По гигантской красной планете гуляли серые облака, извиваясь причудливыми спиралями, вытягиваясь перистыми змеями и превращаясь в бесформенные клочки. И каждый раз приезжая на Глэссию, Императрица ЮСА находила наблюдение за ними крайне медитативным занятием.

   — Ты уверена, что эта штука… робот, была сделана и подослана специально? Эти человеки друг на друга так похожи, может, это случайность.

   — Люди… они называются людьми, могла бы и запомнить. И они так же похожи, как мы с тобой.

   Легкомысленно пожав плечами, женщина зашла Селене за спину и обняла её. 

   — Мне плевать, как ты называешь свои игрушки. Я вообще не понимаю, почему ты не можешь сварить им всем мозги и успокоиться. 

   Вырвавшись из цепких рук, Императрица отошла от окна и раздражённо рухнула на диван, шкрябнув тёмно-серую обивку. 

   — Ты прекрасно знаешь, что не могу. — Она постучала искусственными пальцами по затылку. — Да и даже если бы смогла, ты ведь понимаешь, что на всех меня бы не хватило.

   — Просто перестань с ними возиться. Улети с Земли. Тебе же там не нравится.

   Селена промолчала, опустив веки. Этот разговор повторялся из раза в раз, и она уже давно поняла, что в нём нет смысла. Почувствовав тёплую тяжесть, опустившуюся на колени, она обхватила ладонями упругие бёдра и открыла глаза. 

   — Моэд…

   В ответ женщина лишь криво растянула губы и стала расстёгивать на ней рубашку. Императрица прикоснулась к длинным кипельно-белым волосам, пропуская сквозь них пальцы.

   — Я вспоминала о тебе.

   Разведя полы и слегка царапая белую кожу, Моэд язвительно заметила:

   — Поразительная редкость. Наверняка потому, что на Землю каким-то чудом попала партия…

   — Ха, тебя не проведёшь, в прошлом году…

   Язык Моэд нагло прервал её рассказ, скользнув по губам, позволяя втянуть его в рот и перехватить инициативу. Поцелуй быстро стал жадным и злым, требовательным и кусачим. Селена крепко, до вспышки боли в чужом теле, стиснула ягодицы, прижимая партнёршу ближе. Острые кромки зубов царапали губы, языки грубо толкались изо рта в рот, смешивая слюну и всё сильнее чувствующуюся кровь.  

     Когда от железного привкуса появилась тошнота, Селена намотала на руку белые волосы и дёрнула за них, прерывая поцелуй. Зрачки Моэд расползлись на всю радужку, и эти чёрные бездны смотрели с таким голодом, будто бездонная пропасть за стеклом иллюминатора нашла в них отражение. 

   — Не увлекайся, у меня есть ещё дела.

   Восьмая на это лишь оскалилась. Завязав высокий хвост, она положила правую руку на грудь Императрицы, обманчиво-ласково проведя по ней ладонью. Селена поморщилась ещё до того, как металлические острые когти, украшающие смуглые пальцы, с силой впились в её кожу.

      — Я же сказала, блядь! 

   — Мне не нравится, что ты прилетела сюда через три цикла, кстати, сколько это по-вашему прошло? И зудишь о своих человечках. Мне плевать на них!

   Когти ещё глубже вошли в плоть, заставляя Императрицу болезненно шипеть. 

   — Восемь лет — это не так уж много. — Она стиснула запястье любовницы, не позволяя сильнее ранить себя. — Неужели соскучилась?

   В черепе постепенно начала гнездиться тяжесть, оседая гулким ритмом сердцебиения, изнутри бьющим по ушам. Селена почти физически ощущала, как отрава, пропитавшая искусственные когти, растворяется в её крови. И Моэд, почувствовав ослабившеюся хватку, тоже это поняла. Она одёрнула руку, поднимаясь. 

   — Никуда твой человечек не денется. 

   Подойдя к тайнику в стене, Восьмая извлекла непрозрачный сосуд и начала по очереди опускать в него пальцы с когтями. Селена, откинув голову на спинку дивана, лениво наблюдала за этим. На самом деле, спорить и отказываться ей совершенно не хотелось. Чего ждать от встречи с человеком, приславшим ей андроида, женщина не знала. Зато желания Моэд ей были известны от и до. 

