***

Откровенно говоря, Кихён подумывает о том, чтобы выйти из этой несчастной комнаты и уйти восвояси отсюда, да и кто такой этот Ли Чжухон, чтобы указывать ему, где находиться и что делать? Правильно — никто. Поэтому он спокойно дожидается, пока шаги и голоса в коридоре стихнут, и решает осмотреть комнату перед уходом. Рыжий осматривает комод у дальней стены, обходит периметр, проверяя его на предмет наличия потайных ходов, и, не найдя ничего ценного или способного ему пригодиться, тяжело вздыхает и направляется к двери. Дёргает её в сторону и удивлённо вскидывает брови, когда та не поддаётся. Пробует ещё раз, использовав уже две руки и приложив куда больше силы. Вновь ничего.

«Как мило, ещё и заперли. А потом утверждают, что я не заключённый…», — с иронией думает Кихён и отходит от двери. Задумчиво смотрит на неё, невольно вспоминая, что материалы, из которых она сделана, довольно хрупкие. А что, если.?

Идея оказывается провальной, и к проблемам Ю, помимо факта заключения, прибавляется ещё и ноющее плечо. Из комнаты очевидно не выйти, и это неимоверно раздражает, поскольку рыжий надеялся, что Ли не додумается запереть его здесь, потому что теперь он вынужден ждать возвращения, чтобы выбраться. И то нет гарантий, что его просто так отпустят. Все эти разговоры о магии и очевидное обладание ею со стороны как Чангюна, так и Чжухона настораживает Кихёна, ведь он не может ничего им противопоставить. Прекрасно осознаёт бедственность своего положения, и это неимоверно злит, потому что рыжий ненавидит чувствовать себя беспомощным, а именно таковым он и является.

Кихён допускает, что стоило пойти на уступки ещё тогда, когда он говорил с Имом, но то, каким образом строился этот диалог, заставило Ю оскалиться в ответ. Да, он соврал насчёт заклинания, но что ещё ему оставалось? Признаться в том, что какое-то время назад он чуть не умер от лап какого-то непонятного существа из-за того, что проснулся в лесу, когда засыпал в своей постели? Это звучит ещё абсурднее, чем-то, что рыжий сказал Ли.

Но даже так ему, судя по всему, не особо поверили.

Кихён намеренно решил выложить брюнету всё, ожидая от него понимания и, возможно, даже помощи. Конечно, задумка крайне сомнительна, но попробовать надо было в любом случае, пусть теперь он и сидит взаперти.

В тишине и одиночестве лучше думается. Именно к этому выводу приходит Ю после десятка минут, проведённых в этой «изоляции». За это время он вполне успешно анализирует произошедшее, стараясь при этом прикинуть варианты развития дальнейших событий, и размышляет о том, что может сделать дальше. Увы, возможностей немного: сознаться во всём, приняв любой исход, или продолжить гнуть свою линию, защищаясь магией, которой не умеешь пользоваться.

Разумеется, Кихён выберет второй вариант.

На самом деле ему даже интересно — возможно ли вообще снять этот чёртов кулон? Ведь даже он сам не в состоянии это сделать. Что будет, если об этой занимательной детали узнает Чангюн? Рыжему ужасно любопытно, какой будет реакция, поскольку это явно добавит новых проблем.

Поток мыслей обрывается звуком шагов и лопается подобно воздушному шарику. Кихён устремляет на дверь недовольный взгляд, и как только в проёме появляется Им, он едва сдерживается от желания закатить глаза. На языке вертится множество нелестных фраз, определённо не подходящих для приветствия, и Ю даже открывает рот, чтобы высказаться, но осекается, озадаченный действиями брюнета. В момент, когда из ниоткуда возникают глыбы льда, рыжий чувствует, как холодеет внутри от лёгкого страха. Он ведь не собирается.?

Худшие опасения подтверждаются уже через клочки секунд и короткое слово, небрежно слетевшее с чужих губ. Кихён не успеет уклониться, закрыться чем-нибудь или отбить удар. Он лишь выставляет руки вперёд, закрывая себя в попытке защититься. Время замирает, и окружающее пространство погружается в липкую тишину. Ю невольно думается, что он умер, и, открыв глаза, увидит вокруг себя лишь темноту.

