма — острая, кровожадная, захватывающая любого, кто посмеет ступить на её территорию. Она даже не подчинялась Королю Кошмаров.

— Раньше точно не подчинялась… — презрительно осмотрев бездонное черное ущелье, довольно проговорил Бугимен.

С его новыми силами можно было постараться и, уже наверное в сотый раз за последние пять веков, попробовать обуздать эту силу — эту тьму, и создать самую сильнейшую теневую армию, которую он еще ни разу не выводил на битву. Питч хищно ухмыльнулся, когда черные жгуты древней тьмы потянулись к нему из бездны ущелья, пока не предпринимая попыток ужалить или атаковать прямо.

Ему нужна сила превосходящая весь резерв, что водится в подземельях и еще в пяти точках на карте этого мира. И пусть прозрачная нежить окажется намного слабей, чем в прошлый раз, пусть он переборщит, но зато точно будет уверен в победе. Ведь теперь стоило бороться за победу, и не за то, что в будущем будет власть и уничтожение Хранителей… Будет кое-что посущественней и личное, принадлежащее только ему.

«Точнее кто-то…»

Пустота всё равно сильная, и даже с учетом её новой слабости в виде разрастающихся страхов. И даже если они предотвратят новое уничтожение других Духов, Безликого недооценивать нельзя. Особенно его подлость и низость подкрадываться из-за спины.

Кромешник разозлено шикнул на клубившуюся под ногами тьму, которая перетекала теперь большими урывками на тот пласт на котором он стоял. Одно движение рукой, и Король Кошмаров с победоносным взглядом наблюдает, как эта неукротимая сущность начинает выполнять его команды, перетекая сгустками под ноги и теперь начиная медленно, но верно подчиняться.

Здесь достаточно древняя тьма, очень древняя и сильная, и тени аналогичные по силе. Несколько таких Бугимен специально отделяет от общей массы, самые чернильные и полностью принявшие его. Из них можно сделать идеальное оружие по чертежам или сковать такие стрелы, что даже прячущееся сердце Безликого они найдут и проткнут, но Питч специально их отделил, чтобы в будущем отдать Фросту. Его тени тоже неплохи, но дополнить новыми, более совершенными и древними будет более правильно. А заодно, в случае новой атаки, они полностью смогут сдержать любой удар от острого оружия Пустоты.

Остальная же тьма, которой на острове не счесть, неохотно начинает принимать нового хозяина, затмевая серый камень и все ближайшие острые скалы, отчего они становятся матово-черными полностью. Этой армии вполне хватит, но специально перетаскивать древнейшую тьму в свой дом Король не спешит, лишь медленно, но верно изменяет её структуру, готовя к будущей бойне, и подчиняет всю остальную на острове себе полностью.

Когда проходит несколько часов, а вся клубившаяся чернь острова покорно слушается теперь уже точно своего черного хозяина, Бугимен удовлетворенно осматривает лично его остров и новую армию. Затрат из этих резервов будет минимален, ведь концентрат силы у этой черной силы велик, и поражение цели, не важно куда, будет приравнивать к её мгновенному уничтожению.

Он потратил много сил, но оно того стоило, даже несмотря что он рисковал, не зная подчинится ли вся тьма ему. Однако, удача в эту ночь на стороне Короля, и он лишь захватывает небольшое количество тьмы с собой, формируя её в черный длинный плащ. Когда он покидает остров, то тени по-новому приказу застилают подножия скал и черные ущелья, становясь уплотненным покрытием камня, равным по твердости. И никто, кроме самого Черного Духа не сможет приручить теперь эту тьму или «размягчить» её, превращая вновь в бархатно-клубящийся ковер.

***

Его третье дело в эту ночь и, к счастью, последнее — это визит к Северянину. Потому устало выдохнув и подумав, что это последнее место на земле, где он сейчас желает быть, Бугимен легко появляется на нижнем этаже большого замка. Своим появлением пугая стаю йети, которые довольно грубо перетаскивали какие-то мешки с явно чем-то хрупким внутри. Кромешник улыбнулся им самой устрашающей, хищной улыбкой, которая не предвещала ничего хорошего, и вновь исчез, чтобы появиться в центральной зале, где Николас сидел возле глобуса и задумчиво что-то попивал.

