— Вывих, — констатировал врач. — Причем полученный явно не под конец игры.

Широтацу стыдливо промолчал, когда врач посмотрел прямо на него, а потом со вздохом взялся за бинт. Акаши со скрещенными руками стоял рядом и всей своей фигурой выражал нечто между «ну я же говорил» и немым неодобрением. Когда парень, словно почувствовав взгляд Аюу, повернулся к нему лицом, Широтацу понял, что ошибался. Акаши выглядел задумчивым и усталым, но не более.

— Улыбнись, мы победили!

Попытка приободрить, кажется, всё-таки сработала: Акаши улыбнулся одними глазами; учитывая, что это был Акаши, даже такое проявление чувств было победой. Выражение не задержалось на его лице надолго: через минуту Сейджуро уже слушал врача с поражающей сосредоточенностью. Широтацу же больше разглядывал свою руку. Что делать, он знал, уже получал такую травму — правда, в другом мире. В этом он умудрился обойтись без травм вообще. До данного момента.

На выходе из травмпункта Аюу натолкнулся на кого-то маленького. Отшатнувшись на шаг назад, он осознал, что это был Куроко. Удивительно: казалось бы, у него с Акаши один рост и яркий цвет волос, но Сейджуро прямо-таки притягивает взгляд. Чего точно нельзя сказать о Куроко.

— Акаши-кун, — вежливо поздоровался Куроко. — Я бы хотел поговорить с тобой. Широтацу-кун, мои извинения.

— Я сам виноват, не надо было пытаться взять этот пас второй раз, — вздохнул он. — Хотя, честно, я думал, что у меня получится.

— Я тоже это подозревал. Но даже не думал, что ты будешь травмирован. Ещё раз прошу прощения.

Пока Куроко сгибался под девяносто градусов, а Широтацу сдавленно пытался его от этого отговорить, Акаши подчеркнуто глядел в сторону. А как только они закончили (Аюу растерянный, Куроко непробиваемо спокойный), наградил обоих непонятным взглядом.

— Аюу, думаю, тебе стоит подождать меня у раздевалки.

— Мне стоит подождать тебя?.. — растерянно начал повторять Широтацу. Раньше Акаши никогда не высказывал инициативы в такого рода вещах. Обычно, если команда Ракузан и шла куда-то после игр, то только до общего поезда: слишком они были усталыми. — Ох. Хорошо.

Как бы то ни было, Широтацу точно не был против такой инициативы. Он всё ещё неловко попрощался с Куроко и ушел, ковыряя бинт на руке. У раздевалки уже топтались остальные участники основного состава.

— Где Сей-чан? — тут же спросил Рео. — Он ведь пошел с тобой, не так ли?

— Он остался поговорить с Куроко. Сказал подождать его…

— О, замечательно, тогда мы, пожалуй, оставим вас одних! — радостно перебил его Хаяма. — Желаю самых содержательных разговоров!

— И всё опять сводится к тому, что вы нас сводите, — промычал Широтацу. — Пока он не скажет что-то сам, это бесполезно.

Акаши пришел через десять минут — Широтацу уже собрал вещи и, выйдя из душной раздевалки, допивал купленную в ближайшем автомате газировку. Остальные, несмотря на ворчание Широтацу, всё же ушли — перед тем, как назначить в общем чате время празднования победы, им ещё нужно переодеться и немного отдохнуть. Две игры с внушительными противниками вымотали бы кого угодно.

— Куда тебя приглашал Киёши? — как бы между прочим спросил Акаши. — Я определённо слышал имя Ханамии.

— Да, думаю, он там тоже будет. Или его хотя бы пригласят, — задумался Широтацу. — Знаешь же, что Короли хотят организовать встречу «своих». Киёши предложил присоединиться к ним. Честно говоря, не знаю, идти или нет. Я всё-таки не один из Некоронованных Королей.

На последовавший за этим неловкий смешок Акаши только пожал плечами, смотря куда-то вперёд и одновременно в пустоту. Пальцы на ремне сумки у него были крепко сжаты. Не задаваясь напрасными вопросами причин такого поведения, Аюу просто продолжил идти. Телефон в кармане глухо завибрировал — кто-то написал ему.

— Я бы не хотел, чтобы ты шел, — внезапно выдал Акаши. — Мне не нравится Ханамия.

Широтацу поморгал. Заявление было… неожиданным. И очень подозрительным.