Вот только вместо этого он видит красно-жёлтое пхо.

— Чангюн, угомонись сейчас же! — угрожающе произносит Чжухон, заслонивший собой Кихёна.

— Отойди! — в тон ему отвечает Им, сделав шаг вперёд.

— Я не дам тебе убить его просто потому, что ты можешь это сделать.

— У него то, что принадлежит мне. С дороги.

Серьёзность намерений Чангюна понятна даже по его интонации — в той львиная доля стальной решимости. Ю не видит его, поскольку обзор перекрыт, но явственно ощущает чужую злость. Прекрасно понимает, что является её причиной и, пожалуй, впервые чувствует в старшем настоящую угрозу для своей жизни. Ли, выступающий сейчас барьером между ними и пытающийся успокоить разбушевавшегося Има, уже не кажется таким плохим, каким представлялся ранее. По крайней мере именно благодаря ему рыжий всё ещё жив.

Внезапно раздавшийся треск ожидаемо пугает и без того нервного Кихёна, заставляя вновь машинально закрыть лицо руками на несколько секунд. Когда он их убирает, то судорожно втягивает уже холодный воздух носом и ошарашенно смотрит на тонкий слой льда и инея на всех поверхностях комнаты. Температура в ней тоже ощутимо падает, вызывая лёгкий озноб и пар изо рта.

— Успокойся, — твёрдо говорит Чжухон, сжимая руку на чужом плече. — Ты не маленькая ящерка, чтобы так себя вести. Живо взял себя в руки.

— Отойди, — голос Чангюна звучит несколько спокойнее, но решимость из него не исчезает.

— Не отойду. Либо ты успокаиваешься сам, либо мне придётся тебя усмирить.

Им издаёт непонятный звук, смутно напоминающий рычание.

— Мы уже проходили через это, и ты прекрасно знаешь, насколько усмирение неприятно и болезненно, — продолжает тем временем Ли, — поэтому послушай меня. Не надо усугублять и вынуждать меня прибегнуть к крайним мерам.

Чангюн вонзает в старшего нечитаемый взгляд, после чего грубо сбрасывает его руку и отходит на шаг назад, отведя одну ногу чуть дальше. Принимает боевую стойку.

Чжухон поворачивает голову в сторону, привлекая этим действием внимание Кихёна.

— Не двигайся.

Пожалуй, это самое выполнимое действие из всех возможных.

То, что происходит дальше сложно полноценной схваткой, потому что боя, как такового, не завязывается вовсе. Чангюн успешно делает несколько взмахов клинком — рыжий оправданно полагает, что тот тоже магический — а после Ли каким-то образом оказывается за его спиной и просто бьёт ладонью в какое-то место. Им стискивает челюсти, очевидно испытывая сильную боль, и пальцы, до этого держащие рукоять меча, разжимаются. Оружие падает на пол, ударяясь об него с глухим звяканьем, а после рассыпается на тысячи осколков. Сам брюнет медленно оседает на колени, склонив голову, и молчит.

— Я предупреждал, — сухо бросает Ли, обходя его и идя в сторону рыжего. Молча подаёт тому руку, помогая подняться на ноги, и подходит к столу, подбирая свой кат. — Встретимся в церемониальном зале, не забудь парадный ханбок.

***

В сопровождении Чжухона Кихён выходит во внутренний двор. Тот довольно просторен и имеет небольшой, но красивый сад. Оказаться на свежем воздухе приятно и кажется небольшим шагом к свободе. Рыжий не решается испытывать судьбу, пробуя сбежать сейчас, и ожидает действий со стороны брюнета.

Ли тем временем осматривается по сторонам, прикидывая, хватит ли места для превращения. О Чангюне, который будет скован усмирением ещё несколько часов, он старается не думать. В конце концов, Чжухон пытался поговорить с ним — не вышло. К тому же он изначально прибыл сюда из-за проблемы младшего, которая сейчас приобретает весьма специфичные обороты. Отнимать чужую жизнь брюнет не намерен, поэтому заберёт возможного воришку с собой в Горные Вершины, чтобы там, вместе со старшими представителями их «клана», решить, что делать дальше.