— Сидишь без дела, старый Хранитель? — язвительно прозвучало в тихой комнате, отчего Северянин подскочил с места, поперхнувшись напитком.

— Да чтоб тебя! Кромешник, знаешь, это уже слишком!

— Слишком, что? — резко обрывает Питч, сверкая недружелюбным желтым взглядом, — То, что я заявляюсь вот так нагло? Или то, насколько нагло ты ведешь эту войну, не заботясь ни о чем, кроме победы? Или ты думаешь я забыл, как вы подло смылись от Безликого? Может быть это слишком, а не мое внезапное появление?

Язвительный тон и нотки ярости в нем Николас расслышал достаточно хорошо, впрочем, и по-горящему ярко-золотому взгляду всё было понятно, но Хранитель решил не отмалчиваться, и упрямо сложив руки на груди, заговорил:

— Тебя здесь никто не ждет, и даже если ты помогаешь, у тебя нет права заявляться так ко мне. Мы еще ничего не забыли, Дух Страха.

— Да? Неужели? — ядовито шипит Бугимен, — А может и мне сказать эту фразу? Может, я тоже ничего не забыл? Ни то, как ваш кенгуру охотился за мной чтобы добить, ни то, как вы по сути использовали в войне против меня ребенка? Да и сейчас используете, только против Безликого.

— Мы никого не… Ты про Джека? Совсем с ума сошел? Он не ребенок! Он — Хранитель, и он помогает нам!

— Неужели? А что будет потом? — вскинув бровь, Питч делает шаг вперед, — Что, если он не справится? Что, если потеряет всю силу? Отвернетесь от него?

— Что ты хочешь?! — почти рявкает разозленный Северянин, который сейчас и вовсе не похож на самого себя — доброго и справедливого.

— Имей доблесть и силу воли не сбегать с поля боя, оставляя рехнувшемуся Духу, у которого явно маниакальные наклонности, маленького Духа мальчишку! Может Джек и не заметил, но вот я… — Кромешник хитро прищурился, — Я то видел, как у вас с кенгуру в руках были щитовые кристаллы. Вы могли, запросто могли, их активировать, а Сэнди поставить блок из песка, но вы решили просто уйти для безопасности своих шкур! Если в последующем намереваешься поступать так и дальше, особенно оставляя своих же… то финальная битва заранее для нас проиграна.

— Это всё что ты хотел мне сказать? — сжимая руки в кулаки, грубо спрашивает Санта, не сводя тяжелого взгляда с Короля Кошмаров.

Питч только усмехается, но в следующую секунду усмешка пропадает, ровно, как и взгляд становится холодным и опасным.

— Я пока не знаю, какую интрижку готовит эта луноликая сволочь, но для твоего же блага будет лучше, не путаться у меня под ногами. Хранители пока нужны этому миру.

***

Переместившись сразу после этих слов на знакомый кружок поляны, внутри непроходимого леса, Кромешник спокойно выдохнул, радуясь, что не уничтожил Хранителя Рождества там же, ведь взгляд уже совсем не доброго Санты и его понимание, явно говорили о новом, очень хорошо спланированном плане, который задумал давний серебряно-белый враг.

«Если он белый и добрый, то я — мирный человек, на службе у Ватикана», — подло усмехнулось подсознание, впрочем, Питч согласился с такой формулировкой собственного разума. Луноликий был вовсе не идеальным и добрым Духом, что взял главенство над всеми остальными.

Питч цокнул, осматривая привычные и уже более зеленые просторы. Несколько сгустков тьмы, которые клубились возле ног, послушно шевельнулись и исчезли, по приказу оказываясь по периметру леса и создавая защитные щиты, через которые не мог пройти не то что человек, но даже любой из Духов. Но естественно с воздуха их всё же найти можно было. И проникнуть тоже. Кромешник посмотрел вверх. Противный диск недо-Луны медленно уходил в сторону запада, а звезды стали блекнуть на светлеющей серости небосклона.