   Заполнив свои инструменты для развлечения ядом, Восьмая вновь оседлала её. Взяв в руки протез, она принялась облизывать искусственные пальцы, отчего их обладательница беспокойно заёрзала. Чувствуя мягкую тёплую влажность чужого рта, Селена шумно задышала. Конечно же, Восьмая уже накачана, и, конечно же, не собирается оставаться в этом состоянии одинокой.

   Обсосав металлические пальцы, Моэд приподнялась и потянула их к своему паху. Селена не сопротивлялась, позволив ей делать, что хочет. Погрузив в себя три пальца, Восьмая вздохнула и двинула тазом, приникая к любовнице нетерпеливым поцелуем. Скользнув языком в её рот, Селена тут же ощутила химический привкус. Когда только успела налакаться? Прикусив беспокойный язык и проглотив чужой стон, Императрица задвигала искусственной рукой, включив в ней вибрацию. Оторвавшись от её губ, Моэд со стоном изогнулась, капая слюной.

   — Вижу, ты и в самом деле скучала. 

   В ответ на это Восьмая вновь вонзила когти в грудь любовницы и, громко рассмеявшись на больно стиснувшие её бедро пальцы, с силой повела рукой в бок, распарывая белую кожу. Злобно зарычав, Селена согнула пальцы внутри Моэд, вытащила их, чтобы вогнать всю ладонь, заставив любовницу закричать:

   — Да, да, да, да, сильнее!

   В голове зашумело от влияния препарата, впрыснутого в кровь. Уже не различая свои и чужие ощущения, Селена сжала длинную шею любовницы, грубо толкаясь металлическими пальцами, чувствуя, как раз за разом вспарывается кожа на её груди.

   Боль вонзалась в мозг резкими, колючими вспышками удовольствия, чужое удушье отзывалось резью в собственных лёгких, а колени мелко тряслись в напряжении. Не убирая пальцев с горла, Восьмая склонилась и лизнула горячие, быстро заживающие царапины, пачкая губы в крови и хрипя от недостатка воздуха. 

   Знакомый тихий перезвон резанул уши. Селена на мгновение замерла и уставилась в потолок, пытаясь понять, что это было, и, различив едва слышный испуганный вздох, вспомнила тонкий ремешок адъютора в подарочной коробке и искрящиеся радостью серо-голубые глаза. 

   — Левикарпия… 

***

   Услышав своё имя, девушка перестала дышать, всем своим существом желая оказаться подальше от комнаты опекунши. Проклятый адъютор с его неуместными оповещениями. 

   Селена вновь позвала серверку, уже громче и отчётливее, окончательно дав понять, что та совершенно бездарно выдала своё присутствие. Отодвинув тонкую, полупрозрачную ширму, Левикарпия вошла в просторное помещение и неуверенно подняла глаза. 

   До того, как злосчастный прибор решил разразиться неприлично громкой трелью, серверка больше слышала, чем видела. Но даже этого ей хватило с лихвой. Девушка ещё не успела переварить мысль, что у её опекунши был любовник, и уж тем более она не подозревала, что Селена интересуется женщинами. 

   — Могу я поинтересоваться причинами твоего нахождения у моей комнаты?

   Голос Императрицы тянулся с лёгкой хрипотцой, медленнее чем обычно, выдавая слова. Ни она, ни её партнёрша не проявляли какого-то дискомфорта от того, что их прервали. Селена деловито протирала свой протез, не думая запахнуть рубашку. Тёмно-синяя ткань сильнее подчёркивала болезненную бледность кожи, а кровавые подтёки на груди казались почти чёрными.

   — Простите, госпожа. Мне пришло оповещение о прибытии человека, которого вы ждёте. Я хотела сообщить вам, но поняла, что не вовремя и… — Левикарпия запнулась, когда любовница Селены, картинно потянувшись, закинула одну ногу на подлокотник, а голову положила на плечо Императрицы, без стеснения смотря на серверку. Она совершенно не стеснялась своей наготы и блестящих потёков на внутренней стороне бедер. — …и я растерялась. Я не хотела подсматривать или подслушивать. 

   Привыкнув к тусклому освещению, Левикарпия окончательно оробела, теряясь между желанием спрятать взгляд и продолжить смотреть. У партнёрши Императрицы была странная внешность: смуглая, бронзовая кожа, кипельно-белые волосы, несуразно длинные конечности с крупными суставами, ладонями и стопами. Она казалась какой-то жутковатой карикатурой на человека, будто вытянутой неким чудовищным инструментом, к которой добавили, помимо прочего, по-животному подвижные треугольные уши и устрашающе-бесцветные глаза. 

