Париж гудел как улей. Люди обсуждали новую сплетню о том, что у самого жестокого судьи Парижа Клода Фролло появилась любовница, да какая! Цыганка Эсмеральда! Та самая Эсмеральда, которая сцепилась с ним на Пиру Дураков! И из-за поисков которой судья чуть не предал огню весь этот город! Женщины удивлялись, как это Эсмеральде не страшно находиться рядом с таким человеком, как судья. Мужчины до зубовного скрежета завидовали судье.

— Вот же повезло старому стервятнику! — бурчали они. — Такой лакомый кусочек себе отхватил! И как умудрился только?!

Судья заметил, что в светских кругах среди женщин сильно возрос интерес к его персоне. Он мог бы поклясться, что светские красотки пытаются с ним кокетничать. Да ну, ерунда какая, сначала думал он, пытаясь отмахнуться от этих мыслей. Но потом случайно услышал разговор между двумя кокетками.

— А ты слышала поверье: если у мужчины длинный нос, то и его детородный орган тоже весьма внушительный, — шептала одна другой.

— Ну, если это правда, то у судьи Фролло он просто огромный, ты только посмотри на ту роскошь, которую он носит на своем лице! — захихикала та в ответ.

Судья почувствовал, как начинает краснеть, а девушки, между тем продолжали:

— О, я бы не отказалась это проверить! — томно сказала первая.

— Да, он довольно привлекателен, такой высокий, импозантный мужчина! И зачем ему эта цыганка?!

Фролло вспыхнул и убрался оттуда. Похоже, на меня объявили охоту, смущенно подумал он. Эсмеральда даже почувствовала ревность, когда узнала.

— Я сниму с них скальп и выцарапаю им глаза! — прошипела она, сверкая своими зелеными глазами, а судья откровенно любовался ею в этот момент.

— Полноте, моя дорогая, — с улыбкой сказал он. — Где они все были, когда тебя у меня не было? По углам от меня шарахались. А как только увидели, что мною заинтересовалось такое прекрасное дитя, как ты, сразу повылезали. Не обращай на них внимания, моя прелесть. Ты — жизнь моя, неужели ты думаешь, что я тебя на кого-то променяю? Да я лучше умру.

Эсмеральда после этих слов немного успокаивалась, но время от времени ее зеленые глаза все равно зло сверкали. Судья, любуясь ей, думал о том, что очень хочет на ней жениться.

Наконец слухи об их связи дошли до ушей короля. Король вызвал судью к себе на аудиенцию и сначала потребовал отчета о проделанной работе с компрачикосами. Фролло в подробностях описал все действия, которые они совершили, чтобы поймать этих мерзавцев, особо отметив прекрасную работу капитана де Шатопера.

— Ускользнуть удалось только нескольким из них, но мы их так напугали, что они покинули берега Франции, Ваше величество, — закончил судья.

— Великолепно, судья! — похвалил его король. — Ты просто клад!

— Ваше величество очень добры, — смиренно склонился в поклоне Фролло.

— Тем более тяжело мне поверить слухам о том, что ты связался с какой-то непотребной девкой, цыганкой! Это правда?

— Только отчасти, Ваше величество, — стойко выдержал удар судья, и король даже восхитился его железными нервами. — Это правда, что я… полюбил цыганку, но совершенная ложь и клевета, что она — непотребная девка. Она была чиста и невинна, когда я… — судья вздохнул, — когда я совратил ее. И я считаю своим долгом исправить то, что я натворил, когда обесчестил ее. Я на ней женюсь.

— Женишься? На язычнице?! — король был шокирован.

— О, нет, Ваше величество, эта девочка — католичка, ее крестили еще в детстве. Архидьякон Жозасский уже согласился провести обряд венчания.

— Но она же цыганка, — никак не мог успокоиться король.

— Да, Ваше величество. Поэтому мой долг и совесть…

— Не знал, что у тебя есть совесть… — пробормотал Людовик XI.

— Простите, Ваше величество? — нахмурился Фролло. — Я не вполне расслышал…

— Нет, ничего. Продолжай свою речь, — вздохнул король.

— Как я говорил, долг и совесть призывают меня оставить должность и подать в отставку. Все необходимые бумаги я уже подготовил, — закончил судья.

— И верно говорится, седина в бороду, бес — в ребро! — с досадой заявил король. — Проклятье, Фролло, ты — лучший мой судья! И ты готов отказаться от своего положения и богатства ради женщины? Хотя, можешь не отвечать, вижу же, что готов. Ладно. Я удовлетворю твою просьбу. Твои ленные владения Тиршап и Мулен остаются при тебе, я слышал, ты их выкупил, это так?

— Да, Ваше величество.