— Сейчас мы отправимся в одно место, — начинает Ли, повернувшись к Ю, — и да, у тебя нет права отказаться.

Первые несколько секунд Кихён молчит, переваривая только что полученную информацию. Естественно, ни в какие места он отправляться не хочет, исключая те, что подальше отсюда. Желательно без тех, кого он здесь видел.

— И всё-таки я заключённый, — констатирует рыжий, скрестив руки на груди.

— Не совсем, но, если тебе угодно, можешь думать так. В конечном итоге ты всё равно пойдёшь со мной. Добровольно или нет — решать тебе, однако, я бы предпочёл не применять к тебе магического принуждения.

Что-то в этом явно есть. По крайней мере такая мысль проскальзывает в сознании Кихёна, пока он пристально смотрит на старшего. Компания в лице Ли кажется куда более приемлемой, чем нахождение рядом с Имом, который явно настроен резко отрицательно по отношению к нему. Собственная жизнь дороже.

— Ладно, — наконец произносит Кихён, кивая брюнету. — Куда мы идём?

— Горные Вершины. Название мало что скажет тебе, поэтому куда проще будет показать. А сейчас дай мне несколько секунд.

— Зачем это?

На этот вопрос Чжухон не отвечает, а его силуэт размывается, скрываемый зеленью листвы, возникшей из ниоткуда. В лицо рыжему в который раз за последние несколько часов бьёт ветер, и он, фыркнув, закрывается руками. Когда всё стихает, Ю убирает их, и отшатывается, пребывая в шоке от увиденного.

Перед ним возвышается самый настоящий дракон из плоти и крови. Его чешуя напоминает собой смесь чистого рубина и огненного янтаря. Отдельные чешуйки переливаются на солнце, подобно драгоценным камням, а проницательный взгляд, цвета сочной зелёной листвы, смотрит прямо на Кихёна. Рыжий одновременно и напуган, и восхищён. Существо глядит на него ещё несколько секунд, после чего склоняет увитую рогами голову к его ногам.

«Залезай и хватайся за рога», — раздаётся голос Чжухона в сознании, и Ю отмирает. С подозрением оглядывает его, не решаясь сделать то, что было озвучено, ведь происходящее кажется плодом фантазии. Однако, раздавшееся вскоре явно недовольное фырканье вполне реально. Кихён вдруг осознаёт, что его медлительность может быть расценена как нежелание, и это приведёт к неприятным последствиям в виде принуждения. По этой причине, мысленно выругавшись, он торопливо забирается на мощную шею, удивляясь тому, как умудрился не соскользнуть с неё, и хватается за рога.

Дракон выпрямляется, и Кихён не сдерживается от неверного смешка, наблюдая за тем, как стремительно удаляется земля. Чжухон же открывает пасть, издавая при этом низкий гортанный рык, длящийся несколько секунд. Этот звук пускает по телу ящера вибрации, которые передаются и сидящему на нём Ю, из-за чего тот невольно передёргивает плечами.

Рыжий ожидает, что его предупредят об их дальнейших действиях. Однако, этого не происходит, и юноша чудом не разжимает пальцев, когда Ли взмывает в небо одним мощным рывком. По ушам с силой бьёт ветер, и Кихён даже порывается закрыть их от сильного потока воздуха, но вовремя останавливается.

Тело дракона извивается подобно огромной змее, пока он набирает высоту, оставив облако пыли и листьев за собой. Ю поднимает голову от чешуйчатой шеи только через минут десять, когда, как ему кажется, перелёт заканчивается. Предположение с треском проваливается, поскольку рыжий видит вокруг себя только пушистые облака и слабо виднеющиеся вдалеке силуэты гор. Открывшаяся картина завораживает настолько, что рыжий даже забывает о тяжести ситуации, в которой оказался, и позволяет себе блаженно прикрыть глаза, подставляя лицо уже под более мягкие потоки прохладного воздуха.