   — Уже прибыл? — На лице Селены отразилась озадаченность. — Интересно, что заставило его прилететь так рано?

   Любовница открыла рот и что-то прохрипела, не отрывая глаз от Левикарпии. Её голос звучал ниже, чем у Императрицы, и серверка наконец разглядела широкий тёмный шрам, пересекающий рот, из-за чего её зубы оставались слегка приоткрыты. 

   Селена сначала проигнорировала слова партнёрши, но после повторения фыркнула и поднялась с дивана, небрежно стряхнув голову любовницы. 

   — Давай выйдем.

   Подцепив помощницу за локоть и проигнорировав оклик за спиной, женщина выволокла её из комнаты, отпустив только когда они оказались в спальне серверки. 

   — Когда пришло оповещение?

   — Минут двадцать назад, госпожа. Я проверила и тут же направилась к вам, но…

   Только сейчас Левикарпию обожгло осознанием, что хозяйка стоит буквально в шаге, настолько близко, что девушка может почуять горячий, густой и тяжёлый запах, отталкивающий, но пробуждающий желание вновь его вдохнуть. Запах секса с металлической примесью крови.

   — Но?

   Голос Селены шершаво прошёлся по слуху. Левикарпия наконец заметила, что опекунша слишком глубоко и шумно дышит, что её расширенные до предела зрачки похожи на два бездонных провала и безотрывно смотрят на неё. Что женщина слегка пошатывается, едва уловимо, но верно сокращая расстояние между ними.  

   — Но, Левикарпия? Ты не договорила.

   — Я и в самом деле не хотела мешать вам, госпожа. 

   Искусственная ладонь грузно опустилась на её талию, а пышущие жаром пальцы коснулись щеки, вызывая волны мурашек. 

   — Верно, не бойся. Ты правильно сделала, что решила сообщить. Умница, Левикарпия.

   Не выдержав немигающего взгляда, серверка отвернулась, ненамеренно ещё сильнее прижимаясь лицом к горячей ладони. И тут же пожалела об этом, ощутив дыхание женщины на своей шее.

   — Свяжись с нашим гостем, сообщи, что я с ним встречусь через десять часов, пусть отдохнёт. Сама ложись и постарайся больше не выходить из комнаты, пока я не позову…

   Белые пальцы скользнули по челюсти и легли чуть выше ключицы, заставив серверку затаить дыхание. А Селена, чуть сжав руку, ткнулась носом в напряжённую шею и широко лизнула покрывшуюся мурашками и испариной кожу. 

   — Страх и возбуждение — такое интересное сочетание… оставайся у себя, малышка-серверка, так будет спокойнее для всех. 

   Левикарпия смогла сделать вдох только после ухода Императрицы. Рухнув на постель и трясясь от переизбытка впечатлений, серверка осторожно коснулась шеи, там, где ранее прошёлся горячий язык. Кожу жгло фантомным ощущением, опаляя лицо и низ живота. И пытаясь успокоиться, Левикарпия решила не выходить из комнаты, даже если станция начнёт разваливаться на куски. 

***

   Не торопясь отпускать поданный для рукопожатия протез, мужчина внимательно рассматривал Императрицу. 

   — Хоть я и допускаю мысль о том, что вам ничего не стоило прислать вместо себя двойника, но всё же верю, что сумел вас заинтересовать. Я искренне рад встрече с вами, Селена Амундсен. 

   Левикарпии этот человек не понравился. Да, убранные в низкий хвост пепельные волосы, строгие черты лица и льдисто-синие глаза делали его красивым мужчиной, но что-то в нём казалось ей неприятным. Отталкивающим.

   Сообщив своё имя и должность, он сразу же попросил в дальнейшем называть его Адам, желая оставаться инкогнито на случай какой-либо утечки информации. 

   — Что же, Адам, пока не могу ответить вам взаимностью. — Селена на мгновение сжала его руку живой ладонью и села на диван. — Не люблю начинать знакомство с попыток шантажа. 

   — Что вы, какой шантаж? — Мужчина выглядел совершенно обескураженным. — Уверяю вас, госпожа Амундсен, в той выходке с андроидом я преследовал лишь одну цель: заинтересовать вас встречей. И рассчитывал, что она пройдёт наедине.

   Словив красноречивый взгляд в свою сторону, серверка приложила немало усилий, чтобы сдержать злость. Ей очень не нравилось подобное отношение к себе от других людей.