— Хорошо. И поскольку ты служил мне все это время верой и правдой, я назначаю тебе ренту, которую после твоей смерти унаследует твоя жена, а после ее смерти ваши дети, если у вас таковые будут.

— Благодарю вас, Ваше величество, — Фролло склонился в поклоне. Обычно скупой король сегодня на редкость расщедрился.

Король жестом отпустил уже бывшего судью, и Фролло помчался домой.

— Скажи мне, дитя мое, как бы ты отнеслась к тому, чтобы мы переехали из Парижа куда-нибудь в сельскую местность? — осторожно спросил он у Эсмеральды вечером.

— Это было бы прекрасно, — улыбнулась она. — Но ты не можешь, ты на королевской службе.

— Уже нет, — хмыкнул Фролло.

— Что? — Эсмеральда даже привстала с кресла, на котором сидела.

— Этим утром король дал мне отставку.

Потрясенная Эсмеральда опустилась назад в кресло и закрыла руками лицо.

— Это все из-за меня, — глухо сказала она. — Из-за того, что я цыганка, — Эсмеральда виновато посмотрела в глаза Фролло. — Прости меня, Клод. Из-за меня ты лишился своего положения, богатства и… власти.

— Ну, положим, богатства я все-таки не лишился, — промурлыкал Клод — А положение и власть — это такие глупости… Дитя мое, мне предоставили выбор: положение, власть и богатство против тебя и нормального достатка. Естественно я выбрал тебя. Я выбрал тебя в тот момент, когда ты столь дерзко поцеловала меня в нос на Пиру Дураков.

— Но у тебя ведь все должны были конфисковать, — растерялась Эсмеральда.

— Я ничем не провинился перед королем, чтобы он устроил мне конфискацию, — Клод дотянулся до нее рукой и усадил к себе на колени. — Поэтому я лишился только того, что полагается королевскому судье. Но у меня остались мои владения, которые приносят мне весьма неплохой доход, и король назначил нам ренту за мою многолетнюю службу ему.

— Нам? Назначил <i><b>нам</b></i> ренту? — Эсмеральда непонимающе посмотрела на Фролло.

— Да, жена наследует мужу, — кивнул он. — Я надеялся, что ты не откажешь мне в женитьбе на тебе, моя дорогая. Что ты думаешь насчет того, чтобы стать госпожой Фролло де Тиршап де Молендино?

— Но я же, я… — залепетала Эсмеральда.

— Ты не хочешь? — огорчился Клод.

— Хочу. Очень хочу!

— Тогда перестань мяться и спорить, — он прижал ее к себе. — Как только мы поженимся, мы уедем в Мулен. О, я уже знаю, чем я там займусь! — он довольно прижмурился, словно кот, объевшийся сметаны, и прошептал Эсмеральде на ушко. — Ну, это помимо того, что буду любить тебя во всех смыслах так, что небесам станет жарко.

Эсмеральда вспыхнула и засмеялась.

Свадебный обряд был очень тихим и скромным, шума не хотели ни Клод, ни Эсмеральда. Перед отъездом они навестили Квазимодо. Горбун от этого всего впал в полное расстройство.

— Теперь у меня совсем никого не осталось, — мрачно сказал он. — Я совсем один.

— А как же Феб? Вы в последнее время с ним много общаетесь, — Эсмеральда погладила его по плечу. — И Клопен к тебе захаживает, разве нет?

— Все так, но… Я по вам скучать буду, — вздохнул Квазимодо.

— Ты всегда можешь навестить нас, мой мальчик, — подал голос Фролло. — Архидьякон Жозасский знает, где находится Мулен, ты сможешь легко нас там найти.

Квазимодо чуть просветлел лицом.

— Можно? Правда? — с надеждой спросил он.

— Правда, — с улыбкой сказал судья. — Мы будем всегда тебе рады.

Когда они выезжали из Парижа, их догнал капитан Феб.

— Знаете, судья, все-таки очень жаль, что вы отошли от дел, — сказал он. — Я пытался учиться у вас… Ну, как вы это все делали…

— В смысле, думал, капитан? — хихикнул Клод. — Ну, это к вам придет со временем и опытом. Вы — неглупый молодой человек, весьма неглупый. Но знаете, что. Если попадется что-то такое, можете приехать и спросить. Я попробую помочь. Советами, конечно.

— Спасибо, ваша честь! — солдат отсалютовал Фролло, как если бы тот еще был судьей.

— Феб, присмотри, пожалуйста, за Квазимодо, — напоследок попросила капитана Эсмеральда. — Плохо будет, если наш звонарь останется совсем один, ведь зачахнет.

— О, об этом можешь не беспокоиться, — ухмыльнулся капитан. — У меня как раз есть мысли, чем его можно занять.

Эсмеральда улыбкой поблагодарила его, и они с Клодом двинулись в Мулен, предвкушая новую, спокойную жизнь.