— Не думаю, что он вообще кому-то нравится, с такими замашками, — Аюу пожал плечами. — Но соревнование уже закончено. Какой ему смысл кого-то калечить? Особенно меня, я уже получил своё.

— Поверь, ему нравится доламывать, — непонятно бросил Акаши. Рука всё ещё цеплялась за сумку. — В любом случае, я не могу тебе приказывать.

— Вау, а что так круто изменилось? — негромко и с сарказмом, больше для себя, чем действительно в ответ Акаши, пробурчал Аюу.

Но Акаши услышал: иначе как объяснить тут же вскинутые в знак удивления брови и цепкий, острый взгляд? Широтацу неловко потёр шею. Что надо говорить в таких случаях, он никогда не знал.

— Если я тебе нравлюсь, разве это не предполагает, что я нравлюсь тебе любым?

— Отнюдь нет, — на секунду опешив от такой наглости, отрезал Широтацу. — В тебе есть вещи, которые мне не нравятся.

— В тебе нет таких вещей, — буднично, словно «доброе утро», заявил Акаши. — Хотя насчёт упрямства и излишней преданности я ещё думаю. Они, безусловно, приятны, но, как показывает практика, опасны для тебя.

На этот раз у Широтацу не получилось ответить: он задумчиво разглядывал землю под ногами и чувствовал, как от мыслей в голове чуть краснеют не щёки даже, а скулы. Слова Акаши были вполне однозначными, но всё ещё лишь косвенно что-то подтверждали. Именно такие вещи Широтацу очень не любил.

Он называл это «шанс сдать назад». И искренне его ненавидел. Были в его жизни такие люди, и ничем хорошим общение, как правило, не заканчивалось. Слышать такое от обычно прямолинейного, как нож, Сейджуро было удивительно.

С другой стороны: ну как часто он мог поговорить о чувствах? Учитывая его характер и неполную семью с трагичной смертью матери — и Аюу не пришлось даже самому искать информацию, Акаши рассказал. В двух словах, но…

— Скажи уже что-то определённое, бесит, — устало выдохнул Широтацу. — Я и сам не в восторге, если ты не заметил. Не хочешь? Тогда не надо ковырять мою рану. Хочешь? Пожалуйста, решайся уже быстрее.

— Я подумаю, — после недолгого молчания мягко согласился Акаши. Руку с ремня сумки он разжал, невесомо провёл по руке Широтацу от предплечья до кисти. — Я решусь.

Сказать, что Аюу хотелось верить в его слова — ничего не сказать. Возможно, с начала года чувства поутихли и перестали быть настолько яркими, но они не исчезли — а значит, не исчезло и желание заполучить Акаши себе. Во многих смыслах, на самом деле.

До определённого дня Акаши вёл себя, как обычно: никак не прокомментировал, что Широтацу всё же пошел на встречу Некоронованных Королей (Ханамия не пришел совершенно самостоятельно и из собственной желчности, Аюу видел его переписку с Рео); писал что-то интересное, но не такое уж и важное, в общий чат; на празднике по поводу победы вёл себя, как всегда.

А потом неожиданно пригласил приехать в Токио. Зачем-то. Широтацу прикинул, сколько времени у него займёт поездка и сможет ли он добраться к назначенному времени и сдавленно застонал. По-хорошему, надо было бы выходить сейчас. В комнату, постучавшись, заглянула мама:

— Аюу?

— Я еду в Токио, — пояснил ей Широтацу. — Трястись на поезде…

— День замечательный, не понимаю, чего ты возмущаешься, — усмехнулась Итоко. — Если будешь хорошим мальчиком, через две недели щенок тебе обеспечен.

— Звучит как план, — тут же бодро воскликнул Аюу.

Вышло так, что время он рассчитал неправильно: приехал раньше, чем следовало. Потянулся за телефоном, проверил, куда Акаши его вообще позвал. Выходило, что не в дом, а на некую улицу. Самостоятельно искать путь Аюу даже не пытался: Токио слишком незнакомый город. Намного легче было просто спросить дорогу у ближайшего прохожего.

Искомым местом оказалась баскетбольная площадка. Уже занятая. Широтацу прищурился и разглядел разноцветные макушки. Красная, зелёная, жёлтая, синяя, фиолетовая… Розовая — девушка стояла чуть в стороне и явно пыталась отдышаться.

