Маленькие детки- милые конфетки, никогда сразу не узнаешь,

что внутри, но снаружи весьма привлекательно

Итак, применяем все свои способности. Что я имею? Я сестра Ямамото Такеши, притом младшая. Теперь понятно почему я так хорошо помнила эту мангу. Что же насчёт истории Ямамото?

По канону известно, что у него умерла мама, и он с отцом переехал, и… Нет, остальное фанон. И всё?! Из детства известно только это?! Спасибо, вот удружили. Но если бы у Такеши была бы в каноне живая сестра, то они бы взяли ее с собой, по крайней мере, я на это надеюсь.

Следовательно, есть два варианта событий: либо я умру вместе с мамой, либо вот это все ни капельки не канон. Что же из этого следует? О, из этого следует, что мне капец. В то, что я попала в какую-то Альтернативную Вселенную, где нет мафии я не верила, закон Мёрфи такого бы не позволил.

Тсуеши — искусный мечник, а его сын владеет пламенем, поэтому, скорее всего, он связан с мафией. А из этого следует, что и я с ней связана. Это…

Меня прервало наглое тыкание в мой животик. Да как он посмел?! Я посмотрела на наглое лицо Такеши, тот хитро улыбался и продолжал тыкать в него пальцами. Да, животик милый и мягкий, но это ещё не значит, что можно лезть туда своими толстыми пальчиками!

Я решила выразить свое недовольство и зло забурчала. Меня игнорировали. Это война, мой старший брат, и будь уверен, я выйду из него победителем! С воинственным кличем, что был больше похож на кошачье мяуканье, я обхватила своими ручками его ладонь, потянув её на себя.

Такеши засмеялся, легко перехватил мои руки и принялся с ними играть. Он тянул их в разные стороны, порой скручивая и хлопая ими, мне было стыдно.

У меня оставалось последнее и очень подлое оружие, которое приведет его к полному счастью и умилению, а меня, быть может, к спокойствию. Я должна была это сделать, я должна была сказать «ни-сан». Господи, как будто я девочка в аниме, которую просят сказать «они-чан», хотя ситуации схожи.

— Нес…н…

Попытка номер один полностью провалена, но, несмотря на моё корявое произношение, Такеши опустил мои измученные ручки и с горящими глазами произнес то слово, которое я хотела сказать:

— Ни-сан…

Дальше следовало что-то непонятное на японском. Ну зачем столько раз повторять, думаешь, я не запомнила?! И вообще, что ты мне сказал, моя твоя не понимать. Итак, попытка номер два:

— Не-нисань.

Ужас. Вообще непонятно, что я хотела сказать. Но Такеши хватило и этого. Он вновь подхватил меня на руки и закружил меня по комнате с радостными визгами, пару раз чуть не уронив.

Это было достаточно весело, но мне стало нехорошо. Я жалобно всхлипнула, в то время как моя честь в мучениях погибала. Такеши, опомнившись, извиняюще улыбнулся, что-то сказав и положил меня обратно на кушеточку. Меня начало подташнивать.

Я совершила ошибку, решив сказать «ни-сан», надо было терпеть, а то сейчас ещё хуже. Кто же знал, что у него будет такая реакция на мои непонятные звуки, это уже на комплексы смахивает. Сказала бывшая мёртвой девочка, не разбирающаяся в психологии.

На самом деле с Такеши было гораздо интересней, чем будучи предоставленной самой себе. Думать о чём-то серьезном я просто не могла, и сейчас это было большим плюсом. Мальчику было интересно играть с такой мелкой девчушкой, как я, и мне это очень импонировало. Тем более он не сюсюкал! Я пока таких ощущений ещё не испытывала, шутка ли, я максимум пару дней тут живу, а ведь как-то я больно быстро привыкла к этому, что довольно странно…

Но речь не о том: многие люди, увидев миленького малыша, тут же бросаются с умиленными возгласами и нереально слащавым тоном. Тискания, таскания на ручках, трепление по щёчкам, вся в мамку и многие прочие «обязательные» атрибуты общения с младенцами повергали меня в ужас. Чего греха таить, я и сама любила потискать милых маленьких детишек, но говорить таким голосом… Брррр!

