— Как можно было несколько дней составлять расписание и ничего не запомнить?! — Куникида прошёлся от двери к окну и обратно. Он понимал, что вот-вот окончательно потеряет контроль над ситуацией, но совершенно не представлял, что с этим делать. Из-за горы бумаг робко выглянула Олкотт, но, наткнувшись на его суровый взгляд, спряталась обратно.

Коё качнулась на стуле и пожала плечами:

— Слушай, я не виновата, что у нас старое здание и проводка горит. Здесь давно пора делать ремонт.

— Не надо пудрить мне мозги! Ты могла составлять его в «Экселе» или «Ворде»… да в любой программе с автосохранением! Почему именно «Блокнот»?

— Потому что пока на этом ведре, — Коё кивнула на стоящий перед ней старый компьютер, — загрузится любая приличная программа, семестр закончится.

Куникида устало вздохнул. Коё врала, и это было видно невооружённым взглядом — он с утра пообещал, что не выпустит её из здания, пока она не доделает расписание и списки групп. Коё пыталась сбежать под любыми предлогами — то за кофе, то покурить, то поесть, то встретиться с другом, то в банк, — но Куникида неустанно загонял её обратно в деканат. В отместку Коё работала очень медленно, а когда во всём здании выключилось электричество от того, что где-то в приёмке загорелась проводка, радость на её лице трудно было не заметить.

— Похоже, стоит сказать спасибо хотя бы за то, что ты сохранила списки групп.

— Сохранить-то я сохранила, но в приёмке, кажется, опять что-то перепутали, — Коё развела руками. — Это точно не прошлогодние? Тут есть Бронте. Она ведь уже поступила.

— Это не та Бронте, — робко отозвалась Олкотт.

— Я знаю, что их две. Одна «Ша» другая «Э». Но тут опять «Э».

— Это третья Бронте, она тоже «Э».

— Когда они уже закончатся?

— Тебя не это должно беспокоить, — Куникида встал между их столами. — Завтра первый учебный день, а студенты ещё не знают, как будут учиться. И всё благодаря тебе.

— У них есть объявление о торжественной линейке. Пусть приходят на неё и всё узнают, — Коё потянулась и широкие рукава её блузки съехали к локтям. — Может чаю?

— Если я ещё раз услышу про чай, пока расписание не готово…

В этот момент в деканате зазвонил телефон, и Куникиде пришлось прервать гневную речь. Студенты обрывали провода с десяти утра, и чем дольше это происходило, тем больше Куникида зверел: вопросы были либо слишком однообразными — расписание и аудитории, — либо из ряда вон выходящими — как проехать до института от общежития и обязательно ли ходить на физкультуру.

— Деканат, — сказал он, подняв трубку.

В трубку нервно выдохнули.

— Это… институт литературы?

— Да. Я вас слушаю.

— Здравствуйте, я студент первого курса Ацуши Накаджима.

— И? — Куникида почувствовал, что начинает злиться.

— Завтра первый учебный день.

Куникида промолчал, но только потому, что не мог разговаривать вопросительными знаками.

— Расписания нет, — сказал Ацуши совсем уж неуверенно. Куникида услышал, как что-то упало на фоне.

— Я знаю, — ответил он и злобно посмотрел на Коё. Коё этого не заметила, потому что пилила ногти. Делать ей замечание во время разговора не хотелось, поэтому Куникида просто начал ходить туда-сюда, агрессивно обозначая своё присутствие.

— А что с этим делать?

— Ничего! Приходите завтра на линейку к десяти, и сами всё узнаете.

Коё хихикнула:

— Именно это я и предлагала…

Куникида прикрыл трубку рукой и отошёл к окну.

— А… когда нам зачётки выдадут? — спросил Ацуши так, как будто ему было всё равно, что спрашивать.

— Это сейчас не имеет значения, — Куникиде показалось, что он слышит скрип собственных зубов. — Как только, так сразу. Если у вас вопросы закончились, то до свидания.

— Но вообще-то они не закончи…

— До свидания, молодой человек! — Куникида нажал «отбой», после чего сосчитал до трёх и повернулся к Коё. Коё в деканате уже не было.

— Куда она? Я весь день за ней следил, но стоило отвернуться!..

— Куда-то с сигаретами, — отозвалась Олкотт. — Наверное, курить.

Сдерживаясь, чтобы что-нибудь не сломать, Куникида вышел из деканата с твёрдым намерением вернуть Коё.

Сделал он это через пятнадцать минут, потому что около трёх минут искал её за территорией, чтобы найти на территории у главного входа, а потом ещё восемь минут читал лекцию о курении в неположенном месте. За это время Коё закурила вторую.

— Прошу, — Куникида открыл перед Коё дверь. — Теперь ты отсюда не выйдёшь, даже если начнётся пожар. Я буду следить за тобой, пока ты не…

Он замолчал, потому что Коё остановилась прямо перед ним.

— Тебя надо затаскивать силком? — он взял её за плечи и продвинул вперёд.

Олкотт сидела за столом Коё, перед ней лежали клей-карандаш и огромный лист с расписанием, а старый компьютер был выключен.

— Ну вот, можем идти домой, — сказала Олкотт, повернувшись к ним. — На сайте я тоже всё опубликовала.  

— Луиза, ты чудо! Можно я тебя обниму? — Коё моментально оказалась рядом с Олкотт и, не дожидаясь разрешения, прижала её к себе.

— Ну что ж, спасибо, Луиза, — Куникида неплотно прикрыл дверь. — Ты действительно можешь идти домой. Но не ты.

Коё вздрогнула.

— В смысле? У нас же не осталось никаких дел!

— А как же зачётки? Надо наклеить фотографии и поставить на них печати.

— Очнись, сессия через полгода, — Коё потянулась за висящим на вешалке зонтом, явно намереваясь схватить вещи и сбежать. Олкотт благоразумно выскочила за дверь.

— О да, — Куникида злорадно улыбнулся, отрезая Коё путь к отступлению. — Но студенты уже про них спрашивают.