В сознании невольно проскальзывает мысль, как можно летать, не имея крыльев, но Кихён не успевает додумать её до конца, поскольку Чжухон резко поворачивает направо, пикируя вниз.

В этот раз сдержать вскрик не удаётся.

Ю приходит в себя, как только ощущает смену своей позы. Распахивает глаза, понимая, что его держат на руках, и, испытывая отторжение вкупе с неловкостью, выпутывается из чужой хватки, едва удерживаясь на ногах, после соприкосновения с землёй.

— Всё нормально? — интересуется Чжухон совершенно спокойно, но Кихён всё равно улавливает в его голосе лёгкое веселье.

— Да, — рыжий выпрямляется, отряхивая свою одежду и убирая пряди волос, лезущие в глаза, — всё просто прекрасно, не понимаю, почему ты спрашиваешь.

Раздавшееся со стороны старшего фырканье служит ответом. Самого Ли забавляет поведение собеседника, ведь тот ведёт себя не так, как в самом начале их знакомства. Резкие отличия заставляют задуматься и вспомнить их с Чангюном разговор. Что, если Ю действительно из будущего, а слова Има ошибочны? В таком случае возникает резонный вопрос: «Как?», поскольку брюнет отродясь не слышал о магических практиках такого рода и оправданно полагает, что такое, если не невозможно, то крайне сложно.

Размышления прерывает птичий крик откуда-то сверху. Если Чжухон никак внешне не реагирует на это, то Кихён заметно напрягается, бросая в сторону звука короткий взгляд. Неужели испугался?

— Это всего лишь птица, — с оттенком снисхождения произносит дракон.

— Я в курсе, — отмахивается Ю и озирается. — Где мы?

Вопрос имеет место быть, поскольку сейчас их окружают высокие скалистые горы с обеих сторон, а они, очевидно, находятся у их подножия, где произрастает небольшой лес и протекает река, шум от которой слышится неподалёку.

— Это перевал, по которому мы пройдём на северо-запад, чтобы добраться до нужного места.

— Допустим, — Кихён скрещивает руки на груди, — а почему дойдём, а не долетим? Ты ведь умеешь.

На несколько секунд на лице Ли отражается замешательство, словно ему задали очень странный вопрос. Откровенно говоря, для Чжухона он действительно является таковым, но едва ли незнание рыжим простых вещей должно его удивлять.

— Защитный барьер тебя убьёт, — просто отвечает дракон.

«А что меня не убьёт?» — уже хочет съязвить Ю, но останавливает себя, задумавшись. Если барьер его убьёт, то какой смысл вообще идти в эти Горные Вершины?

— Ты говоришь, что барьер убьёт меня, если лететь по воздуху, — утвердительный кивок со стороны Ли, — тогда выходит, что на земле этой защиты нет? Или же есть, и ты ведёшь меня на верную смерть?

— Мы пройдём через врата, которые тебя пропустят.

— Каким образом они это сделают?

— Увидишь.

Очередной вопрос, оставленный без ответа. Такое неимоверно раздражает, потому что Кихён хочет хоть немного чёртовой конкретики, которой никто не желает ему давать. Все говорят о непонятных вещах, не объясняя, что те из себя представляют, ссылаются на то, что это общеизвестные истины.

— Иди за мной и не отставай.

Голос Чжухона перебивает мысленную тираду Ю, заставляя того рассеяно кивнуть. Добиваться от того объяснений совершенно нет желания, поэтому рыжий лишь мысленно посылает брюнета куда подальше.

Узкая тропа, по которой необходимо подняться в горы, оказывается вполне широкой. По крайней мере именно так кажется сначала. Уже в процессе подъёма Кихён понимает, что первое впечатление очень обманчиво, и опасливо поглядывает на резко обрывающийся край, за которым простирается пропасть, куда упасть уж очень не хочется.

Чжухон, по понятным причинам идущий впереди, ступает так легко и непринуждённо, что даже завидно, пусть Ю и вспоминает о том, что, умея летать, падать не так уж и страшно. В какой-то момент внимание рыжего привлекает туман, который становится всё гуще и гуще по мере их подъёма. Сначала он порывается спросить об этом, но после решает промолчать, продолжая движение.