Подумав, что день может быть более спокойным, а Безликий, по сообщениям шпионский теней, всё еще отсиживался на Гавайях, борясь со своими страхами, Кромешник бесшумно появился внизу, в первом гостевом зале, где всё так же крутился черный глобус.

Распустив теней и Кошмаров, Король медленно оглядел неизменившуюся залу и отпустил часть новой, древней тьмы обживаться, приказывая никого не трогать. Та послушно дрогнула и исчезла, изучая новые просторы подземелий. Впрочем, сколько бы тьмы не «сбежало», накинутый черный плащ остался таким же. Ведь преимущество было в том, что укомплектовывать большое количество тьмы в один непримечательный предмет одежды или вещи проще простого. Ведь уплотниться или сжаться легкая субстанция могла, как угодно и когда угодно. И совсем не скажешь, что в сотканном плаще умещается такая… небольшая армия, которая по приказу может затмить собой целый город или создать приличный легион темных существ.

Бугимен подло усмехнулся, и завидев легкий оранжевый свет в соседней смежной зале, направился туда. От чего-то ему показалось, уже с первых секунд, что Кошмары, как-то активно там себя ведут и он надеялся, что своей возней они не разбудили Джека. Отодвинув теневую тюль, Питч на мгновение замер, наблюдая за такой картиной: Снежный Дух проснулся и теперь сидел возле камина на полу, удобно облокачиваясь на саблезубую теньку-Кошмарик, которая мирно подремывала, прикрыв жуткие красные глаза. Джек накинул на плечи черный плед, внимательно и с какой-то легкой задумчивостью смотрел на огонь, держа в обеих руках черную кружку, периодически отпивая еще дымящийся паром горячий шоколад. Остальные Кошмары распределились в дальних углах залы, так же улегшись и кажется подремывая.

Видимо, Джек сильно задумался, раз даже не замечал Кромешника, стоящего в проходе. Мальчишка неуверенно повел плечами, словно сбрасывая холод, и перехватив чашку в левую руку, правой поправил сползший плед, пытаясь возвратить тепло. Король Кошмаров легко усмехнулся, привлекая к себе всеобщее внимание и руша, тем самым, тихую идиллию. Джек вздрогнул и, повернув голову, встретился с изучающим золотым взглядом.

— Привет… — хрипло поприветствовал молодой Дух Холода, впрочем, вставать или еще как-то менять свое положение он не хотел, но несомненно был рад возвращению Черного Духа.

— Как ты себя чувствуешь? — скинув непонятное наваждение, которое наводил на него вид полусонного парнишки, Питч двинулся с места, подходя ближе, заодно на автомате разрешая Кошмарам остаться в комнате и дремать дальше.

— Неплохо, — пожал плечами Джек, задирая голову вверх и улыбчиво смотря на Кромешника, — Я проснулся пару часов назад… Тебя нет, вокруг столько тьмы и охранников. Захотелось встать и еще сильнее захотелось сладкого. Ну в итоге… ты видишь результат.

Фрост расслабленно заулыбался, жестом руки указывая на то, чем он занимался всё это время. Тенька-Кошмарик недовольно проурчала, открыла свои светящиеся красным глаза, оценила приход хозяина и вновь, с каким-то пофигизмом, решила дремать дальше. Кромешник подошел еще ближе оценивая кубло, которое устроил себе Джек, кутаясь в большом пледе, облокачиваясь на горячий бок достаточно большого теневого животного и при этом попивая горячий шоколад возле камина. Это было не в стиле Ледяного. Питч прищурился, оглядывая мальчишку и только сейчас замечая, что тот сильнее пытался сокрыться или укутаться.

— Всё нормально? — более строже чем планировал спросил Черный Дух.

— Я… мерзну, — с тяжелым вздохом проговорил юный Хранитель, он перевел взгляд на огонь и вновь вздрогнул, — Я не знаю почему, но мне впервые за столько времени по-настоящему холодно… И хочется согреться.