   — Моя помощница, Левикарпия, здесь, чтобы зафиксировать детали разговора. Кстати, думаю, что пора попросить её начать запись нашей беседы. 

   — Вы уж простите, госпожа Амундсен, но судя по тому, что я о вас знаю, ваша память значительно лучше и совершеннее цифровых архивов того же адъютора на руке вашей помощницы. 

   — И всё же я настаиваю на присутствии моей серверки. За конфиденциальность можете не беспокоиться. 

   Адам лишь сильнее нахмурился, внимательно разглядывая Левикарпию. 

   — Серверка. Наслышан об этих… людях. Трудно представить, как социалистический строй ЮСА может сочетаться с почти неприкрытым рабовладением. 

   — Вы назначили мне встречу почти в двух неделях от Земли, только чтобы обсудить мои методы борьбы с беспризорностью? Уж не гражданину ВСО об этом судить. 

   Мужчина промолчал, явно стушевавшись. Видя это, Левикарпия сделала себе пометку: узнать о том, как с сиротами обходятся в Северном блоке. Селена тем временем закинула руку на спинку дивана и, положив голень на колено другой ноги, затарабанила по ней пальцами. Эта совершенно разнузданная непрофессиональная поза рассмешила Левикарпию, наблюдавшую, как удивлённо вытягивается лицо Адама. Казалось, Императрица намеренно проверяет его терпение.

   — Итак, вернёмся к андроиду. Хотелось бы узнать историю его создания. Вы ведь никуда не торопитесь?

   Гость наконец отвёл взгляд от ног Селены и, кивнув, бросил на низкий столик планшет с архивной программой. 

   — Предупреждаю, что это всего лишь копия данных. Оригинал помещён в капсулу памяти и опечатан на сто лет. — Он указал на взятый Императрицей прибор. — Видите ли, после этих находок я предположил, что информация может быть актуальна и через такой промежуток времени. 

   Селена изучала записи, не спеша что-то говорить. Адам продолжил:

   — Хочу спросить у вас только одно: почему вы выбрали то же самое имя? Ведь если бы не оно, я и не обратил бы внимания. Сентиментальность? Дань памяти?

   Селена продолжала смотреть в планшет. И Адам, почему-то воодушевлённый этим молчанием, вновь заговорил:

   — В школе я был счастливчиком, по крайней мере так считали мои одноклассники. Надо же, для написания эссе по историческим личностям мне по жребию достался самый интересный и ужасно романтизированный в культуре человек — Анджей Амундсен. Первый человек, вышедший на поверхность после Атомной Зимы. Из-за малого количества сохранившихся документов о нём ходят различные небылицы: то рассказывают, что он рано умер, так как радиация ещё не оправившейся Земли доконала его, то говорят, что он был похищен теми же инопланетянами, что забрали и преобразовали дарарцев. То он внезапно сам оказывается инопланетянином. Но факт остаётся фактом, Анджей Амундсен был первопроходцем в освоении постъядерной Земли. В невероятно короткие сроки воздвиг первое государство, создал и внедрил концепт лицензии и основал династию. Источники фиксируют, что у него был брак, в котором появилось четверо детей и ещё один ребёнок от любовницы-дарарки. Фотографии всех вышеперечисленных сохранились в немногочисленных архивах. И каково же было удивление, когда в одном из подземных хранилищ нашлись документы, утверждающие, что Анджей Амундсен был женат дважды. 

   — И как много специалистов из ВСО знают об этих документах?

   Адам широко улыбнулся и, скопировав позу собеседницы, откинулся в кресле, закидывая руку за спинку. Правда, ноги остались неподвижны, и Левикарпия с неожиданным для себя злорадством подметила, что смелости у гостя не так много, как он хотел бы показать. 

    — Кроме меня об этих документах знают лишь трое специалистов, помогавших мне восстановить и расшифровать данные. Они работали над разными кусками информации, и никто не провёл параллели с вами. Но всё равно подписали приказ о неразглашении, который может быть отменён только в том случае, если я не пройду специальный тест. 

   Отвлёкшись от планшета, Селена с сомнение посмотрела на собеседника.

   — Специальный тест?

