Смертельно голодная Эльза уписывала подогретую на огне сытную похлебку.

— Говорят, у тебя там завелся весьма горячий кавалер? — хитро блестя глазами, сказала Анна, поджаривая на костре хлеб.

— Ох уж этот Олаф, — пробубнила Эльза. — Да, Анна, завелся. Он настолько горячий, что, если мы не найдем способ его потушить, он сожжет нам все королевство. Так что предупреди всех во дворце, что мы встаем здесь лагерем. Я, конечно, пытаюсь найти с ним общий язык, но таскаться отсюда во дворец — это займет уж очень много времени.

— Я пошлю гонца, — кивнула сестра и спросила: — Слушай, а как хоть он выглядит?

Эльза пожала плечами.

— Я видела его только в потушенном состоянии, — сказала она. — Ну… Он похож на обычного человека. Только глаза у него как горящие угли, и кожа синеватая. А так — обычный высокий человек в возрасте.

— Высокий? — Анна задумалась. — А насколько высокий? Высокий, как Кристофф? Или высокий, как Бродяга Оукен?

Эльза прикинула.

— Пожалуй, как Кристофф. Хотя… Нет, все-таки чуть выше. Он выше меня на голову, — ответила она.

— Понятно, — Анна вскочила на ноги, отряхнула платье и направилась к тюкам с одеждой. Она достала оттуда рубашку и брюки Кристоффа.

— Думаю, он не откажется от одежды. Как-то мне не хочется, чтобы всякие незнакомцы сверкали перед моей сестрой голым задом, — она положила одежду рядом с Эльзой.

— Да если бы только задом, — захихикал сидящий подальше от костра снеговик.

— Олаф, прекрати, — строго сказала Эльза, хотя в глазах ее промелькнула смешинка. — Он в этом не виноват. Спасибо, Анна, я попробую предложить ему одеться. И еще, он что-то говорил насчет вкуса еды… Мне кажется, он не будет против, если я ему принесу что-нибудь поесть.

Фролло почувствовал, как опять гаснет. Она идет сюда, понял он с какой-то затаенной радостью. О, долгожданное успокоение!

Когда Эльза показалась в пещере, он вскочил на ноги. Она несла в руках корзинку, и Фролло вспомнил, как он сам точно так же, с корзинкой, поднимался к изгою-звонарю на башне.

Эльза увидела, как по лицу Фролло пробежала какая-то сумрачная мысль.

— Вы не рады меня видеть, ваша честь? — с улыбкой спросила она.

— Наоборот. Я ждал твоего прихода, дитя, — ответил он. — Просто мне не дают покоя мысли о прошлом.

— Я тут вам кое-что принесла, — оживленно заговорила Эльза и начала выкладывать из корзинки ее содержимое. — Думаю, что вы не откажетесь от одежды. И еще я принесла вам немного еды — помнится, вы говорили, что не отказались бы ощутить ее вкус.

Она взяла сверток с одеждой и протянула Фролло. Тот вздохнул.

— Эльза, это бесполезно. Она сгорит на мне, как только ты уйдешь, — сказал он.

— Не сгорит, если вы ее снимете и отдадите мне, когда я пойду обратно, — весело ответила Эльза. — Ну же, ваша честь, неужели вам не хочется хоть немного побыть человеком?

— Пожалуй, все-таки хочется, — согласился с ней бывший судья и взял у Эльзы одежду. — Благодарю тебя за эту возможность.

Фролло оделся. Брюки были коротковаты, совсем чуть-чуть, но он не обратил на это внимания. Эльза уже расположилась на шерстяном пледе и возилась с продуктами. Фролло потянул носом: хлеб и копченое мясо, сыр, фрукты, пирог, кажется, с малиной. И какая-то приятно пахнущая темная, горячая жидкость, которую Эльза разлила по жестяным кружкам. Фролло опустился рядом с ней, и она вручила ему этот напиток.

— Что это такое? — нахмурился он.

Эльза уставилась на него с недоумением. Как можно не знать, что такое чай? Хотя, если он умер очень давно…

— Если вас это не обидит… — с неожиданной робостью вдруг сказала она. — Скажите, в каком году вы умерли?

— В одна тысяча четыреста восемьдесят втором, — ответил Фролло, с опаской принюхиваясь к этому чаю.

— Тогда понятно, почему вы ничего не знаете о чае, — вздохнула Эльза. — Вы можете пить его спокойно, это вкусно. Просто попробуйте.

Фролло поднес кружку к губам и осторожно глотнул. Напиток был терпким, чуть подслащенным. Безалкогольным. Действительно вкусно.

— Что я пропустил? — спросил он. — Сколько времени прошло со дня моей смерти?

— Чуть больше четырехсот лет. Четыреста три, если быть точной, — проронила Эльза, с ужасом наблюдая, как лицо Фролло перекашивается от ярости. — Ваша честь, что с вами?! Ваша честь?!

Пещера стала стремительно нагреваться, а по Фролло пробежали всполохи.

— Они издохли! Они все издохли, и я не смогу им отомстить! — прохрипел он.

Эльза рванула ворот его тлеющей рубахи, прижимая свои руки к его груди, пытаясь как-то унять это безумие, напуская такого холода, что воздух зазвенел. И Фролло все равно обжег ее. Но хотя бы почти сразу опомнился.

Он увидел ее лицо, искаженное страданием, и оторвал от себя ее обожженные ладони. Его гнев утих, на смену пришла вина.

— Прости меня, — прошептал он. — Я не хотел.

— Я знаю, — ответила Эльза, глотая слезы. — Но я бы была вам благодарна, если бы вы умерили свой темперамент.

Она наколдовала небольшой сугроб и засунула туда свои пульсирующие от боли ладони.

— Кто те люди, которых вы так отчаянно ненавидите? — спросила она. — Думаю, теперь я имею полное право это знать.