— Успокойся. Это пройдет. Джек, у тебя это из-за ранения. Точнее из-за его последствий, — Кромешник, теперь поняв причины такого поведения Снежного Духа, обходит живую саблезубую махину, и скинув с себя тот самый черный плащ накидывает на Джека, и сам присаживается возле него.

Поудобнее натянув на себя более теплую теневую вещь, нежели плед, Джек сразу перебирается под бок Короля Кошмаров. Питч смотрит на осторожные движения мальчишки, который хочет и выпить горячий напиток и быть ближе, и незаметно, для ютящегося Джека, довольно усмехается.

— Допей шоколад, а потом я тебя к себе перетащу, — мирно предлагает Король, сам теперь нагло облокачиваясь на зверюгу, которая раз уж вызвалась быть приятным интерьером мягкой мебели, то пусть терпит двоих. Впрочем, саблезубое животное лишь тихо рыкнуло, но даже не зашевелилось, вновь проваливаясь в относительную дрему.

— Почему я мерзну? И почему это из-за ранения? Я ведь Ледяной Дух!.. — отхлебнув приторно сладкий шоколад, интересуется Фрост, смотря, как несколько поленьев в камине полностью догорают, отсвечивая накаленными красными углями.

— Всё из-за специфики силы Пустоты, — спокойно начинает пояснять Кромешник, приобнимая Джека за плечи. — Он изменяет. Поглощает веру, оставляя после себя неверие. С Духами немного по-другому: он забирает магию или сжирает её. А если мы говорим конкретно про оружие, которое могло ранить, то вот последствия такого ранения. У Духа на некоторое время идет диссонанс с собственной магией, и раз ты у нас Ледяной, то начинаешь мерзнуть. Обратная реакция, Снежный.

— Хм… и надолго? Знаешь, как-то непривычно быть Духом Холода и мерзнуть самому, — хмурится Джек, понимая, что Пустота им досталась уж слишком противная и подлая во всех отношениях.

— Несколько часов, Снежный, не более, — усмехается Питч, переводя взгляд на мальчишку и поправляя накинутый на него плащ.

— А где ты был?

— В некоторых местах… — уклончиво отвечает Король Кошмаров, хитро улыбаясь, — Но могу заверить, что Фея не сказала никому о том, что произошло у неё, и то что я тебя забрал. Она, как и обещала, сдержала слово.

— Да? Серьезно? — встрепенувшийся молодой Хранитель разворачивается к Черному Духу, нервно закусывая губу, — И что ты ей сказал? Подожди… Ты был у неё? Почему так долго? И что еще она говорила?

— Фрост, — Питч наигранно морщится, — Слишком много вопросов, не находишь? Я у Туоф был, выспросил про остальных, она действительно ничего не сказала. Поговорили с ней. Оказывается она единственная, кто остался более менее адекватным среди старых Хранителей. Всё. Я никого не трогал и даже не похищал. Все живы и более-менее довольны, удовлетворен?

— Да ну тебя… — бурчит мальчишка, допивая свой напиток и смотря вновь на огонь.

А Король Кошмаров лишь тихо смеется, наблюдая за обидевшимся Фростом. Естественно, в обычное время Джек совсем не такой и не обижается так же, и не столь чувствителен к словам, но обычно он и не замерзает. Но от чего-то такой домашний мягкий Джек нравится Бугимену даже больше. Заметив пустую чашку, которую парнишка всё еще сжимает в руках и упрямо смотрит на огонь, Кромешник не церемонясь отбирает её, и с помощью тени возвращает на стол, а Фроста не медля обнимает по-другому, пересаживая к себе на колени.

— Ты чего? — не понявший толком что произошло за полсекунды, Фрост почти возмущенно смотрит в горящие желтые глаза и наигранно недовольно хмурится.

— Перестань, — находя забавным обиду Снежного недоразумения, Питч легко проводит по спине мальчишки, перехватывая тяжелый, но мягкий плащ и вновь накидывая на Джека. — Ты злишься из-за моей формулировки, из-за того что я был у Туф или из-за того, что оставил тебя на продолжительный срок одного?