   — На целостность личности. Видите ли, в этих архивах, собранных младшим законным сыном Анджея Амундсена, присутствуют записи самого основателя. Он писал о том, с какой поразительной скрупулёзностью его первая жена вычищала любые упоминания о себе. О самой первой жене, которая прибыла из Конфедерации с какой-то важной целью. О том, что несмотря на свою человекоподобность, она человеком не являлась и обладала ужасающими способностями. На старости лет он ностальгировал по своей первой возлюбленной, с красивым именем Селена, умением подчинять себе волю других людей и протезом вместо правой руки. 

   Услышав последнюю фразу, Левикарпия замерла, непонимающе смотря то на Адама, то на Императрицу. Он намекает, что… что? Что этой первой женой Амундсена была её опекунша? Что за бред?! А мужчина, похоже, сев на любимого конька, всё говорил и говорил:

   — Меня привлекло как раз-таки имя этой таинственной женщины. Сначала я просто посчитал это интересным совпадением. У первого и последнего Амундсенов по какой-то забавной причине жёны были с одинаковыми именами. Но чем больше я видел, тем больше недоумевал. А когда пошли детали её внеземного происхождения и устрашающих навыков, я понял, что хочу встретиться с вами. Хочу познакомиться с настоящим реконструктором Земли.

   Селена немигающе смотрела на затихшего гостя. И её молчаливое спокойствие нервировало серверку. Она не пыталась оспорить его слова, не выдавала никакой реакции, чтобы хоть как-то намекнуть, что Адам неправ.

   — И поэтому решили прислать ко мне андроида с внешностью Анджея Амундсена? Левикарпия, ступай в свою комнату. 

   Девушка вздрогнула. Императрица её отсылает? Почему? Поднявшись, серверка застыла на мгновение и неуверенно спросила:

   — Вам оставить кольцо для записи?

   — Нет. Иди, я позову тебя позже. 

   Селена даже не взглянула в её сторону, не отрываясь от заметно взволнованного мужчины. Левикарпия понимала и разделяла его беспокойство, но не смела больше задерживаться здесь. Она и так слишком много узнала. 

***

   Наблюдая в иллюминатор за удаляющейся станцией, Левикарпия понимала, что скучать по этому месту точно не станет. Глэссия явно будет ассоциироваться с красивым, но отталкивающим чиновником из ВСО и с пугающей любовницей Селены, не смыкающей губ из-за уродливого шрама. После того, как серверку отослали, Императрица заговорила с ней лишь раз, сообщив, что они улетают, и это сильно угнетало.

   — Как ты себя чувствуешь?

   Левикарпия вздрогнула и, сильнее вцепившись в металлические рамы, обернулась к опекунше. Такая внезапная участливость не вязалась с холодностью предыдущих часов. Подметив заминку, Селена слегка качнула головой и, перехватив перекладину, подтянулась чуть ближе, но всё же сохранив дистанцию.

   — Пожалуй, мне стоит извиниться.

   — За что, госпожа?

   — За своё поведение. Мне стоило быть сдержаннее, когда ты пришла сообщить о прибытии гостя. Так-то я бы…

   — Вы были под наркотиком? — Увидев удивление, отразившееся на лице хозяйки, Левикарпия продолжила: — Имя вашей… подруги показалось мне смутно знакомым и, хоть далеко не сразу, но я вспомнила. Дети с поддельными лицензиями. Многих из них вы убили из-за того, что они были накачаны «Альроа Моэд». Вряд ли это совпадение, вы тогда казались невменяемой или, скорее, одурманенной. 

   Изумление сменилось маской спокойствия.

   — В очередной раз восхищаюсь твоей памятью и догадливостью.

   — Вы же пытали человека за использование этой дряни! И сами же её принимаете?

   — «Альроа Моэд» не предназначен для людей, хоть и воспринимается человеческим организмом. Моэд сделала его для себя, ну и в целом, для таких как она или я. 

   Раздражение закипело внутри, обжигая лицо серверки.

   — Для «таких» — это каких? Кто вы, госпожа? Если Адам сказал правду, и вы в самом деле были супругой основателя Амундсена, то вам как минимум девятьсот лет! Это… — девушка отвернулась, не зная, как успокоиться. — …это же невозможно. Совершенно невозможно. 

   — Ты ещё слишком юная, Левикарпия. Не стоит так громко заявлять о невозможности чего-либо. Ты даже не в силах представить, что может существовать там, в бескрайней тьме космоса. 

   Эти слова, преисполненные тоской и покоем, остудили злость девушки. Оглянувшись, Левикарпия убедилась, что опекунша отвлеклась на черноту за стеклом иллюминатора, и вновь решилась спросить:

   — И всё же, кто вы?