Такеши был не таким, он говорил со мной так, как бы говорил с ребенком своего возраста. А ещё я чувствовала, что он был искренним. Я знала, что он и вправду меня любит, что ему нравится со мной возится, что я кажусь ему милой и хорошей. Я тоже уже любила Ямамото Такеши, видя его в первый раз, и мне безумно хотелось, чтобы он оставался таким же.

В моем сознании за пару минут Такеши уже твёрдо занял место брата, немного глуповатого, но несомненно любимого. Это было такое странное волнующее ощущение, приятно щекотавшее меня изнутри. Многие говорят о любви с первого взгляда, и тут было также, разве что любовь была немного другая.

Нашу с братцем идиллию прервала та женщина-ангел, на этот раз она пришла с мужчиной, очень похожим на Такеши. Скорее всего, это Ямамото Тсуеши, а эта женщина мама Такеши и… моя. Нет, воспринимать её мамой слишком, она незнакомый мне человек, и не Такеши, поэтому пусть побудет пока просто его мамой.

Они начали разговор. Я не понимала абсолютно ничего, и это угнетало, я ничего не знала, этакий информационный вакуум. Ну к этому можно привыкнуть, главное, чтобы меня не прибили где-нибудь в тёмном уголке. Я отвернулась от них, дабы не искушаться. Мужчина, заметив это, подошёл ко мне и ласково улыбнулся, мягко обратившись:

— Ринка.

Я обернулась на голос. Теперь я точно знала, что моё имя Ринка. Неплохо, мне нравится и легко запомнить. Правда придется привыкать к своему новому имени.

Тсуеши потрепал меня по голове. У него были горячие и сильные руки, но он действовал очень аккуратно, чтобы не сделать мне неприятно. Он тоже мне нравился, с первого взгляда становилось понятно, что он очень любит свою семью, на все ради неё готов, и мне повезло, что я оказалась её частью.

Вновь подошёл доктор, и Тсуеши отошёл от меня к нему, я недовольно надула губки. Тсуеши заметил это и, по-доброму усмехнувшись, легонько подтолкнул в спину Такеши. Братец, до этого с унылым выражением, переминающийся с ноги на ногу, просветлел и чуть ли не бегом отправился ко мне.

Такеши такой милый! Я радостно улыбнулась и рассмеялась, он улыбнулся мне в ответ и достал из кармана… маленькую куклу. Мое достоинство сгорало в мучениях, пока я с трудом удерживала на лице улыбку. Такеши ткнул куклой мне в лицо. Он думал, что так привлечет к игрушке моё внимание? Ну, в принципе привлек, но я бы предпочла более мягкие способы.

Делать мне было нечего, и чтобы не умереть со скуки, я всё-таки ее взяла. Пальцы плохо слушались, кукла безвольно повисла, тот факт, что я даже игрушкой поиграть не могу, меня нереально раздражал, поэтому я упорно пыталась её удержать так, как мне надо.

За этим нехитрым, но сложным делом я потеряла ход времени. Меня выдернуло прикосновение к руке. За время моего своеобразного транса к моей кушеточке подошла вся моя семья во главе с доктором, который держал в руках странный прибор и собирался его использовать.

Хоть мне и не хотелось, я испугалась, я не представляла, что он планирует с ним сделать. Но все обошлось: доктор приставил прибор к моему уху, инструмент завизжал и запищал, а немного погодя затих, тихо щёлкнув и высветив какие-то цифры.

Взрослые ещё немного посовещались, а потом мама братца подошла ко мне и взяла меня на руки. У неё они были мягкие и тёплые, в них было очень уютно, мама Такеши держала меня очень бережно и нежно. Она начала покачивать меня и петь колыбельную.

У неё был приятный мягкий тихий голос, песня мягким ручейком разливалась вокруг, и мне было бы не жаль потратить бесконечное количество времени, слушая её и восхищаясь ею! Песня обволакивала, обнимала, погружала меня в сон. Я не могла сопротивляться этому волшебству. В конце концов мне же было всего год-два, я не могла этому противиться! Глаза слипались, я истошно зевала и в конце концов погрузилась в светлый сон, полный любви и счастья.