В скором времени Чжухон останавливается сам, невольно заставляя повторить это действие. Кихён выглядывает из-за чужой спины, удивлённо разглядывая крайне плотный туман, покрывающий тропу дальше. Рыжему даже кажется, что высота достигает его роста, если не выше.

— Почти пришли, — между делом замечает Ли и резко взмахивает рукой.

Это движение вызывает мощный поток воздуха, который за несколько секунд разгоняет непроглядный туман перед ними. Теперь на его месте возвышаются две огромные каменные глыбы по обеим сторонам тропы. Их поверхность испещрена незнакомыми Кихёну иероглифами, вырезанными на самом камне. Возможно, это один из видов китайской письменности. Верхушки глыб соединены между собой красной верёвкой, связанной в центре в сложный узел. Всё это выглядит довольно впечатляюще, пусть у Ю и есть вопросы, как «это» может его убить.

— Это и есть те самые врата?

— Да, а теперь делай то, что я говорю.

Очередной приказной тон вызывает со стороны рыжего недовольный вздох, пусть он и понимает, что ослушаться не выгодно будет ему самому в первую очередь.

— И что же мне нужно делать?

— Для начала подойди ко мне и протяни руку ладонью вверх.

С налётом замешательства на лице Ю выполняет действие, останавливаясь напротив Ли и протягивая ему свою правую кисть. Тот кивает, после чего берёт его запястье пальцами и сосредоточенно рисует какие-то знаки. Происходящее вызывает у Кихёна множество вопросов, поскольку напоминает сеанс обычной хиромантии. Ассоциация сходит на нет ровно в тот момент, когда он вздрагивает от резкой вспышки боли в своей ладони и шокировано наблюдает за тем, как на некогда чистой коже возникает порез, из которого начинает сочиться кровь, доставляя болезненные ощущения и дискомфорт.

— Это ещё зачем?! — восклицает Ю и уже хочет вырвать руку, но дракон останавливает его.

— Это часть ритуала, успокойся. Подойди к одному из оберегов и приложи к нему ладонь. Остальное сделаю я.

— О таком нужно предупреждать, — шипит Кихён в ответ и в этот раз беспрепятственно освобождается, отходя на шаг назад.

Он и подумать не мог, что Чжухон решит пустить ему кровь. Да кто вообще придумал настолько варварские ритуалы? Рыжий нервно ведёт плечом, почувствовав, как лёгкий холодок быстро пробегает по спине. Ладонь тем временем продолжает кровоточить, и кровь стекает по коже, капая на землю и оставляя на ней тёмные пятна. Сам Ю переводит взгляд на один из «оберегов» и не хочет подходить к нему. Где гарантия, что его рука останется с ним после?

— Не медли, — хлёстко бросает Ли, — каждая секунда на счету.

— А моя рука останется при мне или ты решил опустить возможную часть «ритуала», где я останусь без неё?

— Не неси ерунды, — дракон хмурится. — Разрешение получается с помощью крови, а не твоей конечности.

— На будущее: подобные детали оговариваются сразу, если ты вдруг не знал, — резко отвечает Кихён и, коротко вздохнув, быстро подходит к камню, с силой прижимая свою ладонь к холодной поверхности.

Сначала ничего не происходит, и Ю даже кажется, что его обвели вокруг пальца, но потом ладонь обжигает словно раскалённым добела металлом. Он в тот же момент пытается отдёрнуть руку и избежать сильной боли, но та словно намертво прилипла к оберегу. В панике рыжий оборачивается на старшего, одним своим видом прося о помощи, но Чжухон лишь качает головой.

— Терпи.

— У меня сейчас рука до кости расплавится, какое к чёрту «терпи»?! — гневно цедит сквозь зубы Кихён, всё ещё пытаясь оторвать ладонь от камня.

— Не расплавится, — спокойно произносит Ли, оставаясь на месте и убрав руки за спину, — осталось совсем немного.

— Засунь себе это «немного»... — ядовитая фраза обрывается вместе со вспышкой яркого света.