   — Я уже говорила. Выращенный в лаборатории гибрид. Названия тебе всё равно ничего не дадут, эта раса давно уже вымерла. Их планета была уничтожена, а тех, кто жил вовне, не хватило бы для восстановления популяции. У тебя ещё есть вопросы?

   Серверка смутилась.

   — Простите, если я докучаю, госпожа. 

   Императрица легко коснулась её руки.

   — Ты стала моей серверкой не по своей воле, но всё же имеешь право знать, с кем тебе приходится делить кров, еду и время. Я ведь уже говорила когда-то, ты можешь задавать любые вопросы. Но вот что я на всё отвечу, обещать не буду.

   — Селена Амундсен, это ведь не ваше настоящее имя? — женщина многозначительно хмыкнула, и Левикарпия торопливо продолжила. — Нет, я быстро это поняла, но… Номини? Так вас зовут по-настоящему?

   Императрица нахмурилась и внимательно посмотрела в лицо своей помощницы, будто увидев в первый раз.

   — Ты и в самом деле очень внимательная девочка, Левикарпия. Но это не совсем имя.

   — Не совсем?

   Селена горько улыбнулась, настолько горько, что серверка пожалела о своём вопросе.

   — У подопытных не было имён. Только число по очереди рождения. Например, я родилась двадцатой по счёту, вот у меня и был номер двадцать. Номини. Об этом мало кто знает, и твоя внимательность меня сейчас немало удивила. Боюсь представить, что ты уже вычислила из разговора с Адамом.

   — Почему вы отослали меня во время встречи?

   — Я хотела узнать, насколько он осведомлён. Боюсь, не ко всему, что связано со мной, ты готова. По крайней мере, сейчас.

   Ответ серверке не понравился, но и он говорил о многом.

   — И насколько же он осведомлён?

   Селена хмыкнула.

   — Достаточно, чтобы убедиться в его поразительном авантюризме. Со всей этой информацией он мог бы пойти в Совет ВСО, зная их ксенофобию, раскрытие происхождения Селены Амундсен разрушило бы мои планы. Но, полагаю, он решил сначала убедиться в том, что его находки в самом деле ценны. Думаю, это не последняя наша встреча, его амбиции мне импонируют.

   — Он мне не понравился.

   Её замечание почему-то рассмешило Императрицу. 

   — Я бы сильно удивилась, будь иначе! Но его желание выгадать пользу только для себя сыграет мне на руку, поверь. Так что не пройдёт и года, как мы снова посетим Глэссию. — И конечно же, от проницательной опекунши ничего не ускользнуло. — Но вижу, ты не горишь энтузиазмом. Кто вызвал большую антипатию: Адам или Моэд?

   Левикарпия хмуро покачала головой.

   — Эта Моэд, получается, тоже гибрид? И вы с ней…

   — Трахаемся? 

   Лицо тут же обожгло волной стыда от грубого утончения хозяйки. Отчаянно смущаясь и отводя глаза, Левикарпия кинула взгляд на протез.

   — Я не успела переварить Моррисона, а тут она. Я просто не подозревала о вашей… вы бисексуалка?

   Настолько широкой, явно издевательской улыбки на лице Селены помощница ещё не видела.

   — Нет.

   — Э, пансексуалка? 

   — Нет. Зачем ты пытаешься навесить на меня какой-то ограничивающий ярлык, Левикарпия? 

   — Я окончательно перестала вас понимать, госпожа. 

   — Мне просто нравится трахаться. — Императрица уже перестала улыбаться, но с явным удовольствием наблюдала за реакцией на грубые слова. — Не так часто, как большинству людей, конечно. Но нравится. А уж пол, внешность, возраст партнёра — это всё неважно. Поверь мне, я вступала в сексуальные контакты не только с людьми. Главное — взаимность, я сплю только с теми, кто заинтересован мной и сексом со мной. Если ты недоумеваешь, зачем я говорю тебе об этом, то всё просто: ты явно заинтересована этой новой гранью меня, ты любопытная девочка и лучше уж сразу дать тебе ответы, а не наблюдать, как ты пытаешься тихонько докопаться до истины самостоятельно.

     Смутившись, Левикарпия примолкла, а через некоторое время тыкнула в едва заметную туманность за иллюминатором, спрашивая что это. Но даже переведя тему, серверка ещё некоторое время ловила на себе лукавые взгляды хозяйки.