Джек закусывает губу, опуская взгляд и неуверенно тихо вздыхает, словно готовится сказать нечто тайное. А Кромешник ждет, наблюдая за молоденьким Духом.

— Ты оставил меня на всю ночь одного… даже если я спал. И, вообще, почему всё это время ты был у Туф? Так было необходимо быть у неё всю ночь? — возмущенный, почти обвиняющий серебряный взгляд возвращается, и Джек неодобрительно смотрит на Короля.

Сопоставить все слова, понять настроение Фроста, добавить к этому его взгляд полный обиды и возмущения, и невзначай, легко считать его страхи… Питч почти довольно улыбается, догадавшись, какое чувство руководит сейчас Фростом. Он притягивает мальчишку ближе, сцепляя руки замком на поясе парнишки.

— Джек… — понимающе-довольно тянет Кромешник, наблюдая за нахмуренным Духом Зимы, — Только не говори, что ты обиделся из-за того, что я провел больше половины ночи не с тобой, а совершенно в другом месте и с другим Духом? Более того, может ты еще и приревновал меня?

Ледяной Дух возмущенно вскидывается, остро смотря в глаза главного Ужаса Ночи, и тихо фыркнув, серьезно отвечает:

— А что если так? — он воинственно поглядывает на Короля, — Ты выскажешь мне свое недовольство или как всегда съязвишь?

В принципе не ожидав от беловолосого мальчишки признания, Бугимен на секунду теряет самообладание, в растерянности оглядывая хмурого Снежного Духа. Но после, усмехнувшись, мягко дергает Джека ближе, осторожно целуя в губы. А молодой Дух Радости не понявший, почему вызвал именно эту реакцию, но сразу успокоившийся и довольный, сменяет гнев на милость, и наконец сам обнимает Короля Кошмаров за шею, прижимаясь как можно плотней.

— Я вовсе не хотел тебя оставлять, — немного отстранившись объясняет Питч, поглаживая Джека по спине в успокаивающих движениях, — Мне нужно было просто убедиться, что она никому не расскажет. И да, я не был у неё всю ночь. Мне нужно было… кое-что сделать, а после заглянул к Северянину, впрочем, этот разговор оставим на потом, Фрост.

— Ты мог сразу сказать? — от обиды в голосе почти не осталось и следа, но всё еще взгляд остается несколько грустным, — Просто, до того как я уснул?

— Ты бы волновался. А тебе нужен был отдых, Снежный, — Питч едва ли улыбается и вновь подается вперед, легко касаясь губ молодого Духа, словно спрашивая разрешения, а Джек сам отвечает, разрешает большее и крепче прижимается к нему. Усмехнувшись в поцелуй, Черный Дух берет на себя всю инициативу, с довольством перемещая одну ладонь на затылок мальчишки, ероша мягкие белые волосы, а другой минует плащ и забирается под прохладную толстовку, оглаживая мягкую холодную кожу, и за одно очень осторожно проверяя теневые бинты на левом боку. Джек вздрагивает, и приходится вновь отстраниться.

— Что? Больно сделал? — Кромешник внимательно всматривается в серебряные глаза.

— Нет, — мотнув головой, прерывисто выдыхает Джек, — Просто... у тебя руки очень горячие.

— Это плохо? Убрать?

— Нет, — Фрост вздрагивает и поддается под легкое касание, — Наоборот, так хорошо. Не убирай...

Кромешнику хочется сказать, хочется зарычать на мальчишку и объяснить ему, что он по сути сейчас вытворяет, и как провоцирует, но вместо этого Король лишь снова целует Снежного Духа, с удовольствием прижимая к себе.

Следующие несколько минут проходят в более относительной тишине, потому что Джек не сопротивляется, позволяя себя обнимать крепче, потому, что Королю Кошмаров сложно отстранить от себя своего Снежного Духа хоть на сантиметр. Потому, что эти двое суток прошли слишком плохо для обоих, и сейчас нет никакого желания предпринимать хоть какие-то меры или действия. Потому что просто хочется быть рядом.