Широтацу остановился чуть в стороне, прислонился к ограде площадки и скрестил руки на груди, наблюдая за чужими движениями. Девушка и зеленоволосый — Мидорима — точно его заметили, но не стали окликать остальных. Мидорима просто отвернулся, Момои начала пристально его разглядывать и даже подошла ближе; все остальные были слишком увлечены игрой.

— Неожиданно встретить тебя здесь, Широтацу-кун, — мило улыбнулась она. — А у нас тут… встреча старых друзей.

— Я тоже не знаю, что я тут делаю, — мягко рассмеялся Аюу. Акаши забил данк, и губы невольно сложились в улыбку. — Думаю, тебе стоит спросить Сейджуро.

— Сей-чана? — Момои заморгала, а потом, без перехода, закричала: — Сей-чан!

Обернулись все. Широтацу с энтузиазмом помахал рукой, отлепляясь от ограды и поправляя шарф. Совсем рядом вдруг оказался Куроко, и Аюу даже не вздрогнул: видимо, за пару встреч привык.

— Я не думал, что ты будешь тут.

— Честно, — оценил Широтацу. — Я тоже не знал, что Сейджуро пригласил меня на чужую встречу выпускников. И не принёс тебе подарка.

— Я переживу, — глаза у Куроко были, пожалуй, одними из самых завораживающих из всех, что Широтацу видел. Он вгляделся в них, не понимая, что же в них такого странного, а потом осознал: излишне чистый цвет. Абсолютно точно не линзы. Получается, за синей краской у него далеко не черный цвет волос? — Мне лестно, что ты вообще знаешь о моём дне рождения.

— Ты называешь Акаши по имени? — недоверчиво фыркнул Аомине. — Безумие.

— Да ладно вам. Рео тоже называет Сейджуро «Сей-чан», кстати, — Широтацу улыбнулся Момои, та просияла. — Сейджуро?

— Сыграй с нами, — мягко предложил Акаши. Улыбнулся. — Нас как раз будет ровное количество. Момои, ты ведь в деле?

— Конечно! — звонко воскликнула она.

Как бы Широтацу не восхищался Сейджуро, он не мог отрицать, что остальные игроки Поколения Чудес не менее сильны — а, смотря на Аомине, он понимал, что, возможно, даже и более. Горячность парня на площадке превращалось в одно из его орудий — и Аюу никак не мог понять, как можно одновременно и концентрироваться, и так искрить эмоциями.

У Кисё был лёгкий, текучий, словно вода, стиль игры. Что, по понятным причинам, очень не нравилось Широтацу. Ему, привыкшему полагаться не на чутьё (вполне обычное, а не запредельное, как у этих людей), а на логику и наблюдение, Кисё очень путал карты. Мидорима в этом плане был куда так удобнее — да что там, даже Аомине, с его голыми инстинктами, был более предсказуем, чем тот, кто сознательно меняется под нужную ситуацию.

— Ты слишком сосредоточен на Кисё! — крикнул ему Акаши. — Аюу…

— Я не прощу себе, если не просчитаю его! — перебил Широтацу. Вытер пот со лба и улыбнулся с извинением. — Впрочем, ладно. Момои-сан, как насчёт обмена?

— Я согласна!

— Я искренне надеюсь, что ты не будешь менять меня на Кисё, — Акаши улыбался. — Я очень обижусь.

— А чем ты заслужил свою неприкосновенность?

Мидорима внезапно простонал нечто непонятное и вклинился между ними. Игра Акаши-Куроко-Кисё-Мурасакибара против Аомине-Широтацу-Мидорима-Момои продолжалась. Победила, как никого не удивило, команда Акаши.

Аюу с благодарностью принял бутылку воды из рук Момои (удивительная предусмотрительность!) и покрепче замотался в шарф. После такой беготни не долго и заболеть. Рядом материализовался Акаши — без бутылки в руке, но с жаждой в глазах. Широтацу машинально передал ему уже открытую бутылку и поблагодарил Момои. Та только улыбнулась шире и покачала головой:

— Не стоит, Широтацу-кун! Я очень рада, что у Сей-чана есть такой заботливый парень.

Широтацу медленно приподнял брови. Акаши, впрочем, продолжил степенно пить воду, а вот Аомине подавился. Кисё просто с интересом заморгал и явно вознамерился что-то спросить, но Мидорима просто заткнул его рукой. Другой поправил очки:

— Наконец-то, хоть кто-то сказал это. Меня откровенно утомил этот бесконечный флирт, вот.

— Вы встречаетесь?! — заорал Аомине. — Кого…

— Мне казалось, всё было понятно, когда Широтацу-кун вышел на площадку в качестве капитана, — негромко сказал Куроко. — Поздравляю, Акаши-кун.

— Слышал, Сейджуро? Мы встречаемся, — с нотками злого веселья Широтацу покачал головой.

— Да, спасибо большое, — спокойно сказал Акаши. — Удивительно, как много времени вам потребовалось, чтобы осознать.

Аюу склонил голову на бок и поймал спокойный взгляд Акаши. Тот смотрел прямо, но не как это бывало обычно, а… лукаво? Определённо тепло. Широтацу выдохнул и с досадой осознал, что вся злость куда-то испарилась. На такого Акаши злиться не представлялось возможным.

Куроко, как гостеприимный хозяин, пригласил Широтацу к себе на праздник — а Широтацу, как слишком мягкий для этого мира человек, просто не смог отказаться. К тому же, весь вид Сейджуро так и говорил «соглашайся» — так кто он такой, чтобы сопротивляться?

По пути Широтацу успел узнать много нового о Поколении чудес в целом и некоторых его представителях в частности. Особенно много, конечно, об Акаши: Кисё и Момои спешили поделиться самыми захватывающими подробностями, да и Куроко иногда вставлял свою неожиданную, но ошеломляющую лепту. Под шумок Широтацу обменялся телефонами с Момои — он всё ещё планировал разузнать о Кисё побольше.

Сейджуро явно проследил за всем процессом, но Широтацу имел полное право чувствовать себя обиженным — в конце концов, встречаться предлагают определённо не так. А самая главная причина: Аюу просто не знал, как реагировать.

Всё решил Акаши: когда они пришли к Куроко (на самом деле к Кагами, но об этом Аюу узнает несколько позже), он молча взял его за руку и потянул за собой. Широтацу послушался. Ему было интересно, что же Сейджуро себе уже придумал — и как он будет воплощать это в жизнь.

После того, как игроки Сейрин незнамо откуда достали пиво, Широтацу подумал, что, возможно, объявлять о своих отношениях в контексте почти пьяной вечеринки будет опасно. Судя по лицам некоторых из парней, алкоголь они будут пробовать впервые. Судя по всему, тело Широтацу — тоже, так что он несколько задумчивым взглядом смерил стоящую перед собой банку. Но не отказался. В отличие от Акаши.

— Ты не будешь?

— Нет. Не хочу пить в такой компании, — он слегка ухмыльнулся. — Мне кажется, в таких случаях трезвым принадлежит вся прелесть компромата.

— Тоже верно, — согласился Широтацу. — Но пара бутылок?..

— Я абсолютно точно видел на кухне саке. И вино. Для готовки, конечно же.

— Да, скоро всем будет без разницы, — согласно промычал Широтацу — Подумать только, нарушаю закон с кучей баскетболистов из других команд…

— Ты раньше не пил?

— Нет, — Широтацу неожиданно прыснул. — Лови шанс и срывай розу.

Сейджуро помолчал, а потом заговорил тише, так, что за шумом, в основном исходящим от основного состава Сейрин, их никто не услышал. На руку играло ещё и то, что Акаши навалился на плечо Широтацу, садясь ещё ближе.

— Надеюсь, ты не всерьёз говоришь такое, потому что я хотел бы… — он запнулся. — Я хотел бы…

Широтацу отставил наполовину выпитую бутылку и с тихим смешком окончательно перетянул Акаши на себя, посадив его между раздвинутых ног. Акаши тут же откинулся головой на чужое плечо, покосился из-под челки карим глазом. Широтацу мягко кивнул. Конечно, он понял, что Сейджуро хотел сказать.

— Но признаться у тебя получилось откровенно хреново, — промурлыкал Аюу. — Я жду чего-то нормального, понятно?

Акаши никак не ответил, только кивнул головой — Широтацу, уже уткнувшийся носом ему в макушку, почувствовал движение. Как же он давно хотел сделать эту и кучу других вещей — на самом деле, абсолютно всё, что Сейджуро сможет ему позволить.

От неожиданной мысли Широтацу фыркнул в чужие волосы. Те слегка пахли краской. Немного отталкивающе, но вместе с запахом шампуня — не так уж и плохо. Даже странно приятно, словно запах бензина или — иногда у Аюу были и такие моменты — клея.

— Да?

— Просто всё ещё не могу поверить. Я думал, что, если мне и повезёт, это будет… не торжественно, конечно, но куда менее буднично.