Зимний Дух наконец расслабляется, понимая, что полностью в безопасности и на эти минуты, а возможно и часы, Бугимен никуда не уйдет и проведет с ним. Парнишка перестает мерзнуть, но он уверен, что это из-за Кромешника, который согревает своим теплом. Джек мягко улыбается в поцелуй и запускает потеплевшую ладонь в идеально уложенные черные волосы Короля, довольствуясь горячими прикосновениями на своей спине, и слыша тихий рык.

Фрост вовсе не хочет думать о том, что Северянин говорил Питчу, и что тот вообще у него делал. Ему даже всё равно какие дела у Короля Кошмаров были в промежутке этой ночи. Всё равно потом расскажет сам. На этот момент есть лишь его личное время, которое Фрост упускать не намерен. Джек и так понял давно, что чем больше проводит время с Бугименом, тем больше хочет его в свою собственность. А раз выпала такая возможность, Джек её упускать не намерен. Вдруг действительно прицепится какой-нибудь обворожительный Дух, который сильнее понравится Королю.

Поцелуй прерывается, Кромешник на миг отстраняется и переводит почти плотоядный взгляд на изящную шею мальчишки, которую он столько раз сжимал пальцами. Напоследок проведя языком по нижней губе Джека, Король переключается на шею, оттягивая ворот толстовки и совсем не нежно целуя потеплевшую мраморную кожу. Кромешнику нравится, когда Джек волнуется и сердце начинает биться быстрее, разгоняя кровь по организму и кожа начинает теплеть, или возможно Фрост в это время просто забывается, благодаря эмоциям блокируя свой холод настолько, что он не распространяется даже по телу. Черт его знает, но Питчу до ужаса нравится это тепло. Он хищно ухмыляется и медленно проводит по чувствительной коже губами, наслаждаясь тихими всхлипами Снежного Духа, который на каждое прикосновение теперь вздрагивает, слегка прогибаясь в спине.

«Мой мальчишка!» — собственнически рычит подсознание, и Король Кошмаров не больно прикусывает белую кожу, оставляя очень яркий след.

Джек в очередной раз вздрагивает, с тихим стоном откидывая голову назад, что полностью начинает рушить контроль Черного Духа.

Кромешник, помня о зажившей, но всё же серьезной ране на теле этого невыносимого Снежного недоразумения, аккуратно дергает его к себе, отрываясь от вкусной шеи и заставляя взглянуть на себя. Конечно, Король может справиться с собственным страхом, заточив его в подземелья, может взять под контроль самую дикую и древнюю тьму, но вот контролировать себя, когда этот молоденький Дух настолько самозабвенно довольствуется его ласками — совсем другое дело.

— Ты что вытворяешь?! — хищно шипит Питч, смотря в потемневшие серебряные глаза юного Духа Холода. Конечно, если бы ситуация была другой, то можно было подумать, что Ужас всех Духов в ярости, но учитывая ситуацию и совсем не злой взгляд желтых глаз, Фрост только рассеянно улыбается, облизывает медленно губы и осторожно, словно дразня, касается тонких губ в легком поцелуе.

— Вытворяю то, что хочу, и ты тоже, Питч... — шепчет Джек, — И кстати, если есть какие-то претензии, то вспомни, что ты обещал перед тем как уйти.

— Наглый мальчишка… — не то восхищенно, не то разозлено шипит Кромешник.

— Да, наглый, ровно, как и ты, Мой Король, — Фрост больше сам не желает продолжать разговор, крепко обнимая Бугимена и начиная новый поцелуй, полный собственничества и нескрываемого обожания. Это его, только его Король Кошмаров. И больше откидывать эту мысль, ровно, как и чувства, Джек не желает.

***

На Северном Полюсе в это время начинался красивейший снежный рассвет, а неожиданные лучи белого света, почти ушедшей луны, невообразимо изящно осветили рабочий стол Хранителя Рождества, создавая причудливый лунный кинжал, отсвечивающий холодное сияние серебряного силуэта.