— Ты мне нравишься уже давно, — голос у Акаши был тихий, от этого ещё более глубокий и хриплый. — И я давно отношусь к тебе не так, как должен был бы. Так что не думаю, что моё поведение сильно изменится. Может, я стану немного посвободнее. В конце концов, всё теперь официально разрешено.

Слова Акаши, с одной стороны, прокатились теплом по телу, с другой стороны — лёгкой обидой от мимолётной мысли «Неужели так могло быть уже давно?». Но Широтацу не стал высказывать ни того, ни другого — уже и так было сказано слишком много важных слов. Ещё немного, и разговор стал бы слишком неудобным.

Так что Аюу решил пойти в совершенно другую сторону. Возможно, дело было во всё нарастающей радости от того, что Акаши сейчас в его руках. Возможно, просто в том, что у Широтацу на самом деле был не такой уж и тихий характер, как могло бы показаться.

— И что же мне разрешено?

Пару секунд слышно было только дыхание Акаши — и чужие голоса, подчас громкие. Широтацу поймал взгляд Кагами и подмигнул ему. Тот резко сравнялся по цвету лица со своими волосами и отвернулся. Стервятники в лице Киёши и Кисё тут же накинулись на него, смущая ещё больше.

— Думаю, что очень многое, — неожиданно серьёзно ответил Сейджуро. — Но мы это ещё выясним.

Тут давиться пришлось уже самому Аюу. Тон, которым Акаши произнёс последнюю фразу, был излишне… многообещающим. И это было неожиданно.

Чем ближе дело шло к ночи, тем тише становилось и тем чаще все (неожиданно так и не добравшиеся до запасов алкоголя Кагами) смотрели в сторону двери. Кагами, не будучи таким уж глупым, каким его постоянно рисовали, это заметил. И прямо предложил выметаться.

Акаши и Широтацу с радостью бы вымелись, но последний замешкался: успеют ли они на поезд? Мурасакибара, казалось, по этому поводу не волновался: он с каменным лицом стоял рядом с Химуро, а Химуро, в свою очередь, ужом вертелся вокруг Кагами.

— Думаю, если пойдём быстро, то успеем, — пробормотал Широтацу, скосив взгляд на свои наручные часы. — Как считаешь?

— Если не успеем, всегда можно вызвать такси.

Широтацу присвистнул.

— А сколько придётся потратить? Нет, не вариант. До свидания! Я напишу тебе, Момои-сан!

— Я буду ждать!

Акаши перекатывался с пятки на носок и обратно, пока Аюу прощался с парнями. Конечно, на импровизированной «вечеринке» он особо ни с кем не общался, но с тем же Киёши активно переписывался в KakaoTalk'е; и с Куроко — но менее активно. Поколение же Чудес за какую-то одну игру стало очень родным.

— Я всё ещё настаиваю на том, чтобы вызвать такси. Ехать долго, — невозмутимо заявил Акаши. — Деньги не важны.

— Как безответственно. Если бы я не знал тебя, то подумал бы, что ты не знаешь цены денег, — фыркнул Широтацу. — Но так как я знаю твои совершенно не скрытные защитнические замашки, скажу, что путь до дома я вполне выдержу.

Сейджуро промолчал, а потом нехотя выдавил:

— Мы приедем действительно поздно.

— И на меня нападут очень вряд ли. Рост? Плечи? — Аюу покачал головой. — Сейджуро, всё будет хорошо. Я дойду до дома, ты дойдёшь до дома, а завтра мы встретимся и хорошенько обо всём поговорим.

— Да. Как скажешь.

Раздражённо выдохнув воздух, Широтацу отвернулся и услышал тихий смешок Сейджуро. Тот явно знал, как заставить Аюу почувствовать себя лучше: польщённым, почти поражённым. Всего-то отбросить свои командирские замашки. И даже несмотря на откровенную ироничность таких поступков, Аюу это нравилось.

В конце концов, у него были и искренние примеры того, как Акаши склонял голову. Не много, но достаточно; что для такого человека, как Сейджуро, всё ещё удивительно. Широтацу впервые за всё время подумал, что, возможно, ему действительно очень доверяют, и уже давно.

(В поезде Аюу незаметно для себя уснул, и проснулся минут за пятнадцать до выхода. Все эти пятнадцать минут он наслаждался лежанием на коленях у Акаши и его рукой в своих волосах.)